Мне дорога и ночью помогает. Она меня знает

Осень, Осень спокойствие поля
Поздней зябки* тебе не видать, а жаль.
Многим этого не понять,
Когда поле вспахано
И буграми играет довольно,
И лоснится жирный чернозём,
И дышит Землица в погоду,
А с Утра инеЯ.
Многим этого не понять
Отдых поля, и ты отдыхаешь,
Всё управлено
Грядет Зима с морозами! Как хороша!
Чуть промяться с утра!
Кинуть сена, дышит теплом корова
И смотрит на тебя,
Чуть вычесать её огромные бока.
А в ночь забыл прикрыть щеколду,
Вышла и побежала по снежному полю
Смотрит и смотрит вокруг удивлённо - Где трава?
Ушла далеко и встала на горе ждала чего-то.
Пёс сбегал к ней облаял её, вернулся,
Они с ней дружили,
И мы пошли с ним за ней.
Пришёл, она смотрела во тьме,
Большими удивлёнными глазами
Что это белое холодное вокруг?
Увёл её домой.
И она с удовольствием и успокоено легла на подстилку
И вздохнула глубоко, а я ушёл из двора,
Закрыл, как следует щеколду
И стоял на улице, рассматривал небо,
С яркими! Яркими!
Налитыми светом крупными Звёздами!
Спешить некуда, сейчас пройдёт борт с юга,
Он всегда рулит на мой одинокий фонарь,
Видимый издалека на огромном пространстве,
Кое-где есть посёлки, и они тоже светят,
Но их можно перепутать,
Если вынырнуть из облаков.
А этот фонарь - он находится в пустом поле
И по нему можно точно сориентироваться
По его положению относительно других огней.
И пилот всегда неосознанно
Берёт поближе
К этому дружелюбному огоньку.
Второй пилот скажет - Привет Земля!
И
- Всё хорошо командир. Идём точно.
Ориентир пройден в обычное время.
Ожидаемое время прибытия
Плюс минус минута как всегда.
Почему минута?
А расстояние до аэропорта прибытия
По их меркам и скорости недалеко.
И запаздывание их не может
На таком небольшом расстоянии
Отличаться значительно от расчётного
Из-за накопления сопутствующих факторов
Влияющих на время прибытия в аэропорт.
Заходили охотники,
А зайцы плясали у меня на яблоне,
Именно так,
Снег замёл выше половины кроны
Они её, и обстригли, молодые побеги
И устраивали танцы в лунную ночь.
Всё утоптали вокруг яблони
И прыгали вверх и! Через неё!
Говорят, что собаки видят не очень,
А мой пёс смотрел вместе со мною в оконце
И дышал неслышно, лишь иногда облизывал нос.
Охотник грелся и говорил,
- У тебя на задах огорода лёжка.
Я знал. Там лежал огромный заяц,
А может зайчиха в клоке травы
Который постоянно качал ветер.
А Весной он нюхал воздух,
Поводил огромными ушами,
Иногда сводил их назад,
Он меня слышал, но не боялся
Иногда подходил к погребу
Или хрумкал клок сена,
Случайно попавший на улицу.

А Весной не пришли трактора,
И стояло в недоумении поле.

