Месть Аэллы II. III Враг ближе, чем ты думаешь

–Ты спятил? Провидица? Моя дочь? – Возмущению Джека не было предела. Он, вскочив со стула, начал яростно мерить шагами комнату. Мягкая улыбка Сетория его неимоверно бесила, и охотник в который раз пожалел, что не прихватил с собой армасек.

– Я люблю делать подарки. Любил. – Поправив самого себя, проговорил бывший повелитель света. – Одарив её способностью провидения, я не подумал, что это будет настолько…

– Страшно? Она ребёнок, Сеторий! – Джек опёрся руками о стул, сжав его спинку до побелевших костяшек пальцев. – Ты знаешь, что ей снится? Знаешь, какой ужас она испытывает каждый раз?

Странные и страшные сны стали посещать малышку, когда ей исполнилось три года. Перепуганный ребёнок, не зная и не понимая смысла снов, не могла рассказать отцу, что так сильно её пугало. Охотник, желая помочь малышке, всяческими способами отвлекал Аретту, лишь бы его маленькая дочка скорее забыла о плохих снах.

– Вчера Аретта рассказала о девушке и огромной змее. А что будет завтра, послезавтра? Что будет, если она увидит, как убивают её родных? – Ярость застилала глаза мужчины, сжимая в руках спинку стула словно пластилин. Лишь глухой треск дерева отрезвляюще подействовал на Джека.

Стальной взгляд серых глаз внимательно вглядывался в мужчину напротив.
 
– Сядь, человек. Оставь мою мебель в покое. Мне кажется или ты не рад, что твоя обычная девчонка стала интересней, с редким–то даром? Она вырастет и научится им пользоваться. Провидение можно развивать, и тогда Аретта будет спать без страшных снов – их заменят видения. Или, – Сеторий поднялся со своего стула, – можно попросить будущую повелительницу света, как-то с этим разобраться, и девочка будет видеть в своих снах лишь розовых пони.

Джек открыл было рот, чтобы сказать что он думает о Сетории и его чёртовых дарах, как в комнату влетела Аэлла.

– Аретта пропала.

– Что значит пропала? Где моя дочь? Что с Цинной? – Охотник подскочил к девушке и чуть ли не тряс Аэллу, вцепившись в её плечи железной хваткой. Вопросы кружили в голове мужчины как карусель, мысли были одна хуже другой.

– С Цинной всё хорошо, она продолжает искать девочку в лесу. – Девушка с сожалением смотрела в глаза Джеку даже не пытаясь вырваться.

– Как вообще такое могло произойти? Где ты была в это время? – Голос Сетория становился всё громче и грознее.

– Мы ушли собирать травы, чтобы вы могли спокойно поговорить. В лесу мы разделились – Цинна всё это время была с дочерью. Мне жаль, Джек. Я найду её, обещаю.

Охотник со злостью смотрел на бывшую повелительницу тьмы. Отпустив её, он вышел из дома даже не удосужившись закрыть за собой дверь.

– Теперь ты теряешь чужих детей, да, Аэлла? – Сеторий стоял, скрестив руки на груди, презрительно смерив взглядом девушку сверху вниз.

– Зато ты как всегда ни причём, Сеторий, – зеленые глаза с упреком взирали на бывшего повелителя света. Она развернулась и вышла, не собираясь больше продолжать бесполезный разговор.


– Я согласился посвятить свою жизнь служению Тьме. Эл вызвалась продолжить этот путь со мной. С тех пор мы стали много тренироваться в рукопашном бое, драке на ножах и мечах, вообще на всём, на чем можно было драться. Она овладела знаниями ведьм, а я мог развить только силу и выносливость. – Теперь Хамалус продолжал свой рассказ перед стайкой птиц, почему-то их становилось всё больше и больше.

– Когда мы достигли некоторого мастерства владения оружием, старуха заговорила о передаче своих сил. По поверьям ведьм, старшая ведьма не могла умереть, пока не передаст свои знания и силу преемнице. Тенебре день ото дня становилось всё хуже, и всё чаще она заводила разговор по поводу обряда, а Эл с болью во взгляде смотрела на неё и почти всегда перебивала. Ей не хотелось терять свою наставницу, единственную душу, которая поддерживала её во всем.

