Марийский простор, часть 5

                Марийский простор, часть 5

Почти пять лет принимал Барс людей со своей далёкой Родины, причём разные рода, часто даже сильно отличающиеся по говору.
Северяне хорошо вливались в культуру  южан, и заселяли вышние земли Инти (ТнайанТ – покровитель рода) и Ганги (ДЖнайанДЖ – покровитель объединённых родов), воздерживаясь выходить далеко в равнинные джунгли, где южные болезни слишком активно сортировали людей. Зато люди из джунглей, привлечённые новыми обрядами северян, приходили часто, и в желании породниться предлагали своих женщин, выбирая лучших. Их женщины, хотя и не были красавицами в представлении северян, но обладали каким-то особым шармом,  тоже любили танцевать, и принимались вполне благожелательно. Как и северяне, танцевали они с применением  жестовой азбуки. Правда, некоторые жесты понимались по-разному, и никакая из сторон не хотела отступать от своих традиций, но постепенно они выработали промежуточные формы, и всё утряслось.    

Однажды пришли люди с Северного Междуморья, из племён СтыйввйытС, поклоняющиеся духу СвыйывС.  Барсу часто приходилось общаться с их купцами, и их язык он понимал хорошо. Свыи рассказали, что у них климат стал совсем не предсказуем, частые морозы, летом постоянные дожди.  Жрецы им тоже посоветовали уходить на юг, и пять лет назад они отправили разведку на юг и восток по суше, и на запад морем. Два года назад разведчики вернулись. Результат долго обсуждали, но особых преимуществ ни в одном направлении не выбрали. И тогда решили разделиться на три группы, с тем, чтобы через 200 – 300 лет всем вернуться обратно на Родину.
 - Мы сначала выбрали юг, потом сместились к восточному Междуморью, - рассказывал Староста, -  а когда туда пришли, услышали легенду о Священном народе СраббарС и о новой южной земле, и решили прийти сюда.
 - А что, на южном Междуморье люди тесно живут? – спросил Барс.
 - Тесновато. Вообще-то можно было бы и остаться, но как подумали, что переселение будет продолжаться лет пятьдесят, поняли, что спокойной жизни там не будет. Некоторые племена оттуда идут прямо на юг, через горы. Но в горах погода тоже начала меняться, и скоро там уже будет не пройти.
 - Значит мы правильно сделали, что сразу сюда пошли, а то я сомневался. А на восток ваши пошли какой дорогой?
 - Да где-то через ваши земли. Но разведчики говорили, что рано или поздно там всё равно придётся повернуть на юг, поэтому они тоже могут прийти сюда. Там племена НэйммйэН, СнамманС и ТсэйввйэсТ.

 К концу пятого года приток новосельцев начал ослабевать, и Барс принялся обдумывать поход на север – подбирал сильных и спокойных волов и лошадей, заказал крепкие сани- волокуши, разослал гонцов с заказами на железо и железные изделия, хлопковые и льняные ткани, зерно, лепёшки и сухари. Всю дорогу решил пройти сухопутьем, ориентируясь на север.  Морю он никогда не доверял, а сейчас там тем более бури стали обычным явлением. Поэтому до самого дома решил идти восточным волоковьем – благо несколько племён пришли с тех краёв, и нарисовали ему подробную карту.
С ним решили сходить на Родину две первые жены, Флая и Полима вместе со своими детьми.  Первенцам, сыну и дочке, было уже по 13 лет, наречённой дочке, Куретке – 18 лет, ещё дочке – 8 и сыну- 9, и младшим  по четыре года.  Причём и у Куретки  уже сыну был год, и вначале они хотели остаться, но желание побывать в своём краю, пересилило.  Так же с собой Барс позвал и несколько местных Дравов, вошедших в его дружину, которые были его далёкими родственниками. Кроме того старую прародину пожелали посмотреть две свободных  женщины и две новых жены. Взяли с собой жён и несколько дружинников. Вместе с детьми набралось почти шесть десятков человек, да ещё могут присоединиться по дороге.

