Драма жизни Макса Вебера. Его ближайшее окружение

Это не рецензия на новую книгу Л.Г. Ионина «Драма жизни Макса Вебера» (2022 г.) [1], но первая попытка разобраться в ней и представить её по-возможности большему числу ценителей – читателей и создателей – биографической   литературы. Эта книга – объемное (384 стр.), многоплановое и многофигурное произведение, содержание которого соединяет в себе результаты многолетних историко-социологических поисков и серьезного литературного труда.  Причем, речь идет не просто о добротном художественном стиле биографического повествования, а о сложном, оригинальном романе, рассматривающем очень непростые, поистине драматические отношения с женщинами классика мировой социологии Макса Вебера. Однозначно жанр книги определить весьма сложно, сам автор пишет, что книга  «все же претендует на то, что это не беллетристика, а на¬учная биография». С ним можно согласиться, но одновременно в ней – и в этом одно из ее достоинств – ярко выражены черты документального романа, герой которого известен нескольким поколениям обществоведов многих стран.   
Книга, в любом случае, нарушает представления о биографическом направлении в отечественных историко-социологических исследованиях.


Сначала немного об авторе и в целом о книге. Леонид Григорьевич Ионин – один из ведущих российских специалистов в области теории и истории зарубежной социологии XX века, с начала 1970-х он разрабатывает вопросы становления и развития приемов феноменологического познания и понимающей социологии. Его первая книга «Понимающая социология. Историко-критический очерк» (1978 г.) фактически стала первым учебником по антипозитивистской социологии. Через три года увидела свет историко-биографическая книга Ионина «Георг Зиммель – социолог (Критический очерк)». К сожалению, я не знаком с этой работы Ионина, а сейчас мне было бы интересно знать, как он в те далекие годы освещал (или как было позволено освещать) непростую жизнь его героя. Поясню, подзаголовки со словами «историко-критический» - знак времени, только украшенные подобным орнаментом в стране выходили тогда книги и статьи о достижениях Западной социологии.
В последующие годы самостоятельно и в сотрудничестве с рядом ученых, доказывавших ограниченность позитивистской методологии исследований общественных отношений, Иониным был опубликован ряд книг содействовавших освоению советскими / российскими социологами критиковавшимися в то время «мягкими» теоретическими и эмпирическими методами изучения социума и человека и намечавшими путь к сближению отечественной социологии с культурологией, историей и литературой. В 1974 году Иониным была защищена кандидатская диссертация «Концепции “понимания” в американской социологии (Критика мировоззренческих оснований), а в 1982 году - докторская диссертация «Становление и развитие антипозитивистской ориентации в буржуазной социологии XIX-XX вв.».


В силу того, что в самом общем виде уже сказано о рассматриваемой книге Ионина, нетрудно понять, что ее анализ будет и должен осуществляться по разным направлениям. Безусловно, социологами и историками социологии, ибо знание главных событий жизни Макса Вебера  позволяет по-новому понять природу и характер его творчества. Было было бы перспективным проанализировать биографию Вебера в рамках культурoлогической концепции «исторической персонологии».


Анализ «Драмы жизни Макса Вебера» будет чрезвычайно обеднен, если книга будет рассматриваться лишь как повествование о социологе, даже шире – о  профессиональном ученом. В действительности здесь показана драма, затрагивающая интимные стороны жизни интеллектуала, жившего на рубеже XIX-XX веков, это драма общечеловеческого содержания, и потому представляется интересным и плодотворным глубокое историко-литературоведческого обсуждение книги, включающее поиск и рассмотрение близких по своему звучанию историй жизни реальных людей и героев литературных произведений.


