Война с мышами

   Во время учёбы в институте, когда я был на втором курсе, в сентябре месяце нашу группу направили в колхоз на уборку картофеля. В деревне девчонок разместили по домам с хозяевами, а ребят поселили в пустом, отдельно стоящем доме. Этот дом находился на краю деревни, возле водонапорной башни. Дом был небольшой, деревянный, всего одна комната с двумя окнами и сени. Справа от входа стояла кирпичная печка. Местные мастера соорудили нам нары, которые разместились вдоль всех стен. Эти нары были застелены матрасами одной большой кроватью. Подушки, шерстяные одеяла и постельное бельё лежали горкой на нарах, сразу у входа. Посредине дома, возле печки, стоял длинный стол, за которым помещалась вся наша команда, двенадцать человек, за одну посадку. И ещё оставался проход между столом и нарами. Стены и потолок дома были оклеены газетами. Пол был из грубых, по-видимому, не струганных досок, между которыми зияли большие щели. Под потолком комнаты висела лампочка. В доме пахло сыростью и мышиным помётом. Посередине комнаты, у входа слева, к стене была прибита полка, по-видимому, для продуктов. Во всяком случае, мы на этой полке разместили продукты, которые привезли с собой: хлеб, печенье, конфеты, сахар, соль и ещё кое-что.
Приехали мы во второй половине дня, но было ещё светло, и мы до темноты успели разместиться. Чтобы как-то заглушить запах от мышей, мы по углам комнаты повесили по пучку полыни, которую наломали здесь же возле дома. Застелив себе спальные места на нарах, каждый забил в стену в изголовье по несколько гвоздей, на которые развесили свою одежду. Обувь и верхнюю одежду разместили у входа, рядом с полкой для продуктов. Комната, заполненная запахами, шумом и смехом молодых людей приобрела жилой вид.
   Пришедший к нам колхозный бригадир сказал, что обедом нас будет кормить женщина, дом которой находится посредине деревни. Бывший с нами за старшего институтский преподаватель физкультуры, которого звали Александр Фёдорович, отрядил, Сашу Старшинова – старосту группы, на разведку, узнать, где это наше место для кормления, а заодно проверить, как разместились девчонки и пригласить их к нам на вечеринку отметить день приезда. Устроившись, накрыли стол из продуктов, что привезли с собой, открыли несколько бутылок портвейна и стали поджидать прихода девчат.
   Те не заставили себя долго ждать, и примерно через час они шумной стайкой появились возле нашего дома. Когда они зашли в нашу комнату, чтобы посмотреть, как мы устроились, там стало очень тесно, и мы решили вытащить стол на улицу, и там отметить наше прибытие в деревню.
   Подшучивая друг над другом, вытащили стол, и вновь накрыли его уже для торжества. После первых тостов заиграла гитара, многие начали подпевать. На улице стемнело. Тогда Саша Заморин – прекрасный певец, предложил разжечь костёр. Не прошло и десяти минут, как костёр запылал в нескольких метрах от дома. От водокачки мы притащили пять старых брёвен, которые позволили всем разместиться, сидя у костра. Это место, пятиугольник из брёвен с костром посредине, так и стало местом сбора группы практически каждый вечер. И там мы палили костёр, дрова для которого заготавливали загодя, пели песни, а иногда и танцевали под транзисторный приёмник. Первый вечер прошёл шумно и весело, но пьяных не было. Проводили девчонок и улеглись спать на новом месте.
   И с первой нашей ночи нам стали мешать спать мыши. Их было очень много в доме и вокруг него. Они шуршали, пищали, бегали по потолку, грызли газетные обои. Кто-то не выдержал этого шума и включил свет. При свете мышиная стая немного успокоилась. Так со светом мы и проспали нашу первую ночь.