Но старуха была непреклонна. В день, когда последние приготовления были окончены, и взошла полная луна, они обе ушли подальше в тёмный лес. Хамалусу было запрещено идти за ними, да он и не горел особым желанием, вместо этого мужчина развёл небольшой костер и стал терпеливо дожидаться девушку со старушкой.

Прошло немало времени, костёр уже догорал, как Хамалус увидел силуэт, выходящий из чащи леса. Девушка в длинном белом платье, босыми ногами ступала по земле. Рыжая копна волос мягко спадала на хрупкие плечи; лицо, на котором чем-то красным были выведены руны, выражало тоску и скорбь; обычно изумрудные глаза, теперь казались почти чёрными. Аэлла шла одна.

Хамалус поднялся со своего места, подошел к девушке:

– Ба? – И вдруг его осенило. Аэлла зарыдала, а кузнец обнял её, успокаивая. Они стояли в тишине, ведьма ничего не хотела говорить, а он не стал спрашивать. Мужчина гладил девушку по голове, пока та беззвучно рыдала, оставляя влажные следы своих слёз на его рубашке.

Спустя несколько минут, мужчина понял, что девушка просто-напросто уснула в его объятьях. Не желая будить и без того уставшую Аэллу, он подхватил её на руки и понёс в сторону дома. В доме мужчина положил заплаканную красавицу на свою кровать, и осторожно, стараясь не разбудить, погладил по щеке костяшками пальцев. Его сердце затопила несвойственная ему нежность к такой хрупкой сейчас девушке. Не в силах сдержать порыв, кузнец нагнулся и легонько коснулся губами приоткрытых губ ведьмы и тут же отпрянул. Мысленно отвесив себе оплеуху, мужчина выбежал из комнаты.

В ту ночь он практически не спал.


Было уже очень поздно, когда она шла во дворец после тренировки. Болело всё – даже то, что, кажется болеть не должно. В какой-то степени Василене даже нравились эти изнурительные тренировки – они заставляли её разум не думать о больших голубых глазах и рыжей шевелюре. Дело было не в красавце наставнике, конечно же нет!

Хоть учитель определенно начинал ей нравиться, всё же серые глаза Фабилия вызывали в душе девушки смутные опасения. «Перестань Василена, он же учит тебя сражаться на мечах. Он мог тысячу раз убить тебя, если бы ему это действительно было нужно!» – думала про себя девушка. Странным было и то, что будущая правительница света даже не знала, откуда прибыл мастер мечей. Хранительница просто привела его, а Василена, чувствуя свою вину (хотя кто ещё больше виноват, можно поспорить), молчаливо согласилась с ним заниматься.

Погруженная в свои мысли, Василена устало шла, как вдруг услышала, странный звук, похожий на шипение. Девушка обернулась, внимательно всматриваясь в темноту. «Странно. Наверно показалось», и повернулась, чтобы пойти дальше, но сильный удар повалил её на землю, лишая сознания.

– Хороший удар, – женщина в белом одеянии довольно улыбнулась. – Обошелся бы заклятием.

– Заклятие, даже произнесенное неожиданно, можно блокировать. Камень как-то надежнее. – Фабилий, откинув в сторону булыжник, присел около лежавшей без сознания Василены и с сожалением обратился к ней – Ваше Светлейшество, я же учил Вас доверять своим инстинктам. – Он нагнулся и с нежностью заправил за ухо девушки выбившуюся прядь волос.
 
Женщина в белом слегка поморщилась:

– Довольно сентиментальностей! Тащи её в темницу –  Вызвав портал, она скрылась в одном только ей ведомом направлении.

Фабилий, бесцеремонно перекинув девушку через плечо, потопал в сторону замка. Он ловко обошёл охранников и спустился в подземелье. Тёмный извилистый лабиринт коридоров встретил предателя стенаниями заключённых, а факелы, вспыхивающие один за другим, указывали ему дорогу. Учитель шёл вперед, не оглядываясь по сторонам, не слушая речей, не видя диких взглядов, пока не остановился напротив одной из камер. Открыв ключом скрипящую решетку, Фабилий бережно положил девушку на скамью.

