5 Ужасы Последнего Дола. Со Светланой Катеринкиной

Камилла
               
Тоска


Проснулась я лишь в полночь. Подушка ещё не высохла от слёз. Сперва за окном было тихо, но потом подул такой ветер, что, аж ставни затряслись. Я выглянула в окно и поня-ла, что ветер дует со стороны леса. На небе бледнела луна, вызывая чувство тревоги. Душа моя мучилась тоской. Том для меня был другом. Да, иногда раздражал своей глупостью, но добрее его не было никого в Последнем Доле. Даже старина Морган не мог тягаться с Томом в доброте. В доброте не мог, а вот в рассудительности любой бы дал Тому фору. Несчастный дурачок! Слёзы вновь покрыли пеленой глаза. Вспомнила, как в детстве мы с Томом играли в прятки. Он никак не мог взять в толк, почему его находят сразу, а он не может никого обнаружить. Детворе скоро наскучило играть с неразумным сверстником, и Тома перестали брать в игру. А я с ним играла, потому что он был добрым и весёлым. Подумаешь, что глуп.


А когда дурачок наш подрос, стал таким статным да красивым юношей, что девицы соседних деревень, куда и Тома брали на ярмарки, кокетливо улыбались ему, не зная про его изъян. Он был бы желанным женихом: сильный, красивый, добрый. Я бы прогуливалась с ним под этой луной, и мы бы целовались под сенью деревьев. Ах, почему небо обделило его разумом? Эти горькие мысли разъедали мою душу, заставляли содрогаться плечи и полностью лишали сил. Том! Том! А ведь я любила тебя, как друга, как брата! Могла бы полюбить и как жениха, будь ты разумен. Мы бы уехали из этого проклятого места, где столько злобы и смертей, уехали бы прочь от Колдовского леса! Да что теперь говорить? По несправедливому обвинению тебя придали смерти, мой дорогой, мой милый Том! Поистине людская злоба не знает границ! Я в очередной раз расплакалась, понимая, что теперь не осталось у меня друзей в деревне. Ведь по-настоящему я была близка с моей дорогой Луизой да с Томом. Теперь же подруга моя неизвестно где, а друг мёртв. Вот ведь жизнь!


Душевными терзаниями я промучилась до самого утра. Не могу сказать, что утро избавило меня от тоски, но всё же стало как-то полегче. Я решила жить дальше, не взирая на скорбь утраты и страх перед будущим. Встала вместе с зарёй, умылась, напилась студёной водицы из ведра... Ведро! Его вчера принёс Том! Я хотела было вновь расплакаться, но вовремя взяла себя в руки. Мать шумела у печки, не хотела, чтобы она видела меня такой несчастной.


-Доброе утро, дочка, - не поворачиваясь, сказала матушка. Она варила кашу. - Как видишь, воды мало осталось, вновь надо идти к лесу. Сегодня тумана на удивление нет.


-Ночью сильный ветер был, - сообщила я, - должно быть он разметал клочья тумана...


-Скорее всего, - вздохнула матушка, - так что иди за водой, деточка. Не думай больше ни о Томе, ни о Моргане. Их всё равно уже не вернуть, думай о себе. Как жить думаешь?


-К чему такие вопросы, мама? - спросила я, хотя я прекрасно знала, на какую тему собирается говорить со мной родительница.


-А то ты не догадываешься? - наконец мать обернулась ко мне и прищурила глаза.


-Мам, давай не станем с утра ругаться. Насчёт Рика я и слышать ничего не желаю.


Я решительным движением схватила ведро и резко открыла дверь.


-Тебе не избежать этого... - раздалось за моей спиной, но потом дверь закрылась, и я ниче-го уже не слышала.


Солнечный свет разливался по окрестностям, как будто солнце решило соткать из своих лучей тончайшее полотно и укрыть им мир. Укрыть от зла, что гнездится в Колдовском лесу, да и во всём Приграничье. Да только разве можно искоренить зло в людских серд-цах? Мне как-то рассказывали, что в иных, более спокойных и благополучных землях, стариков чтут и уважают. Никому и в голову не приходит умерщвлять их, тем более так жестоко, как это происходит в нашем Последнем Доле. Думаю, мы ещё поплатимся за столь варварский обычай. Все эти убитые старики, да и Том, станут взывать к Небу об отмщении. И однажды на нас обрушится нечто чудовищное.


