Привычное отношение к текущему 3

или Прогулка за пределы давно выхоженной улицы

Дверь, если есть таковая, лучше не открывать, кому? Кому-то достаточно постучать в дверь. Чтобы? Стучи. Услышим. Стучись. Сделаем вид. Ничего. Откроется в следующий раз. Данный раз? На то и жизнь.
Ревущая. Растущая. Зовущая.
Не жизнь, сама по себе, а именно человеческая жизнь. 
Человек, вечный спор с прошедшим. Не потому ли возник образ сада. Способен уйти даже из сада. Не вечно же ограничиваться садом, образ мира, в отличие от сада? Уйти из сада оказалось возможным. А возможно ли уйти из мира. Может и не нужно, что тогда нужно? Расширять мир, из малого мира делать мир большой, но и этот большой сделать еще больше, постараться, не надорваться бы.
…
Свет, тьма. Снова свет, где? За закрытой дверью. Свет для одного, для двоих, троих, для немногих. Дома, крыши, окна. Из домов фигуры, фигурки, по-больше, по-меньше, тощие?.. не только. Выходят. Нередко вдвоем, втроем, даже вчетвером, бывает, но чаще одинокие. Выходят, не ходят, идут. Мимо кареты, повозки, иногда коляски, обгоняют, не всегда.
Текущее, это? Неужели поток, подхватит.
Верх, это? Взгляд вверх, что там, надоевшее небо, взгляд ищет потолок.
Поток несет, унесет, кто-то следующий. Взгляд, ограничен потолком, не обязательно карантинным, куда чаще квартирным, или картонным? Позволю себе небольшую вольность, картинным. Случается, что мешает глянуть сквозь потолок. И взгляд глядит, галдит, что-что? Бывает, и взгляд начинает. Говорить. Заговорится, если не по-ленится, конечно. Так и рождаются, вернее, возрождаются, что именно? Иллюзии, конечно. Из них, я об иллюзиях, сильнейшая — иллюзия власти, полной, беспредельной, той самой, о которой говорят, абсолютная. Известно. Фигура, одна на всем пространстве, занимает, заняла. Ограничения преодолены, все в его власти, я о правителе. Но ограниченность? Осталась. Парадокс. Абсолютная власть дает возможность быть ограниченным. Чуть что, доложи, изложи, положи. В крайнем случае изгони, даже истреби. Одним словом, дополняй себя, в любом количестве, только руками?
…
Председатель, как созидатель, хотя бы вершитель, чего? Судеб, конечно. Продолжая себя, мы продолжаем то, что вне нас. Мы? По крайней мере, председатель. Вне нас, не значит, вне его. Но мы продолжаем. Еще бы. Ведь это условие нашего собственного продолжения. Зачем же тогда менять то, что вне нас, известно, меняем в сторону лучшего, для себя, конечно. Пытаемся. Заодно опустошаем. Лики ближних. Не говоря уже о котомках? Они-то тут причем, верно, пустые, что опустошать, не лучше ли перестать таскать пустоту. Оставим потомкам, будут бродить, все не с пустыми руками.
В 19-ом руки как будто на первом плане.
Были бы руки?
Не совсем, был тот, кто может соединять рабочие руки, с чем? Конечно, с орудиями труда. Новый шаг, с машинами, а то и вовсе, приставить к машине, включай, выключай, смотри, в оба глаза. Руки соединяют с машиной, приставляют?.. неужели руки. Где орудия труда, там тысячи рук. Где машины, там рук по-меньше. Где контора, и там руки? Не обязательно. Достаточно голов. Ну, и голосов, конечно. Говорящих по делу. В любом случае. Сначала соединить. Потом запустить. Процесс пошел, как любили при-говаривать. Соединил, получил рабочую силу (РС). Пустил в ход. Началось производство. На выходе продукт. Без вопросов не обойтись, по крайней мере, без одного. Был труд, есть продукт, кому он принадлежит? Странный вопрос, кому принадлежит РС, тому же принадлежит и продукт, произведенный этой РС. Владелец РС известен, он нанимал, он соединял, он пускал в ход свою РС. Еще раз. Это соединяющий. Прежде должен стать владельцем рук и орудий. Стал владельцем. Соединяй