– Мне правда жаль, Ваше Светлейшество, – прошипел мужчина на ухо Василене. Учитель поспешил уйти, не забыв прочно запереть решетку камеры.
А за стенкой, в углу такой же тесной комнаты, обнимая колени ручками, трясясь от страха и холода, сидела маленькая Аретта.


– Кому понадобилось забирать с собой маленького ребенка? – Джек, Сеторий и Аэлла поднимались на высокий холм, чтобы оглядеть как можно больше пространства вокруг.

– Не думаю, что это какие-то обычные разбойники, иначе бы Цинна так легко не отделалась. – Циничные слова Сетория вызвали у зеленоглазой девушки неприятные мысли на его счёт, но высказывать их она не торопилась. – Кстати, где она?

– Отправил её домой, она постоянно плачет и винит во всём себя. – Джек шел, низко опустив голову и сжимая кулаки. Он старался держать свои эмоции при себе, ведь они никак бы не помогли в поисках девочки.
 
На самом деле мужчина знал, кого винить, и это была не его жена. Он винил всех, с кем связался – тёмных, светлых, демонов и ангелов, даже самого себя. Особенно самого себя.

– Смотрите–ка, – охотник осторожно присел на колено, рассматривая что–то на земле. – Мы не одни додумались здесь осмотреться, кто-то здесь был и не так давно – следы свежие.

– Я тоже кое – что нашла, – лицо Аэллы стало бледным, в руках девушка сжимала тёмный кусок ткани с вышитыми на нём рунами. – Это мешочек для трав, я дала его Аретте. Должно быть выпал, когда девочку забрали.

– Может здесь побывал кто-то из твоих, Аэлла? – Джек поднялся на ноги и внимательно осмотрелся вокруг.

– Кажется, здесь замешан кто–то рыжий, – Сеторий скривил губы во что–то похожее на улыбку. – Понятно что здесь мы её не найдем, нужно возвращаться… – Бывший повелитель света многозначительно замолчал, выразительно вперив серые глаза в свою спутницу.

– Без меня, – Поняв, к чему он ведёт, Аэлла сердито сунула мешочек для трав охотнику и удалилась сторону их с Сеторием дома.

– У тебя есть другой план? – Крикнул ей в спину Джек. – Хоть поделись с нами, это же моя дочка. Аретта там совсем одна, ей страшно. Если она вообще еще жива.

Охотник не пытался взывать к совести девушки, сомневаясь, что у темных, хоть и бывших, она вообще есть. Однако он видел, как пропажа девочки задела её, как будто в этом было что-то личное. Девушка остановилась, тихо проматерившись себе под нос, вернулась к мужчинам:

– Знаю одну особу, которая очень любит воровать детей у их матерей. Хочу отправиться к ней и немного поболтать. – Джек с интересом уставился на девушку, а Сеторий заметно помрачнел.

Ведь не одна Аэлла была знакома с этой особой.


Они шли по песку, прогуливаясь во владениях вечного сна. Вернее женщина шла, а за ней слегка запыхавшись, бежала девочка. Шаг Хранительницы был довольно широким, поэтому маленьким ножкам часто приходилось догонять.  Девчонка то и дело бросала взгляд серо-зелёных глаз на статную женщину, будто хотела спросить о чём-то, но бег и запыхавшееся дыхание не позволяли этого сделать.
Хранительница резко остановилась:

– Что? – Она явно чувствовала любопытный взгляд ребёнка, но не спешила поворачиваться. Девочка встала как вкопанная и отрицательно покачала головой. Женщина слегка повернула голову в сторону девчушки.
 
– Если хочешь что–то спросишь – спрашивай. А не сверли меня своими глазищами. – Недовольный тон Хранительницы был напускным. Ей очень нравилось любопытство девочки, и когда та достигла возраста «почемучки» с удовольствием отвечала на любой вопрос. Вот только вопросы девчушки отличались от обычных детских, вроде «Почему небо голубое? Почему птицы летают по небу, а рыбы не ходят по воде?» и тому подобное.