   Наутро, приведя себя в порядок, пошли на завтрак к тёте Саше, а потом на поле убирать картошку. Кормила нас тётя Саша вполне сносно. В рационе были и суп, и борщ, и макароны, и картошка, и молоко, и кое-что из овощей. Кроме того, с фермы нам периодически привозили в дом флягу с молоком, из которого мы уже сами делали простоквашу, перелив в другую флягу. Воду для чая мы кипятили либо на электрической плите, либо на плите, которая была в доме и топилась дровами. На этой же плите грели воду, чтобы помыться, так как в деревне никакой бани не было. Мылись по очереди в сенях. За наличием холодной и горячей воды следил дежурный, который назначался каждый день. В углу дома слева постоянно стояли три молочные фляги: фляга с водой, фляга с молоком и фляга с простоквашей. И на каждой фляге лежала своя эмалированная кружка.
   В целом всё было вроде нормально, но вот мыши не давали нам покоя. Вернувшись в первый день с поля, мы обнаружили, что эти твари пообгрызли все наши продукты, которые мы разместили на полке в доме, так, что их практически все пришлось выбросить. Мало того, они обнаглели и стали уже днём, и при свете ночью бегать по нашим спальным местам, по столу, не говоря уже о том, что их стаи вылезали через щели в полу и хозяйничали там. Судя по тому, что большинство мышей в стаях были маленькими, они здесь постоянно размножались и в большом количестве. Я, проживший до института восемнадцать лет в деревне, такого множества мышей никогда не видел.
   И мы решили устроить на них охоту. Использовали все подручные средства. Серёга Степанов приловчился их ловить рукой в рукавице. Делал он это так. Вставал на корточки возле щели в полу, подносил левой рукой к щели кусок хлеба, а правую в рукавице, оттопырив большой палец, держал наготове, возле этого куска хлеба. Мышь выползала из щели и тянулась к хлебу. В этот момент он резко хватал её рукой в рукавице. Способ был уловистый. Но получался он не у всех. Тут нужно было терпение, чтобы долго сидеть, не шевелясь, на одном месте и быстрая реакция при хватании. По «методу Степанова» пробовали ловить этих тварей многие, но лидером всё равно оставался Серёга. Этот метод был основным для тех, кто проиграл в карты. Мы играли в преферанс, и проигравшие должны были либо ловить мышей: одна штука за десять вистов, либо дежурить ночью – полчаса за те же десять вистов. В связи с этим игра в карты на мышиный интерес в коллективе поддерживалась и поощрялась. Выигравшие получали льготы по уборке помещения и походам за молоком и водой.
   Энергетически мало затратный метод уничтожения мышей придумал наш староста. Он нашёл в доме гирьку от часов, привязал к ней бечёвку и бросал эту гирьку в мышь, которая появлялась в пределах видимости. Малая затратность определялась тем, что эту охоту можно было выполнять, сидя на нарах, так как за брошенной гирькой не надо было ходить. Он после броска подтягивал её к себе с помощью бечёвки. На такой охоте было много промахов и много шума. Но за гирькой к нему была очередь также из проигравших в карты.
   Ночью, чтобы обезопасить себя от падающих с потолка мышей, приходилось спать, укрывшись одеялом с головой. Но и это не всегда помогало. Они бегали поверх одеял и не давали спать. Чтобы как-то отдыхать, мы стали устанавливать дежурство и не выключали свет.
   На второй или третий день, устав от этой войны с мышами, заговорили о кошке. Поскольку все знали, что для мыши зверя страшнее кошки нет. Но, где её взять, эту кошку? Обратились к бригадиру, тот пообещал что-нибудь придумать. К вечеру он приехал без кошки, но привёз банку с какой-то светлой вонючей жидкостью.
– Помажьте куски хлеба этой жидкостью и положите возле щелей. Мышь, если съест этот хлеб, то окочурится! – дал он указания, передовая банку старосте. – А кошек нет, никто не даёт, – помолчав, добавил он.
   Мы в полном соответствии с инструкцией намазали несколько кусков хлеба и положили их утром в разных углах дома. Оставили дежурного, который должен был наблюдать, что же будет. Когда в обед пришли домой, то дежурный доложил, что мыши подходили к хлебу, водили носом, нюхали, но не ели.
