СИ Глава 14. Исключение СССР из Лиги наций

 
Иллюстрация: Сосредоточение советских дивизий в ноябре 1939 года вдоль границы с Финляндией. По Энгл Э., Паананен Л., «Советско-финская война», М: - Центрполиграф, 2006.

За несколько месяцев до начала 2-й мировой войны постоянные службы Лиги жили в Женеве в повседневном ожидании высылки или ликвидации. Они продолжали нормальную работу различных отделов, сознавая, что в любой момент она может прийти к внезапному концу. Они составляли планы будущих Ассамблей и заседаний, прекрасно осознавая, что, вероятно, мероприятия не состоятся. Секретариат Лиги произвел значительные сокращения штата, и стал укладываться в свой бюджет, но его правовое положение в Швейцарии было неопределенным. Швейцария восстановила свой полный статус нейтралитета, оставаясь членом Лиги. Но и Германия, и Италия нахождение Лиги в нейтральной Швейцарии не нравилось. Если бы война разразилась в результате немецкой или итальянской агрессии против члена Лиги, и если бы этот член воспользовался своим правом потребовать созыва Совета Лиги или Ассамблеи, Швейцария оказалась бы в крайне неудобном положении. Германия и Италия, несомненно, будут настаивать на том, чтобы она запретила такую встречу на швейцарской земле, и обвинят ее, если она откажется от их давления, в не нейтральных действиях. Генеральный секретарь Лиги Авеноль был хорошо осведомлен об этой ситуации и хотел, чтобы швейцарское правительство не было вовлечено в какие-либо затруднения. Поэтому он приготовился в кратчайшие сроки перевести Секретариат во Францию.

Но когда 1 сентября 1939 года кризис действительно наступил, ничего такого, что могло бы причинить Лиге дискомфорт, не произошло. Никто не требовал применять Устав Лиги, чтобы призвать своих товарищей - членов Лиги на  помощь в отражении нападения Германии на Польшу. Французское и английское правительства информировали Генерального секретаря Лиги Авеноля о том, что между ними и Германией существует состояние войны, и они ссылались на свои обязательства, взятые ими по отношению к Польше, но не на Устав Лиги. От польского правительства ничего не было слышно, пока через два месяца правительство в изгнании не направило официальные протесты против передачи Вильно Литве и против германо-советского соглашения о разделе польской территории от 23 и 27 октября 1939 года. Поэтому не было сделано никаких просьб о том, чтобы Лига покинула Женеву.

Предстоящие заседания Совета Лиги и Ассамблеи Лиги были отложены по общему согласию. С января по июль 1939 года, когда  над Европой царило тревожное затишье, связь с Женевой поддерживалась, правительственные учреждения продолжали присылать в Лигу свои отчеты, договоры по-прежнему регистрировались и публиковались, по-прежнему велась исследовательская и информационная работа. Даже заседания экспертных комиссий не прекращались, хотя и становились реже, посещались меньшим числом членов и длились меньше обычного, потому что их члены торопились вернуться на родину. В последние недели 1939 года, когда Европа уже три месяца находилась в состоянии войны, почти все важные комиссии Лиги размещались в Женеве. При этом война на западе со стороны Франции и Англии была весьма «странной», никакой помощи Польше оказано не было, бои не велись, пушки молчали.

В этой ситуации ненормальной «странной войны»  возник большой политический вопрос, которым Лига была призвана заняться, — нападение Советской Союза на Финляндию 30 ноября 1939 года. Переговоры между двумя странами велись тайно более года, и открыто в течение нескольких недель. Советский Союз  потребовал, чтобы Финляндия уступила или сдала ему в аренду определенные части своей территории, занятие которых советские власти считали необходимостью, обеспечивающей безопасности страны. Взамен Советский Союз предлагал другие области, более крупные, но не имеющие экономического или стратегического значения.

