Лешкин фарт

Глава семнадцатая

Неспеша подошло Рождество, отшумело празднованием, потом и Новый год прошел, наступил 1917 год, как его потом назовут собачий. Пролетел январь, февраль, в котором в России произошли странные события, которые назвали революцией. В городе на улицах появились богатые люди
и солдаты с матросами, причем последние нередко ходили с оружием, со странными красными бантами на груди, называли они себя революционерами. Хотя что сие обозначает, вряд ли кто мог внятно объяснить тому, кто у него спросит. Я революционер и все, отстаньте от меня. Вскоре, в начале марта 1917 года произошло вовсе неслыханное, император Николай 2 отрекся от престола, к власти пришли вовсе непонятные органы власти, какое - то Временное правительство, временное до чего? Для кого? Что творилось тогда было совсем непонятно, на фронтах солдаты объявляли себя свободными, с германцем начали брататься. Причем доходило до полного абсурда, с утра братаются, а вечером снова в атаку идут на тех, с кем братались.

Солдаты стали массово бросать окопы и уходить с позиций домой., так как свобода в Расее наступила, вся власть народу. Так и получилось, что с фронтов хлынули потоки солдат в серых шинелях, шли с винтовками, с пистолетами и шашками, тащили и пулеметы, только пушки не тащили, тяжеловато несколько. Ехали в поездах, захватывая их на станциях, набиваясь сколько можно. В их селе тоже появились четверо матросов, которых только в 1915 году проводили на службу царю и Отечеству, ушли вроде как на флот служить, а тут вдруг объявились. В клешах необъятного размера, в кожанках, но в бескозырках. И щеголяли в них по нашим морозам, как ток у них ухи на месте оставались - непонятно. С маузерами на боку, которые при ходьбе колотили их по ногам, объявили себя большевиками. Те без лишних эмоций заявили о том, что будут вести непримиримый бой с контрой. Правда, пока не объявляли, кто контра, кто нет.

А у наших золотарей с приходом весны наступили горячие дни, следовало подготовиться к новому сезону, новому сезону промывки золота на их участке. Так что следить и интересоваться положением дел у них просто не было похоже времени и настроения, они ждали время выезда в тайгу, на добычу золота. Прошлый сезон им очень понравился, когда они обменяли свою добычу за лето на деньги. А что там дальше будет, время покажет, сейчас им надо будет все лето трудиться, чтоб осенью быть снова с барышем в кармане. Такие вот настроения были у нашей четверки добытчиков фарта, а о другом они просто и не думали. Правда, немного расстроил их визит одного из большевиков, который пришел с расспросами об их делах, что они думают о революции? Потом, уже уходя, он пригрозил им своей постоянной угрозой насчет контры, правда, под конец решив прояснить ситуацию видимо, сказав, что всех богачей поставят на колени и все заберут у них.

Парни посмеялись над ним, правда же, ну какие из них богачи, они и денег - то еще настоящих не видели. Они пока еще относились к своему промыслу как к чему - то несерьезному, ну ковыряются в земле, как бабки в огороде, но у них же пока еще мало добыто совсем, вот еще 2 или 3 года и тогда можно вовсе забыть о том, чтоб копать своими руками, можно и людей нанять будет, вот тогда да, дело пойдет по другому. Только вот не знали они пока еще, что этому лету суждено подвести итог в их копании, так как уже на следующий год наступит 1918 год, что уже в ноябре этого года будет все перевернуто с ног на голову. Парни пока еще и не думали о том, что им придется пробираться на свой участок крадучись, как татям последним. Все это у них пока было впереди, так же как и то, что им придется сделать выбор, остаться с богатыми, чтоб продолжать, по их мнению, добычу золота, либо стать в один строй с борцами за новую жизнь. То есть снова стать теми, кем они и были совсем недавно. Откуда они только - только вырвались, благодаря Лешкиному фарту на металл. Им еще многое предстоит решать для себя. А пока шла горячая подготовка к новому сезону в тайге, к сезону добычи хорошей жизни, она им очень понравилась.

