Наводнение

   В ночь с 4-го на 5-е апреля 1970 года в воскресенье реки Ока и Орлик за счёт притока талых вод и дождей вышли из берегов и затопили все низменные места  в городе Орле и его пригородах. Перед этим дождь шёл несколько дней, вода всё прибывала. В городе был создан оперативный штаб по оказанию помощи пострадавшим от наводнения. Ветераны города такого наводнения не могли припомнить. Уровень воды в реке Оке поднялся более чем на десять метров. В городе по Оке вместе со льдом плыли дачные домики, по-видимому, из Лужков, что в верховье реки по отношению к городу. На правом берегу реки Оки улицы Герцена и Разина были затоплены, даже на Московской улице около Центрального универмага была вода, а у сквера Танкистов трамваи шли по воде.  Для спасения людей из затопленных зданий были использованы все имеющиеся у воинских подразделений плавсредства, но их не хватало. Солдаты под руководством офицеров и работников горисполкома первыми начали спасательные работы.
   Лодки были на лодочной станции, которая располагалась в центре города, на левом берегу реки Оки. Но, когда их хватились, то оказалось, что они все затоплены. Осенью лодки были все вытащены на берег и цепями привязаны к опорам. Когда вода в реке поднялась, и река на несколько метров вышла из берегов, то эти лодки оказались затопленными. Работники горисполкома вместе с солдатами гражданской обороны баграми вытащили несколько лодок на ещё не затопленный берег. Но пока те были в воде, то успели наполниться илом и грязью, так что пользоваться ими без очистки было невозможно. Людей для выполнения этой работы не хватало. Тогда один из работников горисполкома рано утром в воскресенье приехал на грузовике в общежитие машиностроительного института, которое находилось в конце улицы Горького, собрал проживающих там студентов и обратился к ним с просьбой помочь бороться со стихией.
   Народу в общежитие было немного, так как на выходные многие разъезжались по домам, поскольку родом в основном они были из одной области. Общежитие представляло собой пятиэтажное кирпичное здание, аналогичное жилым «хрущёвкам». Студентов было немного, они жили только на двух этажах: на четвёртом парни, а на пятом – девчонки. На третьем и втором этажах были аудитории, где учились вечерники. А на первом этаже – душевые, небольшой буфет и просторный холл, где студенты играли в настольный теннис, а по вечерам иногда устраивали танцы. В основном студенты и обслуживающий персонал общежития жили дружной семьёй, все друг друга знали.
   Ребята, те, кто на выходные не уезжал из города, всё поняли и без обсуждений стали собираться. Набралось семь человек, те, у кого были сапоги. Без сапог там делать было нечего. Николай тоже в этот выходной был в общежитии, поскольку не поехал к родителям в деревню, так как боялся, что из-за паводка не сможет из райцентра добраться до своей деревни, и он один из первых изъявил желание помогать. Представитель города посоветовал ребятам одеваться потеплее, так как на улице продолжался моросящий дождь, иногда со снегом.
   У Николая были отцовские армейские хромовые сапоги. При небольшой грязи они вели себя нормально – выполняли функции сапог, но вот пребывание в воде для них было критично. Он в этих сапогах прошлой осенью щеголял на уборке картошки в колхозе, куда их – первокурсников – отправили в начале сентября сразу после поступления в институт. Слабую водостойкость сапог Николай узнал только тогда, когда они группой из семи человек в районе лодочной станции начали баграми искать затонувшие лодки и вытаскивать их на берег. Сапоги стали промокать уже в первые десять минут работы в воде. Николай старался поменьше заходить в воду, но вода была везде, причём  вперемешку с холодной грязью. Промокшие ноги стали тут же мёрзнуть. Он понимал, что ноги могут согреваться, если только всё время двигаться и старался не останавливаться. Вид у него был прямо сказать не очень бодрый. Холод от мокрых ног и мокрой куртки сгибал его и заставлял ёжиться. Не лучший вид был и у других «спасателей». Ребята в свободный момент времени постоянно норовили спрятать посиневшие от холода руки в кармы курток или брюк. Поскольку моросящий дождь постепенно промочил их верхнюю одежду, а холодная талая вода добавляла холода. В первую очередь холод доставался рукам, постоянно находящимся в грязной талой воде.
   Примерно через пару часов работы ребята с трудом вытащили из воды на берег четыре лодки, и с помощью кувалды с молотком перерубили цепи, которыми они крепились к опорам. В это время к ним приехал на своём «Москвиче» руководитель из города, передал им два ведра и попросил пока не доставать новые лодки, а  отмыть эти, взять в рядом стоящем здании вёсла, погрузить эти лодки с вёслами в грузовик и отправить их на правую сторону реки, туда, где были затопленные улицы города. Перегнать эти лодки через реку, по которой с большой скоростью плыли льдины, деревья, вывернутые с корнями, и всякий деревянный хлам не представлялось возможным. Но на затопленных участках города вода была спокойной, и там на этих лодках планировалось развозить продукты к затопленным домам.