Финляндия уступила большей части этих требований, но два важных пункта оставались спорными. Во-первых, финны отказались сдать аренду на тридцать лет полуостров Ханко, на котором СССР пожелал разместить свою военно-морскую базу. Во-вторых, на просьбу уступить значительную полосу территории, протянувшуюся через Карельский перешеек в районе Ленинграда, они ответили, что эта полоса составляет их главные пограничные укрепления и не может быть отдана, и предложили отодвинуть границу на несколько километров.

29 ноября 1939 года Советский  Союз отозвал своего посла в Финляндии, о чем была вручена соответствующая нота послу Финляндии в СССР Ирие-Коскинену. Одновременно был денонсирован договор о ненападении между СССР и Финляндией, заключенный 21 января 1932 года.

30 ноября 1939 года по центральному радио в СССР выступил Председатель СНК СССР Молотов. Его речь была посвящена враждебной политике правительства Финляндии. Молотов, в частности, сказал: «Ввиду новых фактов нападения финляндских воинских частей на советские войска у советской границы правительство вынуждено теперь принять новые решения», и далее «Правительство дало вместе с тем распоряжение главному командованию Красной Армии и Военно-Морского флота – быть готовым ко всяким неожиданностям и немедленно пресекать возможные новые вылазки со стороны финляндской военщины».


После этого заявления советские войска вторглись на территорию Финляндии, советские бомбардировщики совершили налеты на Хельсинки и другие финские города. Объявления войны не было. Финский коммунист Куусинен, двадцать лет, находившийся в СССР, был провозглашен главой Финляндской Народно-демократической Республики. В этом качестве главы этой Республики он немедленно подписал договор, дающий Советскому Союзу все, что он требовал.

После этого Председатель СНК СССР Молотов ответил на предложение президента США Рузвельта о посредничестве заявлением, что СССР не находится в состоянии войны с Финляндией, напротив, Советский Союз установил мирные отношения и находится полном согласии с законным правительством Финляндии.

Казалось, что Финляндия не обратится в Женеву. Если не было предпринято никаких шагов для вынесения на рассмотрение Лиги вопросов, приведших к войне между Германией и Польшей, Францией и Англией, то какой результат можно было ожидать от ее вмешательства в этот новый конфликт?  Однако 2 декабря 1939 года финское правительство пришло к выводу, что оно ничего не потеряет и может получить некоторые преимущества, апеллируя к Лиге.

Обращение Финляндии в Лигу привело в действие одну обязанность политического характера, возложенную Уставом на Генерального секретаря Лиги, а именно обязанность немедленного созыва заседания Совета Лиги по просьбе любого члена Лиги, оказавшегося вовлеченным в войну или находящегося под угрозой войны. Поэтому Авеноль созвал Совет Лиги на 9 декабря 1939 года. Ассамблея  Лиги, к которой также обратилась Финляндия, была созвана на 11 декабря 1939 года.

Генеральный секретарь Лиги Авеноль обратился к наркоминдел СССР Молотову с сообщением о своих действиях, на что Молотов 4 декабря 1939 года ответил телеграммой такого содержания:

«Телеграмма народного комиссара иностранных дел СССР В.М. Молотова Генеральному секретарю Лиги Наций Ж.Авенолю.
4 декабря 1939 г.