Зябка - поздняя вспашка поля. Земля переворачивается, корни сорняков подросших за Осень вымерзают, и поле становится чистым.
“Лучше поздняя зябка, чем ранняя вспашка Весной” - так говорил мой дед.
Зябка - ещё и значение от - зябко - холодно бывает. Возможно, и другое значение есть, но так бывает, когда идёшь вдоль вспаханного поля в предзимье.
Не толкайте мне свои старинные уклады и кондовую старину - ваше всё.
Для меня это полная пустота.
Для меня - когда ЖИЛ огромный колхоз это была ЖИЗНЬ - а не единоличное ваше идиотство. Я эту ЖИЗНЬ видел. Попробуйте заболеть и тогда поймёте что это такое - за вас - ваше - никто не сделает. У тебя температура тебя валит с ног - а у тебя хозяйство - придурки полные не пробовали вот и поёте идиотство про кондовость.
Не суйтесь даже. Знаю что это такое. Тут градусник, что температуру кажет - зачем он? Даже не знаю, сколько болел.
Дед был председатель, потом бригадир при укрупнении хозяйства. Уважали и после выхода на пенсию далеко в округе. А есть, кто и мстил. Всегда была публика - которая другим завидовала. Был пастух, распустит скотину, идёт сзади, подойдёт дед скажет, что так не делают, огороды потопчут. Сделает идиотские глаза - бывает мол. И бывает постоянно почему-то. Огородил дед усадьбу, нарочно скотину загнал, чтобы покалечилась. Только ведь люди знают, убрали этого пастуха. Дед не жаловался, сказали вдовые женщины по чьим огородам скотина прошлась. Так и его сыновья до сих пор смотрят косо. Дед дом второй своим трудом поднял-построил, а им колхоз - дом - за так - дал - так и за - так - тот дом не нравился им.
Деда уважали и знали далеко в округе.
Когда второй раз лет в 9, наверное, было, насмотрелись на взрослых, захотелось научиться курить, съездили за три километра, купили сигарет. Было нас трое. Покурили в поле. Приехали, а дед уже знал. Дед не курил. Вроде и не видел никто - а дед знал. Очень меня это удивило, пока не узнал в чём дело через много лет. Из магазина соседнего колхоза продавщица через почтальона, носившего к нам газеты, ему передали, что внук сигареты купил. Она меня и узнала, когда брал сигареты уже взрослым и сказала,
- Так и куришь?
Вины её нет в том, что сигареты у нас оказались. Сигареты она нам не дала безо всяких указов. Брал нам кто-то из старших, мы сказали, что послали нас за сигаретами. Увидела в окно, когда он нам их отдавал. Да и так бывало, попадал в далёкие от наших мест деревни, а там меня знали, или по ходу беседы узнав, чей всегда ему привет передавали и говорили от кого.
Так вот мой дед и бабушка никогда в жизни ни про Сталина, ни про Ленина слова плохого не говорили.
Прошёл всю войну. Был ранен и контужен неоднократно. Отстоял Ленинград. Едва не погиб от цинги. Не мог пить хвойный отвар - рвало.
Книгу ГЕОРГИЯ  КОНСТАНТИНОВИЧА  ЖУКОВА перед смертью читал и мне завещал.
Бабушка иногда рассказывала, как она жила в войну с двумя детьми, старшая дочь училась в городе на учителя. Как она ходила к ней пешком за 30 километров Зимой. И всегда посылала проклятия немцам. Или, по-вашему, их балгодарить, что ли она должна? Балгодарить – это её словечко. Кто что сделал должен нести ответ. А не гнуть из себя светочей мира и образованности. Миролюбивые. Что ни посмотришь всегда война с той стороны.
Вражда мне ни к чему. Только вот сыновья того пастуха может бы меня и укусили сейчас были такие замашки только...
Напрямую - нет - не пытались - и доказывать я ничего никому не собираюсь. И говорить им тем более. Мне это ни к чему. И говорить бы не стал - просто по жизни так получается. Не понимают люди - выделится нечем - так хоть дурью. Мне это повторюсь ни к чему. Моего деда и до сих пор помнят.
Те - кто здесь жил.
Только нет их.
Приезжают разные, кто начинает из себя гнуть - представляют себя хозяева там - где они даже и не гости - а трудно назвать - кто они - устраивают гулянки - как же - хозяева они - гнись округа! Хотел одним шины проколоть - поленился далеко идти в обход. А можно было бы. Места я здесь насквозь все знаю. Мне дорога и ночью помогает. Не стелиться, а ПОМОГАЕТ. Она меня знает. А что не напрямую? А мне это зачем. Я их не беспокоил, в округе одни бабушки живут, они дурдом устраивают. Пугают старух ночью, музыка гремит по округе, весело им.
А сейчас посреди деревни поднимаются берёзы. Ай, красота вы скажете? Здесь раньше жили люди. Прёт бузина как будто насажена. Всё зарастает. И пропала сирень. Какой сирени только не было. Раньше по дальней Зубовой горе был лес. Зубова потому, что крутая очень, как зуб торчит с нашей стороны. Не обойти её дорога только вдоль неё и вдалеке там, где скат пологий только на неё и заходит. Я этого леса не помню, рассказывал отец. Потом было поле, а сейчас бурьян и растут опять деревья. Ай! Вот она наша старина! Леса растут! Посконная наша кондовость! Вперёд к предкам! Только вряд ли предки - тому будут рады. Не для того они эти леса корчевали, столько труда затратили, чтобы Землю под поле определить. А лес у меня на на другой горе растёт за усадьбой. Называли раньше, кто знал – лес Александр Ивановича. Имя и отчество моего деда. После войны, когда на топку вырубили всё, поднял лес одним умным распоряжением – запретил пасти там стадо. И поднялся лес. Место было такое овраги – неудобица, а для леса в самый раз.
А вот сейчас по умному распоряжению сверху я в этот лес зайти не могу. Дубьё им беречь надо. Распродали леса, а теперь начинают беречь. Раньше лес - сначала был лесок и относился к колхозу как его собственность. Потом только определили к нему лесника, прикрепили лесок к большому лесу, так как лес требует ухода и надзора. Это уже ЛЕС. И действительно и сосны посадили и ещё что-то сажали, чтобы с большим соединить, возможно. Посадки шли в ту сторону. И разросся ЛЕС. Когда старый лесник был, встретился с ним, переговорили, восстанавливал всё на старом дедовом месте. И дом был крепкий. Дед строил основательно. Только ведь не в руках, без пригляду. Простейшего не делали - окашивать надо дом. Да ладно говорить не хочется. Так-то у меня из сосны был двор, который я перевёз. То есть столбы, переводины, прожилины, страпилы и остальное где кругляк дерево идёт. История долгая. Так вот кто-то ему сказал, что лес я беру. Пришёл он ко мне, я как раз поднимал двор, был наверху, крепил заново установленные столбы между собой балками.
- Лес берём?
Сначала я не понял.
- Сосна.
- Так и у меня сосна есть.
Были саженные на дальнем концу леса.
- Спилы посмотри.
Посмотрел. Спил сразу видать. Давнее всё.
Вот так и переговорили с ним. Хороший мужик был. Лес так и так чистить надо. Вот и разрешил мне понемногу брать. Лишнего мне не надо было. То, что он отмечал как негодное то я и брал. Так-то всё было, но на дом материал требовался. Дуб на стулья под дом. Сгнили, не проветривался дом. Коридор даже провис. Не только крыша, а и стены вываливаться начали и так, где, чтобы дом восстановить, поправить всё.
А почему скажете, грубо говорю.
Я не грубо говорю - но идиот должен знать - что он - идиот. Иначе за умного себя считает.
Бери то - что хорошо - а не глупость.
На космических аппаратах с атомной тягой предки наши пахали.
Если у вас с головой плохо у меня всё хорошо.
Единственное - что бабушка вспоминала хорошего то - что платочек ей на голову новый купили при ваших сарях. Жили зажиточно, а лишнего позволить не могли. Вот и вспоминала, это на картинках как хорошо жнитво смотрится! Чуть подросла и вот на этом жнитве воду носила – Анютка! Воды! А я босиком по жниву бегу, несу ковшичек. И колется жниво, ноги в кровь, а бежишь. Не разогнёшься ведь при жнитве, и пот не стереть и оводья жалят и мухи. Вот взяли косу да в жару покосили и узнаете - как оно хорошо в жару летом косится. Болтуны. В колхоз вошли и не жалели. С одной стороны у меня при молотьбе цепами хлеба под грозу убило сразу и прадеда и прабабушку молнией. Торопились очень. Кто им хлеб обмолотит. Так вот по жизни и получается.
Жили зажиточно да все в работе были. С малолетства все в труде.
А иных послушаешь, как само у них всё родилось, как волшебной палочкой махали. Что-то сомневаюсь - кто косу пробовал, когда накосить надо на корову да на овец тому вряд ли песни про то - как она посвистывает, петь захочется. Ты косу попробуй - никакого спортзала не надо. Она - и позвоночник весь в работе - и - остальное грузит - ни одного тренера и тренажёра не надо. И не больно она лёгкая. Махни раз сто попробуй. У меня отец первым всегда ходил. Никто такой ширины прокоса не брал и чисто так не выкашивал. Первый идёт, чтобы другим пятки не срезать. Остальные за ним тянутся - иначе он тормозиться будет.
Два дома дед поставил. Полное хозяйство.
Образования девочкам раньше никто не давал. Не пойте вы царям осанну. Большинство неграмотные были бы. Ни к чему женщине считалось. В войну ходили к немногим грамотным, оставшимся в деревне взрослым письма с фронта читать. И бабушка ходила. Дед и ТОЗ обосновывал, триста рублей заработал. Втроём кирпичи делали. Жили в семье. Принёс деньги, отдал отцу. Семья очень большая была, а дед женатый был уже. Первая девочка только родилась, и выделил ему отец пять рублей. На штаны, юбку жене, платок и всё. Бабушка и взбунтовалась. Отделились. Избушку какую-то дед купил. Дал ему отец деньги. А перед самой войной свой дом поставил. Года два-три назад только исчез. Умер дядь Лёша семье, которого дом тогда продали, постоял, постоял дом и развалился. А кому он нужен. Приезжала его дочь, посмотрела, думала тут золотые горы. Дядь Лёша картошку посадит, да себе помидор, чуть огуречков, картошку им всем распределит потом Осенью. Спросила, почём Земля, не надо ли мне и уехала.