На сегодняшний день рассматриваемая книга – последняя работа Ионина о научном наследии и жизни Макса Вебера. А о том, как все началось два десятилетия назад Ионин рассказал профессору Санкт-Петербургского университета В.В. Козловскому: «Социология была новой для нас, а потому сулила перспективы, открывала горизонты. Что же касается исследовательских приоритетов в более узком смысле, то здесь я могу ответить точно, что повлияло, точнее, кто повлиял. Заведующим отделом, к которому я был приписан как аспирант в Институте социологии, был И.С. Кон. Когда речь зашла о выборе темы для моей диссертации, он сказал, что есть такой интересный исследователь в Америке – Г. Гарфинкель, который изобрел этнометодологию, но о котором у нас, можно сказать, никто не знает. Я стал читать Гарфинкеля, и начала разматываться ниточка в обратном направлении – сначала А. Шюц, потом Гуссерль, потом философия жизни и герменевтика (т.е. прежде всего Дильтей) и т.д. Потом немножко в другую сторону – Кули, Джордж Мид, интеракционисты. В таком соседстве естественным образом возникли Зиммель и Макс Вебер. В общем, Игорь Семенович, хотя он этого наверняка не помнит, дал очень ценный совет, и, если взглянуть на то, о чем я писал, можно сказать, что я всю жизнь ему следую» [2]. И здесь Ионин уточняет: «Тематически следую, хотя в методологическом смысле вижу все совсем не так, как И.С. Кон».В нашей сегодняшней переписке, т.е.по прошествии 15 лет, он конкретизирует это «все совсем не так»: «... [БД: Кон] позитивист и “сциентист”, а я скорее “феноменолог”».


Прежде чем начать мой суперкраткий анализ «Драмы жизни Макса Вебера», отмечу, что к завершающей фазе работы над этой книгой Ионин приступил освободившись от многолетнего труда над переводом и редактированием академического издания книги Вебера «Хозяйство и общество», признаваемой мировым социологическим сообществом     «Самой главной социологической книгой не только XX в., но и вообще главной социологической книгой. Ведь история социологии — это и есть, собственно, история социологии в XX веке». Четыре тома этого вечного труда увидели свет в 2016-2019 годах, и рассказ Ионина о целях и процессе работы над ними опубликован под заголовком «Макс Вебер по-русски. Перспективы нового понимания социологической классики» [3]. Слова о «новом понимании» справедливы для сегодняшнего дня и еще более верны для будущего. Наблюдаемые тренды в развитии истории науки позволяют предположить, что к концу века или даже раньше российское научное сообщество осознает неразрывность знания содержания классических научных трудов от знания жизни их создателей. И конечно же знакомство с биографией Вебера заставляет по-новому понимать сделанное (и не сделанное) этим ученым. 
Теперь, после знакомства с книгой я могу утверждать, что уже ее первая страница передает крайне необычное для историко-научной литературы содержание произведения и настраивает на особое восприятие его текста. Приведу эту страницу:


Действующие лица
Макс Вебер (1864–1920) — социолог, университетский профессор и независимый ученый, автор трудов по социологии, истории, экономике и праву
Марианна Вебер, урожд. Шнитгер (1870–1954) — общественный и политический деятель, писательница, жена Макса Вебера
Елена Вебер, урожд. Фалленштайн (1844–1919) — мать Макса Вебера
Макс Вебер-старший (1836–1897) — отец Макса Вебера, городской советник в Эрфурте, потом в Берлине, депутат рейхстага
Альфред Вебер (1868–1958) — выдающийся социолог и экономист, брат Макса Вебера, спутник жизни Эльзы Яффе
Эльза Яффе, урожд. фон Рихтхофен (1874–1973) — студентка Макса Вебера, жена Эдгара Яффе, возлюбленная Отто Гросса, спутница жизни Альфреда Вебера, тайная возлюбленная Макса Вебера
Эдгар Яффе (1866–1921) — муж Эльзы Яффе, предприниматель и финансист, владелец «Архива социальной науки и социальной политики», министр финансов Баварской республики
Фрида Лоуренс, она же Фрида Уикли, урожд. фон Рихтхофен (1879–1956) — сестра Эльзы Яффе, жена профессора Уикли из Ноттингема, возлюбленная Отто Гросса, жена писателя Дэвида Лоуренса
Отто Гросс (1877–1920) — психоаналитик, анархист, трибун сексуальной революции, муж Фриды Шлофер, возлюбленный Эльзы Яффе и ее сестры Фриды
Фрида Гросс, урожд. Шлофер (1876–1950) — жена Отто Гросса, университетская подруга Марианны Вебер и Эльзы Яффе
Мина Тоблер (1880–1967) — швейцарская пианистка, возлюбленная Макса Вебера
Ученые, политики, поэты, философы, газетчики, предприниматели, военные, психоаналитики, революционеры и лица прочих профессий и сословий.


