Фотосвященник г4

парвати сделала риверанс мальчику и увидела на его щека знак в виде кролячей лапки.Её тронуло выражение лица мальчика словно он долго пытал свою мать и Парватти осзверела когда попросил он у ней подстричь его.Она кромсала его волосы и чувствовала как год проходит,словно краска и продиктовала устремление внушать как тесное,брачное параходское управление в реми-иментуажь     те свечи,что в стенах зачисляли гунтионовые культы,вроде Ллллл как нагнувшаяся суфражистка!Они были группой супфиновых гибильтов и кулистыми ветками освобождали кланы проативат через гранитовую конницу.
Их мещане давно уподобились курам!
Они котировали гомордированные гапища,что котировались Жертрецами,как ток итворог пене!Они стремились купать своих нутрий!Им небыло числа,до палкориторичных погон!И только булиновые рамштайны сводили на нет,то пристепенное,что становилось окладом их пошевратилищу.Эти мыгалло подоблялись их кеватти!
Девушка взяла гонг и сутинки положили на её голову мех звездыЁОна кроме того фотосвященника ничего не видела.
И только называла тех кто её изнасиловал!
Только когда все стали гладить её отца,она стала приставать к вечеру!
Ей хотелось дать знамя!И вот она..тому кто первым сделал её маленькой церьковью!Она чувствовала как кран становиться живым!
-Он спасёт тебя,папа!-говорила Парватти мёртвому отцу.Он как куча сена лежал на кровать и подушка забирала его кроткое одиночество!
Цэрьковь звонила в колокола и много чёрных кролей с пятью лапками проскакивало по песку мимо приоткрытой двери где внутри мыла грудь одинокая девушка,а на кровати лежал отец он оживал...
Молоко скисло и солдаты радостно выстрелили по хижине!
Краска слезла с картины и холст вонял муравейником.
Лягушка прыгала под окнами.
Парватти поняла.-Она влюбиться в конюха.


Конец.г4