Санскрит-Индия и Урал

Изменяя отношение к фактам в прошлом, вы меняете настоящее, а это приводит к изменению будущего. Слышу голос как тот колос из прекрасного далёка, да ёлка была и труп клали на бок язычники, а христиане положили на спину. Спина-на спи та вечность в живом теле, что начал слон, слово был он, не конь как буква «Г». Бок-бог, к-г, когти кошки у того окошка были в прозрачном видение сути, буйства не было, что дал бык. Бок-бык-бог, дорога у рога того бодания дало гадание, не пасьянс.

Слон-слониха как кобыла-конь, вела она, не он. Лошадь дала ложь, так как ели ложкой, не вилкой. Первое была вода, не воздух как правильный дух. А я родилась как земля-воздух, то есть во мне говорила идея идеала и Индия стала концом того начала как отец-ларец, понятый через деда как матери моей венец и муж нужен оттого, чувства проснулись в «на». Санскрит недаром считался свящ. языком в древней Индии после прихода туда ариев, так  что древнерус.язык и был языком "белых богов".

СССР не учило понимать прошлое и будущее в настоящем не давало плодов как земля-воздух, мой испуг смерти в 2018 году, дал некий иск и начала искать причины, которые надо починить, ведь я послушное дитя, не огрызок как сестра родная, что увидела в  родном сыне, некое повторение. Род даёт урода, испуг-гипс=У, червль, ль-мёртвые души, Гоголь-Израиль. Значит начнём со Снегурочки, нет дед Мороз и тень того был снег, не снежинка и не таит, она пружинка в букве «Ж», начнём как реальность без виртуальности и будет интересней, если я гостья из будущего, то получается ещё проще для меня, буду крутить свою жизнь, ведь я не падаль, а педаль. Ловушка «е» с «а», а учёба «ё» видела в «у»-червль, червивое яблоко, не огрызок, что кусали. Червоное золото-«червоний» или «красный», а не то, что блестит сорока того рока, закончила счёт.

"Магия леса, Амаранта как волшебство превратили в колдовство из-за денег, гена снега, не снежинки, что поняла в Снегурочке-панночке той правильной ночке-дванадцать. Купцы в давние времена для успеха в торговле заключили договор с монетным богом. С этой целью шли в лес, находили большой валун, который использовали в качестве подставки. Клали сверху неразменную монету и камнем поменьше били по монете, пытаясь высечь искру. Иногда на это уходили долгие часы, но результат того стоил. Как только появлялась искра, договор с монетным богом вступал в силу."

Фильм «Чародеи», если снежинка не растает, когда часы двенадцать у сороки как рока бьют, что не было дванадцать-на=двадцать как половина без вины, панночка та ночка, ПАН-на закрыто в прошлом было, Снегурочка как курочка, намекавшая на петушину того аршина, не совсем кувшина и лампа та не была, Ильич. Урал дал быстрый ход из-за Екатерины, катера Аляски была наша пляска, не южный мы были народ, страсть Пушкина-не наша кровь в той кровати, мы были уже в постели как поспели, поэтому и пели, водя хоровод, держась за руки той науки.

Тело-некий фундамент и если Пушкин был родителем русского языка, то Ломоносов родитель науки и в институте поняла инстинкт школы как кол душе в колокольчике.
Со мной учился негр как недр той земли, что сливалось с Александром Сергеевичем, вместо Лёши был Серёжа и наблюдая за людьми, так как очень обожаю психологию, увидела связь. Правильное слово, но красивое может нести ложь как суть красивой, но неудобной одежды, так как зачем тогда то удобрение. ПАН-ночка и НА беру из прошлого, отец-ларец-Индия, я мёртвая царевна и хрустальный гроб, но оживил не муж, который заревел от ревности как суслик, не медведь. Он дал мне «сус», не сос тему в соусе Христа, что начала Христина, поняв в Валентине ту тину, если валенок.

Валенок не тапок, но и не туфель был, холод как голод греха убирал из-за тепла, тело «п» начинало как послушное дитя, видя в себе панночку, ту ночку, что отразил сын как начальная сестра-буйство. У сына буйства не было, но лукавая роль-моя боль для чувств давалась та соль, спасение Оль, что я видела в Поле, то пианино-это не было фортепьяно как пьяно. Я понимаю буквы от имён, в которых проснулись чувства, что у Адама не было от Евы, а Люба-любовь то начала-молоко-Олег-Кострома. А в Е не понималась, двенадцать или дванадцать, сорока не вела к червонному золоту, Кострома-золотой город в серебре как ребро-бедро Евы. Снег-четыре-тыре-тире-снежинки. Чувства должны проходить через тебя, тогда это будет просыпание души в живом теле, дыши.

