Вероломство - 1. 2

Прежде чем войти в Столовую палату, царевна остановилась, пригладила сарафан, а потом, глубоко вздохнув, плавной походкой прошла в комнату. За длинным столом, в кресле из толстого черного дерева, уже сидела грозная царица. В последнее время, царица заметно похудела от усталости ; её прямоугольное лицо стало скуластым, мешки под выпуклыми глазами стали темнее, а над ртом образовались морщины. И все же, сколько бы она не уставала, царица всегда оставалось самой величественной женщиной в тереме.
Все и всё было под её зорким присмотром. Кто бы что не сделал, не подумал, царица все равно как-то об этом узнавала. От неё чуть ли невозможно было что-то скрыть, она людей насквозь видела. К тому же, несмотря на четверо детей, что она нарожала царю, царица была по-прежнему такой же красивой, как и раньше. В её серых глазах сверкала сталь лезвия, а твердая челюсть говорила о непоколебимой решительности.

- Доброе тебе утра, государыня матушка, - Настасья молвила и низко поклонилась перед матерью. Впившись в неё строгим взором, царица, помолчав, наконец слегка улыбнулась. - И тебе доброго утра. Садись, дочка. Налей молоко царевне, - царица приказала ближайшей служанке и та поспешила наполнить чашу Настасьи.
Царевна некоторое время молчала, не решаясь сказать все о чем она думала, и поэтому вместо этого принялась яствовать. Когда они обе уже почти закончили завтрак, царица наконец отложила в сторону еду чтобы задать дочери вопрос о котором она все утро думала.

- Знаешь ли ты, дочка, о чем Никита Басманов вчера просил твоего батюшку?

Ложка, что Настасья преподносила ко рту, резко застыла. Немного удивленная, она опустила руки и, умиротворенно улыбаясь, спокойно ответила. - Нет, не знаю, государыня матушка. Откуда мне знать такие вещи? - царевна мирно произнесла. Царица изучила суховатое выражение на лице дочери прежде чем продолжить допрос. - Странно, что ты не знаешь. Речь ведь о тебе шла. - Настасья нахмурилась. - Обо мне? - переспросила она.
Коротко кивнув, царица оторвала взгляд от дочери, чтобы непринужденно налить себе попить. - О тебе, о тебе. Басманов просил твоей руки у государя. Говорил что любит тебя больше жизни или что-то в этом роде. Разумеется, батюшка отказал ему, но я просто хотела узнать если ты об этом знала. Хотя, и так и так разницы никакой нет.

Радостная улыбка на бледном лице Настасьи медленно исчезла. Она с полным непониманием уставилась на мать, не веря услышанному. - То-есть как…? - она попыталась спросить, но прервалась когда не смогла удержать свои чувства. - Батюшка от-отказал Никите? - с трудом выговорила она. Прячущаяся под скатертью рука царевны сжалась в трясущийся кулак. - Не спросив меня об этом? Просто вот так вот сразу взял и отказал?

Царица, делая вид, что не поняла негодование дочери, бросила ей вопрошающий взгляд. - А разве тебя должны спрашивать? Разве твой батюшка, государь наш, не имеет право принимать решение о будущем дочери? - Кулак Настасьи сжимался все крепче и крепче. - Разве он не твой отец? По твоему, ты сама все можешь решить, а мы, родители, должны просто со всем соглашаться? Ты что о себе возомнила, а? - Царевна не могла более сдержаться. - Речь идет о моей судьбе, матушка. Я имею полное право…-

- Никакого права ты не имеешь! - грозно возразила ей царица, ударив кулаком по столу с такой силой, что аж тарелки затрещали. - Речь идет не только о твоей судьбе, а судьбе государства нашего! Ты не имеешь право на любовь, поняла? - Настасья в полном ошеломлении и негодовании уставилась на мать.
Всё внутри у неё закипело, забурлило. Она не могла поверить, что её мать не видела в ней самостоятельного человека с мыслями, чувствами и желаниями. Теперь её руки тряслись от гнева. Крепко сжав челюсть, ей пришлось невольно прикусить язык, как бы лишнего не наговорить матери. - Выкинь этого Басманова у себя из головы. Не пара он тебе, запомни!

Настасья медленно встала на ноги, не отрывая взор с лица матери. - Для меня нет и не будет никого другого кроме Басманова, - она сказала, сквозь стиснутые зубы. Их пристальные взгляды встретились. Изумрудные очи вцепились в схватку с суровой сталью. - Позволь откланяться, государыня матушка. Я уже наелась. - Царица сузили глаза, но не приказала ей остаться. Молодая царевна торопливо поклонилась, прежде чем выйти из-за стола и покинуть Столовую палату.

