Волшебные сады

                Сказка
               
         Я попал в омут приключений неожиданных, волшебных, хотя мог бы предвидеть подобный для себя исход.  В итоге, я оказался меж жизнью и смертью, идущим по острию.
         В утренних сумерках я покинул свою квартиру  – лишь редкие прохожие с неясными ликами встречались мне. С увесистым рюкзаком за плечами,  в коей была свёрнута лёгкая надувная лодка, запасы одежды и продуктов, я проследовал до моста и перешёл его. Там, среди зарослей я быстро накачал лодку, столкнул её и запрыгнул. В этот момент я будто перешагнул свой рубикон. Всё было рассчитано и продумано мной давно.
           Лодка моя поплыла легко, безмолвно, отдавшись во власть течений и ветров.
           Всё, город был вне меня. Река запетляла замысловатыми меандрами, течение медленно понесло мой лёгкий челнок. Управляя двумя вёслами, я слегка корректировал движение, чтобы меня не прибило к берегам.
            В речных хлопотах день прошёл быстро, и когда стемнело, я причалил к густым камышам, где, не разжигая костра, переночевал. И уже на следующий день я попал в разветвлённое устье, а затем и в океан. Хотя, его я прозевал. Сначала меня поглотил и дезориентировал туман, и я незаметно задремал.  Во сне морской бриз разогнал туман, одновременно подхватив мою лодку, унося в водное пространство, и когда я проснулся, то уже не увидел вокруг себя земли. Однако отчаяние отнюдь не охватило меня – ведь я сделал ставку на судьбу. Ставка эта была по высшей – я давно  того хотел.

         Я не был заядлым путешественником, редко выезжал даже на электричке в пригородный лес. Но свобода – вот что было всегда приоритетом для меня. Всю жизнь повязанный  людьми, находясь в чьей-то власти, послушный чьей-то воли – я был обязан жить по правилам,  предписанными иными – и всё это окончательно стало мне неприемлемо, отвратно.
          Но самое тайное, о чём знали только мы с Музыкой – мне хотелось вольно гулять по всей Вселенной.
         Родители мои умерли давно,  и некому было ни указывать, не наставлять, как и печалиться обо мне. Однако, к тридцати годам я испробовал все пристрастия, возможные по разуму и ещё более по неразуму – женщин, друзей, вино.  Все эти игры жизни долго повязывали меня кем-то, или чем-то. В итоге я бросил квартиру, город, в котором вырос и жил, и ушёл, положившись на фортуну.
         Уносясь всё далее в океан, я говорил самому себе «Идти свободно и куда угодно – вот что предназначено тебе. Но все люди, человечество, по-прежнему в тебе. И чтобы воистину уйти, тебе надо произвести с ними  по честному расчёт».
          «Но как? – возражала моя романтическая мысль – Я людям уже не должен ничего».
         «Однако, люди тебе ещё многое должны, – отвечала моя прагматическая жизнь . – И только тогда ты добудешь свободу ото всех и для себя».
          И в следующее мгновение огромная волна накрыла меня, уведя под воду мой челнок, и я оказался один  посреди океана. Едва я осознал это, как налетели неслыханные ранее мной  звуки, и меня подхватило мощной волной этих звуков – я воспарил на них, и вдруг они материализовались в ещё более огромную волну, на вершину которой я взлетел, и с неё я увидел, что далеко, до горизонта, была одна вода.
          Я оказался в полной свободе – но в какой! Моё тело не было связано ни с чем – но оно не могло ничего. Ни идти, куда хотело, не исполнять  своих желаний. Внешний мир открылся для меня, но он уводил моё тело только в смерть. В любом направлении открывалась бездна, и эта бездна означала для меня просто ничего.
         Долго я так плыл, находясь во власти океана. И всё менее сил оставалось у меня держаться на поверхности воды, всё более страх томил меня. Никакой надежды и перспективы не просматривалось в этой бездне.
           И только сейчас, в океане, исповедуя страх, я понял, что такое свобода от жизни. Это значит пустота. Я стану ничем и пустотой. Именно это вдруг осознало моё цепенеющее тело, отчаянная душа и сломленный обстоятельствами разум.
           И вдруг под собой я увидел подводный сад. Там были  ярко оранжевые кораллы, и тёмные водоросли,  гирляндами оплетавшие их. Среди всего этого океанского великолепия сновало множество рыб, кальмаров, звёзд и других обитателей подводного мира. Этот сад предстал в чёткой и ясной гармонии, казалось всё здесь целесообразно и имеет смысл.
