Вождение по мукам отрывок из романа

     Эпиграф:  Слушай, внученька, и запоминай! Видишь лошадь. У неё четыре ноги
              и она спотыкается. А у тебя только две ноги. Так что ты тоже
              можешь споткнуться. Никто не застрахован от ошибок. Так что не
              бойся ошибаться! Бойся не исправить ошибку! Нельзя жить в ошибке.
              Ошибки надо исправлять. Пока мы живы, мы можем исправить и
              изменить всё! Живи и ничего не бойся! Особенно признаться себе,
              что ошиблась…
                Я помню!

«Куда же ты пропала? Что за фигня? В наше время технологий и соцсетей я не могу тебя найти! Как же это злит!»
  Сашка гнал от себя эти мысли, а они, как всё запретное, снова и снова долбили его мозг. И никакая сила не могла остановить эту безумную карусель… Дома ждали жена, сынишка… Всё как у всех. И любовь, и забота.
- Откуда взялась эта зараза на мою голову?
  Опять корил себя Александр Петрович, воспитанный и сдержанный педагог по правилам вождения.
— Я сдурел! Я точно сдурел! Фу ты! Исчезни нечисть!
  Сашка хлопнул себя по лбу, будто там сидела большая муха. Очнулся и как оказалось очень вовремя. Чуть не поехал на жёлтопереходящийвкрасный свет. Кто не знает, то их два таких сложных цвета светофора — жёлтопереходящийвкрасный и жёлтопереходящийвзелёный. И всё бы ничего, но ведь каждая собака в этом городе знает, что Сашка, то бишь Александр Петрович, солидный представитель и учитель автошколы. И ему точно нельзя так случайно и по-глупому потерять свой авторитет перед своими учениками. Бывшими, настоящими и будущими. Ему вообще много чего нельзя…
- Как я докатился до этого, как? А вот ей можно всё!
  Она приходит на занятия в последнюю секунду, чинно раскладывает свои талмуды на столе, несколько запасных ручек в ряд. Никто не садится на первый стол перед столом педагога. Никто! А ей всё равно.Она с удовольствием плюхается на вечно свободное место и всё… Хорошо, что есть многолетняя практика работы по всем этим темам. А то бы точно после появления этой персоны в аудитории, молчал бы как осёл… А она… Да как всегда. Без косметики, без украшений, с легким ароматом Франции, поверх которого чувствуется аромат свежевымытых волос, связанных в этот невыносимый хвост. Сколько раз Сашке хотелось сорвать резинку с волос… Сорвать и выбросить! Пусть бы её светлые волосы досыхали свободно и благоухали на весь мир. Но ему нельзя, нельзя так… Ни думать, ни мечтать… И если бы он это сделал, ему был бы конец! Каждый раз новая группа, новые люди, новые персонажи женского пола… Но ведь все было хорошо до неё. Никто ему не был интересен! Была любимая жена дома, тёплая и удобная! Понятная и добрая. И красавица, и умница. Откуда принесло эту… Непонятную…
- Что меня в ней зацепило?
  Уже и не вспомнишь, когда начался этот дурдом из взглядов, запахов, слов…
- Голос, твою мать! Точно, голос! Она сказала: «Здравствуйте! Извините, если опоздала.» Это был голос моей смерти, а я, дурак, кайфанул!
 Сашка остановил машину у обочины, устало прикрыл глаза. «Надо купить молока, хлеба, что-то ещё…» На автомате зашёл в магазин, купил необходимое. Пора домой! На душе было погано. Всегда было так, когда он смотрел на жену. Третий год уже так. И стыдно, и совестно. Вроде бы и не изменял, и не предавал… Просто думал о другой. Даже не мог сам понять, чего от той другой ему хочется… Что ему надо от неё? Только сначала хотелось затащить её просто в постель, узнать вкус её вечноприкушенных губ, растрепать её волосы… Хотелось победить её, по-мужски заполнить её собой, чтобы на ней не осталось и кусочка той свободы, которую она так демонстрировала своей натурой. Она была вызывающе вольная! И это хотелось у неё отнять! Позже, это прошло… Эх, твою! Сашка выругался и сплюнул: «Полный идиот! Какая-то баба весь мозг измочалила! Да не стоит она этого мучения, совсем не стоит! Пошла к чёрту, ведьма!»
 Ведьма в этот момент, чинно пыхтя и кусая губы, тащила очередную мебельную принадлежность на новое место, придумывая новую конструкцию спальни. Она сама не понимала, что её не устраивает в её комнате, но что-то было не так. Она это чувствовала своим необыкновенным шестым чувством. Шестым? Почему, например, шестым? У неё оно было первым! И всегда на первом месте. Оно её с детства вело по жизни. Потому и первое, потому и главное! Притомившись, устало опустилась на кровать, семейное ложе, так сказать. Про себя выругалась. Будто помогать некому? Будто одинокая? Нет, упрямство, конечно, штука интересная, но не очень полезная для здоровья как оказалось. В свои сорок Яра уже хорошо знакома, с выстрелами в спине и болью в руках. Но это её вряд ли могло остановить.