По поручению правительства Советского Союза имею честь уведомить Вас, что намечаемый Вами созыв совета Лиги наций 9 декабря и Ассамблеи Лиги наций 11 декабря по инициативе г-на Рудольфа Холсти и на основании ст. 11 1 пакта Лиги наций представляется моему правительству необоснованным.
Советский союз не находится в состоянии войны с Финляндией и не угрожает войной финляндскому народу. Поэтому ссылка на ст. 11  1 пакта Лиги наций является неправильной. Советский союз находится в мирных отношениях с демократической Финляндской Республикой, с правительством которой 2 декабря с. г. им заключен договор о взаимопомощи и дружбе. Этим договором урегулированы все вопросы, по которым безуспешно велись переговоры с делегатами прежнего правительства Финляндии, ныне сложившего свои полномочия.
Правительство демократической Финляндской Республики в своей декларации от 1 декабря с. г. обратилось к правительству СССР с предложением оказывать финляндской Демократической Республике содействие своими военными силами для того, чтобы совместными усилиями возможно скорее ликвидировать опаснейший очаг войны, созданный в Финляндии ее прежними правителями. В указанных условиях обращение г-на Рудольфа Холсти в Лигу наций не может служить основанием для созыва Совета Лиги и Ассамблеи, тем более что лица, от имени которых г-н Рудольф Холсти обращается в Лигу, не являются действительными представителями финского народа.
Если бы, несмотря на вышеизложенные соображения, Совет Лиги и Ассамблея были все же созваны для рассмотрения обращения г-на Рудольфа Холсти, Советское правительство не сочло бы возможным принять участие в этих собраниях. Такое решение подкрепляется и тем обстоятельством, что сообщение генерального секретаря Лиги наций о созыве Совета и Ассамблеи, воспроизводящее текст оскорбительного и клеветнического письма г-на Холсти, представляется явно несовместимым с требованиями должного уважения к Советскому Союзу.
Молотов».

Телеграмма Молотова Авенолю была опубликована в газете «Известия» за 5 декабря 1939 года.

В большой «странной войне» затишье продолжилось, и все взоры, даже в воюющих странах, теперь были обращены на советско-финляндский конфликт. Неожиданно дружеское «плечо» финнам в Лиге подставили латиноамериканские республики. Еще до того, как стало известно, что финны будут просить о созыве Ассамблеи Лиги по вопросу о советской агрессии, в Женеву стали приходить телеграммы протеста из ряда латиноамериканских столиц, и в этом явно чувствовалась рука Франко, пытавшегося таким путем отомстить Советскому Союзу за огромную военную помощь республиканской Испании. Некоторые из этих далеких латиноамериканских республик уже требовали исключения СССР из Лиги, хотя не имели к Финляндии никакого отношения. Аргентина и Уругвай даже пошли на прямой шантаж и заявили, что они немедленно покинут Лигу, если этого (исключения!) не будет сделано.

Возникала та самая «странная историческая ситуация» - ведь что может быть менее реально, чем относится к советско-финской войне так, как если бы никакой другой войны в Европе не было и к ней можно было бы применить правила и принципы мира? В то время как немецкие и французские войска стояли друг напротив друга через Рейн всего в 200 км от Женевы, Ассамблея Лиги собралась, чтобы обсудить войну в Финляндии. При этом сами финны не особо желали исключения СССР из Лиги. Цель их заявления состояла в том, чтобы усилиями Ассамблеи Лиги убедить Советское правительство прекратить войну и возобновить переговоры, но другие члены Лиги вдруг решили из финского заявления извлечь выгоду для себя, не считаясь с тем ущербом, который будет этой «дружеской» помощью нанесен самому заявителю.

12 декабря 1939 года Наркоминдел СССР в Москве получил из Женевы от де Матта, председателя комитета Ассамблеи Лиги наций телеграмму по финскому вопросу:

«Комитет, созданный Ассамблеей, созванной согласно ст. 15 Устава, обращается в срочном порядке к правительству СССР и Финляндскому правительству, призывая их прекратить военные действия и начать при посредстве Ассамблеи немедленные переговоры для восстановления мира. Присутствующая Финляндия принимает это. Буду, признателен за сообщение до завтра, вторника, готово ли правительство принять этот призыв и немедленно остановить военные действия. Хозе Цеиро де Матта, председатель Комитета».

12 декабря 1939 года Молотов от имени Советского правительства ответил де Матта следующей телеграммой:

«Правительство СССР благодарит Вас, господин Председатель, за любезное приглашение принять участие в обсуждении финляндского вопроса. Правительство СССР вместе с тем доводит до Вашего сведения, что оно не считает возможным принять это приглашение по мотивам, изложенным в телеграмме наркоминдела от 4 декабря, посланный в ответ на запрос господина Авеноля».

