Былинка на ветру Глава 27

27

Василий, являясь отцом несовершеннолетних детей, должен был подписать согласие на их выезд за границу, и Лида, начав оформление необходимых документов, дошла до этого момента. Он давненько уже не показывался у них, и Лида поняла, что придётся ехать к нему самой.
- Рита, отец тебе не говорил, где он сейчас проживает? – спросила она у дочери, приехавшей домой на выходные.
- Ну, в общем-то, я знаю, - девочка оторвалась от телевизора и внимательно посмотрела на мать.
- И где же? – нетерпеливо спросила она. – Ты можешь уже сказать, что я из тебя каждое слово словно клещами тяну?!
- Могу показать, - предложила дочь.
- Ну хорошо, поехали, собирайся! - согласилась Лида.
Объяснив цель поездки сыновьям и отцу, Лида дала необходимые наставления детям и, взяв ключи, направилась в гараж.
"Хорошо, что папа настоял на том, чтобы я научилась водить машину, - подумала она, - сейчас это так выручает!" Отец ещё и оформил генеральную доверенность на её имя, причём сделал это буквально за пару месяцев до своей болезни. Он как будто предчувствовал, что с ним вскоре может что-то случится, и в один из дней принёс домой нотариальные бланки – в придачу к доверенности ещё и договор дарения на дом. Отдав документы Лиде, велел убрать их подальше.
Она тогда испугалась, начала расспрашивать его о причинах столь неожиданного для неё решения, а он успокоил её, сказав, что хочет лишь, чтобы она помогала ему с имущественными делами и всё.
- Знаешь, налоги, справки, то-сё – как меня это вымучивает, а теперь ты займёшься всем этим, я уже стар стал, мне бумажных дел и на работе хватает, - посмеялся тогда отец.
Было понятно, что это просто отговорки, но Лида опасливо не захотела в тот день развивать и дальше пугающую её тему, а сейчас вспомнила, вздохнув - сядет ли ещё когда-нибудь отец за руль этой машины.
Был выходной день, и трасса оказалась свободной, так что они с Ритой очень скоро добрались до города, а там и до нужного им адреса.
- Вот здесь он живёт, - указала дочь на один из подъездов девятиэтажки, - в семьдесят пятой квартире.
- Значит, ты бываешь у него в гостях? – спросила Лида, стараясь казаться спокойной, хотя сердце её бухало обидой в груди.
Рита опустила голову, предпочитая молчать – и так всё было понятно. Открыв дверцу автомобиля, Лида уточнила у неё на всякий случай:
- Он там не один живёт?
- Нет, не один, - Рита замялась, - с тётей Светой.
- Угу, с тётей Светой, значит, - повторила, пытаясь представить, кого она сейчас там встретит или, вернее, как встретят её.
Дочь высказала желание остаться в машине, а Лида, воспользовавшись дребезжащим и расточающим очень неприятное амбре лифтом, поднялась на нужный ей этаж. Звонок прозвучал довольно громко даже для лестничной площадки. Не успела Лида подумать об этом, как услышала за дверью неразборчивое ворчание, а потом и крик:
- Кого ещё там принесло?
- Так… этого-то я и опасалась… - прошептала она, подумав о не слишком гостеприимных хозяевах, и почему-то покрепче прижала к себе папку с документами.
- Кого надо? – некая дородная мадам с всклокоченной шевелюрой успела распахнуть дверь и выпустить в гостью струю сигаретного дыма.
Лида закашлялась и помахала папкой, разгоняя серое облачко.
- Здравствуйте! – вежливо поздоровалась она с женщиной.
- И тебе не хворать, - услышала в ответ и была одарена новой порцией дыма.
Из открытой двери квартиры потянуло какой-то тоскливой затхлостью и отвратительным запахом прогорклого жира, лука, табачного дыма, перегара и ещё чего-то, не поддающегося точной идентификации.
Лида отошла на шаг в сторону, будто это могло спасти от тяжёлого духа, и спросила:
- Могу я увидеть Василия?
- О, как! Ваську?! – женщина даже забыла в очередной раз затянуться и с любопытством оглядела стоящую перед ней незнакомку. – И зачем это?
- Мне необходимо поговорить с ним!