В таком «запеве» я сразу увидел драматическое представление, в котором главный герой – Макс Вебер действует в окружении 10 человек, не связанных с ним профессиональными интересами, и есть группы «статистов», людей без высоко значимых для главного героя отношений, функций.  За годы работы в разных направлениях истории науки я прочел множество биографии ученых, живших в разные эпохи и в разных государствах, но такое начало оказалось для меня шокирующе новым. Чтобы хоть немного овладеть характером отношений между всеми этими людьми я обратился к простейшему геометрическому,  или социометрическому, построению. Вдоль окружности расположил имена всех действующих лиц, в ее центр поместил главного героя и всю систему отношений между этими людьми изобразил в виде отрезков. Передо мною сразу открылась достаточно плотная радиально-хордовая структура отношений между действующими лицами, которая в целом задает не только содержание книги, но и характер драмы Макса Вебера. Не собственно научной, коренящейся в трудностях поиска решений стоящих перед учеными проблем мироздания, устройства социума или логики познания (вспомним Галилея, Бруно, Эйнштейна, Спинозы и др.), но драмы – общечеловеческой. Ее можно конкретизировать, условно выделив три ее составляющие: семейную, бытовую и любовную.


Говоря о первом аспекте драмы, имеется в виду драматичность, даже трагедийность, отношения Макса Вебера с матерью, отцом и младшим братом. Смерть отца – Макса Вебера-старшего – произошла вскоре после сложного разговора отца и сына, и Макс Вебер-младший всю жизнь тяжело переживал произошедшее. Второй аспект семейной драмы видится в отношениях двух братьев. Альфред, будучи сам выдающимся обществоведом, всегда понимал, что его достижения постоянно рассматриваются на фоне сделанного старшим братом, как при его жизни, так и после его ранней смерти. Кроме того на протяжении многих лет их объединяла – скорее, разъединяла – любовь к Эльзе Яффе.  Альфред, при наличии у Эльзы законного мужа – Эдгара Яффе, одаренного финансиста и политика, не раз помогавшего Максу Веберу, фактически был ее гражданским мужем. Но одновременно на протяжении многих лет ее любовником был Макс.


Бытовая, повседневная сторона драмы жизни Макса Вебера проявляется в двух обликах: природе его брака с Марианной Вебер и в его слабом здоровье. В раннем детстве – менингит, следы которого позже (1897 г.) проявились в его «страшной болезни». Ее симптомы проявлялись в общей слабости, головных болях, бессоннице и половых расстройствах. Он лечился и выздоровел, но состояние  здоровья Макса Вебера всегда оставалось неустойчивым.
Марианна - родственница Макса по материнской линии, так что они были знакомы задолго до заключения брака, к тому же она была студенткой Вебера, успешно работала в науке и проявляла высокий уровень гражданской активности. Марианна понимала и любила Макса, посвятила многие годы жизни изданию его трудов и написала книгу «Макс Вебер. Жизнь и творчество». Из-за болезни Вебер нередко не мог работать, да и труд профессора оплачивался невысоко, материальное благополучие семьи базировалось на наследстве Марианны, оставшемся после смерти ее отца. По оценке Вебера, они с Марианной были «состоятельными буржуа». Вместе с тем, их брак был неполным, без физической близости. Причина заключалась в продолжительной сексуальной несостоятельности Макса и в определенной асексуальности Марианны.  Один из разделов книги Ионин, на мои взгляд вполне обоснованно, озаглавил «Две матери Макса Вебера»; первая, его мать – Елена Вебер, вторая – Марианна.