Оказавшись в коридоре, Настасья безмолвно поспешила вернуться к себе в опочивальню. Проходящие мимо девки и боярские дочери в волнением спрашивали что у нее случилось или произошло, но она их не слышала. Гнев не только оглушил, но и ослепил её. Ничего не слыша и не замечая, царевна только знала что ей нужно как можно скорее поговорить с отцом. Царица очевидно не одобряла Никиты, хотя уже давно его знала, поэтому может быть, из собственных предрассудков, нарочно неправильно передала ей решение царя. По крайне мере, Настасья имела право высказать отцу свое мнение и узнать от него самого что он сказал.

Войдя к себе в комнату, царевна застала там двух девиц, занимающихся вышиванием у окна. - Настасья Васильевна, а чего ты так рано вернулась? Разве царица уже закончила трапезничать? - поинтересовалась одна из них, та что была повыше ростом ; Евдокия Еропкина.
- Нет, не закончила. Я ушла первая, иначе не сдержалась бы, - буркнула в ответ Настасья, хлопнув за собой дверью. Заметив как она начала метаться из одного угла в другой, скрестив на груди руки, боярские дочери отложили в сторону вышивку и подошли поближе, с непониманием рассмотрев лицо царевны. - Что случилось, Настасьюшка? Чем ты так взволнованна?

Едва услышав их вопросы, Настасья отмахнулась от вопросов, пообещав что потом расскажет. - Сейчас мне нужно повидать отца. Я должна с ним поговорить! - она заявила, но приятельницы покачали головами. - Государь каждое утро занят важными делами. Не сможет он тебя принять, у него времени просто не хватает, - предположила другая боярская дочь, более низкого роста ; Марфа Матвеева. - Но, у меня дело срочное и тоже очень важное! - возразила Настасья, хотя сама прекрасно понимала что Марфа была права: сейчас к отцу её никто не пустит. Придется подождать. В таком случае, почему бы не…

- Марфа, спустись во двор и отыщи Никиту, - царевна начала отдавать поручения, уже более не бродя туда-сюда. - Передай ему, что я буду ждать его у нашего любимого места и пусть он туда немедля приходит. Поняла? - Марфа уверенно кивнула, после чего выбежала из опочивальни в поисках Басманова.
Пока она бегала его искала, Настасья, с помощью Евдокии, переоделась из нарядного шушуна в сарафан поскромнее и попроще, без дорогих тканей и жемчуга. Таким образом, она не станет выделяться из толпы народа, что служили при дворе и сможет выбраться за переделы кремля. Главное волосы прикрыть платком и тогда точно никто не обратит внимание.

В то время как царевна, в сопровождении близкой приятельницы Еропкиной, выбиралась из кремля, её другая хорошая подруга Матвеева поспешно спустилась с верхних этажей терема во двор, что соединял терем со всем остальным. Вдруг вспомнив, что за ней может следить сама царица, боярская дочь заставила себя медленно и спокойно пересечь двор. Только завернув за угол она смогла заспешить снова. Расспрашивая каждого встречного, не видели ли они голову личной опричны царя, Матвеевой на пути, в конце концов, повстречался Дмитрий Овцын — казначей, бывший в чести при дворе.

- Дмитрий Владимирович, постойте! - Овцын собирался пройти мимо, но тут же остановился как только его окликнула Матвеева. Она уже поспешила к нему, прежде чем он успел повернуться, и потому не заметила как близко они стояли друг к другу. Овцын возвышался над ней, как морская волна над каменным берегом.

- Марфа Андреевна, что ты здесь делаешь? - взволнованно спросил у неё Овцын. Девица на мгновение совсем забылась: никогда в жизни ей не приходилось находиться так близко к мужчине, тем более к такому как он. А ведь он всегда ей нравился, с того момента как они познакомились впервые два года назад.
Молодой, красивый, умный ; как тут не влюбишься? Матвеевой казалось, что своими лазурными глазами и мужественной фигурой, Овцын с легкостью очаровывал каждую, которой повезло оказаться у него на пути. В том числе и её. Но, она, разумеется, виду не подавала.

- Дмитрий Владимирович, скажи, не видел ли ты Басманова? Он здесь недавно был, я слышала. Не знаешь где он сейчас? - она ответила на его вопрос вопросом. Нахмурившись слегка, Овцын подумал. - Басманов кажется только что мимо проходил. Сказал что пойдет на конюшню, лошадей подготовить.
Не успел он ответить, как Матвеева торопливо отблагодарила его и пошла дальше. Как бы ей не хотелось остаться с ним чуть дольше, она обязана была выполнить просьбу царевны. Оставшийся один Овцын долго глядел ей вслед, протянув руку будто хотел остановить. Потом сунул руку в карман и ушел, покачав головой.

