Ветер свободы

"Отшельник не сможет осознать своей свободы, ведь само состояние свободы подразумевает, чтобы к тебе относились как к свободному другие люди, а значит свобода - это продукт взаимодействия.
Свобода невозможна вне ассоциации"
М. А. Бакунин.

Аская. Самая западная страна на Агаларе. Она обладает необычайным духом. Покрытые малахитовыми кустарниками холмы и горы при легком дуновении ветра начинают дышать вместе со случайным наблюдателем, а при сильной буре вся живая и неживая природа громко подпевает ветру. Благодаря такой певучей природе, подчиненной дыханию ветра, путешественники прозвали Аскаю Дышащей Страной.
Юный принц Ёри Байят проснулся во дворце на горе Сайгол. Надев шелковый халат, принц стал наблюдать за дыханием гор. В его мыслях крутился вчерашний разговор с отцом, крутившийся в голове даже после бессонной ночи. Невыспавшийся принц по утру встал у балкона и облокотился на перила. Смотря на легкие, еле заметные покачивания деревьев на ветру, он привёл своё дыхание к повторению ровного ритма природы.

Ёри приходился Императору Изама вторым сыном. Императорская семья принадлежала к крайне малочисленному и уже вымирающему народу, который сам себя называл «Истинные из Аскаи», и не принимала никакого другого названия, в том числе и на своем почти мертвом языке. Истинные называли себя так из глубокого убеждения о происхождении прямиком из Аскаи, а местный народ, аскаров, они считали приезжими чужеземцами, тогда как в свою очередь аскары считали себя таким же исконным народом материка, как и Истинных.
Сказания Истинных помнили то время, когда не требовалось никакого труда для создания королевского комфорта для семьи императора. Но, вследствие прошедшего бунта, аскары полностью отказывались от покровительства Истинных. Аскары разгромили армию Истинных и другие их "институты насилия", как говорили аскары. Теперь печальные напоминания о величии Истинных держались на сильных плечах пурхистанцев, пришедших гораздо позже бунта. Эти неприхотливые и исполнительные работники восстановили из руин государство Истинных.
 
Принц Ёри прекратил медитировать и отправился в чайную комнату, где заседали отец и дядя принца. Они обсуждали золотодобычу и, угощаясь зеленым чаем из фарфоровых пиал, обратили внимание на вошедшего принца, тем самым прекращая деловую беседу.
- Отец. Дядя Кадсо. - промолвил принц, поклонившись.
- Наши беседы не твоего ума и не для твоих ушей, юнец. - гордо заявил Второй Император, брат Первого Императора, Кадсо Байят. - Слишком мал ты для того, чтобы сидеть здесь наравне со своим братом Тайси.
- Я все понимаю, дядя Кадсо. Не смею больше вас тревожить.
- Ты нас не потревожил, Ёри. - вмешался отец Ёри, Император Изама. - Очевидно, помнишь ещё наш вчерашний разговор? - принц, не поднимая головы, кивнул. - Вынужден сообщить, что мы действительно вынуждены лишить тебя права Младшего Наследника. Этот титул переходит твоему младшему брату, Каёцу.
Ёри слушал, как его жизнь рушилась, становилась бесполезной и бессмысленной. Против традиций невозможно пойти. Единственный способ вернуть себе было имя Младшего Наследника — это избавиться от нынешнего кандидата так, чтобы на тебя невозможно было подумать. Это несколько нетрадиционный метод, но, как бы не было иронично, из поколения в поколение таким образом переходил этот временный заслуженный титул, вплоть до Аскарского Бунта, который положил конец внутриродовым распрям.

 …

До глубокого вечера юноша просидел за кипой книг на разных языках. Однажды Ёри прикарманил дорогую шелковую ткань у семьи дворцовых ткачей. Её он обменял у пурхистанских купцов на те самые книги, которые прошли полмира, чтобы оказаться на столе Ёри. Парнишка грезил о том, чего ему не видать как и своего титула. О древних лесах северной Акедины. О высоких скалистых берегах юго-восточной Ипорфеи. О шелковистых дюнах севера и о густых джунглях юга Аврии. А также и о местных племенах аскаров. Записи путешественников поражали чахлое воображение юнца.
Засидевшись допоздна, он не думал возвращаться в реальный мир, пока его туда не вернул его старший брат Тайси. Он вальяжной походкой, громко топая, явно не скрывал свое нахождение в запрещенном месте.
- Звездочет! - Так называли Ёри за его «витание в облаках» - Что ты здесь делаешь? - он говорил демонстративно громко, почти кричал во весь голос, чем сильно напугал Ёри, и тот с грохотом опрокинул стопку книг на пол.
- Какого черта ты такой громкий! - Ёри позволялось шуметь только в четверть силы, даже возмущаться до глубины души только тишайшим шепотом! Все детишки должны спать в такое позднее время, а не жечь дорогущие свечи для заполнения пустой головы пустыми текстами!
- Ох, когда же это все прекратится... - сказал Ёри про себя, не обращаясь к старшему брату.
- Слышал, тебя лишили титула. Что собираешься делать? - Тайси присел на стол.
- Встань со стола! Ты помнешь книги! Что за неуважение к чужому труду!
Тайси действительно сел прямо на книгу, которую тут же небрежно отбросил в сторону, в неровную кучу других книг.
- О какие мы нежные. Ладно, считай дальше звезды на небе, пока взрослые люди будут заниматься взрослыми делами.
Тайси встал со стола и потопал к выходу. Каждый его шаг звучал как стук молота по деревянному ведру, надетом на голову Ёри. Он зажмурил глаза и молился, чтобы никто больше сюда не зашел. Тайси ушел. А Ёри остался наедине с закипающей ненавистью. Чувство несправедливости и обделенности ей были спутниками. Юношу раздирали внутренние противоречия.
С одной стороны он жаждал признания, жаждал почета, жаждал влияния. Чтобы его заслуги признавали, чтобы его имя почитали, чтобы к его слову прислушивались.
Но с другой стороны, та свобода, что лилась серебристыми чистыми ручьями со страниц книг. Она завораживала. Она опьяняла. Лишала всякого рассудка, заставляя присоединиться к безумию и хаосу, который только с первого взгляда кажется таковым. На деле же этот хаос оказывается тем самым порядком, к которому мы все стремимся по своей природе.