их, соединяет. А что еще делать с факторами труда, так стали называть руки и орудия. Начинается труд. Через некоторое время. Результат труда, продукт. Он принадлежит? Тому, кто совершает труд, трудится, а это? Естественно, тот, кто приобрел факторы, соединил эти факторы, создал РС, пустил ее в ход. Это значит, трудится не работник, машущий молотом, а предприниматель, его нанявший. Соответственно, ему, этому владельцу, принадлежит результат, продукт труда. Шаг, шажок, выяснится: владелец РС эксплуатирует самого себя, более того, не щадя себя. Не смешно. Но с точки зрения собственности продукт труда принадлежит ему , я о владельце РС.
…
Не абсурд ли?
Скажи это работяге, вкалывающему по десять часов в сутки, да еще без выходных, и вот она, та самая ситуация, которую называют революционной, весь 19-й прошел под знаком этой ситуации. Можно поспорить, или спорить сколь угодно долго, при желании. Но труд. И результат труда. Принадлежат владельцу факторов. А значит, владельцу РС, который пускает ее в ход. Владелец РС трудится, хотя бы потому, что трудится его РС. Не до смеха, я об участвующих.
А если таким владельцем выступает государство, оно владеет, чем?
Орудиями труда, всеми, какими бы ни они были. Собственник средств производства. Нужны руки, где их взять, на рынке. Его нет, я о рынке. Отменили. Разогнали. Уничтожили. Какой рынок, если нечем торговать, нечем? Некому. Продавать свои руки. Что-то недостойное человека, а то, что недостойно человека подлежит? Как быть, ответ известен, рабочие руки взять, кому? Государству, конечно, в свою собственность? Ничтожные выдумки по-битых оппонентов. Монополия государства, вот достойный ответ общенародного государства, руки тружеников, в их же руках, еще бы, работают сами на себя, потому эксплуатации не может быть. Далее обычная практика. Будучи владельцем факторов, де-факто, государство соединяет их, как говорилось, непосредственно, без той самой проклятой купли-продажи, без унижения своих работников. Одни руки? Рук без носителей не бывает. Владеть руками, владеть носителем, шагай, труженик, тем более что шагать тебе в общем строю. А жить надо, надо кормить носителей рук. Поначалу так и делали. Вернее, пытались. Вот тебе продукты, готовь сам себе завтраки, обеды, ужины, нет бы пригласить в общую столовую к заранее приготовленному столу, но это к слову. Готовь, кушай, не уставай вкалывать, вернее, не позволяй себе лениться. После большой голодовки? Пришлось вводить деньги, устанавливать размер оплаты, платить. А где же обещанное равенство?

Необязательное
Остался небольшой вопрос, что недостойно человека (см. выше)?
То, что ввел, сверху донизу, век 19-й. То, что пытался отменить, действуя снизу, век 20-й. Мир денег? Без них не обошлось, я о деньгах, но дело не в них, в самом человеке. В том самом человеке, которого решили не измерять, но как вскоре выяснилось, которого приходится измерять. Допустим, измерили, и что? Оказывается, люди не-равны. А значит, унижать их можно разными способами, в том числе, и равенством.
Доставьте удовольствие ближнему.
Так что недостойно человека, делать других недостойными. А если они сами себя делают, неужели и это есть движение вверх. Делается чуть иначе. Кого-то начинают двигать вверх, поднимем, он нас поднимет. Вместе мы большие. И каждый будет большим. Даже сам по себе? А если их нет, самих по себе.
…
Стать больше, крупнее, посчитают за рост, пройдет по статье «взлет». А уж что станет основанием, так ли важно. Главное, стать крупной величиной, трудно отказать в удовольствии ближнему, особенно если в этой роли приходится выступать самому. Стать большим, на этом строился и к этому стремился 19-й.