За линией фронта. Часть пятая -1

  НА ПУТИ К ДНЕСТРУ.
  В середине декабря 1943 года на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) рассматривались планы боевых действий советских войск на зиму и весну 1944 года. Компанию этого периода предусматривалось начать мощным наступлением 1, 2, 3 и 4-го Украинских фронтов на Правобережной Украине. Войска 3-го Украинского фронта, в состав которого теперь уже почти на целый год вошла 46-я армия, а так же 4-го Украинского фронта получили задачу ударами по сходящимся направлениям при содействии левого фланга 2-го Украинского фронта ликвидировать Никопольско-Криворожскую группировку врага, в дальнейшем развивая наступление на Первомайск, Николаев и Одессу, очистить от него всё Черноморское побережье.
- В районе Кривого Рога и Николаева продолжает действовать значительно пополненная резервами 6-я полевая армия генерала Холдидта, в составе более 20 дивизий, - докладывал на оперативном совещании в штабе армии Сергей Андреевич Березин, - теперь более подробно: в числе этих дивизий 17 пехотных, две танковых и одна моторизованная, а также недавно прибыл ещё один танковый батальон и восемь дивизионов штурмовых орудий, большое количество инженерных частей и других подразделений. Всего по данным разведки, группировка этой армии насчитывает 540 тысяч человек, 2416 орудий, около 700 самолётов. Наши войска, 3-го и 4-го Украинских фронтов имеют над противником незначительное превосходство, а в танках - мы ему даже уступаем.
  Глаголев, заслушав доклад, переспросил:
- Какова оборона немецко-фашистских войск перед войсками нашего 3-го Украинского фронта? Только без прикрас, Сергей Андреевич...
- Понятно, что без прикрас... На всём протяжении она достигла значительной глубины и достаточно хорошо оборудована в инженерном отношении. Первый оборонительный рубеж по докладу Гераленко и майора Деева, а они недавно вернулись с передовых позиций из разведки, включает три ряда траншей и окопов, опоясанных проволочными заграждениями и минными полями. Все высоты и населённые пункты в расположении противника сильно укреплены и превращены в узлы обороны. В глубине в спешном порядке готовятся промежуточные оборонительные рубежи. Особенно сильно укреплён рубеж реки Каменка. Сам Кривой Рог с севера, востока и юга прикрывается обводной оборонительной позицией.
- Понятно! - проговорил командующий без особого энтузиазма. - Ставка в предстоящей операции на Никопольско-Криворожском направлении отводит нам ведущую роль... То есть, войскам 3-го Украинского фронта, к которому наша армия сейчас относится, а мы сами будем в ударной группе. Сейчас ещё раз рассмотрим все возможные риски и к приезду на наш КП командующего фронтом и маршала Василевского на совещание и координацию действий войск, должны будем готовы дать обстоятельные комментарии по своим позициям.
  Совещание продолжалось недолго, в войсках армии велась напряжённая подготовка к наступлению. В соединениях и частях шла боевая учёба, проверялась готовность вооружения и боевой техники, пополнялись запасы материальных средств и командарм был вездесущ и требователен. Он должен был успевать во все уголки своего растянутого по флангам войска, "заглядывать в дула зениток и прощупывать каждый боевой участок" - по его собственным словам. Тем более, что сейчас в расположении армии находился Член Военного совета 3-го Украинского фронта генерал-лейтенант Желтов, который в частях и подразделениях разъяснял общую военно-политическую ситуацию, значение предстоящей наступательной операции и роль в ней 46-й армии и прибывших в её состав соединений 31-го корпуса.
- Настал час, - подчеркнул Желтов в своём выступлении перед солдатами и командирами, - когда используя возросшую силу Советской Армии, умение и отвагу её воинов, мы должны нанести смертельные удары по немецко-фашистским войскам. Пусть земля Украины, которую они столь долго грабили, станет их могилой!