- Ты с магазина, что ль? – она посмотрела на папку в Лидиных руках. - Так он туда и направился… Или набрехал, гад? – женщина подбоченилась. – Ну зараза, опять в одно горло заливает где-то! – она хлопнула себя по голой ляжке.
Платье на знойной хозяйке квартиры было несколько коротковатым для её возраста и приличных манер.
- А в какой магазин, Вы говорите, он направился? – осторожно спросила Лида.
- Ну, так знамо в какой -  где он шабашит обычно, продуктовый, там за углом, - уточнила женщина, - так ты не оттоль, что ли?
- Нет, простите, спасибо, до свидания, - Лида поторопилась распрощаться с этой не совсем приятной особой и торопливо начала спускаться вниз по лестнице.
Выскочив на улицу, она глубоко вдохнула и замерла.
- Ужас… и Рита приходит сюда к отцу? – она сокрушённо покачала головой, глядя на дочь, наблюдавшую за ней из автомобиля.
Её душа была охвачена гневом и ещё каким-то чувством, близким к отчаянию. Как её девочка, которая с самого рождения видит только чистоту, нежность, любовь и заботу, так легко перечёркивает это всё в пользу грубости, грязи и вульгарного образа жизни. Подойдя к машине, Лида брезгливо передёрнула плечами, будто пытаясь стряхнуть с себя всю мерзость и невежественность, что привнёс в её жизнь Василий, и, резко открыв дверь, села на водительское кресло.
- И как часто ты здесь бываешь? – негодующе спросила она, глядя прямо в глаза дочери.
- Не часто, - сразу же послышался Ритин ответ и мелькнул её испуганный взгляд, - я один раз была… только…
- Один раз… только… – повторила мать, передразнивая её интонацию. – Как можешь ты, выросшая в холе и неге и почти стерильной чистоте, довольствоваться вот этим? – она указала рукой в сторону предполагаемых окон только что посещённой квартиры.
- Мама, я тебе говорю, я была там всего лишь один раз и всё! – закричала Рита.
- И как ты оказалась здесь, - Лида никак не могла успокоиться, - зачем, для чего?
- Я хотела поговорить с папой… - Рита вжалась в кресло и потупила взгляд, вызвав жалость матери.
- Ладно, всё, всё, - она обняла дочь, - я просто даже подумать боюсь, что ты будешь проводить время в такой вот компании, - Лида опять передёрнула плечами.
- Я не провожу там время, я была всего лишь один раз, - вновь повторила дочь.
- А откуда ты адрес узнала?
- Папа приезжал ко мне в общежитие и сказал, где живёт, и ещё сказал, если что-то будет нужно, чтобы я обращалась к нему.
- Да ладно! – воскликнула Лида, ударив по рулю. - И что же тебе было нужно, солнце моё, в чём же ты нуждалась, доченька?!
- Я не нуждалась ни в чём, ты этого не позволила бы, - тихо проговорила Рита.
- И на этом спасибо, - саркастически заметила мать, - так что же тебя привело к папочке?
- Я просто не могла видеть, как ты с этим Марком нежничаешь, - призналась девочка.
- Рита!!! – Лида уже закричала, даже не пытаясь сдерживаться. – Как ты могла?! Ты много видела мужчин рядом со мной?
- Нет, – едва слышно произнесла дочь.
- Тогда почему ты себя так ведёшь? Я что, по-твоему, совсем не имею права на счастье?
Она отвернулась от дочери, не в силах сдержать слёзы. В машине повисла тишина, прерываемая лишь двойным шмыганьем носом.
- Вот совсем не понимаю, за что ты меня так не любишь! - в сердцах произнесла Лида и завела машину.
Рита сидела, опустив голову, и молчала.
Они проехали до угла длинного многоподъездного дома и увидели там большой гастроном, а у ворот, ведущих на задний двор магазина, стоял большой грузовой автомобиль, по всей видимости ожидающий разгрузки. Лида подъехала ближе и вышла из машины, сразу же увидев Василия. Он в компании других грузчиков выходил из ворот, направляясь к фуре.