 Она со всем жаром и пылом рвалась вперёд. Её беспокоило всё, от неровно стоящей книги на полке, до наиболее масштабных дел в мировой политике. Весь мир в глазах Яры был такой интересный и такой необыкновенный, что она боялась долго спать. А вдруг что-то мимо, вдруг не увижу, вдруг не узнаю, вдруг…
 Иногда она останавливалась и вспоминала что-то… Прикрытые глаза с длинными ресницами мелко вздрагивали, будто она смотрела быстрые видеокартинки. В такие моменты её серьёзные черты лица становились такими мягкими и нежными, проступал тонкий девичий румянец, и она молодела на глазах. Остановись, мгновение, ты прекрасно! Кажется, так у классика?! Но, увы и ах, мгновение тут же улетало! Губы шептали — Спасибо, Господи! И Яра убегала дальше, решать всякие дела! Острый и проникающий вовнутрь взгляд делал её лицо очень серьёзным. Проблемы испугавшись такого напора разбегались по своим норкам. И не только свои, но и чужие проблемы пугались Яру. Что-то было в ней от хищника. От дикого хищника, который не поддаётся дрессуре, которого не упросишь быть поласковее. Она даже внешне иногда проявляла свою необузданную натуру, ловила ноздрями ветер, как мустанг, как дикая кошка ногтями царапала поверхность и взгляд!
 О, этот взгляд! Ей не надо было ничего объяснять, хватало взгляда. То ли действительно в ней жил какой-то дух природы, то ли так казалось, но странностей хватало!
 Перетащить всю мебель Яре так и не удалось. Оказалось, что не всё можно и стоит менять. Почему-то вспомнилось о треугольных вещах, которые не помещаются в круглую голову! Улыбнувшись и подтянув джинсы, продукт американского прогресса, Яра пошла готовить ужин. Семья есть семья, кушать все хотят. Куда денешься, физиология! Куда бы легче и приятнее было бы сейчас завалиться в саду, помять собой траву, раскинуть руки и предательски уйти от обязанностей к приятностям, но… Увы, материнско-супружеский долг дал о себе знать и погнал на кухню.

  На другой кухне в паре десятков километров от Яры происходил неприятный разговор.
 — Саш, ну что с тобой? Ты меня разлюбил? Я тебе надоела? Уже даже мама спрашивает, что между нами происходит, а что я могу ей сказать? Саш, ну не молчи!
 — Оля, успокойся! Не стоит тебе такие вопросы задавать! Всё по-прежнему хорошо! Просто устал.
 — Давай сходим к доктору. У мамы есть хороший знакомый. Он доктор, в диагностическом центре. Пусть посмотрит тебя!
— Давай, только потом! Ну не могу я сейчас об этом, я устал!
Умолкла жена, повернулась к окну. Задумалась. Вот уже два года как с мужем что-то не то весь посмурнел, затих и ходит, как чужой. Правда, один раз, вернувшись с рыбалки, очень удивил Ольгу свои поведением. Злой, агрессивный весь красный, начал орать, что все мужики козлы, изменяют жёнам и этим хвалятся. Оля не на шутку испугалась, ведь это ему так несвойственно. Орать матом, это не он! Это кто угодно, но не он! Зато, с другой стороны значит, он не изменяет мне, облегчение полечило душу! В спальне, бревном, поперёк кровати, лежал Сашка.
  Он уже даже не притворялся, как раньше, что спит. Он просто смотрел в потолок, на белоснежной поверхности которого вырисовывались кадры общения с той ведьмой, как он её сам назвал.
  Яра была обычной женщиной лет этак за тридцать, как ему показалось сначала. Русые волосы затянуты в обычный хвост, светлые глаза, подтянутая фигура ... Ну ничего особенного! Есть женщины, которым нельзя открывать рот, если хотят выглядеть умными, а ей его нельзя открывать по другой причине.
  Голос ... От её голоса что-то происходило на уровне солнечного сплетения. Враг подкрался незаметно. Очень приветливая, как оказалось, в общении Яра очень быстро завоевала авторитет в коллективе. И не только своим весёлым нравом и доброжелательно натурой, но ещё и незаурядными способностями к учёбе. Она тщательно всегда готовилась к занятиям и спокойно отвечала. Цепкая память и логическое мышление позволяли ей быть одной из лучших учениц. Странно, но это тоже было тем, что очаровывало Александра Петровича. Он никогда не видел, чтобы его так слушали, склонив голову, закусив губы, с восторжёнными глазами и впитывая каждое слово. Он реально чувствовал, как она вбирает в себя каждое его слово.