В большом хозяйстве все нужны. Кто к чему способный. Дядю звали Холодок очень меткие деревенские прозвища. Механик-водитель божьей милостью! Где другие не пройдут - он проведёт всех. Всегда посылали его старшим автомобильной колонны. В любую грязь проведёт. Сам за руль садится и машина проходит! У пилотов про таких говорят - господь бог - мой второй пилот.
А к чему другому - нет, не лежат руки – отсюда и Холодок. Ни в коем случае не в не уважение к нему. Что есть - технику хоть сутки круглые. Последний орден нашёл в 1991 году. Красная Звезда - ордена за так не дают.
В большом хозяйстве нужны все и все находят себя кроме тех - кто любит, чтобы другие за него поработали, а он только бы указывал. Указывать - надо тоже иметь способности.
В большом хозяйстве - ВСЕ НУЖНЫ.

Меня учили ЖИЗНИ - и я этого не забываю.
И вам не советую.
А вот дураку надо всегда говорить - что он дурак.
Иначе он себя за дурака не считает, а ведь как говорят иногда - ты у нас отличаешься от всех. Ты у нас необычный.
Вот и считает он себя “необычным” который может другим указывать.
И если не говорить идиоту что он идиот он тоже себя считает за светоч разума.
И начинает учить. Косу в руки и я посмотрю - что ты споёшь про древность нашу.
С техникой это гораздо лучше и быстрей.