- О-о-о, кто к нам пожаловал! - вскинул он вверх руки, заметив её, и бросил на ходу мужикам: - Я сейчас, у меня аудиенция! – хохотнул он, радуясь, что так ловко смог вставить мудрёное словечко.
- Здравствуй, - Лида нервничала, встречаясь с любопытными оценивающими взглядами сотоварищей Василия, которые, не стесняясь, разглядывали дамочку, приехавшую на нехилой иномарке, да и упакованной, что называется, на десять баллов из десяти.
Чувствуя себя крайне неуютно, она подумала: «Да что же сегодня за день-то такой – одна встреча лучше другой!»
- И что тебя заставило снизойти до меня, дорогая? – Василий ёрничал, выжимая, как мог, все гадостные стороны своего характера. Он насмешливо улыбался, кося глазами на поглядывающих в их сторону мужиков, и всё время старался прикоснуться к Лиде, громко и не совсем уместно выкрикивая свои блатные словечки.
Лида поморщилась, минуты две разглядывая бывшего мужа, пока он изо всех сил кривлялся на публику.  Выглядел он довольно жалко - стёганая ватная куртка была грязной и засаленной, на голове надета шапка-ушанка явно возраста его дочери с болтающимися завязками на торчащих в разные стороны «ушках», а в руках он держал рукавицы, видавшие виды разной грязи. Понятно, конечно, что грузчики не ходят на работу в смокинге, но его одежда и впрямь выглядела жутковато. Она явно никогда не знала стирки, от неё слышался устойчивый неприятный запах, а, вернее – вонь, которая соревновалась с выхлопом перегара, разившего от её обладателя за версту. Рита, покинувшая было уютный салон автомобиля, увидев любимого родителя во всей красе, перешла на другую сторону машины и тихо замерла, притаившись там.
Лида в двух словах обрисовала ему их намерения и то, что от него требуется. Василий напустил на себя важный-преважный вид, почесав грязной пятернёй затылок под шапкой, и облокотился на капот, где Лида придерживала документ, чтобы он прочитал его и поставил свою подпись. 
- Ты знаешь, дорогая, я не готов сейчас дать тебе ответ, - он отодвинул от себя бумаги и вернул ей ручку, – думаю, нам необходимо встретиться в более спокойной обстановке и обсудить всё как следует. Я заеду к вам в следующие выходные, идёт? 
- Чего ты добиваешься? – Лида теряла терпение.
- Я приеду и мы поговорим, я ясно выразился? – Василий выпрямился и заглянул за машину, чтобы увидеть Риту. – Пока, доченька!
- Пока, - Рита не сдвинулась с места, чтобы как-то проявить свои чувства к папочке.
Было видно, что ей неприятен такой его вид.
- Ты говорила отцу о наших планах? – спросила Лида дочь в машине, когда они уже отъехали от папочкиного «офиса».
- Ну-у-у…
- Рита, что ты подражаешь своему папаше, - неожиданно взорвалась мать, - все эти твои «ну-у-у», «э-э-э» надоели до невозможности! Ладно он – семь классов, три коридора, но ты-то – грамотная девушка, неужели нет сил избавиться от этих нуканий-меканий-беканий?
- Чего ты завелась-то? – быстро нашлась дочь.
- Ничего! Врать, смотрю, ты очень много стала! -- бросила мать и до самого дома не проронила больше ни слова.
Дома они застали Семёна. Он приехал проведать друга, а заодно привёз деньги – каждый месяц он выплачивал им кругленькую сумму, ничуть не меньшую, что зарабатывал Александр до своей болезни. Семён был верен своему компаньону, и Лида с детьми ни в чём не нуждались, как и раньше, когда Александр сам стоял у руля общего бизнеса.
Встретившись с тревожным взглядом отца, дочь постаралась как можно мягче рассказать ему о бесполезности своей поездки. Он покачал головой и с трудом произнёс:
- Что он хо-чет?
- Папочка, ты не волнуйся, он просто был занят, он работал, и мы договорились, что встретимся в другой день. Ты не переживай, всё будет нормально, я решу этот вопрос.
- Ну, я, пожалуй, пойду, - Семён подумал, что Лиде может быть неудобно при нём говорить о бывшем муже, но она никуда его не отпустила.
- Что Вы, Семён, я сейчас быстренько на стол накрою, и все вместе поужинаем!