 …

Из библиотеки видно не только горы, которые в ночи становятся совершенно незаметными, но и ближайшую аскарскую деревню. Она зовется Дэцзянь. Жители живут за счет продажи шерсти и хлопка. Ёри, вспоминая эту заметку о деревне Дэцзянь, невольно прошелся руками по своему одеянию, нащупывая каждый шов. Со времен бунта к старым вещам стали относиться гораздо бережнее.
На горной тропе появился мужчина — торговец в сопровождении осла и крытой повозки. В ней находились товары для пурхистанских наемников, расположившихся лагерем у самых ворот дворца, живущих исключительно за счет золота императорской семьи.
Ёри наблюдал за торговцем, пока тот не остановился у лагеря. Принц пролистывал страницы прочитанных книг в своей голове и на одной из них он увидел слово "бежать". Оно плавало у него перед глазами и застилало взор до тех пор, пока юноша не бросился бежать. Он бежал очень быстро, его шаги были тихими, словно бегал не взрослый юноша, а маленькая мышь. Принц бежал к воротам. Приблизившись к двум плоским гигантам, ограждавшим императорскую семью от внешнего мира, он с усилием потянул одного из них на себя.
Принц выглянул в открывшуюся щель и подозвал к себе торговца-аскара. Тот сначала поглядывал в сторону принца и продолжал вести дела с наемником. Но этот же наемник, увидев, как принц зовет торговца к себе, схватил того под локоть. Он подвел аскара к принцу.
- Теперь уйди. - приказал принц наемнику, бросив тому маленькую золотую монетку.
- Я ничего вам продавать не буду! - воскликнул торговец, привлекая внимание тех, кто в лагере, и тех, кто в замке.
- Тс-с! Тихо! Нас услышат. Я не хочу ничего покупать, я хочу, чтобы ты мне помог.
- Ничем я тебе помогать не буду. - ответил торговец, не снижая голоса.
- Я хочу, чтобы ты увез меня отсюда в деревню.
После этих слов торговец уже затих и призадумался. Принц продолжил его уговаривать. Но аскар стал отмахиваться, мол, не надо золота. Ёри удивился, когда торговец торопливо пошел обратно к обозу, но ещё больше удивился, когда он не стал уходить прочь, а повел обоз прямо к воротам. Аскар подъехал поближе, развернулся, притормозил, чтобы принц залез в повозку, и направился в сторону деревни Дэцзянь.
На стенах дворца вдруг кто-то зашевелился, зашелестели женские голоса. Из узких бойниц мало что можно было разглядеть.
- Неужели он что-то нам продал? Пойдем поглядим.
- Нет, не может быть, чтобы он согласился что-то продать нам. Аскары никогда с нами не торговали. Надо обязательно посмотреть на этого покупателя. Я хочу узнать, что он ему предложил.
Сёстры сбежались внизу и увидели только приоткрытые ворота. Через открытую створку, плавно танцуя на платьях девушек, пробежало легкое дуновение ветра свободы.

 …

Принц не выглядывал из телеги до тех пор, пока не прибыл в деревню. Купец подговорил крестьян собраться. Они вооружились копьями и окружили телегу. Принца выволокли и бросили в грязь. Он попытался встать, но его тут же ударом древка по коленям сбили на землю.
- Кто ты?
- Что тебе здесь нужно?
- Зачем ты сбежал?
- Ты наемник или дворянин?
- Откуда у тебя такая одежда?
Действительно, одежда у принца была особенная. Шелковое одеяние, опоясанное вышитым изображением дракона — символом династии. Вся зеленая краска выцвела со временем от многочисленных стирок и превратилась из монотонного зеленого изумруда в волнистый оливковый полевой шпат.
Принц объяснил, кто он и зачем сбежал. Аскары были в недоумении. Они решили поступить с ним следующим образом: его одежду заберут и вывесят на шесте как знак победы над драконом. Изорвут, возможно, исколют этот символ власти над людьми. А самого принца отпустят полностью голым бродить по округе. Никто из крестьян не даст ему ни воды, ни еды, ни одежды.
Но напоследок, оставят ему характерный знак в напоминание. Лоб принца расцарапали в форме знака, изображающего голову дракона, и замазали шрам черной сажей. Черный означал смерть чего-то красочного, что в данном случае было драконом. Зеленый дракон означал богатство и власть. Его смерть означала свободу. Теперь принц считался свободным от своего прошлого.
Одновременно, это было не только знаком позора, но и знаком свободного человека. До той поры в глазах аскаров он считался врагом, а сейчас он перестал быть угрозой. Аскары проявили сострадание к принцу. Пометив его черным знаком смерти зеленого дракона, они обозначили его как отступника от своих прошлых символов и правил. Он стал свободным, но он не стал другом для аскарского народа.