Дайте миру шанс Часть 1 Поле трансгенной войны 3

….Пробуждение было недобрым. Едва она продрала глаза, обнаружила бегающую возле собственной ноги огромную крысу. Первое чувство брезгливости ушло, когда она окинула ее голодным взглядом. 

После того, когда гибриды начали массово нападать на людей, приходилось прятаться в подвалах, пещерах, заброшенных шахтах, канализационных трубах и крысы не худшее, что ей пришлось тогда попробовать. Потом построили стену и все лишения быстро забылись. В теперешние сытые времена за стеной модно стало морить себя диетами. Смешно. У человека всего четыре критических потребности – воздух, вода, еда и тепло, но он умудряется меньше всего их ценить. Все это было у человечества в достатке. Но нет, человечество никогда не оставит попыток само себя уничтожить. Как физически, так и духовно. Дерево познания манит его своими плодами. Дело даже не в том, как мы пользуемся этими знаниями, во благо, или во зло, мы создаем химеры, которые не в силах потом контролировать. Любой пример: от каменного молотка до генной инженерии, живое тому подтверждение.

Впрочем, на сытый желудок рассуждения должны быть более оптимистичными. Лорейн порылась в рюкзаке и то, что в пачках остались крошки, было невероятной удачей, просто чудом. С отвращением освободив одну из банок в шкафу от какого-то сустава, она насыпала туда крошки и начала приманивать крысу. Человек все-же хищник. Может часами выжидать, наблюдать, стеречь, терпеливо затаившись. Отмените культуру, образование и этикет и вся наносная цивилизованность сразу спадет – инстинкты начнут управлять человеком, самые низменные и первобытные. Гибриды – разве не доказательство? Они должны были стать человечеству опорой, защитой, старшими братьями, а стали…. Вот, например, крысы. Они сопровождают человечество повсюду и во все времена, но за то, что всегда конкурируют с нами за пищу  - враги и никогда не станут друзьями.

 Хитрая хвостатая бестия то ли что-то подозревала, то ли не могла поверить своим крысиным усам и мучительно долго стояла на краю банки, мелко начищая лапами свой любопытный нос. В конце концов сделала неосторожный шаг внутрь. Пару ловких движений, и добыча оказалась под крышкой. На столе она разыскала скальпель. Распотрошить крысу оказалось делом нескольких минут. Она набрала ворох валяющихся на полу исписанных, скомканных листков, соорудила на листе железа импровизированный костер, а вот с огнем возникли некоторые трудности, пока она не вспомнила о плазменном пистолете. Замкнула контакты и вот она, искра жизни.

 Румяная крыса источала аромат поджаренной корочки, когда гибрид появился. Лорейн невозмутимо подняла глаза и, победно улыбнувшись, откусила смачный кусок.

Подскочив, он зажал ей крупной ладонью нижнюю челюсть. Сильными пальцами стал давить на основание, заставляя открыть рот. Потом тряхнул ей голову так, что кусок из ее рта отлетел на пару метров. Хорошо, не вместе с зубами, но для надежности Лорейн все-же проверила их наличие. 

- Чуть челюсть мне не сломал, скотина! Это же мой обед! - в ярости закричала она, но он только дальше отшвырнул ногой ее зажаренную крысу. С усилием она пыталась дотянуться, но крепкая цепь не позволяла ей приблизиться. Он присел рядом, вложил в ее руки сырой кабачок.

- Сам ешь свой гнилой кабачок! – в гневе отшвырнула она кабачок в сторону.

Эта ненавистная цепь. Она рвалась с нее и пыхтела. Гибрид опять неотступно следил за ней своими углями глаз. Отыскав глазами подходящую палку, с помощью которой смогла бы дотянуться до крысы, она сдержанно села, чтобы усмирить его бдительность, зорко перебегая глазами с палки на аппетитную крысу.
 