  А в это же время на Волховском фронте Мерецков всё ещё размышлял над картой со своими помощниками. Прошло уже трое суток со времени последнего разговора с Говоровым, а Кирилл Афанасьевич всё никак ему не мог позвонить снова, чтобы изложить, как и обещал, суть своего плана наступления. Наконец идея созрела и он поспешил дать знать о ней на Ленинградский фронт. Главный удар волховчане будут наносить с севера, примерно в тридцати километрах от Новгорода. Почему? Отсюда легче развить наступление. Да, но Новгород находится на стыке двух немецких армий и, как только оборона 18-й немецкой армии будет прорвана, ей поспешат на помощь войска 16-й армии, которые расположены в районе Старой Руссы.
- Я боюсь, что немцы могут сковать продвижение твоих войск, - возразил Говоров.
  Мерецков невольно усмехнулся в телефонную трубку и сказал, что нанесёт вспомогательный удар через верховье озера Ильмень, чтобы обезопасить себя.
- А лёд на озере выдержит тяжёлые орудия? - спросил Говоров.
- Это мы, разумеется, проверим, но морозы здесь стоят до тридцати градусов и вода промёрзла на большую глубину, - ответил Мерецков. - А удар со стороны озера очень выгоден, немцам и в голову не придёт, что наши войска могут появиться отсюда. Сейчас контрразведка фронта ведёт активную дезинформацию в этом направлении.
- По-моему, ты выработал дерзкий план, и он мне по душе! - весело отозвался Леонид Александрович. - Мои разведчики тоже не отстают, и у нас хорошо сработал план по дезе "Возвращение", немцев ожидают большие сюрпризы.
- Ну-ну, удачи!
  Положив трубку, Мерецков отошёл от стола и выпрямился:
- Значит так, Михаил Николаевич, - он пристально посмотрел на начальника штаба генерала Шарохина. - Атаку через озеро Ильмень проведём глубокой ночью и без артиллерийской подготовки, иначе демаскируем себя. А ставка - на полную внезапность. Уверен, что враг не ждёт атаки со стороны озера, которое далеко просматривается. Если поднимется метель, это нам на руку. А главный удар нанесём с плацдарма севернее Новгорода, но после того как наша артиллерия хорошо обработает своим огнём передний край фашистов.
  Мерецков тут же отметил, что главный удар будет наносить 59-я армия генерала Коровникова. Она мобильна, хорошо вооружена, а Коровников - один из лучших командармов. Иван Терентьевич хорошо проявил себя при проведении Любанской операции, был ранен, но подлечился и вернулся на фронт. Начальник Генштаба маршал Василевский, приехав на Волхов, застал Коровникова на КП армии с опухшими ногами, опирающимся на палку. Маршал предложил командарму отправиться на лечение, но тот попросил разрешения продолжить руководство боем.

  Штаб фронтовой контрразведки - 10 января 1944 года, Волховский фронт.
- Легенда о сосредоточении значительных сил на правом фланге Приморской оперативной группы, которую тщательно поддерживало командование Ленинградского фронта в течении всей осени и начала зимы 1943 года - сработала, - говорил на оперативном совещании Стрельников, - всё это дезориентировало немцев. Они уверены, что готовится наступление наших войск на Кингисепп и Нарву. Дроздов, пожалуйста доложите последние данные, - попросил Иван Игнатьевич своего оперативника.
- Последовал приказ гитлеровского командования - усилить оборонительные линии перед правым флангом Приморской оперативной группы. В результате, против Приморского плацдарма во второй половине декабря - начале января, заняли оборону новые соединения: по последним данным это моторизованная дивизия СС "Нордланд" и моторизованная бригада СС "Нидерланды". Из всего этого следует, что противник окончательно введён в заблуждение, - Дроздов после своего чёткого доклада с совершенно холодным лицом, сел за стол. В отделе его называли человеком без эмоций, что соответствовало его имиджу, но все так же понимали, откуда у столь молодого человека в возрасте 27 лет эта замкнутость и холодность.
