103-оп

Милая, нежная библиотечная девушка. «Куда все, туда и я». Мужа бы, ребенка, работу, телевизор, книжку, которую подруги прочитать посоветуют. Но при этом и гонор! А всё потому, что рядом ментовка и не ходят в библиотеку пираты. Сказ про моего одноглазого туда бы подкинуть... И за плату, как особо ценный товар, из под полы  продавать. А то мало библиотекарям платят, на хороший телевизор не хватит, а без телевизора так и будешь несчастные книжки читать - про мужа, ребенка, работу... Да, по телевизору больше можно увидеть потенциальных мужей и подруг, причем совершенно бесплатно. Там и каждую страницу книжки любой могут легко показать, просто не хотят тратить драгоценное эфирное время...


У них манеры там, где всё, на  взгляд одноглазого, должно быть просто и элементарно и пустота там, где легко сад может расти. Или не совсем пусто, что-то стоит, почти ненароком. Чуть ли не оттого, что забыли убрать, или не могут… Поэтому вся работа пирата - это перестановка вещей на нужное место, исправленье манер и уничтожение тех и того, кого и что не удается исправить, что стоит на пути и даже глупо и злобно мешает пиратскому саду  расти... Хотя невозможно ему помешать, потому что он растет элементарно и просто и лучше пиратов способен исправить любые манеры, поэтому не надо, одноглазый, никого убивать, надо всех  хоть в какой-то сад помещать - а в Африке подойдут даже саванны и джунгли...


«Экономическая революция», «сексуальная революция» – все человеческие желания уже умерли, хочется только брюхо набивать и сношаться... Пират, ты должен тому помешать... Неизбежно, как Риме, нашествие варваров, поэтому ты и как учёный историк можешь обосновать своё второе пришествие (но второй Иисус должен прийти на пару веков раньше новых пиратов?! Может, просто его не заметили, потому как это тоже был какой-нибудь плотник, а может, путь пиратов и варваров будет очень узок, тернист и непрост и им веками ещё  плотничать и рыбачить  придется, чтобы починить корабли и прокормить большую команду...)

__


Всё заботится о «Корове» одноглазый пират, корабле, где пираты с нашего моря могли бы отдохнуть от крови и блевотины: «сделайте полусалон – кто устал от песенок под гитару или кому не интересен данный автор, может в сторонке посидеть, поболтать, полистать интересную книжку, покурить анашу. Сделайте обсуждение выступающих пиратов по жребию – трем, кому выпало, пусть высказываются (иначе одни всё время говорят, а другие как в танке молчат)" Сам он когда-нибудь тоже прочтёт им данную книжку и уже заранее знает, что ответом ему будет лишь гробовое молчание, словно этот корабль с самого начала был как подводная лодка, а он сверху над ней, на плоту, почти как архангел на облаке...


***

Поток несется - и хорошо, что каменно крепки одноглазого разума его берега, хорошо, что воздушны его маяки… Пристально смотрит на поток: «что же, так будет всегда? Поток не унять, лишь ограничить удастся?» – «Что, не радуют подвиги сплава по бурной реке с выходом в широкое море?» – «Ночью полагается спать, а я всё сплавляюсь, к берегу пристать не могу». …Море – идеальная сцена для восходов, закатов; на море спят, на море все отдыхают, а тут в бочине такая дыра, что явно до берега придется вплавь добираться - с единственной монетой во рту...


За рисование, за физкультуру и за язык немецкий снова взялся одноглазый пират в попытке по-городски окультурится и ощущение, что с креста слез, из боя сбежал... – не оттого ли сегодня снилась увиденная вчера в библиотеке стандартная крутая попка? Разве тебе не о чем думать до крови? Ты посмотри, как исхудал ты, как неровно сердце бьется, как бессонница временами наступает? И опять всё двоится: рисовал с великой легкостью и упоением, но после вроде бы и смотреть не на что. И опять сон – про то, что, мол, крайне это примитивно: намазал-почирикал – намекнул на что-то и всё, «довольно с вас». «Упорен он и гениален» – «Никому не нужна твоя гениальность, твои гениальные попытки утвердиться в сомнительной зоне, твои сомнительные попытки утвердиться в зоне гениальности, а тем более никому не нужно твоё упорство» – стоит в мужественной позе, сжав кулаки, но никто не подходит и сжатие постепенно слабеет, в итоге, руки вдоль тела висят, поза растерянная… Трудно остаться и на бумаге пиратом, если на самом деле ты с моря сбежал; ты неуклонно слабеешь, и неизбежно запутаешься среди друг на друга похожих попок и лиц, тем более, если так небрежно их начирикать...


…Пристал к берегу, но только час поспал – то ли течение усилилось, то ли лодку поставил не так, но - толчок и понеслось всё опять; пришлось на ходу в нее прыгать, ибо потеря лодки – это хуже потери сна. …Здесь кредо простое: «держись». Грязи не бойся – бурная жизнь сначала грязью окатит, а потом и водой. Или новой грязью, всё новой и новой… Разве грязь бывает новой – она вся очень старая. Накопится ее и спать уже невозможно – стоишь как дерево, корой покрытый. Поэтому одноглазый  дополняет кредо новой простотой: «как грязь – держись, не отворачивайся, а как вода – беги, не медли, к ней». …Все воды грязны, все грязи хорошо размешаны с водой – мечтал умыться, но снова окатили…


Попка листала «Бурда моден», а Вовка-пират отзывался о ней, как об очень простой и красивой – как же: год замужества с обильным сексом, потом ругань, уход к родителям и алименты. «Где денег взять, сестренка?» – «Какой же ты, прости Господи, мужик»… Намекает, что пора тебе в море, пират - зарабатывать; и чтобы она могла спокойно, просто и красиво  налево ходить - обязательно к тому, кто не ценит её, у кого от ее красоты голова не закружится, потому как если кружится, то какой же ты, прости Господи, мужик...