Непрощённый, Ч. I, гл. 3, Планшет

3. Планшет

Валентина продолжала меня откармливать из содержимого чугунка, подкладывая на тарелку рядом с парящими картофелинами и кусочки хорошо прожаренного мяса. На первое -щи. На второе котлетки или что-то вроде шашлыка, с гарниром из "толчёнки" и нередко-грибами. На третье травный чай, куда кудесница кулинарии кроме душицы и зверобоя обязательно добавляла "духмяный", как она говорила, смородиновый лист и дающие густой коричневый навар листочки брусники. Иногда она заваривала чагу, приговаривая: "Пей! Все раны затянутся , как на собаке!" В пору когда зрели красными капельками крови земляника с клубникой моя спасительница начинала варить варение. И я наслаждался его вкусом, зачерпывая изящной серебряной ложечкой из деревянной плошки. Потом, постоянно сетуя "Эх, сахаринчику маловато! А то бы я...", Валентина варила -малину, красную и чёрную смородину и наконец -парила калину, рубиновые гроздья которой свисали прямо к окну в резном наличнике. И опять -грибы. После первых заморозков, когда на болотных "закрайках" уже подмораживало и появлялся ледок, старые пни взрывались полчищами коричневых шляпок. Эти коричневорубашечники маршировали по упавшим замшелым стволам мимо похожих на старинные готические замки гнилых пней. Они веселыми сборищами пьяных "наци" громоздились на трибунах култышек спиленных берёз с орбитами годовых колец. И мы с Веней -резали и резали их*. От  высушиваемых на печи опят в избе стоял такой грибной аромат, что казалось можно было насытиться всего лишь надышавшись этим запахом.   А мы всё резали и резали заполонившие лес грибы. Я тесаком "трофейного" штыкножа, служившего в хозяйстве Валентины кухонным ножом для чистки картофеля, разделки мяса и нарезки грибов, мальчишка -перочинным ножичком с красивой перламутровой ручкой. Его он "позаимствовал" у мёртвого фельдфебеля -пехотинца вместе с губной гармошкой "HOHNER ", на которой Веня просил меня научить его играть...
Корзинку полную подберёзовиками в коричневых "касках", похожих на тропические пробковые шлемы и блестящими пуговицами с кителя -маслятами после каждого дождичка Веня приносил и ставил на крылечко. Пёс с котом заинтересованно обнюхивали содержимое найденных под рябыми берёзками и мохнатыми, напоминающими о Рождестве сосёнками, притворившихся грибами гномов окрестных полянок - и обижено удалялись. Собачонок в свою комфортабельную конуру, кот - на филенчатое перило крылечка-излюбленное его место с которого он наблюдал за происходящим во дворе и за его пределами. Он , конечно же, мог видеть, как я махал литовкой у края лесочка, а затем сгребал уже высохшее сено июльского разнотравья в стожок, к которому уже присоседился конь. Захватывая бархатистыми губами засохшие былинки, он уплетал их вместе с  венчиками для гадания "любит"-"не любит?" ромашек, голубыми брызгами васильков и победно салютующими о катящемся дальше Солоновороте  фиолетовыми зонтиками тысячелистника. Валентина таскала травы из леса корзинами, их пучками она обвешивала стропила на чердаке и второй этаж сарая, называемый "поветью". А как-то она принесла полную корзину грибов красноголовиков с белыми пятнышками на шляпках. "О! Вот это улов!"- прицокнул я языком- "И куда их? "-" В хлев, мух гонять! На то и мухоморы они!"-"Викинги варили из мухоморов сому- и пили её перед боем! Тогда они видели Тора с Одином и , если погибали в сражении, уходили в Валгаллу!"-" Тю! И ты веришь этим сказкам? И чего только в ваши дурьи бошки не понапихали? Мухомор -он и есть мухомор. От него -мухи дохнут! Ну а хошь так попробуй, может и сразу в твоей Вальгалле окажешься?"- протянула она мне гриб, лукаво улыбаясь. И я увидел, что это вовсе не гриб, а смеющийся маленький гном в красном колпачке с белой меховой оторочкой, малиновом тулупчике, опушённом заячьей шкуркой(высушенные, такие шкурки рядами висели в сарае, на повети и когда туда задувал ветер, гремели, соударяясь друг о друга под шелестение берёзовых веников). Гном смотрел на меня из -под мохнатых седых бровей сквозь усы и бороду видна была белозубая улыбка. Свесив обутые в пимы ноги с края Валиной ладони, он болтал ими, дурачась.  Так начинались чудеса, которые вовлекли меня затем в водоворот галлюцинаций -и я уже не мог отделить видений от реальности.
 