  Дроздов Игорь Константинович похоронил всю свою семью, на его глазах разбомбили родильный дом, куда он шёл, чтобы забрать свою жену с новорожденным сынишкой. В эту страшную бомбёжку, которой подвергся город Ленинград, он чудом уцелел, а потом лёжа в госпитале долгими холодными ночами думал: "Зачем я выжил? Зачем теперь это всё?.." Теперь он знал зачем!.. И всё-таки, он не был похож на графа Монте-Кристо, готового слепо мстить врагам за свою поруганную жизнь, но и рыцарем печального образа его не назовёшь. Он был крепок в своих убеждениях, что бумеранг, обязательно вернувшийся к врагам, будет жестоким и беспощадным.
- Теперь от радистов, какие у нас новости? Ольга, что скажешь? - обратился полковник к Тихоновой, только что вошедшей из комнаты связи.
- Там доложили, - начала она, открыв папку с донесением, - Каращенко сообщает через связника из Пскова, что за успешное выполнение разведывательного задания немецко-фашистское командование наградило его бронзовой медалью. При инструктаже агентов, направлявшихся в тыл советских войск со шпионскими заданиями, офицеры абвергруппы -112 приводили его в качестве положительного примера за то, что он сумел добыть "ценные сведения" о войсках Приморской оперативной группы. Так же Каращенко сообщает, что его положение укрепили данные разведчика Сапёрова, который вернулся к абверовцам с докладом от нас. И ещё одно... Руководство абверкоманды -104 предложило ему совершить повторный разведывательный рейд в расположение войск Ленинградского фронта. Мокий Демьянович ждёт по этому поводу наших распоряжений.
  После этих слов Стрельников протянул руку к письменному донесению, взял его у Ольги и ещё раз тщательно перечитал.
- Надо посоветоваться по этому поводу с начальником разведки и Туманяном, там имеются противоположные мнения и всё ещё раз надо согласовать, как будет лучше. Ведь вначале предлагалось его глубокое внедрение в разведывательные органы противника без возвращения на нашу сторону. Будем думать и советоваться...
- Иван Игнатьевич, - Ольга наклонилась ближе к полковнику и тихо проговорила, - там ленинградцы привезли Соломахина. Надо его встретить лично вам.
  И Стрельников, срочно прекратив совещание, быстро засобирался.

  Вместе с ленинградскими чекистами в отдел контрразведки Волховского фронта прибыл Борис Соломахин, человек, которого специально готовили для переправы за линию фронта в Эстонию или Латвию. Теперь, когда в Ленинград возвратился Малышев, разведчик, пробывший в стане врага около полутора лет, общавшийся там с офицерами абвера, с фашистскими агентами, он собрал данные представляющие большую ценность, в том числе и по региону, интересующему сейчас в первую очередь. Именно от его сведений и зависело теперь предстоящее задание Соломахина.
- Нам нужно знать и изучить обстановку предстоящего театра военных действий на территории Эстонии и Латвии, - говорил полковник Стрельников на первой встрече с Борисом Аркадьевичем. - Нужно знать, где враг будет закладывать тайники с оружием, продовольствием и средствами связи для своих агентов, где и кого готовится оставить в тылу советских войск. Только такая подробная осведомлённость обо всём этом поможет нам и в дальнейшем придерживаться наступательной тактики, навязывать противнику свою волю. Мы не одного вас посылаем за линию фронта, как вы понимаете, сейчас многие уже двинулись туда, в самое логово врага. Как говорит Малышев, недавно вернувшийся "оттуда", сейчас даже абверовцы теряют веру в победу.
- Я готов к выполнению задания, могу приступить уже немедленно, - произнёс Соломахин, сидевший за столом напротив полковника.
- Сейчас для вас готовится другая легенда и переход для вас изменён, поэтому вы и прибыли сюда к нам для дальнейшей подготовки. Нам дают на это по срокам не более месяца, в феврале вы будете переправлены за линию фронта во вражеский тыл.