Слегка замявшись, девочка спросила:

– Что бывает с теми, кто отказался идти в замок и уснуть, тётушка?
«Тётушка» недовольно сморщила нос, посмотрев на девочку так, как будто та облила её целым ведром с помоями. Но увидев лишь полные доверия глаза, ответила:

– Они остаются здесь. У них два пути: либо уйти в замок и уснуть, как полагается, либо они остаются бродить по пустыне. У них нет права вернуться в мир, откуда они пришли. Эти люди и нелюди будут ждать здесь своих родных, чтобы те помогли, проводили несчастные души ко сну.

– Я тоже, как эти души, жду тут свою маму? – Казалось, что девочка долго собиралась с духом, чтобы задать этот вопрос. Её вид не был несчастным или напуганным, нет. Девочка твёрдо решила смириться с любым ответом Хранительницы и храбро смотрела в янтарные глаза.

– Нет, малышка – ты особенная. Я сама принесла тебя в этот мир. Но ты права, твоя мама вернётся за тобой. – Что–то внутри обожгло горечью. Женщине не хотелось отдавать эту девочку, ведь сейчас она единственное существо, которое имело для Хранительницы хоть какое–то значение. Как–то не хочется отдавать своё персональное солнце.

– А как же ты, тётушка? – А вот сейчас девчонка выглядела расстроенной.
Желая отвлечь ребенка от невеселых мыслей, женщина сощурила глаза и угрожающе произнесла:

– Тётушка? Какая я тебе тётушка? А ну иди сюда, мелкая нахалка! – Девчонка ойкнула и пустилась бежать, весело смеясь.
Хранительница вечного сна улыбнулась. Ей не были знакомы человеческие чувства, она никогда не испытывала на себе ничего, кроме страха окружающих. Но сейчас, смотря как маленькая рыжая девочка всё дальше убегает по мягкому песку, женщина впервые поняла, что видит и чувствует саму любовь.


Неизвестно в каком из миров, неизвестно в каком городе или деревне, эти двое сидели перед камином богато убранного дома поздним вечером, слушая дуэт проливного дождя и грома. Вернее сказать, на высоком мягком кресле сидела одна женщина, а рядом с ней, на ковре, собравшись в многочисленные кольца, дремала огромная скользкая змея.

– Какой прекрасный вечер! – Пригубив янтарной жидкости из невысокого стакана, проговорила дама в белом одеянии. Змея лишь недовольно прошелестела, высунув раздвоенный язык из пасти.

– Чем это ты недоволен? – Женщина хмуро уставилась на рептилию, змея немного вытянулась и уставилась на собеседницу парой глаз с вертикальными зрачками.

– Вассссилена, – чешуйчатое с трудом могло выговаривать человеческие слова, однако каким-то загадочным образом женщина в белом поняла своего пресмыкающегося напарника.


Женщина поморщилась:

– Пусть пока посидит в темнице, хоть девчонке не будет скучно.

– А ччччто потом? – Лёгкое шипение вопроса заставило женщину задуматься. Она изучающе разглядывала тупоносую морду змеи, раздумывая, что именно кроется за этим вопросом.

– Не знаю, – со скучающим видом ответила женщина. – Может убьём.

Змея резко вытянулась и расправила свой капюшон, обнажая клыки. Женщина на такую реакцию лишь коротко хохотнула.

– Что такое? Неужели наш мальчик влюбился? Не думала, что сердце рептилии способно хоть кого-то полюбить. Хотя, я не удивлена, мой чешуйчатый друг. Она по-настоящему храбра и прекрасна. Её готовность помочь, её жертвенность достойны искреннего восхищения. А её сила? С каждым днём она становится всё сильнее и сильнее. Совсем скоро её невозможно будет ни победить, ни приручить подобно зверушке. Она стала бы поистине великой правительницей света! – Вновь пригубив напиток, женщина с горечью продолжила, – Даже немного жаль, что её нужно уничтожить.

– Ты обещщщщала мне, – змея голодным взглядом сверлила даму напротив, с клыков тянулась густая капля яда, но всё это не возымело на женщину в белом никакого эффекта:

– Твоя взяла,– примирительно подняла ладони женщина. – После всего, можешь делать с ней что хочешь. Хоть сожрать. – Женщина хмыкнула, увидев на морде змеи подобие улыбки.

Угли в камине еще горели, когда загадочная парочка пропала в неизвестном направлении, неизвестно в каком из миров.