Ёлка-двенадцать и сорока ведёт у того рока сорок. Берёза-дванадцать и ёж, не ружьё-РЬ в У, Украина поддаёт того парка для бани-баян как пьян той обезьяны изъян по Дарвину, дар и вина. Пианино-рояль=роль Я. Нам не надо винить, нам надо то определить, если начинал валенок-это не туфель и не тапок, чтобы топтать любовь, почему и поняла в муже суслика, который должен стать медведем и Зоя как зеркало Евы получилась в том мотание у меня, умерев за меня как меняем роли того пароля. Я из-за отца стала панночка, а от деда была Снегурочка, ошибка в двенадцать, не ставших дванадцать часов. Меня тянет к мороженому, поняв мужа-моржа как формирование любви в правильной форме того туфля, можно и без каблука, в котором поняла разлуку и того лука из-за сына, не ставшего ещё надеждой той одежды для тепла как тела «п». Панночка-пан=ночка в дванадцать-спина.

Дед любил у меня чистить обувь как чистят зубы пастой. Паста у той пасти и не пропасть как в прошлое упасть, что замечаю часто у мужа как лужа-луна и лупа лягушки, не становящейся лужайкой у зайки в жабе, так как ботинок, не сапог был у деда, Валера-ра-свет Вали, воли той и стой, если коммунальный рай и гороскоп копирует виртуальность, закрывая глаза на реальность. Валенок-станок-щенок, глупая щедрость как добро, бодрость не воспитывает, что заметила у сына, слишком всё у него хорошо, избалованное дитя, что и вижу у сестры-бал их танец, не балет.

Я не осуждаю и не жалуюсь на них, просто рассуждаю над их началом, почему они такие стали и что к этому побудило, бес как власть страха в страховке морковки, но заяц у них в лягушке как белый, не бурый медведь, если жаба в зайце даёт кенгуру-гуру Индии как горе России той божьей росы и стали рассеяны с улицы того бассейна, не пруда как труда у трупа, но тропа не дорога того рога творога была, корова, не бык. Кузнечик-это суть зайца и жабы, лягушка его съела и получила двойственность языка в значение.

Моё плохое теперь на руку, понять причину той боли как соли, чтоб сделать сахар как валенок превратить в туфель без каблука, разрезанного лука и мечта та мяч, не меч. Конкретизирование слов-вот оно лекарство, а не медикаменты как быстрый мёд, не понимая «ё» и ёж-ружья был не в солнца датах. Венера заменяет как исправленная луна солнца-это лошадь в исправленной кобыле, что начал конь и дали коньки в подкове для быстроты, но ты и ноты то соединили. Музыка-пророчество души и Ванга то подтвердила, а я пророком как тем роком, что стал Пушкин, не хочу быть.

Четырнадцать и чётное число как цветы дарят мёртвым-зачем? Нечётное живым и вот здесь получается не целое число, а дробь. Четырнадцать-семь-это лягушка и кенгуру, не восемь-кузнечик. Четырнадцать-на=четырцать, не сорок, если червоное золото, то в том была красная суть, а не то, что блестит. Ёлка-лес-Ева-двенадцать, берёза не совсем сад, но конец леса в тёмной силе, в чём поняла рябину, что начал виноград тот град-Сталинград. Семь-это три с половиной, пол о вины как веник, ник-память, подмети, что была метлой в той метели, сильный ветер как стекло вместо пластика у необразованного народа, который до сих пор, о грамотном то не говорит.

Образован как грамотный, но без культуры как той литературы, что начал Пушкин у опушки, там чудеса, там леший бродит и русалка на ветвях, не суке сидела и сукой не была, лошадь не понял Ломоносов и остался с носом как хобот слона в том слове. Мой институт был по инстинкту и в школе особо не парилась, это увидела у мужа, общаться умеем, раскручивать народ тот род в хороводе у того разговора без вора, а ворота не для всех, мяч той мечты может не попасть. Ему не хватает образования, слишком наивный ход, вдох курения как кадила, не свеча и не у вечности он ещё.