Овцын правду ей сказал: Басманов как раз выходил из конюшни, когда к нему подоспела Матвеева и попросила отойти с ней на минутку. Приказав помощникам, чтобы ничего без него не делали, голова гвардии неохотливо отошел в сторонку. - Чего тебе, Марфа Андреевна? - беспристрастно спросил у неё Басманов.
Оглянувшись по сторонам, она показала ему чтобы он наклонился поближе и шепотом на ухо передала тайное послание. Внимательно послушав, черновласый молодец коротко поблагодарил её и отправил назад. Сам же он взял с собой самого приближенного к нему из гвардии, а остальным наказал разобраться со всеми оставшимися делами. Опричники едва отдали честь, как Басманов уже запрыгнул на коня и направился к воротам из кремля.

~~~

Настасья с Евдокией стояли на берегу реки Клязьмы и наслаждались теплым летним ветерком. Им удалось без всяких затруднений тайком выбраться сначала из терема, а затем еще из самого кремля. Оттуда, прикинувшись простыми девками, они спустились вниз к реке. Там где им, окруженными кустами и деревьями, никто не помешает. Однако, сколько бы раз Настасья глаза не закрывала, как глубоко бы не дышала, ей вновь и вновь вспоминались слова матери. - Выкинь этого Басманова у себя из головы!

Царевна покачала головой, тихо сказав себе под нос. - Ну уж нет, матушка. Я не отступлюсь. - Евдокия взглянула на неё, услышав как она что-то пробурчала. - Что-то все-таки не так, Настасья Васильевна? - Не желая рассказывать о том в чем сама еще не разобралась, царевна сказал что ничего и покачала головой. - Настасья Васильевна, скажи мне что тебя так волнует. Я же вижу по тебе что ты сердишься, - Евдокия не отступила от своего, углядев в очах подруги бушующие чувства. Тяжело вздохнув, Настасья заставила себя сказать:

- Батюшка отказался выдать меня за Никиту.
- Неужели Никита Даниилович просил у него твоей руки?
- Как видишь, просил. Теперь, из-за того что мой отец царь, мы с Никитой должны страдать.

Обе долго после этого молчали. Царевна Настасья молчала потому что пыталась сквозь огорчение придумать выход. Евдокия молчала потому как не знал чем помочь приятельнице. - И что вы теперь будете делать? - она удрученно полюбопытствовала. - Неужто ли забудете друг о дружке? - Царевна решительно покачала головой, даже ехидно посмеявшись услышав её слова. - Как можно забыть? Коли Никита любит меня, то он ни за что не даст мне выйти за другого! А я…. - Она поглядела вдаль, на детишек дружно играющих на соседнем берегу. Вот так вот и они с Никитой в детстве игрались. - А я никогда не дам ему жениться на другой. Уж лучше умереть, чем увидеть как он берет в жены другую!

Евдокия грустно улыбнулась. - Неужели, даже ради того чтобы жить спокойной жизнью, ты, царевна, не смогла бы отдать его другой? - Вместо того чтобы разозлиться или оскорбиться, Настасья лишь немного нахмурилась. - Нет, не смогла бы. Уж лучше жить неспокойной короткой жизнью с любимым чем всю оставшуюся без него. Наша любовь слишком сильна, чтобы просто так погаснуть.
Всё это она сказала так тихо и спокойно, будто вот-вот впадет в сон, хотя глаза её, наоборот, яростно горели. Глядя на решительную царевну, Евдокия не могла не восхищаться ею. Хотя сама она не знала можно ли было верить одним чувствам.

Четверть часа спустя, внезапно послышался топот лошадиных копыт. Вырванные из своего уныния девицы быстро отбежали в сторону и спрятались в кустах. Мгновение спустя, на речной берег выехал Басманов на своем вороном коне, а вскоре за ним прибежал его помощник. При виде возлюбленного, царевна забыл обо всем на свете и бросилась к нему.

- Никита! Никита, Никитушка!

Как только он услышал её голос, Никита резко повернулся к ней. Выпрыгнув из седла, он помчался навстречу к ней, оставив коня и помощника. Встретившись с ним на середине опушки, Настасья влетела в его распростертые объятия как пущенная на волю стрела.

- Настенька! Голубушка моя! - Никита прижимал её к себе, зарывшись в длинных белых волосах её, могучими руками обхватив тонкую талию. Он вдыхал привычный запах, чувствовал мягкую гладкую кожу, эту хрупкую женскую фигуру. Никита ничего другого не видел, не слышал, не знал кроме неё. Его Настасьи.

- Любимый, наконец-то ты ко мне вернулся. Наконец-то мы с тобой снова вместе! - радостно воскликнула Настасья, ласково поглаживая его щеку. Он снова похудел. - Если бы ты знала как я по тебе скучал, если бы ты…, - Никита попытался хоть что-то выговорить, но не смог. Не знал как можно описать что-то настолько необъятное. Настасья поняла его сразу, ведь она сама испытывала то же самое. - Ах, Настенька! - Он с легкостью взял её на руки и резво покружился, заливаясь ликующим смехом.

В его руках, в его хватке, Настасья чувствовала себя в полной безопасности. Пока рядом Никита, с ней ничего не произойдет.