           Но чудеса в подводном мире продолжались – кораллы и заросли водорослей превратились  в дома причудливых, подобно ветвям деревьев форм, а обитатели морские в людей  Настоящий подводный город жил скрытой жизнью от человечества земли. Я ясно увидел улицы, полные людей иных, живущих по законам, отличных от земных, они не ходили, а плавали среди своих домов. Поразительно, у всех лица были подняты вверх, а глаза смотрели на меня. Они видели мои последние попытки удержаться на волнах. И неожиданно я почувствовал энергию, исходящую от морских людей – все они мысленно помогали мне. А из их толпы круто вверх пошла какая-то дева в ластах. Она схватила моё слабеющее тело и куда-то стремительно понесла. Вслед за тем я взлетел на особо высокой волне, и на её вершине увидал совсем близко землю от себя.
          Я не заметил, как спасающие руки подводной девы исчезли, но уже невиданная сила от надежды на спасение влилась в моё изнемогающее тело. Быстрым брассом я пошёл вперёд. Вскоре я ощутил под ногами песок. Кроссовки мои вцепились в него. Последняя волна помогла, вынося тело на мелководье, и из последних сил я устремился прочь из воды. Пробежав ещё  немного, я упал вне  досягаемости волн на песок и отключился.               

          Очнулся я от того, что сквозь сон услышел звуки музыки мне незнакомой. Эти звуки удивительно гармонировали с грустью моей души. Я окончательно проснулся и сел, тотчас всё вспомнив про себя. Рядом со мной шептал, накатываясь ласковыми волнами, океан. С другой стороны вздымались дикие, непроходимые скалы. Музыка не утихала. Она доносилась откуда-то из-за скал. К музыке добавился мужской голос на незнакомом языке. Судя по интонациям, он приглашал на беседу откровенную, о вещах важных и принципиальных.
           Это были звуки, несущие тайны, которые что-то значили для моей свободы. И только я встал, как всё вокруг меня в мгновенье изменилось. Исчез океан, и скалы,  а я оказался среди цветущих деревьев. Невиданной нежности благоухание повеяло от их цветов – розовых и белых. Красивое и грозное гудение шмелей донеслось до меня. Меж рядов цветущих деревьев я увидал дорогу, и направился по ней.
           Я шёл, и размышлял: несомненно, по волшебству Музыки я попал в этот цветущий мир. И теперь всё происходящее со мной  исходило из того же волшебства – иначе я не мог объяснить происходившее со мной. Только Музыка, самое волшебное из искусств, могла создать такое. Она и раньше творила для меня подобные чудеса.         
          Не долго длилось путешествие моё. Пройдя сквозь Цветущий Сад, дорога внезапно оборвалась – я вышел на край гигантского котлована. Противоположный край этой воронки, явно искусственного происхождения, терялся далеко в тумане. А в её чреве копошилось множество человечьих тел. Что они делают, было непонятно. Царило полное безмолвие, ни единого звука не исходило от этой странной сцены. Я стоял на краю гигантской чаши и наблюдал, не зная, что предпринять мне далее.
           Несомненно, моя фигура была хорошо видна на краю Котлована, однако никто не обратил внимание на появление моё. Значит, и далее приходилось развивать действие в одиночку, самому. И здесь я заметил ступеньки вниз, словно продолжение дороги в саду, по которой и пришёл. Не медля и не сомневаясь, я направился по ступенькам к людям.
           Музыка, загадочная волшебница, вела со мной тайную игру. И если это так, не аллегорию ли представила она в виде Чаши свободы? Я увидел один из ликов свободы, и теперь мне предстояло  ответно отыграть.
         Эти люди ничем внешне не отличались от меня. Даже одеты они были, как люди любого города в моей стране. Но приглядевшись, я впал в недоумение – люди здесь просто сновали без цели и без смысла, ничем не занимаясь. Это был образ хаоса во всей наглядности своей.
         Я вошёл в этот хаос из людей, и попробовал было  спросить первых из них, что это за страна, и кто они такие, но спрашиваемые просто проигнорировали меня. Я видел, что они слышали меня и понимали, и вместе с тем смотрели сквозь меня.
        Их движения, образ лиц и тел, исходили музыкой, но не приемлемой мне, как человеку. Какую-то забытую дисгармонию поднимали они, чуждую моему романтическому духу.