   Запах от этой отравы наполнил весь дом, но не подействовал ни на одну мышь. Поэтому мы собрали эти вонючие куски хлеба и выбросили их на улицу. Чтобы проветрить дом от этой вони выставили окно и на полдня оставили открытой дверь. Когда вечером вернулись домой на ночлег, запах, хоть и не сильный, но чувствовался. Мы потом ещё в течение двух дней проветривали помещение. Мышей меньше не стало.
   Некоторые ребята стали просить бригадира, чтобы он расселил нас по жилым домам. Но основная масса всё же не хотела терять свободу, которую мы имели, проживая отдельно. Тем более, что перед этим наш Александр Фёдорович, оставив за главного старосту, уехал в город, вроде бы по делам. Но мы-то точно знали, что он первый не выдержал такой мышиной агрессии. Он, действительно, хоть физически был очень сильный, занимался штангой, более всех был подвержен этому мышиному давлению. Он практически не спал по ночам. Немного дремал в кабине трактора, когда мы уже работали в поле. И, по-видимому, сильно устал за эти несколько бессонных дней. Кстати он так и не вернулся к нам, хотя обещал.
   Поэтому, оставшись без надзора, мы имели возможность похулиганить. К сожалению или к счастью, но этого мы не сделали ни разу за всё время проживания там. Тем не менее, переезжать на квартиры не собирались. Войну с мышами не прекращали ни на час. Конечно, наша активная охота существенно проредила эти мышиные полчища. Их стало немного меньше, и они стали менее наглыми. Но покоя они нам не давали, особенно ночью.
   И мы на военном совете приняли решение украдкой пойти по деревне и попытаться поймать где-нибудь кошку. На вылазку пошли все, разделившись на четыре группы. Каждой группе дали по мешку из-под картошки, чтобы можно было быстро, поймав кошку, её спрятать в этих мешках. В деревню вошли сразу с двух сторон. Кошки будто что-то почувствовали и, увидев кого-либо из нас, стремглав убегали в дом или в сарай.
   Но всё-таки нам повезло. У одного из домов ребята из второй группы поймали небольшую кошку, скорее котёнка. И как можно быстрее, стараясь не создавать шума, помчались к нашему дому. За ними, никого не поймав, подтянулись и все остальные. Когда я подошёл, Саша Заморин держал на руках украденного котёнка и нежно гладил его по головке. Тот тихо сидел у него на руках. Когда все собрались, то стали обсуждать, что делать дальше. Одни предлагали запустить котёнка в дом, чтобы он жил с нами. Они доказывали, что одно присутствие котёнка подействует на мышей угрожающе, и они не будут нагло вылезать из-под пола и прыгать с потолка. Другие говорили, что как только мы откроем дверь, котёнок тут же убежит домой, потому что кошки очень хорошо запоминают дорогу, тем более, что здесь совсем недалеко до его дома. Либо придут хозяева и заберут его. Я был на стороне первых.
Староста предложил компромиссное решение:
– Давайте оторвём пару досок на полу и пустим котёнка под пол. Мыши не поймут, что это котёнок, а не кошка, и драпанут из дома. А потом заберём его обратно и оставим жить в доме.
Решение действительно было интересное, и мы, недолго думая, оторвали у стены одну доску. Боря Ададуров заглянул в образовавшийся проём, посветил фонариком и доложил:
– Пустота, высотой примерно сантиметров тридцать, и под балками проход высотой сантиметров десять. А основание земляное.
