Император

— Сколько вам лет? — спросил заведующий психиатрического отделения.

— Мне или императору? — ответил молодой человек среднего роста, поджарый, ухоженный.

— Вам, — уточнил доктор строго.

— Мне — 25!

— А ему?

— Ему — 48.

— И как давно вы вместе?

— Не понял вопроса.

— Как давно вы делите с ним на двоих это тело? — уточнил доктор.

— Мы ничего не делим. Все здесь принадлежит ему.

— Допустим, но, как же вы сами?

— А что? Меня очевидно не существует.

— Как же не существует? — доктор изобразил на лице удивление. — Вот же, я вижу вас, вы сидите напротив, а ещё у меня ваша карточка, — он потянулся за папкой, — Васильев Семен Петрович, пятого года рождения, проживающий…

— Не существует! — перебил молодой человек решительно. — Меня не существует! Я выдуман императором для контактов с плебеями.

Доктор пропустил мимо ушей выражение явно пренебрежительного характера.

— Стало быть, исходя из того, что я говорю сейчас с вами, сам император меня не примет?

— Не примет! — утвердительно сообщил собеседник.

— И кто же тогда достоин его общения?

— Другой царь или другой император… — молодой человек призадумался, — может быть даже князь…

— А как часто князья или императоры имеют с ним аудиенцию? — Казалось, что доктор что-то задумал.

— Нечасто… — уполномоченный по контактам с плебеями очевидно и сам удивился подобному факту.

— Тогда разрешите узнать поподробнее, — в глазах доктора вспыхнули озорные искорки, — такое хоть раз случалось?

— Возможно и случалось, не знаю… — представитель императора нервно заерзал на стуле.

— Так спросите его величество! Если не знаете вы, ему непременно будет известно.

— Я не могу, — сообщил он практически жалобно.

— Это ещё почему?

— Со мной он не разговаривает.

— Вот так раз! — теперь уже эскулап удивился по-настоящему. — И как же вы с ним общаетесь?

— А мы не общаемся! — произнес молодой человек, будто даже обижено. — Я ему тоже не ровня.

— Понимаете… — поразмыслив, что результата он не добьётся, ходя вокруг да около, доктор пошел ва-банк. — Я бы хотел задать императору личный вопросов. Скажите, как это сделать?

— Напишите прошение, — сообщил парень сходу.

Доктор хлопнул себя по лбу — как же все просто складывается, а он то думал, что зашел в тупик. Обрадовавшись, он достал из стола фирменный бланк и ровным красивым почерком (да-да, иногда они так умеют) написал:
«Ваше Императорское Величество Всемилостивейший Государь…»

Эскулап поднял голову на пациента и посмотрел вопросительно.
 
— Александр IV. — уточнил юноша, внимательно следивший за тем, чтобы доктор не допустил стилистических ошибок. В частности он очень боялся, что доктор пропустит какой-то из императорских титулов или напишет их с маленькой буквы. «Нет, не написал!» —  успокоился юноша. Для него это был явный признак, что собеседник, хоть и совершенно неподобающего сословия, отлично подкован в обращении с вышестоящим и главное — настроен к переговорам решительно.

«…Всемилостивейший Государь Александр IV, не соизволите ли передать Вашему покорному слуге Великому Князю Польскому во владение Померань? Всецело полагаюсь на Вашу милость. Ваш Пшыштов Орчек».

Доктор завершит прошение, поставив снизу витиеватую подпись и подтолкнул листок собеседнику.

— Возьмите пожалуйста! И передайте как можно скорее…

Юноша сдержанно кивнул и, не читая положил лист рядом.

— Только это вряд ли чего изменит…

— А я вам дозу эйфоретиков подниму, — выплеснул доктор заранее заготовленное.

Пациент снова заерзал. Еще раз внимательно пробежал взглядом текст, и, удовлетворившись вернул его доктору.

— Теперь я могу идти? — уточнил он скучающе.

Доктор утвердительно кивнул. Казалось, что после прочтения документа, оба, и доктор, и пациент, внезапно потеряли интерес друг к другу.

— Вы там, пожалуйста, поскорей… — на прощание поторопил доктор юношу.

Юноша  меланхолично пожал плечами в том смысле, что все здесь зависит от воли его господина, попрощался, и санитар вывел его из приемной.

Когда пациент удалился, доктор принялся ждать. Он ждал минуту, другую, постукивая карандашом по краю стола и прикидывая в голове, то так, то сяк, сколько времени потребуется санитару, чтобы вернуть пациента в палату. Наконец, когда стрелка часов сместилась на пять делений, стремительно повернулся к компьютеру, легким движением мыши сбил спящий экран скринсейвера, ввёл пятизначный пароль и сразу же вывалился из реального мира на обширную карту военных и политических действий.

Когда он зашёл в игру, в правом верхнем углу уже горела оранжевым пламенем небольшая иконка конверта. Не отвлекаясь ни на что прочее, он тяпнул по ней острым углом треугольника мыши и среди двух десятков писем о прошении Померании обнаружил заветное. Оно пришло тридцать секунд назад и содержало краткий, но очень исчерпывающий ответ:
«Помераниию отдать Пшиштовичу!» — гласил текст за подписью Александра IV.

Довольный доктор закрыл страницу, подумав: «что, как человек — больной тридцать два — пассажир трудный, но, как партнер по онлайн играм — вполне договороспособный!»