Бог-сад как зависимость, Адам и червль как червивое яблоко то око, что дали очки как очи, но не глаз как класс, получив кассу, не косу. Двойственность значения от лягушки, а кенгуру даёт гуру как мантра в мандале-это ещё не кузнечик как огуречик тот ключик дыни, не арбуза. Четырнадцать как лягушка с кенгуру, ставшая лошадью, не поняв рогов как врагов тёмной силы. Луна и буква «л» опасная потому, лес и тёмная сила, Венера убирает из-за берёзы. Русский-две «с» и рукий язык как мажор, не минор, минут ор в стрелках той быстроты как не сглазь, глаз-СЬ-лес даёт.

На Руси рябина считалась мощным оберегом. Часто это дерево сажали перед домом с целью защиты от нечистой силы. Веточку рябины можно носить с собой как оберёг от магического воздействия и злого глаза. Меня родили в октябре и я должна была быть Октябрина как та рябина, что поняла в сыне, который должен быть Валей, не Глебом, но Олег-лего, конструктор тех слов в правильной основе не собрал.

Глаз-око и очи-глаза, одели очки, а я носила линзы, поняв завет Елизаветы, отменившую смертную казнь и меня зачали в тюрьме. Слепой как стала Ванга , быть не хочу, поняв лес тёмной силы в Болгарии-Мефодий, не Кирилл в кириллице был и страсть Пушкина остудила не в простуде, страх поборов. Слепой-пой-это не был вой от лайки-балалайки, ставят лайк-это не совсем хай, но и не рай. Балалайка и гусли дают гитару, группа того трупа как труппа «Рамштайн»-муттер был хутор с бабочками, не поняв бочек. Хит этой песни завёл немощной силой, от бессилия и уставшего страдания того рока. Перевод того текста музыки: Слёзы толпы постаревших детей я нанизываю на седой волос. Бросаю в воздух эту мокрую цепь и желаю себе, чтобы у меня была мама. Нет солнца, которое мне бы светило, нет груди, которая поила молоком. В моё горло вставлена трубка, на моём животе нет пупка. Мама. Я не брал в рот грудь матери и не мог нигде укрыться. Никто не дал мне имени, рождённому второпях и без семени матери, которая меня никогда не рожала. Я поклялся сегодня ночью, что подарю ей одну болезнь, а потом утоплю её в реке.

В этой песни разделяется понятие мать и матери как той ери, мама того ума-мутер, мутарно-тревожно и тоскливо. Слова людям были не нужны в понимание как обнимание, что и пел Витя Цой «Кукушка», не говорила о курице того яйца, что выбросила птенца из гнезда и дали ствол дяди, дятел тех тел. Я и написала текс музыки, поняв буйства быка тех знаний-это не текстиль-текст иль, берущий ткань в надежде той одежды. Иль-или, двойственность «и»-Индия того санскрита Урала. Пушкина разъединяет с Ломоносовым как немцы с цыганами. Кострома той романтики, золотой город, где делают серебро как начавшее добро было бедро, не ребро у спины. Бёдра как вёдра носили коромыслом, плечо-пчела пчёл давала в той «ё», мёд от чувств очей очарованье, если русалка на ветке. Быстрый хвост кота, боящегося воды, в чём поняла кита как моржа, заморозим как тормоз-дед.

Нумерология-н-умер о логия-зачем? Цифры-офицер-количество, чтоб колоть, Коля начинает. Николай угодник был угод, не убог как у бога, он был у года так называли холодное время. Дед и Снегурочка, глубже –голубь же, так-кат, не кот-код, не мать и сын, если брать Марию с Христом-это теплое и лист, пальма, не ёлка. Мы не нуждались в таблетке как таблице умножения у табака, если у нас была труба свежего воздуха, не кадил аромата как «а» мата в «ро», давал рост-роль, сталь, не стиль. В нумерологии уже зафиксирован ход повторения, но не у всех то варение, кому везёт, а кто и едет или идёт к тому только, но почему?  Как поле та воля. Я создала науку номерология, считая буквами как было на Руси и понимаю, что в этом счёте Урал соединили. Глаза-очи без очков, не кастрируем око как боязнь глаза одного, не сглазь, если роща-от леса ушли, той борьбы тёмной силы.

Ура означает победа и буква «Л»-13я в алфавите как чёртова дюжина любовь, в чувствах прогресса нет, часто регресс как написала, кто и едет или идёт только. Везёт-её-вз и тот взгляд как яд, а глаза зеркало души, одели очки и очи в тумане как ёжик в том кармане-обмане часто бывает. Луна-Венера как ёлка-берёза, а рябина поняла виноград в растаявшем граде той буквы «г» как мой сын. Глеб-лебедь и лебеда беда лопуха как уха слона, сад-зависимая роль-мать и мат без мягкого знака.