И вот наконец выезд в тайгу, наступил этот день. Выезжали по одному, разными путями, поздним вечером, стараясь избежать любопытных глаз. Встретились снова в трех верстах от села, маленько посовещались и продолжили свой путь. На ночь остановились только тогда, когда уж вовсе нельзя стало двигаться, без риска покалечить лошадь или самому покалечиться в темноте. Утром в первую очередь хорошо накормили лошадей, развели костер и вскипятили чай, сделали себе еды, вечером, когда прибыли, только лошадей покормили. Самим в той темени оставалось только мечтать о еде, погрызли сухарей и весь ужин. Наконец и голод свой утолили, пора вперед двигаться. На второй ночлег остановились верстах в 8 или 9 от своего участка, не смогли осилить весь путь за день, пришлось останавливаться на ночлег. Лошадей пожалели, не гнали по таежной дороге, где колеса телег , сильно груженых всяким нужным в тайге скарбом, временами проваливались чуть не по ступицу колеса. Очень рыхлая почва по дороге, да еще и заболоченные участки были по пути, только успевай соскакивать и тянуть телегу вместе с лошадкой.

Но на утро осталось немного, да и дорога там уже вся хорошая, не должно быть таких провалов. Накормив лошадей, напоив их, дав поваляться в траве, привязали их не далеко от костра, потому как заметили повышенный интерес нескольких волков, что всю дорогу мелькали в стороне от их каравана. :Но просто мелькали, слава Богу, агрессии не проявляли, можно было надеяться, что так и будет. Но смотреть стали по сторонам с удвоенным вниманием, положив карабины с досланными патронами в ствол поближе к себе, так, чтоб в любое время можно было их взять в руки и стрелять, случись их нападение на лошадей. На людей от волк вряд ли нападет, а вот лошади могут спровоцировать его на добычу себе еды. Но пока Бог миловал и никто из парней не думал пускать оружие в дело. В этот раз все ехали с новыми карабинами в тайгу, решив проверить их по случаю, вот и ждали нападения волков на коней. А те как знали об этом, совсем не спешили на паулю нарываться, мелькали в стороне и как будто дразнили людей.

Ночь прошла тоже спокойно, правда пришлось развести два костра, второй с таким расчетом, чтоб он освещал коней. Естественно, и самим пришлось быть постоянно возле их привязи, по крайней мере чтоб они не оторвались. Но вся ночь прошла нормально, кони утром были все живы и здоровы, через час, поев и напившись чая, парни двинулись к своему участку. Добрались они туда тоже хорошо и спокойно, казалось, что все серые разбойники наконец поняли, что здесь очень опасно и решили оставить их в покое. На место добрались только после полудня, как радостно забилось сердце при виде своими руками построенных жилой и хозяйственной постройки.

Началась обычная работа в тайге, в своем становище. Распрягли коней, дали им размяться после тяжелой дороги, побегать без поклажи и телег, потом поставили их в новую конюшню, которую предстояло еще проконопатить и доделать. Но ночи уже были не такие холодные, как в начале весны, так что все будет в порядке. Растопили печь в жилище, от печки сразу пошел какой - то жилой дух, тепло пошло по всему домику. Поставили чай на печку, кастрюлю под приготовление еды, вышли на улицу, пройтись вокруг и посмотреть, что тут изменилось, что нового произошло. Кругом были следы волка, медведь проходил, сломал зачем - то скамейку у столика на улице, чем она ему не понравилась? И вот еще следы, вроде как поселилась недалеко от этого места росомаха, коли так, то жди от этой безобразницы пакостей всяких. Прошли до ручья, в котором они прошлый год так хорошо мыли золото. И вот вам неожиданность, кто - то ездил тут на лошади, видимо под седлом, так как были следы только копыт, без следов телеги, были и следы сапог по земле, чужих сапог, таких по отпечаткам подошв не было ни у кого из них. И наконец были в двух местах брошены два патрона от винтовки. Что это, намек на то, что им надо уйти? Парни поняли, что их участок кто - то нашел и решил его отобрать, патроны намекают на то, что их убьют, если не уйдут. Все чуднее и чуднее становилось в жизни.