Третья линия, возможно, в восприятии Макса Вебера – первая, это его отношения с тремя женщинами, женой – Марианной и двумя его возлюбленными, в современной системе понятий и лексике – любовницами. Об Эльзе Яффе немного сказано ранее, вторая – пианистка Мина Тоблер.  Они сыграли разную роль в судьбе Вебера.
Эльза, в девичестве фон Рихтхофен, имела благородное происхождение, была красивой, прекрасно образованной, под руководством Макса Вебера она написала и защитила докторскую диссертацию по экономике, была уверенной в своих силах женщиной, в которой гармонично сочетались чувственность и рациональность, ее любили многие, но сама она любила по-настоящему талантливых, незаурядных мужчин. Такими были названные выше ее муж – Эдгар Яффе, которому Эльза родила троих детей, Альфред и Макс Веберы. У Эльзы был страстный роман с  Отто Гроссом – психоаналитиком, одним из первых учеников Фрейда, теоретиком и практиком свободных сексуальных отношений. Его возлюбленными были Эльза и ее сестра Фрида. У Эльзы был умерший в детстве сын от Отто Гроса, крестным отцом которого был Макс Вебер.  Здесь следует заметить, что Марианна Вебер познакомилась с Эльзой раньше, чем Макс, она знала об их романе, но это не препятствовало их дружбе. Одно время Вебер обличал Эльзу в самых чудовищных преступлениях против чести и морали, Марианна, наоборот, ее защищала.


Романтические отношения Макса Вебера с Миной Тоблер, которая была на 16 лет моложе его, завязались в 1909 году, когда были, казалось, навсегда, его отношения с Эльзой Яффе. Марианна восприняла это спокойно, она полагала, что такая связь будет способствовать выздоровлению мужа, его избавлению от послед¬ствий страшной болезни. И она не ошиблась в своих предположениях. Мина внесла в семью Веберов мир и покой, в этой любви не беыло никаких отягощающих обстоятельств. Макс даже купил в фортепьяно, чтобы Мина могла давать концерты в их доме.
Когда мать Мины писала сво¬ей дочери, что она уже не в юном воз¬расте и ей пора найти себе мужа, дочь отвечала, что «прекрасно обходится мужьями других женщин».
В целом, отношения между тремя женщинами, которые по своему любили Макса Вебера и которых по-своему любил он, коротко и зримо описывает Юрген Каубе в его обстоятельной биографии Вебера: «полное единение участниц “культа Вебера”» [4].


Меня давно интересует тема биографичности творчества социологов, т.е. как в их теоретических построениях, в выборе и анализе исследовательских проблем, в характере методических предпочтений и т.д. отражаются события их внепрофессиональной жизни. Кое-что на этом пути удалось увидеть при изучении жизненных путей А.Н. Алексеева, Б.А.Грушина, Т.И. Заславской, Б.М. Фирсова, В.А. Ядова и др. Безусловно, биографичность, пронизывающая все годы его профессиональной деятельности, обнаруживается, прослеживается и в творчестве Макса Вебера, но здесь я воздержусь от аргументации этого утверждения.
Леониду Ионину удалось так раскрыть образы Макса Вебера и людей из его ближайшего окружения, что к каждому из них у меня сложилось что-то личное, и сейчас это личное настолько сильно, что может затруднять надличный анализ драмы Вебера.
Раздумывая о свойствах многомерного пространства, в котором естественным было бы рассмотрение прожитого и сделанного Максом Вебером, пытаясь понять драматизм его жизни, я задался вопросом: «Кто из живущих или недавно ушедших отечественных исследователей в принципе мог обозреть наилучшим образом анализируемую книгу?», и ответ возник практически сразу. Конечно же Игорь Семенович Кон, эрудит, один из крупнейших знатоков истории западной социологии и одновременно уникальный специалист в области культуры отношений мужчины и женщины. К тому же, вспомним приведенные выше слова Ионина о том, что именно Кон полвека назад указал ему исследовательскую область, которою он – уходя и возвращаясь – изучает много лет и в которой он встретился с работами Вебера.