Вышли в конце зимы, когда дожди начали спадать, и до первого поселения прошли без приключений. Здесь, на правом берегу, окончательно сформировали караван. Всего получилось двадцать воловьих саней, десять вьючных лошадей, и запасных десять лошадей и пять быков.
 Тронулись. Авангардом, налегке, бежал отряд человек в десять – мужчины,  женщины и подростки обоего пола. Основной его задачей было – выбор места на ночлег, с возможностью выпаса быков и лошадей, и заготовки кормов для них.
Навстречу часто попадали обозы, движущиеся на юг. Эти народы были уже из их мест. Большинство их были в плащах из гусиных перьев. Такая одежда, возникнув как подражание богам, оказалась довольно практичной в дождливую погоду.  Эти «люди птицы» (ДраппарД – дорожная одежда, «крылатый барс») рассказали о том, что на севере летом почти всё время идут дожди с ветром. В первый же недельный день после этой встречи, женщины сшили Барсу такой же плащ, а потом и  многие барсовяне стали  наряжаться в такую одежду. И действительно, чем дальше Барсы продвигались, тем всё чаще шёл дождь. А если дождь сопровождался ветром, то это сильно затрудняло движение.
Всем встречающимся путникам рассказывали куда идти, писали сопроводительные письма – песты.

Встретились им и несколько родов из касуров (подземных жителей) родственники погибшего Гортана. Плащи из перьев они не носили, по причине вражды с гасурами (небесные жители, боги). Вместо перьевых, на них были кожаные парки.

Поначалу Барсы не выходили из режима обычной жизни – пять дней движения, один день на ремонт одежды и сбруи, заготовку кормов, шитьё новой одежды, в северном исполнении. В  седьмой день отдых, фиеста – танцы, пение песен, игры и просто болтовня.
Но дальше становилось всё труднее, и люди уже не танцевали и меньше пели. Всё реже разводили костры, еду готовили растиранием и толчением в ступках, а фрукты уступили место жирной пище. Отдых теперь становился короче, а движение длиннее – все хотели быстрее прийти домой, в тепло и уют. Южные быки и лошади такой режим выдерживали с трудом, и их постепенно обменивали у встречных путников на северных длинношерстных быков, которые были сильнее, выносливее, а непогоду словно и не замечали.

Переправы через реки работали всё так же хорошо, несмотря на то, что людей на севере стало меньше.
Весь путь занял почти четыре месяца, и домой пришли к Летнему Солнцестоянию. Как всегда люди готовились отметить его с новолуния до полнолуния, во время цветения папоротника, и в один из этих же дней, двадцать восемь лет назад, родился Барс, зачатый в осеннее равноденствие, десять лунных месяцев назад.
Жрецы и скамы ещё раз напомнили людям, что Боги советуют забыть эти традиции, и ограничиться песнями и плясками, без искания папоротника. Но люди не могли это забыть, тем более, что и сами Боги часто нарушают свои правила.
Барс был вполне согласен с  правилами Богов, и собирался в этот праздник только веселиться, забыв о бытовых проблемах. Все четыре его жены готовились стать матерями, причём Флая и Полима в четвёртый раз, и советовали Барсу найти ещё жену, но он никого не хотел.
Дождь, то усиливался, то переходил в лёгкую морось, и низкие свинцовые тучи строго следили, чтобы он не прекратился совсем. Но люди упрямо ставили навесы, разжигали костры, пекли блины, и как всегда, в любую погоду выходили в праздничных сарафанах и понёвах.

Барс решил сходить на место своего рождения. В последний раз он был там в четырнадцать лет, в полную луну, но цветущего папоротника не видел.
Был самый разгар новолуния. Солнце ощущалось где-то близко к ОррО-КрайарК , но из-за густых облаков не просвечивало даже бликами. Зато Луна была почти в зените. Весь лес, и земля, и воздух густо пропитались влагой. Несмотря на перьевой плащ, сухой оставалась только голова и спина до пояса. Размокшие чулки и лапти он давно уже снял и шёл босиком, вспоминая детство, столь богатое на солнечные дни.
Родную поляну он узнал с трудом. Большие деревья были срезаны, только три старых дуба так и стояли по краям, окружённые редким молодым березняком и ельником. Папоротник рос всё так же густо, но светлячков, создающих эффект цветения, не было. Барс сел на старый пень и отдался воспоминаниям. Словно воочию увидев СарраС Амму, шептал:
 - О, Великая и Прекрасная Дэви СайррйаС, в каких краях ты сейчас обитаешь, и чьё покоряешь сердце?! Чью печаль веселишь своим вниманием и чей взгляд радуешь своей прекрасной улыбкой?! Разве может быть на всём свете ещё человек, так же  преклоняющийся перед твоим обаянием  и любящий тебя столь же сильно?! Я нашёл место СтамматС, но нет здесь тебя, и мертва природа без тебя. О, Великая МаттаМ! О, Всесильная ТайммйаТ! О, прекрасная Лаксарати!