        И вдруг весь этот хаос был мгновенно укрощён. Лилейный голос сирен раздался откуда-то из глубин. Пьянящий, завораживающий, он заполнил Котлован. И я сразу почувствовал в нём преднамеренную фальш. Однако, хаос толпы этим гласом был тут же пресечён. Люди остановились, и начали гласу сирен подпевать. Этот глас требовал от них не просто ответа откровения – он их объединял в нечто родное, сообщество любви. Но любовь эта требовала реализации в действии и яви – и тогда люди начали прыгать, стараясь взлететь один выше другого.
        Это был неожиданный мотив. Я не мог понять, почему лилейный голос  от любви, возымел такой эффект. Почему эти люди вошли в единый ритм.
        И вдруг, ритм толпы пресёкся, и она остановилась. Я поразился – все взоры этих людей были устремлены на меня, а на их лицах появилась ненависть. Только сейчас я осознал, что единственный не скакал на этой площади, и за это их любовь преобразилась в ненависть ко мне.
        Мгновенно эта Толпа превратилась в зверя, сознающим лишь свою волю и законы. Голос сирен превратился в звук, похожий на рычание и рёв, толпа начала сжиматься вокруг меня.
         И вдруг, точно голубка, с выси, слетела, песня. Музыка была та же, что я слышал на берегу, но теперь песню пел женский голос. И опять это был голос друга, и теперь он пришёл на помощь мне. «Да, только мы с тобой знаем истину про Сад! Всё началось с цветения в Саду!» – пел женский голос мне.
         И Толпа вновь впала в хаос, потеряв весь интерес ко мне. Она вновь  закружила сама с собой  в бесцелье и безумье. А я бегом бросился прочь из этого стада, и вскоре той же дорогой выскочил на край Котлована. Музыка мне помогала бежать своим упругим ритмом – она и здесь была явно за меня.
        И когда я оказался за краем Котлована, исчезла Музыка, мне помогавшая, и я оказался вновь в саду. Но теперь это был сад иной – все деревья его сплошь плодоносили, самыми разными плодами. Их было изобилие вокруг.
         Увидав плоды, я почувствовал голод, который настойчиво о себе напоминал. Я попробовал – было вкусно, сладко и ароматно. Одни из плодов были похожи на яблоки, другие на персики, третьи на груши. К тому же они оказались  сытными вполне. Утолив голод, под ближайшим деревом, я соорудил себе ложе из листьев и заснул блаженным сном. Никакие насекомые меня не тревожили – воистину, это был райский сад. 

         Проснулся я всё в том же саду, но когда встал и огляделся, то увидал тропинку в траве, которую вчера не заметил. Несомненно, эта тропа вела куда-то и я направился по ней. Вскоре  деревья расступились, и я увидал замок. Это был древний, и видно, что заброшенный замок – всё заросло вокруг него, и кроме звериных, не было иных следов.   
         Этот Замок показался мне неприступной крепостью из непробиваемых высоких стен а значит закрыт для чужаков, однако, у меня не было вариантов, как только направиться к нему
         Красота неприступности и мощи выставлялась этим Замком, но ворота его оказались  открыты  – у меня это вызвало удивление, и я осторожно в них вошёл.
         Войдя, я огляделся – Замок был пуст,  но меня не насторожило в нём отсутствие людей. Я догадывался о сценарии предстоящей игры – здесь опять предстояла история, связанная с моей свободой.
         «Может быть я попал в иной портал с  иными законами и существами, царящими в этом мире?» – подумалось мне о принявшем меня Замке.
          Пройдя приёмную, я очутился перед огромным залом, который был тоже совершенно пуст. Но только я миновал настежь открытые двери, как зазвучала тихая музыка, и тотчас в зале объявились люди. Но это была необычная сцена. Люди эти, словно окаменевшие, застыли в каком-то танце
         Вдруг, в этой застывшей сцене, явно из тихих звуков Музыки материализовались люди живые, одетые пажами. Мигом они подскочили ко мне, и поверх моей лёгкой одежды, стали во что-то облачать . Через минуту я был  в роскошном одеянии, поверх которого меня покрыли красной  мантией, а на голову водрузили блиставшую каменьями корону.
         Я всё более изумлялся происходящему со мной. Кем я стал теперь – королём, или царём?
         После моего облачения, придворная публика ожила, но не для того, чтобы дальше танцевать, а, расступившись, она приветствовала меня в почтительных поклонах.
         Затем раздались величественные, похожие на гимн звуки, и открылись огромные, инкрустированные золотыми узорами и росписями, двери, за ними излился яркий свет, и я  понял, что надо идти к источнику этого света.