Однако я сомневаюсь в том, что И.С. Кон, по мнению Ионина, не помнил своего совета. Я неоднократно убеждался в правоте слов В.А. Ядова, знавшего Кона и дружившего с ним несколько десятилетий: «Игорь все знает и все помнит». Сейчас даже беглый анализ проблемного поля, которое осваивали молодые, а ныне известные социологи, следовавшие советам, рекомендациям Кона (назову лишь С. Голода, И. Голосенко, А. Гофмана, С. Иконникову, Э. Соколова, Д. Шалина) позволяет предположить, что Кон заполнял видимую только им матрицу «белых пятен». И советуя кому-либо исследовательскую тему, Кон «закрашивал» соответствующую клетку матрицы и не забывал время от времени проверять, как разрабатывается эта «делянка».
В октябре 2013 года Ядов прислал мне исповедальное письмо, начинавшееся словами: «Я бы сказал, что прожил удивительно счастливую жизнь» и обосновывающее это утверждение. Кон так никогда бы не написал, 26 февраля 2007 г. я получил от него электронное послание: «... на моем сайте этого листа нет [БД: речь идет о полном листе публикаций], он новый. Автобио на нем тоже нет. Почему-то не могу собраться вывесить, а хотел дать даже с фотографиями, кои приготовил. Что-то меня тормозит, думаю: а кому это все нужно, ведь даже на книги рецензий не бывает? Иногда мне и сайт хочется закрыть, хотя там много новых публикаций, которые больше напечатать негде. <…> Недавно встречался, по их просьбе, с представителями международных антиспидовских организаций и фонда Гейтса. Все они были крайне почтительны, даже представители Минздрава и Минобра рассказывали, как они учились по моим книгам. Но учебника "Сексология" (2004) никто не читал, хотя он есть в продаже, и это единственная современная книга по этим сюжетам в России. Я чувствую себя великим человеком, который просто забыл умереть в 1989 г., а все, сделанное после этого срока, никому уже не нужно, все сами с усами». Если учесть, что за три года до смерти Игорь Семенович опубликовал мемуары «80 лет одиночества» и завещал развеять его свой под Петербургом над Финским заливом, становится ясно, насколько сильную жизненную драму он сам переживал. Думаю, что и драму Макса Вебера он понял и пережил бы (не исключаю, что в целом он ее знал) много глубже других.


В заключении приведу фрагмент моей переписки с Леонидом Иониным, касающейся важных для меня аспектов его работы над книгой.
14 сентября я писал Ионину, что судьба не дала, автору известной книги «Эйнштейн» Б.Г. Кузнецову счастья встретиться и поговорить с героем его книги, поэтому мысленный диалог с Эйнштейном стал главным содержанием внутренней жизни Кузнецова в течение десятилетий. И затем последовал мой вопрос Ионину: «Ты можешь нечто подобное сказать о себе применительно к Веберу?»
Приведу ответ Ионина (17 сентября), относительно его мысленного разговора со всеми главными героями обсуждаемой книги. «... честно скажу, твой вопрос поставил меня в тупик. Поразмыслив, я решил, что нет, у меня не возникало желания заочно разговаривать с Вебером. Он существо демонического склада, разговор был бы бессмысленным. Как с Гете или (свят-свят-свят...) с Мефистофелем!
Вообще, мужчины из числа "действующих лиц" не разговороспособны: у Яффе изначально комплекс неполноценности (маленького роста, еврей), у Альфреда обретенный комплекс неполноценности, прежде всего из-за проигранного состязания с Максом, Отто Гросс, наоборот, переживал манию величия.
Из женщин ясным умом и способностью понимания обладали Марианна и Эльза, и у обеих были мотивы скрывать собственные глубины.
В общем, трудный контингент.»


В то время я был мало знаком со всеми, кто перечислен в письме Ионина, потому промолчал. Сейчас, прочитав книгу и имея представления о ее героях, я пока не пытался бы завязать разговор с Максом Вебером, но задумался бы о содержании разговора с ним в будущем. Однако уже сейчас рискнул бы немного побеседовать с Марианной.
Kнига Леонида Ионина «Драма жизни Макса Вебера» - серьезное историко-социологическое и культурологическое исследование, продвигающее нас в понимании природы социологического знания. Одновременно это интересное литературное произведение о гениальном человеке, которому повезло в жизни. Рядом с ним были люди, несмотря на собственные страдания, помогавшие ему в борьбе с его внутренними демонами.


Литература

1. Ионин Л.Г. Драма жизни Макса Вебера. — М. : Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2022.
2. Ионин Л.Г. Надо соглашаться с собственным выбором // Телескоп: журнал социологических и маркетинговых исследований. 2007. № 3. С. 2–14.
3. Ионин Л.Г. Макс Вебер по-русски. Перспективы нового понимания социологической классики / Интервью подготовила Л.А. Козлова // Социологический журнал. 2020. Том 26. № 1. С. 109–123.
4. Каубе Ю. Макс Вебер на рубеже  двух эпох. 2016.