Студенты, которые жили в общежитии, были в основном из сельской местности. Такая работа для них была привычна, но, тем не менее, промокшая одежда и холод давали о себе знать. В группе были совсем молодые люди, все первокурсники. По-видимому, поэтому руководитель перед отъездом, критически осмотрев команду, сказал ребятам:
– Лодки аккуратно погрузите на две машины, и отвезите их на правый берег реки Оки. Там аккуратно их сгрузите, не бросайте при разгрузке и передайте их старшему спасателю. Он находится в здании универмага. После этого возвращайтесь в общежитие. Трамваи туда ходят. К вечеру постарайтесь отогреться и просушиться. Если уровень воды в реке не будет уменьшаться, я за вами вновь приеду, будете нужны. Машины через час будут. А пока всем большое спасибо, – и с этими словами он сел в свой автомобиль и уехал.
   Минут через сорок к площадке подъехали два бортовых ГАЗона. К этому времени студенты более менее отмыли лодки, с помощью речной воды и пучков травы из старого бурьяна, который рос за забором лодочной станции.  Принесли вёсла и ждали эти машины. Погрузка длилась недолго. Чувствуя окончание работы, ребята работали активно. На каждую машину погрузили по две лодки (друг на друга вверх дном). Задние борта остались открытыми. Носовые части лодки немного свисали с машины.
– Ребята, полезайте в кузов и держите лодки, чтобы они не съели по дороге! Чуть что – стучите по кабине. Мы поедем потихоньку, – попросил один из водителей, который был постарше. И его машина первой тронулась. Николай был в этой машине. Как только отъехали от места погрузки, верхняя лодка начала ёрзать по нижней, стараясь съехать. Вместе с Николаем было ещё двое ребят. Все  они, навалившись на лодку, упираясь ногами в пол и борта машины, старались не дать лодке сползти. Добирались до универмага примерно минут сорок. За эти сорок минут ребята натерпелись, но лодки довезли без остановки. Примерно также было и на второй машине. Правда, там лодки держали четверо парней. Разгружать лодки пришлось, стоя в ледяной воде. Тут хромовые сапоги Николая набрали воды так, что при ходьбе она стала хлюпать.
   Четверо молодых парней, которые были спасателями из ДОСААФ, забрали лодки и повели их на глубину. Все они были в высоких болотных сапогах и прорезиненных плащах. Они на этих лодках должны были развозить продукты к затопленным домам. Промокшие и замёрзшие ребята забрались в кузов одной из машин и стали упрашивать водителя отвезти их в общежитие, чтобы не связываться с трамваем. Поскольку неизвестно, как они теперь ходят.
– Приказа у меня делать это нет, но уж больно у вас жалкий вид. При-сядьте в кузове. Так и быть, отвезу! А вы молодцы, не разбежались! – улыбаясь, закончил разговор, водитель.
– Одного могу взять в кабину, – добавил он.
– Спасибо, мы уж вместе, – за всех ответил Саша Заубидов, самый старший по возрасту из всей группы.
   Через полчаса, ещё больше продрогнув на ветру в кузове машины, ребята высадились возле своего общежития. Поблагодарив водителя, немного подшучивая друг над другом, они толпою ввалились в холл  общежития. Мария Витальевна, дежурившая на входе, запричитала, глядя на мокрых, грязных, с синими носами и руками ребят.
– Ребятки, вы вот что – идите в комнаты, снимайте мокрую одежду и давайте бегом в душевую. Максимыч сегодня истопил котёл, так что в душевой горячая вода. Там отогреетесь. Нам из горисполкома звонили, хвалили вас.
– Спасибо, тёть Маш! Это очень хорошо, – загалдели ребята и почти бегом помчались на четвёртый этаж.
   Через десять – пятнадцать минут из душевой уже были слышны их звонкие голоса. Отогревались, парились долго – больше часа. Но им никто не делал замечаний.
Но вот, когда ребята, раскрасневшиеся от горячей воды, стали выходить из душевой, то были приятно удивлены. Почти у выхода из душевых стояли две девчонки с третьего курса и, улыбаясь, пригласили выходящих сразу заходить в буфет. А там были накрыты три стола с угощениями: котлеты с гарниром, а также горячий чай, пирожки с капустой, печенье и конфеты. Староста общежития была в буфете и приветливо пригласила ребят усаживаться за столы и кушать всё то, что стоит на столе. Когда все уселись, она, приветливо улыбаясь, сказала:
– Мальчишки, вы молодцы! От нас всех вам большое спасибо! Постарайтесь не заболеть. А сейчас кушайте и идите отдыхать. Мы вам мешать не будем. Обед оплачен, – и, забрав с собой девчонок, ушла.
   На следующий день все участники борьбы с наводнением, как обычно, пришли на занятия в институт, и, что примечательно, никто из них не заболел.

август 2021