Чёрная Марго. Глава пятая
Я похоронил свою кошечку в лесу. Рядом с салемской березой. Рыдая, раскапывал могилку. Не увидеть мне эти красивые глаза, не почувствовать вибрацию мурлыканья. С потерей моей любимой кошечки внутри меня будто оборвалась какая-то очень важная струна. И рухнула вера в будущее, в жизнь, в любовь. Настоящую.
Именно так я начал бы эту главу, если в тот день, сидя на бетонном полу гипермаркета и держа тельце Чёрной Марго в руках, я бы не почувствовал легкое мурчание. Я наспех вытер слёзы и слегка встряхнул её:
– Так! Что за притворство! И куда ты дела биение своего сердца?
– У кошек сердце в жопе, – последовал ответ, – не туда лицо прикладываешь: замечал, что кошки жопой трутся о твои ноги? Это и означает «от всего сердца». И вообще – кошки всё делают через сердце.
– Мне продолжать тебя держать или ты встанешь на лапы, и мы начнём уносить свои сердца подальше отсюда?
– Ну мне нравится, когда ты меня лапаешь, так что принимай решения самостоятельно.
И всё же Марго была очень слаба. Я обнял её крепко-крепко и понес к нашей тележке. На выходе из пролета со стеллажами «все для туризма» я обернулся. Трупа монстра и крови уже не было. Даже не удивлюсь, если на записях с камер видеонаблюдения ничего не запечатлелось.
Двигатель старенького мерседеса не хотел заводиться. Стартер жужжал вхолостую, жара в салоне авто была невыносимой. Несколько попыток завести подгнивающую колымагу не увенчались успехом и высадили аккумулятор полностью.
– Открывай, мужик, мне дверь добром, – Чёрная Марго выпустила коготок, – капот подними! Кошенька будет приводить старого мерина в чувства!
– Если ты меня бросишь, я тебя найду и укушу, – вдруг сказал я в сердцах, – понимаешь, Марго, я сильно привязался к тебе. Когда ты лежала, не дыша, я не хотел жить дальше.
Она подошла ко мне и коснулась своей мордочкой моего лица. Мягкие лапки обняли мою шею, мы дышали друг на друга и просто молчали. На парковку приезжали новые покупатели. Они возвращались с большими пакетами, заводили свои автомобили и уезжали. Семьи с детьми перекрикивались, кто-то шутил, детки ревели, смеялись, мужик пнул пустую пластиковую бутылку, а работник гипермаркета собрал пустые тележки в один длинный паровозик и увез ко входу в магазин. Мы обнимались и дышали друг другом. Человек и кошка. Такие разные и такие целые.
– Я ничего не могу тебе обещать, – тихо проговорила она, – всё слишком сложно, чтобы принимать решения сегодня. Но ты должен знать, что я ни о чём не жалею. И не буду жалеть
– Не понимаю тебя.
– И, наверное, не поймешь. Открой капот, нам нужно уехать и сварить зелье. Мои силы на исходе. Еще одной встречи с магической тварью я точно не переживу, если не подкачаться.
Я нажал на рычажок и замок капота отщелкнулся. Выйдя из авто, я поднял крышку, и кошка схватила лапами клеммы аккумулятора:
– Заводи, дорогой, крути двиглом дольше, искра будет – огнище!
– Тебя не коротнёт?
– Не сильнее, чем на тебе, мой хороший. Валяй!
Я снова повернул ключ и не отпускал до тех пор, пока старенькое сердце мерседеса снова не забилось. Через несколько минут Марго уже стояла на соседнем сиденье, упершись лапками в переднюю панель, и смотрела на дорогу. Через открытые окна мы ловили носами весну и мчались по трассе домой. На старой колымаге с набитым багажником из гипермаркета, в который нам вернуться уже было не суждено.