  И он даже завидовал тем словам, которые проникали в неё, а он? Он даже мечтать не мог прикоснуться к ней. Он помнит всё. И даже помнит, как неистово обрадовался и ржал от удовольствия, когда на предложение для её мужа одновременно с ней обучаться, она спокойно ответила — "Зачем? Зачем он мне здесь?" Сашка так хотел, чтобы Яра заметила, что он рад её словам… А она не отреагировала. Хотя ... Именно с ней он понял, что ничего не знает о женщинах! Он понял, что когда она замирает, это не значит, что она не знает ответа на вопрос! Он так и не знает, что это значит ... Но что всё у неё что-то значит, это точно ... Она глубокая, она как бездна и это страшно. Тебя тянет заглянуть хотя бы. Но страх сильнее желания! Хотя ... Так было, но теперь уж как-то по-другому.
  Сашка понятия не имел, что значит наркотики, но слышал об этом много. И как это мучит, как не отпускает, и как предаётся и продаётся всё ради наличия этого момента кайфа. Знал он и то, что важно никогда этого не начинать ...
 "Я — наркоман? Да похоже, что нет ... Я же не начал ... Или то, что было это и есть начало?" Он застонал, заметался по кровати как обезумевший. Не найдя покоя в своём метании, сел, повисшая голова напоминала грустного Пиноккио ...
  "От ведьма!" — сорвался стон. Оля тихо вошла в спальню, закрыв дверь, села рядышком. Легонько погладила руку мужа, притянула к себе, поцеловала его сухие губы ... Сашка закрыл глаза. Это тоже его новая привычка, вот уже как ... Началось ... Он видел её ... Он чувствовал её ... Ту ... Чужую ... Ту, от которой так радостно трепетало что-то внутри! Он так явно чувствовал запах её свежевымытых волос, что верил в эту реальность. Ему казалось, что это её губы целуют его, её руки трогают самые тонкие струны его тела ... И он стонал, и рвался, как овчарка на цепи, пытаясь ухватиться зубами за вожделенную цель всех этих движений! Закружилась, завертелась извечная карусель ... Где есть Он и Она ... Сколько об этом сказано, рассказано, сколько спето ... Ради этого шли на дуэль, ради этого умирали и оживали ... Танец вдвоём ... Как это сладко ...
— "О, Господи! Какая мерзость ... Я стал ... Кем я стал ..."
Сашка сел на кровати. Жутко хотелось курить. Собственная нагота вызывала приступ отчаянного стыда ... С горем пополам дотянулся до штанов, кое-как напялил на себя и как вор шмыгнул на кухню. Рванул балконную дверь ... Ворвавшийся ветер прохладной осенней ночи быстро отрезвил. А вместе с этим пришла горечь ... Разлилась по телу змеиным ядом, наполнила собой до краёв ...
 Курить, курить, срочно покурить ... Сашка схватил пачку, вытащил сигарету, щелчок зажигалки и ... Зажмурившись, втянул в себя дым и вот ...
 "Как она красиво курила! Если бы Оля курила, я бы её убил!" — подумал Сашка — " И точно, убил бы!"
  Его так всегда злили курящие женщины. Себя всегда ругал за эту глупую привычку, но ... Справиться не получалось! Раз сто уже пробовал, а толку как не было, так и нет ... Почему эта женщина так вкусно курила? Другие так не умели деликатесы вкушать, как она курить! Какое-то неведомое ему наслаждение плескалось в её глазах, когда дымок от этих вонючих сигарет проникал в неё ... Ему даже казалось, что язычки пламени появлялись в её глазах!
— "От ведьма!" - мысленно опять повторил Сашка. -"Мне нужна помощь! Я не справлюсь! Два года, уже два года я сумасшедший!" В голову пришли мысли о церкви, батюшке ... Тут же представилось, как он в церкви раскаивается, бьёт челом и крестится на все четыре стороны и как её, честную, добрую и чистую женщину тащит бородатый поп на костёр, чтобы сжечь аки ведьму! Круто! Идиот! Меня плющит, а сжигать её! За что? Ни разу она себя не повела перед ним недостойно! Никогда не было в ней ни капли кокетства или навязчивости ... Да и, если честно, никак она не показывала ему свой интерес к нему, как к мужчине. И это его мучило. Он даже спросил о ней у её инструктора по вождению. Хоть особыми друзьями они никогда и не были. Так, знакомые. Самое удивительное, но Сашка почувствовал каким-то неведанным чувством, что Мишка всё понял. И просто из-за собственного достоинства и мужской солидарности, он не стал ничего спрашивать у Сашки,почему того интересует эта персона ...
  А может? Чёрт побери, может он тоже на ней свихнулся, как и Сашка?
  От этих мыслей какой-то предательский камень упал в груди! Нет, нет, только не это! В отличии от Сашки, у Миши была возможность остаться с его ведьмой тет-а-тет. Они по пару часов катались где-то ... И ни разу не совпали их покатушки с его часами вождения с очередным учеником.
  Он попросил Мишку, просто попросил сделать так, чтобы графики сошлись. Мишка ухмыльнулся и согласился. Осталось два дня потерпеть до этого часа пик ... Более сладких моментов у него в жизни не было ... Александр Петрович ждал её, свою чудную женщину…