- Я уже бывал там, - спокойно сказал Соломахин.
- Нам это известно, как и то, что вы хорошо знаете обстановку в оккупированном Таллине. В этот раз вы пойдёте туда под видом торговца Константинова, эвакуировавшегося из Нарвы, к которой подошли советские войска. Там вы обоснуетесь в доме таллинского рабочего, рядом со штабом вражеской разведки, который размещается на улице Койдула. Да, это дерзко, жить рядом со штабом абвера, но именно там можно меньше всего опасаться облавы. Будете работать там и собирать важные для нашей контрразведки сведения. О паролях к связникам, о явочных и подставных квартирах - мы с вами будем говорить уже по ходу подготовки. Работы предстоит много.
  Иван Игнатьевич отдал распоряжения своим помощникам относительно Соломахина, а сам стал готовиться к вылету в Москву. Его и подполковника Мутина из Управления контрразведки "Смерш" 1-го Прибалтийского фронта вызывали в столицу для подготовки секретной операции и создании группы "Штурм". Что это была за работа, Стрельников имел смутное представление, к тому же, на нём висела ещё и подготовка другой не менее важной группы, отправлявшейся в тыл с его участка - это была группа майора Романенко, близкого друга и земляка, одноклассника и сослуживца майора Березина, которого он привёз сюда лично к Стрельникову вместе с сыном Михаилом ещё вначале зимы. Им обоим предстоял переход сначала в Слуцк, а потом в Бобруйск. Задание в тылу у немцев тщательно готовили для них сразу на двух фронтах.

  В это время подготовка Новгородско-Лужской операции шла полным ходом. Наступило утро 14 января, которое выдалось морозным и снежным. А когда 59-я армия генерала Коровникова перешла в наступление, поднялась метель. Из-за плохой погоды авиация 14-й воздушной армии генерала Журавлёва, к огорчению Мерецкова, не смогла нанести по врагу бомбовые удары, а сделала это лишь на второй день. Немцы, как и предвидел Кирилл Афанасьевич, оказали упорное сопротивление, главные силы 59-й армии вклинились в их оборону за день на глубину до километра. На вспомогательном направлении войска генерала Коровникова добились большего успеха. Они скрытно переправились по льду через озеро Ильмень и внезапной атакой захватили плацдарм до шести километров по фронту и до четырёх в глубину.
- Порадовал ты меня, Иван Терентьевич! - выслушав доклад командарма, сказал Мерецков. - У тебя бойцы орлы, им не впервые бить врага. Я уверен, что они больше других получат наград!..
  На третьи сутки боёв главная полоса вражеской обороны была прорвана. На направлении главного удара прорыв удалось расширить до двадцати километров, что радовало Мерецкова, хотя с виду он был суров и особых эмоций не проявлял. Войска 18-й армии Линдемана пятились назад, но всё ещё грозили танками и самолётами. Но когда пошла в наступление 54-я армия генерала Рогинского, немцы в панике побежали, целыми группами сдавались в плен. Многие с поднятыми руками кричали: "Гитлер капут!"
- Жаль, что у нас нет кинооператора: заснял бы эту сцену "храбрости" гитлеровцев! - усмехнулся Кирилл Афанасьевич.
  На шестые сутки войска 59-й армии завершили окружение новгородской группировки немцев и вместе с бойцами 7-го стрелкового корпуса, который был введён из фронтового резерва, уничтожили её и освободили Новгород. Мерецков оставил за себя на КП начальника штаба Шарохина, а сам, сев в "виллис", поехал в освобождённый город. Но прежде он побывал у генерала Свиклина. Это его люди маршем прошли по замёрзшим рекам Мста и Перерва, с ходу форсировали озеро Ильмень и ударили по позициям фашистов.