 В разбухшем командирском планшете я обнаружил две книжицы карманного формата, обгоревший по краям блокнот бортового журнала и карту местности. Походная библиотечка лейтенанта Фрица состояла из книжицы Фридриха Ницше "Антихрист. Проклятие христианству" и приключений Венету и Олда Шеттерхенда Карла Мая. На обложке одной был отпечатан силуэт перепончатокрылой, оскаленной, оснащённой загнутыми когтями на лапах горгульи вроде тех, каких мы мальчишками оседлывали взбираясь на кровлю , карнизы и норы над органом Кёльнского собора. Особенно мне нравилось страшилище с завитыми назад рогами и рядами острых клыков в пасти. На титуле второй книжки я увидел "Старину Твёрдая рука"( Old Shatterhand)- истинного белокурого арийца в замшевой куртке с бахромой оторочки в духе одежд индейцев сиу. Шеттерхенд сжимал в руках верный винчестер и всматривался в даль василькового цвета глазами- не появился ли на горизонте отряд всадников в перьевых коронах , вооружённых проданными им  за золотые самородки ружьями, изготовленными ими самими луками и копьями? За его спиной на фоне гор красовался в индейских одеждах по полной выкладке вождь апачей Вениту.
- Смотри , Веня! - твой тёзка, напрасно иронизируя над таким совпадением имён,  протянул я мальчишке заинтересовавшую его книжку.-Его зовут Вениту...
-Зови и меня -Вениту! - серьёзно произнёс паренёк.
-Ну тогда я буду Стариной Шеттерхендом!- ухмыльнулся я.
Так началась наша игра в индейцев. Та самая , которой нас, новобранцев и  уже стрелянных воробьёв дивизии SS "Toten kopf" обучали, натаскивающие нас вожди.
"Вы не должны бояться смерти!- вещал оберштурмбанфюрер превращающийся в этот момент в горгулью -Монаха на карнизе над трубами грохочущего органа,-  героически погибнув, вы вознесётесь в Вальхаллу!"-" А там будет так же хорошо , как в Галле, каламбурил  нахальный Фриц,- Пиво. Девочки?" -"Балван! ты должен понимать- служение Третьему Рейху твой священный долг! И кроме того, что ты будешь пировать с асами в Етунхейме, ты реинкарнируешь в нового бойца!"-" А можно я реинкеарнирую в прямо в танк -у него хер, майн херц, вон какой! И с набалдашником. Как и положено великану Ётуну! "
За такие шуточки оберс влеплял Фрицу три наряда вне очереди. И чистя картошку на кухне в полуподвале нашей пэобразной, охватывающей полуподковой плац казармы, остряк должен был радоваться, что он ёрничал в присутствии тупого пропагандиста, а не однажды посетившего нас с инспекторской проверкой оберштурмбанфюрера СС Теодора Эйке.

Дубовые листья на воротнике, рыцарский крест под кадыком, леденящий взгляд из -под воронова крыла козырька, фуражка с тульей верхний край которой тащил выше и выше вцепившийся в неё, размашисто раскинувший крылья  орёл, оскаленный череп на околыше поверх барабанных палок двух косей.
 Эйке шёл вдоль строя и сверлил нас взглядом, будто подкручивая электродрелью недотянутые на сборочном конвейере гайки, проверяя натяг гусениц, выверяя шахматный порядок обрезиненных катков. А что там с топливным насосом? А надёжны ли соединения трубок и патрубков маслопровода? А в порядке ли проводка и плотно ли прилегают к переходникам клеммы аккумулятора? Что с лампами в и антенной рации? Исправна ли гарнитура радиотелефона и "коромыслице" ключа для передачи в эфир азбуки Морзе? Для этой горгульи, под фуражкой которой обнаруживались набриалиненные волосы с боковым пробором мы были только машинами с шестерёнками, карданными валами и ременными передачами внутри. И посмей Фриц шутить в присутствии командира дивизии- он бы не то что на кухне драил каустиком алюминиевые тарелки -кружки-ложки, елозил квачем швабры по кафелю в сортире или надраивал мастикой паркет в казарме, - ему бы пришлось шутить уже глядя сквозь проволоку , усеянную "хвоей" колючек. Но не такой уж он был дурак, наш Фриц! И поэтому, как и все, вытянувшись по стойке "смирно" , прижав ладони к швам галифе, он провожал "банДфюрера" подобострастным взглядом , съедая его влюблёнными радужками голубых-голубых до самых костей.

"Нам не нужны мушкетёры!- орал Эйке, подражая самому фюреру.- Ни к чему нам и благородные рыцари, отыскивающие в каждой пейзанке Дульцинею... Мы несём дикарям цивилизацию! Мы-миссионеры прогресса! Вы-беспощадные убийцы! Машины для беспрекословного выполнения приказов.  Тотальная -зачистка! Не оставлять ничего живого! Фюреру нравится Шеттерхенд, уничтожающий всех кроме апачей и их вождя Вениту. Он считает Вениту идеальным прообразом командира роты. Я видел в  библиотеке Адольфа Гитлера тома Карла Мая...Это вам не бородатый отпрыск раввинов - Карл Маркс! Пространство на Востоке должно быть очищено от славян, как в Америке -от индейцев. Нашими апачами будут лишь - Русская освободительная армия  Власова, казаки Шкуро, хлопцы Бандеры  и басмачи-дервиши Туркестанского легиона...Остальные пойдут в газовые печи Дахау и Освенцима. В лучшем случае мы понаделаем  из их кожи абажуров, волосы сгодятся- набивать матрасы в лагерных бараках. А золото коронок из челюстей евреев и цыган - на покрытие военных расходов. Переплавляем -и в Швейцарские банки..."
 Все эти речи ожили, пока я смотрел на обложку книжки.
-А у нас тоже есть ружье!- разглядывая обложку, сказал Веня-Вениту.- Папкино. Охотничье. И даже патронтаж с патронами. А немецкое  оружие-то я не собираю. И мне кажется ты зря ночью взял пистолет-выбрось его в болото!
-Почему?
-Потому что ты теперь мой брат Володя. А он русский танкист Советской армии и у него не должно быть "Вальтера"!
 Позже я спросил у Валентины про ружьё. Она вынесла из кладовки  видавшую виды двустволку.

-Стрелять -то я опасаюсь. Потому как услышат выстрелы-нагрянут картели из ваших  или энкавэдешники. Одним "русиш партизанен", другим "враг народа", "кулак-мироед"- хрен редьки не слаще. Вот я и не шумлю, а петли ставлю- потому всегда с зайчатинкой..."

Продолжение:http://proza.ru/2022/11/11/931