Начал усиливаться дождь, и вскоре полил как из ведра. Надо было спрятаться под дубом, но Барсу было жарко. Он сбросил плащ, и сидел неподвижно, омываемый сплошными струями, словно скам- ученик, проверяющий силу своего тела и духа.
Но дождь начал стихать, поднявшийся ветер разогнал тучи, и даже долгожданное Солнце явило миру свой прекрасный лик. Трава начала быстро подсыхать, и… о, боги! – над папоротником вдруг появилась лёгкая дымка, сгущаясь над отдельными зарослями моуравы в жёлтые облачка. Барс скинул всю одежду, вытянув руки к Солнцу и отдавшись во власть тёплых лучей. На пне, где он сидел, появились муравьи, в траве суетливо зарыскали ящерки, запели птицы, наполнив лес своими серенадами.
 - Ну, здравствуй, Барс, - раздался голос за его спиной.
В первое мгновение он почувствовал разочарование тем, что кто-то нарушил его праздник. Но голос! Это был её голос!
Он замер неподвижно, боясь повернуться и разрушить видение.
 - Али не рад, своей любимой Сари-Свати?
Барс резко обернулся. Это была она… и не она. Перед ним стояла пастушка в простенькой понёвке, и только руки- крылья говорили о том, что это Богиня. И ещё лицо. Его ничем нельзя заменить, и ни с кем нельзя спутать – столь же ясно и прекрасно, как и тогда, в её первое явление.
Ещё не веря своим глазам, он шагнул к ней, протянул руку, потрогал – видение было вполне материально. Схватил, прижал к себе, окунулся лицом в её распущенные волосы. Вдруг опомнился, отстранился, упал на колени.
 - Прости, Богиня!
Она тоже опустилась на колени.
 - Какой ты сильный. Мне понравилось.
 И он вдруг понял, что она сейчас обычная женщина, и пришла она к нему.

Потом они долго  лежали на траве в обнимку, шептали друг другу какие-то глупости, наслаждались счастливыми минутами, не желая думать ни о чём, кроме своей любви и обладания телами. Потом погрешили ещё, налюбясь до изнеможения, словно понимали, что другого такого момента может больше никогда не быть.
Две молоденькие пары выскочили на них, рассмеялись, убежали дальше. Богиню не узнали, видимо приняв крылья за плащ.
 - На всех твоих сынов, дщерей и внуков выпадает большая ответственность – они будут наблюдающими от Бога – КнэйссйэнК (КнэйззйэнК) проводящими его законы СайаС СайррйаС, законы уточняющие МтайатМ. Ставь их во всех родах и племенах от имени богов. В твою я верю силу и нравственную суть, и присмотрю за ними. Но пусть не уповают на богов, и реже нас вспоминают – а то ослабнет здесь природных сил творенье Великого ДЖаммаДЖ под именем МарраМ.
 - Знать не для всех законы Мты творящей, и память нашу нам придётся исправлять?
 - Всего должно быть в меру, и пусть сочтётся безрассудство с сутью, чрезмерные явленья исправляя в ДрессерД- ТроссорТ.
 - А сына нашего чьим именем сочтём?
 - Боюсь я сглазить, но хочу, чтобы продолжил век твоих деяний, и сделал справедливым этот мир, и добрым. Пусть будет Сарьяман, чтоб свет творил повсюду, в делах и думах людьев и менсев. Чтобы этот мир, в борьбе с самим собой, стал праведным для всех, при всём различье дум, в борьбе противоречий и гармоний чтоб вечно жил.

Они расстались поздно вечером, под клятвы о вечной любьви и обещания обязательно встретиться ещё лет через пять. Она сказала, что раньше не сможет, так как у них долгое выкармливание ребёнка грудью.  Придя домой, он сразу упал в сон, и проспал до утра.
Он ещё не знал, что останется здесь навсегда и, направляя людей на юг, будет уверен, что когда-нибудь они, или их потомки, обязательно вернутся на свою Родину.