Стройотряд. Трудовой семестр

Я помню, как мой дедушка, проходя мимо работающего человека, здороваясь с ним, говорил: «Труд на пользу!» Такое простое пожелание, а сколько в нем смысла. Хорошо, когда деятельность твоя не бесполезна. Вот это мы ощутили в стройотряде.

Место нашей работы это Пикалевский глиноземный комбинат, так он тогда назывался. Это градообразующее предприятие, а Пикалево это моногород, пожалуй, самый известный в России.
В 2009 году почти полторы тысячи его жителей, работников комбината попали под сокращение. А до этого они полгода не получали зарплату. Отчаявшиеся люди перекрыли трассу Новая Ладога - Вологда. Образовалась 30-ти километровая пробка с двух сторон. Это возымело действие. Слава Богу, никаких репрессий, несмотря на несанкционированное мероприятие. На завод прибыло высокое начальство во главе с тогдашним премьер-министром В.В. Путиным. Им удалось договориться с Олегом Дерипаской, курирующим это предприятие. Зарплату выплатили, рабочие места сохранили.

Но ведь проблемы моногородов так просто не решаются, хоть местными властями и предпринимаются попытки. Недавно недалеко от города на 7 гектарах устроили теплицы, где выращивают огурцы и помидоры, пытаются организовать кондитерское производство. Будем надеяться, что город выживет.

Читала, что Пикалевский цементный завод и сейчас переживает не лучшие времена, не хватает специалистов, молодежь уезжает. До Петербурга 4 часа на автобусе, поезда на ближайшей станции не останавливаются уже очень давно. А мы в составе стройотряда ехали туда на поезде. Но это было при социализме.

Тогда в 70-е годы ПГК был нормально работающий завод. Для охлаждения в производственном процессе используется оборотная вода, которая в свою очередь отдаёт полученное тепло воздуху за счёт испарения в башнях - сооружениях, называемых градирнями. Металлический остов такой башни был уже сооружён. В задачу нашего стройотряда входило обшить его деревянными щитами. Бригады юношей крепили щиты к градирне, а бригады девушек под руководством «опытных» юношей изготовляли эти щиты из досок с помощью молотков и «жареных» в битуме гвоздей на специальных столах. С одной стороны стола был юноша, а с другой две девушки. Все производственные процессы проходили на стройплощадке под открытым небом.

Лето 1972 года было очень жарким и засушливым. Работать под открытым небом значило под палящим солнцем. Любители загара быстро приобрели ожоги. Интересно, что ожог 2-ой степени получила наш стройотрядовский доктор, она же студентка медицинского вуза. На плече волдыри. После этого загорать перестали. Наоборот. Помню, что у меня «сгорели» руки и подбородок, я повязывала косынку, прикрывая подбородок от солнца. На руки пытались надевать рукавицы, но в них было неудобно забивать гвозди.

Как вы думаете, сколько раз надо было ударить по гвоздю, чтобы забить таки его в положенное место? Наш бригадир Володя забивал с двух раз. А мы девчонки сначала колотили по гвоздю раз по 10. А если он в последний момент загибался - катастрофа, в сухую доску он забиваться не хотел. От битума (в котором жарили гвозди) летели осколки на руки и лицо. Чумазые мы были красавицы! Наш бригадир Володя Михайлов был веселым и неунывающим. Сколько шуток он отпускал в наш адрес! Но они были добрыми, никто не обижался. Пока мы девочки забивали по одному - двум гвоздям, наш юноша успевал забить все остальные гвозди, хихикая над нами. Вскоре наметился прогресс: два удара и гвоздь на месте! Во время перерыва все искали тень. Некоторые даже пытались вздремнуть. Очень забавно было наблюдать, как за стопкой щитов пристраивается соседняя бригада. Их бригадир Саша Березин возлежал на досках в центре и курил. А вокруг целый цветник некурящих девочек. Никто не запрещал, но как-то не хотелось. Попробовать-то я попробовала, но мне не понравилось.  Доски подтаскивать к столам приходилось вручную. Этим занимались по очереди. Тяжкая работа. Чтобы их побольше принести, прижимая к себе охапку, приходилось надевать бушлат. В жару это было ещё то испытание!

Своих бригадиров мы обожали, как младшие сестренки больших и сильных старших братьев. Вообще, отношения в отряде были добрыми. Конфликтов не припомню. К нам в отряд добавили несколько «трудных» подростков из ПТУ (16-17 лет) для перевоспитания. Что там не так было в их воспитании, не знаю, мы не допытывались. Они очень гармонично вписались, никаких инцидентов, работали с нами наравне. Один, правда, подбивал нас с подругой залезть в сад за яблоками, да ещё предлагал угнать мотоцикл и покататься. Но мы его обсмеяли. Какой сад? Какие яблоки? Вышли мы из этого возраста. На мотоцикле прокатиться тоже аттракцион сомнительный. На этом все его мечты и закончились.

Тяжелее всего приходилось нашим мальчикам монтажникам-высотникам. Они прибивали щиты к градирне. Не такие уж легкие были эти, хоть и деревянные, щиты. И с механическими приспособлениями было не очень, большей частью все делали вручную, зависая на веревках, сооружали «леса». Довольно опасная и тяжелая работа. Помню даже кто-то упал. Но обошлось без травм. Однако, они не жаловались, никто не сбежал, не попросился домой. Мужчины!

Мат? Не помню. Может, они в наше отсутствие и употребляли выражения, но я не слышала. Вместо мата мальчики изобрели свой жаргон. Помню выражение «ё маса!», означающее нынешнее «блин!». Были и ещё. Но их я приводить не буду. Мы, девочки, тоже переняли этот язык. С этим «словарем» я и мои боевые подруги вернулись домой. Дома не поняли, попросили этот жаргон не употреблять. Отвыкали мы долго.

После работы на жаре очень хотелось купаться, но водоема поблизости не было. И к тому же к вечеру откуда-то приползала туча. Дождю мы радовались специфически, намочит доски, легче будут гвозди вбиваться. Даже песенку сочинили:
- Работа у нас простая,
- Забота у нас такая:
- Была бы доска сырая
- И был бы не гнутым гвоздь.
- И в дождь, и в ветер,
- И солнце когда печёт
- Меня моя норма к щиту и гвоздям зовёт!
Когда закончился наш трудовой семестр, на территории завода возвышались две готовые к эксплуатации градирни. Труд был на пользу! И это радовало.

Продолжение следует.