   Саша с котёнком подошёл к этой пустоте и попытался опустить его в эту полость под полом. Тот цеплялся когтями за рукав и не хотел туда идти. Наконец-то ему удалось отцепить его от себя и мягко опустить на дно этой пустоты. Все, сгрудившись, стояли и смотрели, что будет дальше. Полагая, что котёнок выпрыгнет оттуда назад, закрыли дверь, чтобы он не убежал из дома. Но котёнок не собирался выпрыгивать. Он немного присел на все четыре лапы, насторожился. Было видно, что он приготовился к прыжку, но не к нам, а вперёд – под пол. И, действительно, через несколько мгновений он прыгнул в это пространство под полом. Раздался мышиный писк. Этот писк нам был уже знаком. Мыши так пищали, когда кто-либо ловил их рукавицей. Мы стояли и ждали, что будет дальше. В пространстве под полом некоторое время был шум, как будто там мели веником. Потом всё затихло. Мыши не бегали, как прежде, котёнок не выходил. Подождав с полчаса, все отошли от проёма. Доску на место не стали ставить, полагая, что котёнок через какое-то время выйдет. Наступил вечер, котёнок не выходил. На душе у всех было неспокойно за котёнка. Стали строить предположения:
– Вдруг эти мыши загрызли котёнка, ведь он ещё маленький, – предположил кто-то.
– Вряд ли, если бы они на него напали, тот всегда мог выскочить к нам, – парировали другие.
   Легли спать. Это была первая ночь, когда не было слышно ни беготни мышей, ни их писков.
   Во все последующие дни, которые мы потом прожили в этом доме, после этих событий, никто не видел в доме и возле дома ни одной мыши. Но и не было котёнка. Никто его не видел.
   Через день после кражи котёнка к нашему дому пришла пожилая женщина с мальчишкой лет пяти.
– Ребята, говорят, вы поймали нашего котёнка и унесли к себе. Отдайте, пожалуйста, а то вот внук уже второй день плачет, ищет своего Ваську, – обратилась она сразу ко всем ребятам, которые стояли на улице у нашего дома.
Староста вышел навстречу женщине и стал рассказывать, что действительно, мы взяли возле дома котёнка и хотели попугать им мышей, от которых в доме нет никакого спасу. Но он куда-то убежал. Мы сами его ищем. И честное слово не знаем, где он.
– Где мой Васька? – захныкал мальчонка.
Серёга зашёл в дом и вернулся с целой горстью различных конфет и протянул их мальчику.
– Не нужны мне конфеты. Отдайте моего Ваську! – ныл он не переставая.
К мальчику подошёл Боря Ададуров, присел перед ним на корточки и показал ему маленький электрический фонарик, пощёлкал выключателем – фонарик то горел, то не горел. Мальчуган перестал ныть, стал внимательно смотреть за манипуляциями Бори.
– Хочешь такой фонарик? – спросил Боря, протягивая светящий фонарик мальчишке.
– Да, хочу, – пролепетал тот.
– Ну, бери, будешь теперь вечером ходить и освещать бабушке дорогу.
Тот взял фонарик в руки стал передвигать рычажок переключателя – взад, вперёд. Фонарик послушно мигал. На губах мальчика появилась улыбка.
– Что нужно сказать дяде? –спросила бабушка, обращаясь к внуку.
– Спасибо! – промямлил мальчик.
– А Ваську твоего мы найдём! Подожди чуть-чуть!
– И конфеты забирай, – напутственно твердил Серёга, помогая мальчику рассовать все конфеты по карманам. Чувствовалось, что мальчик доволен подарками и готов ждать, когда найдётся Васька.
– Ребятки, ну, вы всё-таки, если котёнок объявится принесите его к нам, – уходя, попросила женщина.
– Хорошо, обязательно принесём, – за всех ответил Боря.
   На следующий день утром к нам заехал бригадир и сообщил, что котёнок вернулся домой. Для нас для всех это была приятная новость.
   Но, что важно отметить, мыши в нашем доме больше не появлялись, хотя после этих событий мы прожили там ещё целую неделю. По-видимому, для мышей это был мощный стресс, что они исчезли так надолго. Эти события позволяют наглядно оценить, как в природе всё сбалансировано. Поэтому по жизни нужно повнимательнее наблюдать за процессами, происходящими в живой природе, и пытаться учиться у неё создавать во всём гармонию.