  Командующий Ленинградским фронтом генерал Говоров, как и обещал, не подвёл Мерецкова. Войска 2-й ударной армии, которой теперь командовал генерал Федюнинский и которая по приказу Ставки была переброшена кораблями Балтийского флота на Ораниенбаумский плацдарм, а для прикрытия этой переброски была разработана целая операция по линии контрразведки, вместе с войсками 42-й армии успешно громили врага. То есть, вопреки расчётам немецко-фашистского командования наступление войск Ленинградского фронта началось в январе 1944 года не с правого, а с левого фланга плацдарма и завершилось полным разгромом вражеской группировки, блокировавшей Ленинград.
  Так закончилась чекистская операция "Возвращение", она помогла командованию фронта в деле освобождения Ленинграда от вражеской блокады и изгнания фашистских войск с территории Ленинградской области.
- Ну вот, Михаил Николаевич, "Северный вал" под ударами двух фронтов рушится! - улыбнулся Мерецков. - А ты сомневался!
- Я боялся, что озеро Ильмень не выдержит большой нагрузки, - сказал Говоров. - Помните эпизод из кинофильма, когда Александр Невский погнал врагов по льду Чудского озера? Под массой войск и лошадей он треснул и все они вмиг затонули в ледяной воде.
- Но прежде крепость льда на озере мы проверили танком и убедились, что его толщина приличная - выдержит все нагрузки! - пояснил Кирилл Афанасьевич и добавил. - А потом ведь, враги там потонули...

(На Юго-Западном направлении.)
  15 января 1944 года командующий 3-м Украинским фронтом генерал армии Малиновский в присутствии представителя Ставки ВГК маршала Василевского на командном пункте 46-й армии в Софиевке провёл совещание с участием командующих 8-й гвардейской армией генерал-полковника Чуйкова, 46-й армией генерал-лейтенанта Глаголева и 37-й армией генерал-лейтенанта Шарохина. Были рассмотрены перспективы дальнейших действий войск фронта. Командующие армиями высказали свои предложения по этим вопросам. В результате совместной работы был выработан замысел операции, в соответствии с которым главный удар в полосе фронта предусматривался смежными флангами 46-й и 8-й гвардейской армиями из района Новониколаевки в общем направлении на Апостолово. Основные силы 3-го Украинского фронта должны были выйти к Днепру с севера и во взаимодействии с войсками 4-го Украинского фронта окружить и уничтожить группировку противника, оборонявшуюся на никопольском направлении. По достижении стрелковыми соединениями армий рубежа Сталинской, Павлополье - намечалось ввести в прорыв 4-й гвардейский механизированный корпус генерал-майора Танасчишина.

  Деев сидел на перевёрнутой вверх дном высокой бочке рядом со штабом полка, глубоко вдыхал морозный воздух полной грудью и переносил на свою карту данные, добытые разведчиками Гераленко. Он торопился покончить с этим делом и поскорее отпустить связных, присланных от каждой роты в полк за схемами разведанной местности: они стояли рядом и ждали, тихо переговариваясь между собой.
Приказ о наступлении ещё не был получен. Но по многим признакам можно было заключить, что оно начнётся очень скоро, и до его начала Алексей хотел обязательно побывать в каждом батальоне, каждой роте вверенного ему полка и лично проверить их боевую готовность.
  Однако, красные кружочки, ромбики и крестики среди волнистых линий лесов и прямых прожилок голубых рек и речушек не могли сейчас удовлетворить полностью потребности его, как полкового командира.
- Вот тут, что-то, слабое звено... Мало отметили, или не смогли? - строго спрашивал Алексей у стоявшего здесь же Васфилова, который возглавлял последнюю группу, вернувшуюся недавно из Апостолова.
- Нет, у нас всё чётко. Просто на линию Мошнино - Бузулук, мы выйти не смогли. Началась срочная переброска войск у немцев, забили все дороги транспортом. Не пройти. В донесении это отмечено, - ответил на это сержант Васфилов.