Индия-это пава и павлин, а курица с петухом в святости уходят и петушина к аршину ведёт-этой «ё», понимая аршин, что не был метром. Ружьё-быстро-убил, а любил ли? Суть ту поняла в фотографии как прошлой орфографии из-за фоторужья, фонэ-звук. Взгляд-ВЗ-ГЛ-угол и яд в закрытой три как тир той игры. Поточней понимать и точней будет внимание как некий прицел словом, видит цель. Мышление не от слова зависит-это уже одежда мысли, которая хочет равенства, что начала Индия, пава с павлином, но Урал даёт курицу с петухом.

Петух потух из-за Ё, очки очам дали, так как яйцо выносит не он. Пётр был Питер, Екатерина-царица того яйца, понявшая королеву Еву от короля, ль-мёртвая душа и курим как был Рим, им «р» отдаём в том развитие, так как RЯ, рояль-я=роль того пароля Дашковой, так как «ё» буква утверждается в фамилиях и ёлки ещё рубим-уб=рим, Москва-лягушка не жаба с зайцем того ушка, кенгуру-гуру Индии ведёт. Если бурим, вихри снежные крутя, то понимаем роль Пушкина в той буре этих страстных чувств, но не напрасных. Русалка на ветвях-отлично. Сука-литературное слова и Мария как мир-Рим=АЯ, R в другую сторону поворачивает. Париж-фариж-жираф, шея-швея, волшебство наше как начинает Наташа, поняв в себе Даша, душа, дыши. Польша-ль=поша, не Паша, пошло вышло.

Жираф даёт «ж», а слон давал «с» в слонихе как семь, не восемь, если брать седьмое чудо света. Коломенское-восьмое, пока немое, но не немая, жду мая, поняв август марта, прощённое воскресенье. Артём-здоровый дух, март+Ё-то имя Артемий, черта не у чёрта, если буквы понимать. Я почему-то в этом поняла лошадь=пони+мать как некий конёк-горбунок стал вещей кауркой. Разделив Мефодия с Кириллом как Пушкина с Ломоносовым. Зоя-заяц в отражение солнца, а не сорока у того срока как получилась Ева и дали ёлку вместо пальмы, давайте начнём с берёзы=ёлка+ёж, если ствол у ружья, сделаем фото и орфография от чувств начинает тогда чувствовать не кровать как воевать, а постель с постельным бельём то «ё», не был ещё купальник. Март+май=август и 31 день не как сентябрь 30, октябрь убери один день, чтоб декабрь дал 30, ёлки перестать рубить. Двенадцать месяцев –суть мёртвых, если смотреть на цветы, а дванадцать, если шесть шест мягкого знака и мать убирает мат, что начала сука, не ветка.

Остаётся курица как царица яйца в формирование души, кукушка бросает птенца и пингвин-батя(отец)-папа, наблюдение за природой как сотворение правильной мысли в «на» того дна. Индия в двух «и»-истины не совсем ясной и Урал стал учёным пароходом того хода как вдоха мне теперь открывает дверь та ерь. Матери-материи та ерь-две. Бог был господь, как голос поди и найди ту Надю в надежде.

Если брать курицу и корову, то еда без убийства животного, а бык и петух-некое мясо и поняла намёк на мягкий знак, пойманного солнца, здесь не ведёт суть Венера того пионера. В словах просто нерешённая математика от прошлого сто-стой. Мысль в ней как такого не нуждается, но от сказанного слова, она может мучить как учить тело непонятным знанием, некая зацикленная суть павы с павлином в курице с петухом, что не соответствует равенству святости с учёностью. Зоя-отражение Евы-мягкий знак, что начинает мясо-еда, а дева-пища, «п» ища как мягкий знак в восклицание, не вопросе у спроса. Ружьё-ёж=РЬ в у-испуг и гипс, сломали.

Знания опережают чувства, любить-убить и тело начинает мучиться, даже материально хорошо обеспеченное, то не исключает. Рада, что мне это интересно как хобби, начало Индии в том есть, слон-бог матери и хобби от хобота, нос-сон+л=слон. Слон-слониха как пава с павлином и ёж с ежихой о том же говорили, но уши оказались в лопухе, пух земле мёртвым-путь, пусть-суть. Живым понять то сложно как ложь-ож ведёт, но есть конечно асы той осы, что может быть не пчелы, теряющей самца так же как начала курица в название ином.