- Да… - Александр довольно заулыбался, глядя на друга.
- Ну папе-то Вы не откажете! – Лида говорила это, уже направляясь на кухню.
Когда она провожала пару часов спустя Семёна до ворот, он предложил ей свою помощь.
- Лида, я догадываюсь, что с Василием у тебя возникают проблемы… Может, мне с ним поговорить, а то он тот ещё гусь… Как я понял он может крепко тебе нервы вытрепать, а заодно и Сашке… Как бы чего не вышло!
- Семён, спасибо большое, но, к сожалению, здесь Вы, скорее всего, ничем не поможете - этот кровопийца или сразу всё подпишет или вовсе не станет этого делать из-за своего скверного характера.
Лида куталась в куртку, накинутую дома наспех. Ноябрь шуршал последними денёчками и заявлял о себе почти уже зимним морозцем, обычно крепчающим к ночи и прячущим свою грозную мощь днём, когда солнце, не скупясь, направляло на землю тепло своих лучей. 
В следующее воскресенье, как и заявлял, приехал Василий. В этот раз даже Рита не выказала особого восторга от встречи с папочкой.  Лида невольно обратила на это внимание и не дала ему особо расслабиться.
- Давай-ка выйдем, - пригласила она его на улицу, захватив заранее приготовленную папку.
- Здесь же холодно, - возмутился ненавистный ей гость, выйдя на крыльцо и зябко передёрнув плечами, обтянутыми тоненькой курточкой.
- Пойдём в летнюю кухню, там теплее, - согласилась Лида.
Этим помещением они не пользовались в холодное время года и сейчас там было довольно прохладно, но всё же не так, как на улице.
- Я даже с детьми ещё не успел повидаться, не поговорил с ними… - ворчал Василий, раздражая Лиду.
- Ага, не пожурил за плохие отметки в школе, не разобрался, кто их обижает и откуда синяк у одного из них, - насмешливо произнесла она, заметно нервничая.
- А что, они плохо учатся? – Василий с удовольствием затронул тему, которая уводила их от цели предстоящего разговора.
- А что, тебя это как-то волнует? – в тон ему ответила Лида. – Слушай, давай без лишних предисловий, у меня много дел и мне не до светской беседы с тобой.
- А-а-а, ну да, ты теперь светски беседуешь со своим немецким другом, да?
- А ты почему обеспокоился? – пожала она плечами. – С кем хочу, с тем и беседую, тебя это уж точно никак не касается, - она разозлилась, что он вновь уводит разговор от ждущих обсуждения вопросов.
Не торопясь, чтобы не показать своей обеспокоенности, Лида открыла папку и достала необходимый документ.
- Давай подписывай, а то и правда холодно здесь, - женщина поплотнее закуталась в тёплый кашемировый шарф, накинутый поверх пальто.
Василий взял в руки лист бумаги и внимательно начал его читать, время от времени повторяя вслух ту или иную фразу, кивая при этом головой и поджимая губы для пущей убедительности своего интереса к документу.
- Я не могу это подписать! – наконец выдал он.
- Почему? – немедленно и громко выкрикнула Лида.
Эмоции взорвались в её душе огненным фейерверком, а нервы, уже совсем не подчиняющиеся её контролю, вмиг натянулись, как тетива лука, готового к тому, чтобы выпустить стрелу на рекордное расстояние.
- Потому что я не хочу расставаться с детьми, - с вызовом посмотрел он на неё.
- Послушай! - Лида непроизвольно сорвалась с места и раздражённо прошлась по кухне. – Не строй из себя заботливого отца, мы оба знаем, что это не так.
- Откуда ты знаешь о моих чувствах, - нагло перебил её Василий.
- Ой, ну не надо, а! – Лида скривилась и подняла перед ним руку. – Сколько месяцев из их жизни ты платил алименты? – строго спросила она. – Вот-вот, наверняка хватит пальцев одной руки, - усмехнулась она, – ты всё время кормил их сказками о предстоящем обогащении и выполнении всех их желаний, когда они ещё верили в это… - Лида вновь прошлась по кухне, её бил озноб. – Да ты с днём рождения забываешь уже много лет их поздравлять, скорее всего даже выбросил из головы эти даты, а теперь заявляешь о каких-то отцовских чувствах… Смешно! Только грустно очень… Давай подписывай, если действительно хочешь проявить отцовскую заботу и желаешь детям добра! – выдохнула она, слабо веря в то, что он услышит её.
