Как нашли ту самую амфору

Рихард Опэстос отрубил голову капитану Чарту.
В тот холодный вечер, когда спустили паруса и дрейфовали в районе Таманского залива, все матросы находились в некотором расслаблении.

Чайки клевали выброшенные куски хлеба на палубу, все матросы радовались, что через некоторое время сойдут на берег и будут веселиться с залитыми вином барышнями.

Капитан Чарт веселил всю команду, прыгая через свою саблю. Только боцман Монапарт пребывал в некотором недовольствии, хотя ему жаловаться бы и не приходилось: при любом раскладе он был сыт. Чего не сказать о простых матросах, ежедневно натягивающих паруса и следящих за креном этой старой посудины.

Так вот, капитан Чарт был в столь прекрасном расположении духа, прыгая через саблю, что все матросы отвлеклись от своих заданий и громко свистели во след капитанских сапогов, мечтая хоть на секунду побывать в его шкуре. Через несколько минут эта самая шкура капитана Чарта стала обездвиженным мешком с костями, потому что небольшой фрегат с пиратами причалил к самому борту корабля веселья. Вскоре Рихард Опэстос резким взмахом руки отрубил голову веселящемуся капитану Чарту.

Рошский залив в Тихом Океане позавчера стал откровением для всей команды. В шторме каждый старался спасти свою задницу и не проиграть следующему дню: нужно было сработать так, чтобы не обречь весь командный состав на погибель. А я моталась в кладовой этой гребаной посудины вместе с другими дарами «иного берега», и ссылалась в неистовых молитвах на человеческую судьбу. Но все же не я сама себя упаковала в ящик с соломой, а потому и, будучи разбитой на мелкие кусочки, не чувствовала бы стыда.

Теперь Опэстос отрубил башку недальновидному Чарту, забрал себе нашу шхуну и даже водрузил свой флаг. Сам Безымянный Кэмплин залез на мачту, чтобы этот Опэстовский флаг привязать на самую верхушку мачты и разорвать Чартовское полотно, сбросив его вниз. А ведь путь из Индии был сложным. И наша шхуна почти великолепно справилась со всеми невзгодами, потеряв лишь половину матросов, сошедших с ума от диареи. «Выпрыгнули!», — говорил в своё время капитан Чарт, — «Ушли опорожниться в море!». Теперь же оставшаяся команда прильнула к копыту нового великого вождя Опэстоса, и как всегда поклялась верой и правдой служить своему новому господину.

Именно в этот момент борт нашей деревянной посудины пробило ядро, выпущенное из прибрежной пушки, а корабль стали покидать офицеры, дамы, матросы и крысы. Могу путать имена. Кто бы мог знать, что прибрежное течение через сотни лет смоет обломки нашей посудины в море, а я окажусь центром внимания видеокамер многих государств.

Тогда я была просто чашкой-кувшином, в которую сцеживали семидневную мочу слонов Экрибавы. Тогда меня на лодке капитана Чарта, выкупленную у беззубого негра за пару стеклышек от бус, упаковали в отдельный ящик, набитый соломой, и отправили навстречу судьбе.

Я девочка-кувшин. Меня выгладили на вертушке с водой и вылепили из непонятных субстанций, сначала поставили на солнце и… И потом я сама обожглась! Невнятные обещания, непонятные угрозы, психоз и истерики.

Все это я увидела в жизни слабых, но теплых рук гончара. Потом чудом упаковалась и наконец-таки отправилась в дальнее плаванье.

С тех пор, как Опэстос срубил голову Чарту, а судно затонуло и его обломки снесло в море, прошли сотни лет. Я лежала на дне там, где выпал и развалился ящик с соломой. И однажды меня за уши притянул какой-то человек.

Я помню, что в меня за несколько дней до этого светили фонариком, обрабатывали струёй из водомета и выставляли на самое дно побережья яркие фонари. Будто мне в темноте ваших берегов было до этого плохо. Итак, в определенный момент десятки водолазов спустились ко мне, проверили своими аппаратами всё-всё вокруг, и уплыли. И я, дура, подумала, что все позади.

И тут появился он!

Я амфора. Странная и неизведанная. Выловленная на дне Таманского залива. К заговорам и подготовкам к любым событиям лично отношения не имею. Надеялась пролежать на дне еще пару сотен лет…

— Завтра на Тамань шеф прилетает, нужны развлечения.
— Нужны, значит будут. Сашка, тащи кусок глины! Амфору лепить будем… До утра бы успеть. И историю придумай, Сашка, чтоб красиво было!


Рецензии