    Внезапно Лорейн почувствовала жжение во рту, язык стало раздувать, как после острого приступа аллергии. Не прошло и пяти минут, как крыса тоже моментально раздулась, потом переплавилась в клокочущую, голубую жидкость и вскипела крупными, белыми пузырями, оставляя после себя выжженное место. Лорейн смущенно покосилась на гибрида, подняла с пола кабачок и стала глотать его крупными кусками.

  Когда она справилась с голодом, наконец то появилось любопытство. Куда не погляди – запустение и уныние. Как гибрид здесь очутился? Он плыл на этой барже или разыскал ее уже брошенной? Пробирки его или от кого-то ему достались? Масса вопросов без ответов.

Логово, а по-другому это место она бы не назвала, было на редкость надежным. Даже спустившись в трюм, это место было затруднительно обнаружить. Коробки, ящики и шкафы так тесно закрывали проход, что даже ей трудно было протиснуться, не говоря уже о массивном гибриде. Она плохо различала в полумраке предметы, но не побоялась бы обшарить весь трюм, если бы не была привязана. Страх перед сумраком не шел не в какое сравнение со страхом перед неизвестностью.

 Чудовищный день, ужасный, кошмарный, еще хуже, чем вчера, она не протянет долго. Она не чувствовала усталости, не должна была ее чувствовать, но присутствовало ощущение какой-то тяжести, бремени, изможденности, чахлости, болезненности. Она посмотрела на гибрида, и тут же нашла ответ на свой вопрос. Его тяжелый, холодный взгляд, жуткий вид. Вот он, предмет ее страхов, постоянной опасности, она не знает, что от него ждать. Приходится быть настороже, озираться, оглядываться, следить за его реакцией, это сводит с ума, нагружает психику до предела. Невозможно убежать, нельзя спрятаться. Лорейн сглотнула, она постоянно чувствовала свою беспомощность. Гибрид протянул к ней руку со склянкой, внутри которой находилась густая, вязкая жидкость красного цвета.

- Кровь! – пронеслось в голове. Лорейн непроизвольно сжала кулаки. Гибрид протянул склянку ближе. Казалось, что-то опасное, угрожающее несет этот жест. Наверно, она очень долго и мрачно смотрела на его протянутую руку со склянкой, потому что он вдруг отхлебнул содержимое и вновь протянул ей.

Лорейн опомнилась и попыталась отвести взгляд. Не получалось. Страх притягивал ее взгляд, а внутри нарастала злость. Вид крови так подействовал на Лорейн, что волна смятения, ярости, негодования накрыла ее с головой. Ведь это он виноват, что ее занесло в этот кошмарный мир. Она выхватила из его рук склянку, с размаху ударила об пол. Он гибрид, пусть он пощадил ее, но спокойно жрет людей, пьет кровь. Эта мысль оглушила ее, потрясла. Ее глаза сверкнули яростью. Она вспомнила про скальпель, оставленный на полу, нащупала его рукой.

 Гибрид не шевелился. Догадывался, что сейчас произойдет. Она ринулась к нему, размахнулась, скальпель вонзился ему в область сердца. Эти непроницаемые угли глаз даже не дрогнули, он спокойно разжал ее руку, вытащил скальпель. Рана была глубокая, возможно, она даже задела сердце, но гибрид равнодушно стер с груди кровь вместе с кусками кожи. Гибриды ведь не чувствуют боли, никакой. Как можно убить то, что уже мертво?

 Лорейн замерла. Наверняка он ответит на удар. Убить ее он сможет одним движением и совершенно молниеносно. Ей совершенно нечем защититься, бой заведомо проигран. И о чем она только думала, решившись на этот безрассудный шаг? Пока он не опомнился, она отскочила назад. Со стороны стены на нее метнулось несколько пятен. Ей показалось, что он движется с трех разных сторон. Она метнулась в сторону и что темное большое и грузное нависло над ней. Лорейн вскочила, темнота вскочила следом. Она бросилась навстречу, чтобы хотя бы первым ударом застать его врасплох. В этот удар она вложила весь свой запас сил, но просто впечаталась в стену. Это была просто тень, она испугалась собственной тени.

