Морок - Наваждение

                «Спелёнут лежу покорный,
                Лежу я очень давно;
                А месяц, чёрный-пречёрный,
                Глядит на меня в окно.»
                (Зинаида Гиппиус)

       Без малого полжизни тому довелось мне побывать в Тамошних местах. Окрестный пейзаж, доложу я вам, имел вид весьма неприглядный, хуже того – жутковатый… Вдоль просёлочной дороги – версты на полторы – в землю были вбиты заострённые осиновые колья; на каждый кол – насажен «свежий» человеческий череп, с остатками плоти. Поверх черепов, по-хозяйски, расселись чёрные в`ороны и изредка лениво клевали остатки человечины. До самого горизонта ни одной избы, либо чего-то, что означало бы присутствие людей… Обгоревшие стволы деревьев – по сторонам дороги – завершали эту грустную картину. Помнится, подумал я тогда: – Именно так мог бы выглядеть «Ад на земле».
       Подумал… и проснулся. Слава Богу! – это был всего лишь сон. Но в ту же секунду меня одолели сомнения: сквозь открытое окно спальни проникал нестерпимо-зловонный запах тухлого мяса, а на чёрном небе, будто потешаясь надо мною, – кривлялась багровая Луна. Боясь зажечь свечу и увидеть, что меня окружает – я с головой закутался в простыню и тихо завыл. Вероятно выл довольно долго, потому что кто-то из «сердобольных» домочадцев успел сбегать за каретой психиатрической помощи. И вскоре в дверном проёме моей спальни появились два дюжих молодца в белых халатах, с засученными по локоть рукавами и решительно направились ко мне… Жаль!.. Я ведь так и не успел понять, что «это» было: видения из «параллельной жизни» или просто ночной кошмар… Как картонная коробка, больничный экипаж подпрыгивал на каждом ухабе, разбитой вдрызг дороги. В закрытое железной решёткой окошко было видно, что вслед за каретой летит одинокий белый ворон. Где-то совсем рядом упал и со стоном треснул колокол… – Ну, вот и всё! Я обречённо закрыл глаза… Тополиный пух, подобно снегу, заметал следы кареты с красным крестом.
       «…И вдруг я весь стал существо моё… Постель… Свеча горит… Я спал и видел страшный сон…»* – Уф-ф! Всё-таки это был сон: и жуткий пейзаж, и больничная карета – всего лишь видения в тяжёлом, неспокойном сне. Но вновь сомнения: откуда эти, столь изощрённые, фантазии – так не свойственные моей заурядной, обывательской натуре?.. Ужели в моей голове живёт ещё кто-то… Кто?.. С тех пор я сам с собою говорю и сам себя не понимаю. И всё чаще от меня куда-то надолго уходит память…
       – Напрасно вы улыбаетесь, милостивые государи(-ни). Вы же сейчас улыбаетесь – правда?  Это весьма жестоко с вашей стороны… Жестоко!.. жесто…
       О чём бишь, я?.. не помню… Не помню…
* Отрывок из стихотворения Иннокентия Анненского.

Иллюстрация художника Василия Верещагина.

© Copyright: Александр Переверзев,2022