Глава3. Алеша

Игнатий, не найдя подходящих слов, чтобы выразить свое сочувствие и вселить в его сердце, хоть какую-нибудь надежду, разглаживая бороду задумчиво молвил:
- Позволь рассказать мне одну историю, может быть она поможет тебе пережить такую утрату. Давно это было. Только закончилась война. Мужики с фронта возвращались по домам. Шел я берегом реки и увидел вдали невысокое пламя костра и дымок, что, покачиваясь по ветру, то стелился над травой, то поднимался к облакам, а возле костра, сидел человек в военной форме, фронтовик. Подойдя поближе поприветствовал его, он мне ответил тем же. И только тогда я обратил внимание на его сержантские погоны и на две медали, что украшали его могучую грудь. На вид ему было не больше сорока лет. Лицо было хмурым. Шрам перечеркивал щеку от губы до самого виска. Густые темные волосы в нескольких местах припорошила седина. Угостил он меня ухой, да и сто парик налил. В мирной беседе, много чего поведал про войну. Почти до Берлина дошел. Трижды был ранен и контузию имел. Вот и тогда возвращался домой из госпиталя. Узнал, что зовут его Василием. Я слушал все, что он говорил, с большим вниманием и горько сожалел о том, что я калека. Не пришлось постоять за Родину, за веру свою, за народ. Потом снова выпили, закусили… И вдруг, неожиданно, он стал мне рассказывать такую историю. Вот послушай:
«В одном селе жили брат с сестрой, Алексей и Анюта. Ему было лет двадцать пять. Высокий, стройный. Густой русый волос, не могла скрыть даже солдатская папаха, что осталась от отца. Анюте едва исполнилось девятнадцать. Родители их умерли. Тяжело им было вести хозяйство, однако не унывали. Та девица была первой красавицей на всю округу.  Все парни по ней сохли. И жил там же, молодой кузнец, Илья. И силой не был обделен, и умом, да и внешностью, и с братом ее, крепко дружил. Уж так любил ее, что мухи рядом сесть не позволял. Широкоплечий с суровым скуластым лицом, был похож на былинного богатыря. Подковы гнул. Уже сватов хотел засылать. А тут, к барину, приехал сын в отпуск, в чине поручика и двое его друзей, тоже офицеры. Звали его Афанасием. На красавца не был похож никаким боком. Как увидел он Анюту, разум потерял. Захотел ею овладеть во что бы то ни стало. Нет, не жениться, а так просто, позабавиться. Было воскресенье. Брат и жених ее Илья, уехали на ярмарку. Обещали к утру вернуться. Она осталась одна и за хозяйку, и за сторожа. Барчук со своими друзьями выследил ее, когда поводу пошла, и стали к ней приставать. Девица испугалась и побежала. Они за ней. Анюта стала стучаться в дом, где жил тамошний батюшка. Умоляла чтобы он ей дверь открыл. Но отец Федор человеком был блудным. В это время, с какой-то молодой вдовой, занимался далеко не Бога угодными делами. Услышав крик о помощи, страшно испугался. Мол, увидит у него в доме женщину, слухи пойдут. А это чревато последствиями. И дверь не открыл.  Настигли насильники Анюту. Сыграли с ней злую шутку. Не вынесла она такого позора и утопилась в реке. А сторож, безрукий старик, по отчеству, Пантелеевич, все это видел, неподалеку охраняя амбар с зерном. Но заступиться не решился. Зато, кое-кому, спьяну-то и сболтнул. А тот другому, другой третьему. Так и пошло, и поехало. Земля слухами полнится. К утру уже все село знало, что произошло. Утром вернулись брат и жених. Нашли Анюты бездыханное тело возле берега, течением прибило. Быстро правду узнали. Кровь закипела в жилах у парней. Схватили топоры, да к барину в усадьбу побежали. А там, охрана. Началась драка, потом и резня. Илья зарубил одного холуя насмерть. На крик, выбежал поручик со своими дружками и застрелил кузнеца. Вроде, как в целях самообороны. Алексея сбили с ног, связали, да и в участок свезли. Был суд. О том, что его сестру изнасиловали, никаких улик не было. Свидетелей тоже. А вот за убийство охранника, Алексей пошел на каторгу. Конечно же деньги сыграли не малую роль. Да вдобавок, как-никак, господа все-таки. Хозяйство Алексея, отошло к барину. А через неделю, другую, началась война с Германией. Много мужиков ушло на фронт, да мало кто вернулся. Когда Афанасий уезжал со своими дружками в часть, отец Федор благословлял. Зато народ провожал их, проклятием. И вот окончилась война. Барчук вернулся домой в чине штаб с капитана, без обеих ног. В инвалидной коляске привезли. Собутыльники его, что тогда были с ним, оба погибли. Настигло их проклятие народа. В семнадцатом году свершилась революция. А по весне, приехал в село отряд красноармейцев. Около тридцати человек. Командиром был, к большому удивлению сельчан, Алешка. Тот самый Алешка, чью сестру изнасиловал когда-то барчук со своими сослуживцами. Одет в кожанку, шашка на боку, в кобуре маузер. Как только прибыл, сразу же направился к барину в поместье. Не пощадил никого, самолично шашкой рубал, и слуг, и домочадцев. А того штаб с капитана живым закопал в землю. Большое удовольствие получал, от тех воплей и мольбы Афанасия, чтобы Алешка простил его за старое. Не смерти боялся нечестивец - гиены огненной. Но Алексей был непоколебим. На бугорке его даже крест не поставил. Все с землей сравнял. Затоптал конями. Отца Федора расстрелял. Церковь спалил. Потом, после хорошей попойки, кричал на все село, что Бога нет. Побывал на могилках у своего друга и сестры. Добрые люди позаботились. Их рядом похоронили. Как же он плакал. Наутро уехал в неизвестном направлении. Больше Алешку не видел никто. Не иначе, как смерть отправился искать. Однако дошел слух, что и в других местах жег церкви и убивал церковнослужителей без разбора. Где? Когда, он сложил голову? Никому не ведомо. Однако, односельчане поминали его добрым словом и мать, и отца, и Анюту, и Алексея. В прошлом добрейшей души были люди. Если бы не тот случай. Анюта и Алексей уже внучат нянчили бы. Не стал бы он головорезом. Душу из него с корнем вывернули»
- Так рассказал мне тот человек необычную историю. 
Василий все это время слушал старца не перебивая, только изредка вздыхал, да горько покачивал головой. Странник закончил свое повествование и разглаживая бороду искоса поглядел на Кота, как бы ожидая вопроса.
Тот отбросил до половина недокуренную сигару и не громко произнес:
- Знаю, куда ты клонишь. Зря тебе рассказал о своих чувствах. Что положено Петру, то не положено Ивану. А что положено Ивану, то не положено Петру. Так, кажется, у вас говорят?
- Нет, Василий, просто я хотел тебе сказать, сюрпризов от жизни можно ожидать любых. Мой тебе совет, поступай как сердце подсказывает, но не дай злу овладеть им. Пропадешь!
- Хе, - усмехнулся Кот. – Однако, вот какими батюшки ваши бывают. А ты к ним в церковь ходишь.
- Я не к ним хожу. – чуть не вскрикнул Игнатий, - К Господу Богу. А то что из-за одного недостойного пострадали многие, горе великое. Тем не менее батюшки имеют таинства, переданные им самим Иисусом Христом через учеников своих... Они посредники Божьи, и с этим нельзя не считаться.