Взять в долг у

       - Чацкого? Ишь чего захотел! У самого в кармане вошь на аркане, иначе бы он не гнался  за приданым Софьи. Изменившееся число его крепостных говорит отнюдь не о процветании его имения, да и спешная езда наводит на размышления о карточных долгах, например.

       - Онегина? Да запросто! Он, может быть, и не был мотом, но при своем легкомыслии и том, что он «наследник всех своих родных» деньги вряд ли считал. Вообще, представьте популярного молодого человека тех времен,  у которого нельзя было перехватить несколько сот или тысяч (тех) рублей на неопределенный срок. Помните у Лермонтова «Он брал на месяц, отдавал чрез год»? Не исключено, что в деревню «где скучал Евгений» его привела некоторая некредитоспособность – следствие его щедрости, иначе с чего бы светскому молодому человеку, не связанному никакими обязательствами проводить сезон (и не один) в глуши, в деревне, без намека на высшее общество.  В деревне же, всех расходов только на камердинера, а тот (этот) и подождёт, ибо,  куда он денется?
      Вполне возможно, что и путешествие в Одессу Е. Онегин предпринял, чтобы не быть в пределах досягаемости своих «взаимовзятцев».

      - Печорина? А вам пришло бы на ум просить хоть что-нибудь  у Печорина? Вот и никому не приходило. Один Грушницкий позаимствовал у него духи, за что и был застрелен. Тратить на себя, на свои прихоти – да сколько угодно: три тысячи крепостных покроют все расходы,  но потакать чьим-то капризам? Увольте!