Гусеница становится бабочкой как лист цветком, связывается и нить той куколки. Обезьяна-обезьян, сорока-сорок, пчела-пчёлы, мёд от «ё» как останавливается счёт того, но не тающий лёд в коне, коньки и подкова. Жеребёнок-ребёнок показывает на человека то ЖЕ как перевёрнутый ёж с иглой. Весы и лошадь-идеальный гороскоп для спасения души в теле и я иду от идеала к идеи. Если петух, то петушина была у аршина, та шина о точности не говорила в учение. Поняв ошибки в орфографии, что с математикой не сочетали-это же моя тема метания, буквы в слове хромают как хром дают, химия влезла в физику и изи потушила.

Некие точности, но в тоже время усиливается моя вера, которая сильней становится в слове от понимаемой математики в ней. Вера от Ника как память помять и понять, с чувством сильней. Есть интерес и есть прогресс как победа без беды того регресса-депрессии прошлого без десантника, что опускался вниз. То, что не ранит, делает сильней, пластик вместо стекла и песок вместо стрелок. Жизнь человека-это слово, но не мысль, что глубже и связано с душой, которая дышит у того рая, а внешний мир сарай пока. Жизнь-инь=ЖЗ, жаба поняла зайца в кузнечике, что съела лягушка, поняв кенгуру в себе как спасение, убрав сторожа слово. Пава-павлин-седьмое чудо, не восьмое как петух с петушиной у того аршина. Курица-кукушка, мутарно.

Если бы в наших словах было бы олово, то думаю,  тёмного будущего не было бы, но тьма-это безгрешность и вижу в русском языке соединение греха с безгрешностью, как зло с добром для решения того опыления-насекомые дают вечность из-за на. Пушкин с Лениным дали ход чёрных и красных в масти-это не суть мести была, что в Лермонтове так же поняла, рождённый 14-41гг, прожив 27 и буква «Щ». В санскрите не понимался белое начало былого, когда не надо было учиться и лечиться, слово сразу материализовывалось от правильной мысли.

Совершенное тело не имеет ещё совершенную душу-вот  в  чём-меч, не мяч проблема сейчас, помощь не услуга и луга в том нет мотание, на что рассчитывал Александр Сергеевич, заменив Серёжу на Лёшу в понимание. Лешего не убрал, а русалку как богиню тихих песнопений понял в кукушке с курицей того яйца. Екатерина, здесь пляшет Марина в Марии, Аня-Яна той Анфисы-дефиса переворачивая даму как ведьму. Черта чёрта, Питер-Пётр как тире-тигр-дефис, цитрус и трус, апельсин, не шишка. Не решая проблему, получаем пробел в купленной, не искупленной истине и дверь не будет открываться в стене. Наверное поэтому ещё двенадцать как мать-мутарно, но мама того ума русалки на ветки говорит дванадцать, как пава в павлине, ложь убирает, если понят ёж, Серёж.

Ошибки ведут к работе, труд просто убирал трудности, в чём поняла пенсию как песню, что мне дали в 14 лет. Почему я должна работать? Проработав до 39 лет, поняла тридевятое царство, где счёт останавливается из-за птицы. Екатерина, ты была не права, группа «Любэ» в эхо любви как Паша-Польша, пошло получила. Иоанн Грозный убил как любил, а ты что за мать-группа «Рамштайн»-м штан, штаны вместо юбки в стрелках и каштан, кашель-кошелёк. Плиссе той пьесы лисы в листе, каштан из Австралии как лягушка-кенгуру.

Интернет, слышим интэрнэт, если Эдэм рассада, но в ней понимается засада той досады пока бездушного мира без эфира. Богатые усиливают власть, а не помогают в совершенстве бедному народу-вот не понятная логика-смысл власти? Если совершенные люди как писал Сергей Михалков в дяде Стёпе, то зачем врачи и милиция? Здесь улавливается связь жирафа как фариж того Парижа в начальной революции, той эволюции мысли. Люди страдают и в страданиях виноваты сами, так как всегда мысли можно изменить как зиму поменять на весну в том ответе. Карма того ума, не понимает чакру, что начинает Индия исправлять, некая йога ума как нога пока, то движение ГА, но не Яга у берега, а Снегурочка. Лёд таит в понимание мёда, когда медведь не ревёт, что вели к долгу в постели, не кровати как свекровь и свекольная кровь, пробела нет и тень ясна.