        И когда я вошёл, то из меня самого излился свет, а на возвышении изливался похожий источник света, который меня зазывал призывной музыкой своей.  Я пригляделся. Один трон возвышался пустым, он был несомненно для меня, а на другом сидела какая-то древняя старуха. И она была в такой же короне, что и у меня!
        Едва я вошёл, как старуха встала, и с торжественной улыбкой, поддерживаемая за руки пажами, по ковровым ступеням направилась ко мне. Внизу, её и меня, ждал священник в чёрном – и я всё понял в один миг!
        Оторопев от ужаса, я остановился. Так вот с кем я должен был властвовать теперь! Именно от этой старухи изливался величественный поток музыки и света.
         Мне надо было действовать решительно, немедля. Я сбросил с себя корону, и резко повернул назад. Звуки музыки апокалипсически грохнули, и от них  мраморный пол раскололся у меня под ногами – и я полетел вниз.
         Долго длилось падение моё. Вдруг я почувствовал, что королевская мантия на мне, подобно крыльям позади всё более замедляла это падение. Вскоре я уже не падал, а летел. Воздух из вихря превратился в подобие обнимающего ветерка. Он излился мелодией, которую я расшифровал: «Успокойся. Ты не сделал ещё ни единой ошибки на пути». И вскоре в сумраке внизу выступила поверхность незнакомого мне мира и я мягко приземлился на обе свои ноги.

         И вновь я оказался в саду, и опять непохожим на другие. Этот сад представлял собой настоящий птичий рай. Птицы разных цветов, размеров, видов сидели на ветвях, летали меж деревьев. Великолепнейший концерт раздался, едва я приземлился в этом Саду Птиц. Ещё ни разу такой красивой музыки я не слыхал. Тысячи птичьих голосов то пели, то кричали, то о чём-то возвещали, и при этом не было ни единого голоса в диссонансе в этом хоре. Невиданную гармонию творил сей сад!
         Юркая тропинка легла мне под ноги, и я без сомнений, но с любопытством направился  по ней. И едва я пересёк некую незримую черту, как всё вокруг меня опять волшебно изменилось. Деревья  Сада Птиц превратились  в невиданно красивые дворцы, тропинка в великолепный проспект, вдоль которого возвышались эти дворцы, а птицы в ликующих людей. И эти люди, кричали и пели в восторге, приветствуя меня. Такой радости и обожания по отношению к себе я ещё не встречал. Я был в несомненной связи с этим миром – и убедился в этом ещё раз. Ибо здесь ждали именно меня. Всё было готово именно для моей встречи. Широкий проспект, вымощенный тёсаным камнем, уходил куда-то в туманную даль, и предлагал мне проследовать в неё.
       . Вскоре этот, залитый солнцем проспект, вывел меня к ступенчатой пирамиде, похожий  на зиккурат шумеров или пирамиду майя. Возле подножия пирамиды меня встретили два стражника, вооружённых мечами у бедра, и пав на землю, поцеловали её возле моих ног, Затем, ничего не объясняя, но с благоговением, они взяли меня за руки, и беспрекословно повели  по ступеням  наверх – там я увидел небольшую площадку, на ней стояло какое-то громоздкое сооружение, которое прямоугольной цепью окружили  люди в белом. И опять, все они ждали именно меня!
          Вдруг инстинктивный ужас пронзил меня! Так вот куда может жажда свободы привести! Явно меня здесь принимали за какое-то божество.  «Неужели я попал на жертвоприношение? – с тоской подумал я. – И всё кончится так нелепо, глупо. Я убегаю от одних людей и попадаю во власть других. Что же это за свобода для меня? Со мной что-то сделают, как с богом?»
           Между тем, знаками  один из людей в белом, очевидно главный жрец, приказал мне подойти к странному сооружению, довольно громоздкому на вид. Оно было из дерева, и занимало большую часть площадки.  Очевидно, это была какая-то адская машина, в которой чувствовалась своя красота и целесообразность. А людям в белом предстояло исполнить священный ритуал.
           Я внимательно рассмотрел орудие своей казни. И вдруг прозрел: это был огромный арбалет! Едва я это осознал, как двое стражников опять взяли меня за руки, и повели. Церемония была недолгой,  хорошо отработанной жрецами. Перед возведением ко мне подбежали две девушки – одна надела малый венок из цветов на голову, другая большой, на шею. Затем меня повели по лестнице наверх,  усадили в кресло на острие гигантской стрелы, и тело крепко привязали какими-то ремнями. При этом в руки мне дали острый нож из обточенного камня, что меня несколько успокоило. Впервые в моих руках оказалось оружие защиты.