Я смотрел на дорогу, Марго водила своим носиком по сторонам и вдруг воскликнула: «Стопэ, братуха, паркуйся там!». Её лапка указывала в сторону озера у дороги. Я включил правый поворотник и начал притормаживать. Когда на съезде с трассы колёса автомобиля зашуршали по гравию, кошка уже высунула голову с треугольными ушками в окно и гортанно завывала. Машина еще не остановилась, а Черная Марго уже драла молоденькую березку. Я подъехал к самому берегу небольшого озера и не решился заглушить двигатель, хоть и знал, что энергии моей ведьмочки хватит на поездку до самого Моря Лаптевых.
– Поймать тебе леща? – спросила Марго, присев рядом со мной на берегу озера, – ты такой задумчивый. Если я тебя пугаю, милый, то я всё равно ничего не смогу с этим сделать. Это что-то вроде обязанности.
– Мне страшно за тебя. Ты меня не пугаешь, наоборот, заставляешь жить.
– Не привыкай ко мне. – Марго смотрела в мои глаза.
– Не говори так.
– Поймать тебе рыбку?
– А сможешь?
– Смотри.
Через минуту мокрая черная кошечка грациозной походкой вышла на берег, неся крупного леща в зубах. Я любовался ей. Я хотел обнять кошку, обтереть её, согреть. Это животное несло добычу в своей пасти и улыбалось. Это был подарок. Для меня. Он неё. Только для меня и только от неё.
– Что будешь делать с рыбой? – полюбопытствовала кошка, – вам, людям, как-то нужно её приготовить же? Вы не жрёте природу, вам нужно превратить природу в какую-то херню. Этот процесс вы называете готовкой.
– У нас это так и зовётся, дорогая, мы должны обработать природу прежде, чем совать её в себя.
– Поэтому и болеете. Страшнее всего то, чего ты ожидаешь, прячась за стеной. Если ты выходишь к врагу морда к морде – возникает диалог. Если скрываешься – возникает враждебность.
– Я не могу жрать сырую рыбу.
– Я не заставляю. Я уже о другом.
– Я услышал, милая Марго, я всегда тебя слушаю.
Когда мы выгрузили из багажника мерседеса большие пакеты с покупками, солнышко уже клонилось к закату. Шопинг и остановка у озера заняли почти весь световой день, а впереди ещё разбор продуктов. Как только мы наспех поужинали, Марго занялась своим котелком.
– Нужно вскипятить воду, – сказала она, – включи конфорку.
– Разве тебе можно заниматься магией на глазах у меня? У человека.
– Ты тоже часть моей силы. Если бы я тебя не любила, то дважды была бы мертва.
– А ты меня любила?
– Не в прошедшем времени. Не говори больше так.
– И что от меня сейчас требуется? – просиял я.
– Заклинания. Пока вода вскипает в ведьмином котле, нужно произносить заклинания. Несуществующие. Просто придумывать на ходу. Это активация котла. Если произнести то же самое заклинание вновь – магия котла теряется!
– Можно я возьму твою метлу и произнесу заклинание?
– Нужно, – ответила кошка и посмотрела на меня с некоторым сомнением.
Вода в котелке вскипала, я взял бордовую щетку для смахивания пыли и с серьезным видом монотонно начал причитать:
«Эрпедито пернострато
Черетосо сверевок
Сукореперо кастрато
Херобляцкий плять творог»
Марго уставилась на меня своими безумно красивыми глазами. Я для пущей убедительности прижал к груди «метлу» и произнес: «Аминь!»
Она поняла мой сарказм и подхватила эти причитания своим бархатным голоском:
«Кады кочецо пивкабля
Нопаслетнийблэ званог
Ипефка непрадовато
Прадавецблэт пидагок
Обни лапкойпаэбалу
Абассы ипадожги
Наматай сибеналапку
Ивойопаны масги»
И я снова продолжил:
«Шоколакта для рбёкна
Каг маршрукта дляхача:
Незачумает щикокта,
Сан даяга и рыча»
В котелке поднялась пена и залила конфорку. Свет погас. Наверное вышибло пробки в подъезде. Я нашел в кухонном ящике свечу:
– Теперь спать?
– Ну уж точно не на пяльцах вышивать.
– Довольна котелком?
– Довольна! И метелкой довольна!
– Ты лучшая кошка.
Свидетельство о публикации №222112000070