- Вот о каком добре ты говоришь, если собираешься увозить детей на чужбину?! – артистично заявил Василий.
- О том самом, которое я им обеспечиваю с самого их рождения! – отрезала она. – Подписывай!
- А чего ты так раскричалась! – он зацепился за её тон, как за удачный повод повернуть разговор в своё русло, - чего так нервничать-то… Нервная какая ты стала, Лидок, прямо ужас, но это-то понятно – на тебя столько всего свалилось - и отец, и любовник за границей, - звонкая пощёчина остановила его ехидный словопоток.
- Заткнись! - Лида уже не владела собой. - Заткнись и скажи уже прямо, чего ты добиваешься!
- Я? – Василий выкатил глаза, степень округления которых, вероятно, должна была означать показатель его недоумения. – Что ты, дорогая, я просто хочу предложить тебе помощь!
- Да неужели! – Лида остановилась. – Я сейчас разрыдаюсь от умиления!
- Да, помощь, - повторил Василий, - вот сама посуди – зачем отрывать детей от привычных условий, учёбы, друзей… Ты можешь поехать с папой в Германию, а детей оставить со мной… - спокойно высказался он. – Папу там подлечат, ты насладишься своими любовными отношениями, а потом вернёшься сюда… Ты не протянешь там долго – это к гадалке не ходи! – раздался его идиотский раздражающий смех.
Лида подумала, что он просто решил поразвлечься, издеваясь над ней.
- Ну да, с тобой оставить… - произнесла она. – А жить они с тобой будут где – в избушке на курьих ножках, что заваливается уже на один бок, - она имела в виду домик его родителей, который действительно был непригоден для проживания и даже опасен, чтобы просто находиться рядом. – Или в апартаментах с импозантной Светланой?
- Ой, ты ревнуешь, что ли! – пропел игривым тоном Василий и прищурился. – Нет, конечно, если ты скажешь, я тут же брошу её!  – он посмотрел в окно и произнёс, пожав плечами: - А жить мы с детьми можем и здесь, в привычных для них условиях.
- Паяц! Ну ладно, пошутил и хватит, холодно совсем, я замёрзла… Давай уже подписывай и распрощаемся, мне надо обед готовить, семья ждёт, - она вновь положила перед ним нужный документ.
- Я не шучу, милая, ты не поняла меня, - Вася подвинул к ней листок и ручку, - я серьёзно говорю – ехай сама и вези отца, а я останусь дома с детьми!
Лида растерянно смотрела на него, до конца не понимая, издевается он так нелепо над ней всё-таки или правда пытается пропихнуть эту бредовую идею. Но, увидев коварный блеск в его глазах, поняла всю абсурдность и безысходность ситуации и чуть не расплакалась.
- Пошёл вон! – тихо сказала она.
- Что? Я думал мы поговорим с детьми…
- Пошёл вон, подлец, ничтожество! - кричала Лида. - Забудь о детях и больше не появляйся у нас!
Она вытолкала его из кухни, а затем, всё так же подталкивая, прогнала до ворот.
- Послушай, давай поговорим спокойно, - пытался он задержаться, но Лида не дала ему этой возможности.
- Давай, давай, на выход! – она открыла калитку и дождалась, когда он выйдет на улицу.
- Ну ты ещё придёшь ко мне, умолять будешь, в ножки поклонишься, - Василий выкрикивал всё это, стоя за воротами и стуча по ним кулаком.
Не слушая его угрозы и грязные ругательства, Лида прислонилась к холодному металлу и заплакала.
- Что же мне делать, что делать?! – вытирала она слёзы замёрзшей рукой.
А они всё текли и текли, смывая все надежды на забрезжившее на её бабьем горизонте счастье.
- Мама, - услышала она голос дочери, зовущей её с крыльца, - ты чего тут стоишь?
- Уже иду, - ответила Лида и, едва передвигая замёрзшими ногами, направилась в дом.