Надежда на мир быстро угасла: советские руководители отказались быть представленными на Ассамблее и заявили, что уже достигли полного согласия с Демократическим правительством Финляндии. Затем Ассамблея торжественно осудила советскую агрессию. Ассамблея Лиги тщательно избегала каких-либо ссылок на санкции или военную поддержку. Но она призвала членов Лиги оказать Финляндии всю возможную материальную помощь и поручила Генеральному секретарю Лиги организовать эти действия. Далее Ассамблея постановила, что СССР  своими собственными действиями поставил себя вне Устава Лиги, и призвала Совет Лиги сделать соответствующие выводы.

Сверхоперативно, в тот же день, 14 декабря 1939 года, Совет Лиги собрался и впервые в своей истории осуществил право, предоставленное ему статьей 16 Устава, исключить из Лиги члена, нарушившего Устав. Эти решения были единогласными в формальном смысле, т. е. ни один член Совета Лиги не голосовал против них. Но значительное число членов Совета Лиги воздержалось, или вообще отсутствовало на голосовании. В результате из четырнадцати членов Совета Лиги только семь членов Совета фактически проголосовали за исключение СССР из Лиги, это были: Южная Африка, Бельгия, Боливия, Великобритания, Доминиканская Республика, Египет и Франция. Остальные отсутствовали или воздержались от голосования.

Приведенный список показывает, что ВСЕ ЭТИ СТРАНЫ, кроме Боливии и Доминиканской республики, уже через семь месяцев будут СОЮЗНИКАМИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА, а ФИНЛЯНДИЯ БУДЕТ В ЛАГЕРЕ ИХ ПРОТИВНИКА. С кем вы боретесь, господа французы, бельгийцы, египтяне? Где вы были, когда захватывали Чехословакию и Австрию, как вы защищаете Польшу, господа англичане? В общем, много вопросов.

Завершим мы эту главу цитатой из воспоминаний последнего советского функционера в Лиге Наций – советского полпреда в Лондоне Майского.

Полномочный представитель СССР в Великобритании Майский писал 15 декабря 1939 года в своем дневнике (секретном!).

«Вчера Л.Н. исключила СССР из своих рядов.
Заседания начались 9 декабря – заседал Совет под председательством бельгийца графа де Виар. Заслушана жалоба Холсти и решено передать вопрос о Финляндии Ассамблее. 11-го, в понедельник заседала Ассамблея, на которой тот же Холсти произнес резкую филиппику против СССР, между прочим, цитируя какие-то фразы из прежних выступлений М.М.  (Литвинова) в Женеве по поводу Испании. Прений в Ассамблее почти не было. Затем выбрали «Комиссию 13» (в которой только 4 государства из 13 поддерживают дипотношения с СССР) для рассмотрения вопроса. Комиссия обратилась по телеграфу к СССР и в Хельсинки с предложением представить объяснения, причем Батлер, представлявший на этот раз Англию в Женеве, высказался в том смысле, что на ответ сторонам должно быть дано 24 часа. Это было принято. Тов. Молотов ответил, конечно, отказом на предложение Л. н. со ссылкой на мотивы, изложенные в его первоначальной телеграмме Л. н. 4 декабря. Тогда «Комиссия 13» сразу же приняла резолюцию осуждения СССР. Ассамблея утвердила эту резолюцию при 10 воздержавшихся. Португалец внес в Ассамблею предложение об исключении СССР. Это предложение пошло в Совет. Совет принял исключение 7 голосами при 4 воздержавшихся.
Дирижировали всем в Женеве Англия и Франция. США оказывали им поддержку давлением на южноамериканцев. Представитель США присутствововал в качестве «наблюдателя» на заседаниях Л.Н.
Итак, с Л. н. покончено! Плакать нечего! Пожалуй, это может даже оказаться для нас выгодным».

Так завершилась основная часть «Странной истории», впереди Эпилог.