С такими невесёлыми размышлениями подходила я к колодцу, что на опушке страшного леса. Ещё вчера мы болтали здесь с Томом, а теперь... Теперь некому помочь мне донести ношу до дома. Я вздохнула и отправила ведро в колодец. Набрав воды, украдкой взглянула на лес, угрожающе шелестевшей листвой. Внезапно, будто повторяя вчерашний день, до моих ушей донёсся шорох. Я с тревогой обернулась и уставилась на мужскую фигуру. Тумана против обыкновения не было, и я смогла сразу определить, кто же решил составить мне компанию этим безрадостным утром. Надо сказать, что пришелец не обрадовал меня своим присутствием. Это был ни кто иной как Рик, нахальный лесоруб и голослов-ный обвинитель Тома. Его ухмылочка как всегда скривила симпатичное лицо, которое в такие минуты казалось мне отвратительным.


-Что тебе надо? - довольно недружелюбно спросила я.


-И тебе доброго утра, Камилла, - он прищурил серые глаза и почесал гладкий подбородок.


Я молчала.


-Не боишься здесь одна? - спросил наглец. - Место жуткое.


-Я в отличие от некоторых, не боюсь леса, - соврала я.


-Да ну! - воскликнул Рик. - Вот так повезло мне! Моя будущая жена ничего не боится!


От этих слов я побагровела, а потом выпалила:


-С чего это ты взял, что я твоя будущая жена.


-А с того, что мне, такому неотразимому и незаменимому, не посмеет отказать ни одна девушка, - самодовольно заявил лесоруб.


Я только презрительно хмыкнула, взяла ведро и потащила в сторону пригорка. Рик поплёлся следом. Подъём с ношей не отличался лёгкостью, но вперёд меня подгоняло жела-ние отделаться от Рика. Он нагнал меня и пошёл рядом.


-Камилла, зачем ты так упряма? - начал он своё очередное наступление. - Я лучший жених в округе. Конечно, я понимаю, что и ты у нас совершенство, поэтому и требования к женихам у тебя высоки. Однако лишь я могу эти требования удовлетворить.


Я продолжала молча подниматься, стараясь не пыхтеть от тяжести, что приходилось тащить в горку.


Рик продолжал самозабвенно петь себе хвалебные песни:


-Отец мой богат, имеет влияние. А дядя мой, помнишь моего дядю? Джери помнишь? Тот, что уехал в столицу. Так вот, мой дядя Джери добился, знаешь ли, успеха. Теперь он занимает высокое положение в обществе. Могу и я перебраться к нему в столицу из этой глуши. Ты хочешь жить в столице, Камилла?


-Да, наверное, в столице жить куда лучше, - со злобой пропыхтела я.


-Вот и я говорю! Поедем туда! Там общество куда более цивилизованное...


-Ха! Должно быть оно настолько цивилизованное, что там не умертвляют слабеющих стариков и не отправляют невинных на смерть! - выпалила я, окончательно, разозлившись.


Рик тут же умолк, сбитый с толку моей тирадой.
Некоторое время длилось благословенное молчание, но потом этот надменный и жестокий человек заговорил вновь:


-Я же пока по-хорошему предлагаю.


Хорошо, что мы уже приблизились к моему дому. Я хотела было отворить калитку, но Рик ухватил меня за свободную руку.


-Не разбивай моё сердце, Камилла, - сказал он.


-Не беспокойся, Рик, - ухмыльнулась я, - твоё сердце разбить невозможно, потому как его и вовсе у тебя нет!


С этими словами я одёрнула руку и поспешила в дом, расплёскивая воду по дороге.
Зайдя в помещение, я поспешила закрыть дверь, мельком глянула на улицу. Рик всё ещё стоял возле нашей калитки и смотрел на меня в упор, как хищник смотрит на жертву. Этот взгляд усилил тоску в моей душе. Кто ж защитит меня от такого монстра? Бесчеловечный негодяй! Подстать своему дружку Майку.


Я поспешила захлопнуть дверь, отгораживаясь от мерзавца. Однако от тоски отгородиться я не могла. Ах, был бы сейчас рядом Том!