- Мы будем занимать позиции по этой линии для наступления, части нашего полка будут тут прорывать оборону противника и, мне нужны более точные данные по этой местности, - Деев поднялся, поправил шинель и шапку, подозвал к себе связных.
  Когда все разошлись по своим подразделениям, он медленно направился к своей штабной избушке, но прежде чем войти в неё, ещё раз несколько минут постоял на пороге крыльца и подышал свежим воздухом, которого ему не хватало в последнее время в тесном и душном помещении.
- Глушкова ко мне позовите из разведбатальона, пусть возьмёт с собой ещё двоих для выполнения задания по ночной разведке местности и придёт сюда за разъяснениями, - приказал Алексей офицеру связи Нилову, когда уже разделся и устало приземлился за стол с разложенной на нём картой.
  Все последние дни он плохо чувствовал себя, но превозмогая эти органические неурядицы, не мог думать ни о чём более, как только о предстоящем наступлении.
Глушков пришёл в сопровождении рядового Сухарева и сержанта Дица.
  Они вытянулись перед Деевым, теперь уже полковником, по струнке в ожидании дальнейших указаний. (При переходе из войск НКВД на службу в обычную общевойсковую армию, погоны менялись через звание, из майора Деев был повышен сразу до полковника, так же как и Березин).
- Корпусные дивизии нашей армии будут сосредоточиваться в районе Владимировки к 22 января. Необходимы точные данные по районам Бузулука и Петровой Долины. И не мне тебя учить, Саша, что делать и как поступать в тех случаях, если напоретесь на боевое охранение противника. Лучше переждать и во время ретироваться, но постараться обойти эти места и остаться в живых... Я на вас надеюсь, ребята, - и Деев подвёл к столу разведгруппу для тщательной проработки местности по карте, куда предстояло им выйти сегодня в ночь.

   А ночь оказалась лунной и морозной. Ночное светило стояло прямо над головой, однако вскоре после выхода группы, её стал застилать сырой туман. За линией фронта Глушкова с товарищами ждали не густые перелески. И где деревья были совсем редки, там лежали на земле холсты лунного света, которые к утру стали рассеиваться. Задание у группы состояло в том, чтобы отметить и нанести на карту расположение неприятельских сооружений. Места были открытые, а потому очень опасные. Почти всё время пробирались ползком. Один раз даже пришлось часа три подряд пролежать в замёрзшем болоте, на чуть подтаявших и холодных кочках с вонючей водой, скопившейся в низинке в перемешку с липкой грязью. Они укрылись сверху плащ-палатками и присыпали себя снегом, превратившись на время в три маленьких неподвижных холмика. После, когда выбрались оттуда с приходом темноты, то добрались до косой балки, поросшей мелкими осинками, забрались в неё и отужинали сухариками и холодным чаем из фляжек. Но самое тяжёлое было ещё впереди, предстояло добраться до немецких тылов, которые двигались в сторону Замятова и Бузулука. Туда по последним данным, прибывало пополнение, которое оттесняло тыловые части к северу от железной дороги. У деревни Гребаново им пришлось снова остановиться и залечь. Мимо по морозному накату медленно поплыли вражеские танки, они шли длинной вереницей для укрепления своих пошатнувшихся позиций перед предстоявшими боями о которых они были уже осведомлены.
За день до наступления главной группировки фронта планировалось нанести два вспомогательных удара: один из района Весёлые Терны силами 37-й армии на правом фланге, другой - из района Томаковки - силами 6-й армии на левом фланге фронта. В этом крылся расчёт на то, чтобы ввести противника в заблуждение относительно времени и направления главного удара фронта. Расчёт, основанный на длительном опыте, на понимании того, что саму подготовку к операции скрыть от всех видов разведки противника почти невозможно. Поэтому следует дезинформировать его доступными средствами и способами, скрыть истинные намерения и показать ложные. Дальнейшая практика показала огромную значимость этого элемента военного искусства для успеха операции, особенно при условии творческого его применения с учётом конкретной обстановки.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.