           Едва экзекуторы  спустились вниз, заскрипел ворот позади, затем меня ударило мощным толчком в спину, к чему я был готов – сгруппировавшись так, чтобы позвоночник испытывал меньше перегрузок. Стрела пошла под крутым углом вверх, сзади у ней оказалось солидное оперение из множества птичьих перьев, и на нём она улетала всё дальше и выше,
          Вот я дошёл до облаков, но моя оперённая супер стрела и не думала останавливаться на достигнутом. Словно ракета, она легко пронзила слой облаков. К своему величайшему изумлению, я увидал, что поверх облаков раскинулась ещё одна, небесная страна. И вся она тоже, сплошной сад.
          Наконец, исчерпав энергию, стрела пошла вниз, вскоре оперение позади меня стало задевать верхушки деревьев, ломая с треском ветки, и наконец, проскользив по высокой траве, стрела остановилась.
          Обсидиановым ножом я перерезал фиксирующие меня ремни и вылез невредимый из сиденья. На мне не было ни царапин, ни синяков. Я огляделся – воистину, это был сад дикой красоты. Давно рука человека не касалась деревьев этого сада, а нога его не ступала в этих дебрях. Дикий Сад стал настоящей чащей с буреломами, непроходимыми зарослями и лианами. Междурядья его заросли высокой нехоженой травой.
        Однако я был доволен – я наконец-то был один, в небесной стране недосягаем для земли, один, с самим собой. Никто не мешал мне, и никому я был не должен ничего.
        И вновь, наступал вечер и сон уводил меня из этой яви. Было тепло, никаких превращений на этот раз в саду. не происходило, и так, как наступал уже вечер, я, завернувшись в королевский плащ,  прямо в густой траве лёг спать.

         Проснулся я оттого, что кто-то  неведомый ходил в саду. Было темно, и только звёздный свет освещал этот сад, и я не видел обитателей его. Но я слышал шаги, настолько тяжёлые, что подо мной дрожала земля. И вдруг я увидел на фоне панорамы звёзд огромнейшие силуэты. Нечто похожее и непохожее на людей. Они проходили вереницей недалеко меня. Я замер. Я боялся даже дыханием их вспугнуть. Удивительно, хотя сад был завален буреломом, но ни единая ветка у незнакомых гигантов не хрустнула под ногами.
         И только обитатели сада скрылись из моего взора, как звёзды опустились на него и я оказался среди них. Одновременно, деревья сада  выступили навстречу звёздам, превратившись в светящиеся облака газа.
         Неужели я находился во Вселенной?  Я ужаснулся – мне должно быть грозила неминуемая гибель от вакуума и излучений. Однако я был жив, я дышал, здесь присутствовал воздух. Очевидно, я был под защитой Дикого Сада.
         Но всего этого было мало для меня. Моя душа поглотила эту явь и требовала, ненасытная, ещё. И тогда я увидел среди звёзд спираль, которая стремительно приближалась  и росла. Это была галактика, звёздная страна, коих было бесчисленное множество во Вселенной.
         И вновь появилась Музыка – величественные звуки огромной Пустоты. Вместе с ними я вошёл  в эту спираль. Здесь, на периферии галактической системы  всё было спокойно и гостеприимно. Мимо меня безмолвно проходили планеты, звёзды, огромные туманности из газа. Они явно не угрожали мне, а принимали, как равного себе.
        Я предстал пред истекающей вечностью, и вдруг почувствовал, что со мной произошла невиданная метаморфоза – теперь уже из глубин звёзд явились звуки Музыки, и начали меня преображать. Я   превратился в гиганта, вернее в гигантский силуэт. Всё, что было от человека, оставалось по-прежнему во мне, но это была часть малая, не главная отныне.
         Звуки Музыки, идущие из звёзд, всё более наполняли моё тело. Я чётко осознавал новые возможности свои. Я был сама-мысль – мог мгновенно передвигаться на любое расстояние, мог проникать в любые потаенные вселенские уголки. Я становился повелителем звёзд и планет, любых тел во Вселенной, я абсолютно не зависел ни от кого и ни от чего. Я мог создавать эти  миры – тут же испробовав эту возможность – целый рой звёзд, планет и комет вылетели у меня из рук.
        Отныне никакие законы мне никто утверждать не смел – я был волен в фантазиях своих. Теперь я мог создать вселенную свою. И главное, я был не одинок. Тене подобные гиганты стали   сородичи мои. Я всё ещё видел их, уходящих за Вселенную, за Край. И быстро направился им вслед.