 Она попятилась назад, за что-то зацепилась, упала. Да еще так неудачно, прямо в пролитое красное пятно. Вся сжавшись, как пружина, в комок, она стала лихорадочно оттирать мерзкую липкую жидкость с лица и вдруг поняла, что это не кровь. Она не пахла кровью. Она лизнула пальцы - сок?! Вишневый. Просто вишневый сок. Где он вообще мог его здесь добыть? Лорейн подняла глаза - он просто смотрел на нее. Просто стоял на одном месте и наблюдал как она мечется и воюет с собственными страхами.

- Зачем? – простонала она, - я ведь просто хочу домой! Зачем ты меня привязал?

Он подошел к ней, без всякого выражения склонился и протянул к ней ладони. Лорейн долго смотрела на них, пытаясь понять, что это значит. Сообразив, оперлась об его руки, по сравнению с которыми ее собственные выглядели просто младенческими. Гибрид легко поставил ее на ноги, потом положил пальцы на щеки и растянул ей рот в улыбке. Странно, так в детстве делал папа.

  Он спокойно отвернулся к своим пробиркам, а она попыталась здраво поразмышлять. Что толку злиться, надо приспосабливаться. Все, что она может сейчас сделать – довольствоваться минимальными потребностями и просто ждать. Помощь должна прийти, ее будут искать и должны найти.

А может, это чудовище и не такое чудовище? Он, конечно, гибрид, это бесспорно, но он спас ее, теперь вот кормит. Вряд ли была какая-то причина, будь то симпатия, страх или любопытство, заставили бы его так действовать. Даже если она представляет какую-нибудь научную ценность, то разум гибрида уже не может ее оценить.

Причина спрятана не в ней, а в нем. Какой-то прошлый опыт или ассоциация. Не хотелось бы думать, что он так делать регулярно, но и такой вариант возможен. Похищать людей у стены, изучать их, а потом рассовывать по банкам – это как самый объяснимый вариант, самый же безумный – что он за ней ухаживает, ведь двуполое размножение гибриды потеряли навсегда. А уж чувства…. У гибридов нет никаких чувств, кроме желания убивать. Спасать же ее просто незачем - она обречена, а если бы он был настолько разумен – то оставил бы у стены.

Почему он ее сразу не съел? Одержим исследованиями. Значит, у гибридов есть более доминирующие инстинкты. Пусть это будет следующий этап ее расследования.

Бумаги! Почему она не обратила на них внимание раньше. Она взяла первый попавшийся смятый листок с пола, расправила его – какие-то каракули. Символы, знаки, черточки – всем подряд: карандашом, ручкой, фломастером, то слишком крупные, то слишком мелкие. Какой-то запутанный бред воспаленного трансгенами разума. Несколько листков, где различимы были знакомые буквы, она запихнула в рюкзак.

Баржа. С виду гнилая и ржавая, тем не менее, не спешила разваливаться. Более того, даже не скрипела под весом огромного гибрида. Вторым объектом изучения стала улица. Берега. При более внимательном взгляде в иллюминатор выяснилось, что огромные валуны сложены наподобие стены, следом, словно щиты, возвышались ломаные бревна. Это искусственное сооружение – не могли бревна сами по себе так сложиться. От кого он защищался, если это его рук дело? Гибриды пожирают друг друга, но не нападают на себе подобных. Кого мог настолько опасаться гибрид, что соорудил защитные укрепления? Да и на барже в одиночестве он живет неспроста.

 Где она находится, ясности пока не было. Во всяком случае, силовой стены удерживания не было видно даже на далеко просматриваемом горизонте. Страшно, что вопросы без ответов, но самое страшное – в ответе таится ее жизнь или смерть. Есть что-то все же интригующее во всей этой ситуации – ей единственной представился шанс на них ответить, докопаться до истины. А ведь именно этого она хотела. Твои желания ждут встречи с тобой, главное, не пожалеть потом об этом.