Делись и делим будешь

Когда ситуация стала патовой, я оказался на улице, в легком полупальто и с узелком в руках. Присев на ступеньках принадлежащего когда-то мне дома, я задумался о дальнейшем.
«Что же теперь мне делать?» думал я, находясь в полной прострации.
Дул набирающий мерзкие силы ноябрьский ветерок, пыльные сухие листья водили вокруг меня хоровод, а над головой не останавливаясь все каркал и каркал залетный ворон.
«В суп тебя!» - в сердцах пожелал я ему и проводил взглядом судебных исполнителей, выносящих из некогда моего дома мое родовое трюмо.
 Поучаствовав по советам друзей в нескольких ярких финансовых операциях, я оказался без кола и двора, в легком полупальто, с узелком парочки нательного белья. И теперь сидел в отчаянном положении на ступеньках бывшего своего дома, который перешел во владение некоего банка, чье название я не буду говорить, дабы не рекламировать его.
Еще недельку тому назад, жена узнав о происходящем, собрала свои вещи, взяла в охапку нашего чау-чау Бусика и уехала за тридевять земель, в тридесятое государство, к своей мамочке Гагуле Ассасьевне, подальше от меня и моих проблем.
Я остался совершенно один.
Все друзья-советчики благополучно испарились с моего горизонта, а родственников у меня с роду не было.
И выходом был мне только один проверенный веками путь: кирпич на шею, и в реку, благо она протекала недалеко от того места, где я сидел.
-Закурить не найдется, мил человек?-услышал я скрипучий голос и на меня пахнуло дешевым перегаром.
Я поднял голову и рядом увидел самого грязного в мире бомжа, который стоял возле меня и щерился осколками зубов.
Я всунул руку в карман и нащупал «Ротманс», в котором, как я помнил, лежала последняя сигарета. На мгновенье мелькнула мысль отказать бомжу и оставить эту радость себе напоследок, но что-то толкнуло меня достать пачку и я протянул её бомжу.
Он заглянул в неё и проскрипел вопросом:
-Последняя?
-Бери!-отмахнулся я-кури на здоровье.
Бомж осторожно взял пачку и вдруг ярчайшая молния разрубила серый вечер напополам и попала прямо в бродягу. От яркой вспышки я свалился со ступенек на асфальт и на мгновение потерял сознание. Очнувшись, я увидел, что на месте немощного старика стоит прелестная девушка, в хрустальных башмачках, в алом наряде и берилловой диадемой в своих золотистых кудрях.
-Вставай, Аркадий!-сказала девушка грудным голоском-ты прошел испытание. Ты поделился последним. Ты достоин того, что-бы снова обрести радость бытия, прелести достатка и жар любви. Вставай и поехали!
-Поехали куда?-все еще стоя на четвереньках спросил я её, оглядываясь вокруг и не видя никакого средства передвижения.
-В жаркие страны!-сказала она-Тебе тут делать нечего. Мы поедем туда, где молочные реки и кисельные берега…
-Я не люблю кисель!-пролепетал я
-Ты его полюбишь-проворковала девушка.
-А кроме киселя там есть еще что нибудь?-снова спросил я.
Девушка рассмеялась своим волшебным смехом, вызывающим запретные желания в моем измученном неприятностями организме.
-Там есть все! Там косули и газели бегают и поют, там всегда месяц май, там дворец с павлинами и большой кроватью, там все по последнему слову науки и техники, там есть много любви и нету места скуке.
-А как туда попасть?-я снова оглянулся и снова ничего не увидел, что-бы могло нас перевести туда.
-Один момент!-сказала она и засунув два своих прелестных пальца в рот, издала разбойничий свист.
Вдруг из-за угла выехала тройка волооких рысаков, запряженных в золотую карету. Кони нетерпеливо били копытами по мостовой, высекая из неё невообразимо красивые искры.
-Пошли, Аркадий!-сказала девушка-узелок свой можешь оставить тут на ступеньках. Там он тебе не понадобиться.
Я встал, бережно положил свой узелок, взял её за руку и мы пошли к карете…нет, не пошли, а поплыли, едва касаясь земли.
Взойдя во внутрь, я устроился на мягких подушках рядом с моей спутницей. От неё пахло невероятным ароматом. «Наверно»,-подумал я, -«так пахнет сама Анна Семенович». Прижавшись к ней, я полуобнял её талию и припал губами к полуобнаженному плечу.
-Не торопись, Аркадий!-прошептала она - все у нас будет.
И мы поехали.
Последней моей мыслью было, что зовут мое все-таки не Аркадий, а Барбарен.
+++++++++++++++++++++++++
-Закурить не найдется, мил человек?-услышал я скрипучий голос и на меня пахнуло дешевым перегаром.
Я поднял голову и рядом увидел самого грязного в мире бомжа, который стоял возле меня и щерился осколками зубов.
Я всунул руку в карман и нащупал «Ротманс», в котором, как я помнил, лежала последняя сигарета.
«Дать – не дать?»-подумал я. Потом решился и сказал:
-Не курю!
И бомж ушел.
А я стал искать кирпич, благо веревка у меня была.