Мечта цвета неба

Люблю стремиться я мечтою
В ту благодатную страну,
 Где мирт, поникнув головою,
 Лобзает светлую волну…
Алексей Плещеев

Брекекекекс, коакс, коакс…
Аристофан
«Лягушки»



Вот как можно уничтожить чужую мечту?


Хватит ли у кого духу поставить на ней крест?
Зачеркнуть жирным маркером; свести на нет; грубо растоптать тяжёлыми квадратными каблуками; цинично раскритиковать; категорично, не оставив камня на камне, разнести в пух и прах; лихо, оставляя перекрещивающиеся следы, проехаться по ней дорожным катком, а потом подчистую сровнять с каменистой землёй.

Лишить людей радужных надежд, освещающих и преображающих жизнь.

Вот как?

Да никак!

Даже если вы пошагово видите её неминуемое крушение – во всей последовательности процесса.

Вот и Екатерина Алексеевна не представляла себе, что сможет на корню загубить Наденькину идею.

Голубую мечту – но не в том извращённом непотребной эпохой значении. А настоящую – светлую, голубую, розовую, золотистую, серебристую, многоцветную, искрящуюся, переливающуюся неисчислимыми оттенками радужного спектра. От которой захватывает дух, от которой сердце переполняется радостью, от которой вырастают невидимые белые сильные крылья, хочется петь и танцевать, исполняя немыслимые па и пируэты, писать неземные стихи, волшебную музыку et cetera. Да чего уж там – дарящую непередаваемую радость и чувство полёта её хозяйке, взлелеявшей и продумавшей всё до мелочей. Стремящейся воплотить в жизнь – всеми возможными способами.

Ну что скажешь влюблённой и напрочь потерявшей голову двадцатилетней девочке, несущейся, подобно лёгкому мотыльку, на свет гипотетического факела счастья? Для которой ничего выдуманного и неосуществимого нет и быть не может. Потому что у неё всё так прекрасно складывается! Потому что ей двадцать!

Потому что они с Раулем – двое на весь огромный белый свет – встретили друг друга! И уже целый год переписываются и болтают в интернете. И к которому она уже однажды слетала со своего на его край света. В далёкую невероятно прекрасную лучезарную и тёплую Венесуэлу. Ах, насколько великолепно прозрачно-зеленоватое Карибское море! Как ласков и нежен песок на её пляжах!

Им – Наденьке и Раулю – было невероятно хорошо вдвоём. И почему бы им не связать свои судьбы? Ведь только интернет-общения им явно не хватает для полноценного счастья. Они очень хотят быть вместе.

Нет, на родине здравомыслящий Рауль не находил перспектив. Но он точно знал, что они есть – в России. А где же ещё? Ведь Наденька живёт в Питере (Рауль уже научился именно так называть город своей избранницы), там она родилась, выросла, получает высшее образование, там у неё есть своя большая комната (с лепниной на потолке и старинным камином!) в родительской квартире в очень красивом доме с барельефами на фасаде, а параллельно с учёбой она ещё и работает. И он тоже надеется обрести хорошую профессию в России. Стать пилотом – ведь у них высокая зарплата, совсем не такая, как у шофёра в Каракасе. И ещё они могут летать в голубом, как мечта, небе, к чему Рауль стремился с раннего детства. И достойную работу на первое время он тоже найдёт! Но для осуществления планов надо перебраться в далёкую холодную страну. Он готов к этому – ради любимой девушки с роскошными, ниже пояса, светло-русыми волосами и ярко-синими глазами. Заветная мечта Рауля казалась не менее сверкающей и многообещающей, чем Наденькина. А когда пшеничная шевелюра восхитительной феи шатром покрывала сверху всё его лицо и он оказывался в магическом запахе волос, Рауль млел от обрушившегося на него волшебства, совсем как прощавшийся с оружием Хемингуэй. Двухнедельная встреча запомнилась обоим настоящей сказкой. А продолжавшееся интернет-общение было многогранным, ежедневным и занимавшим всё свободное время молодых людей.

Параллельно предусмотрительная Наденька учила испанский – в том же интернете. У неё была замечательная учительница Екатерина Алексеевна, жившая в Мадриде и много ей давшая. А русский язык Рауль тоже немного «знал», по крайней мере, так ему казалось, – по минимуму он мог изъясняться с помощью пары-другой обиходных фраз. Нескольким из них вроде «Привет!», «Как дела?», «Чуть-чуть!» (в огласовке [щуть-щуть]), «Хорошо!» и «Чао-какао!» его научил друг отца дядя Мигель, который когда-то давно получил диплом в Советском Союзе. В основном же влюблённые прекрасно обходились услугами виртуального переводчика – интернет может всё.

Дело оставалось за малым – Рауль должен был пересечь полмира, чтобы соединиться с любимой. Его мечта тоже конкретизировалась и раскладывалась пазлами в строгом порядке. При озвучивании она предусматривала целую программу: во-первых, встретиться и обнять, сильно-пресильно, чтобы больше не отпускать ни на сантиметр, во-вторых, поступить и окончить воздушную академию (как дядя Мигель много лет назад! Только надо посмотреть, где она находится и что для этого нужно!), в-третьих, найти работу с хорошей зарплатой. В России всё возможно! И тогда они смогут обрести настоящее счастье друг рядом с другом.

Дальность расстояний имеет способность подогревать чувства, которые в сердцах молодых людей росли и крепли день ото дня. И просчитанные 9393 километра уже давно перестали казаться им невероятной пропастью. Ведь их вполне можно преодолеть! Для этого существует авиация! Надо просто взять билет (да в том же интернете!), пройти регистрацию в аэропорту, взбежать в самолёт по белоснежному трапу, пристегнуться ремнём – и лететь на стальных крыльях по голубому – в тон мечте – небу.

Они давно всё обсудили. И Наденька даже придумала, в каком платье – василькового цвета – она поедет в Пулково (кажется, на 39-м автобусе) встречать спустившегося по белым ступеням с лазурных небес Рауля, ну ладно – пусть не у самолёта, а в зоне для встречающих. Но как они счастливо будут целоваться при встрече! (К платью ещё надо купить васильковые босоножки! И в июне должно быть тепло.)

Однако жизнь, как водится, чинит влюблённым свои препятствия, преподносит неожиданности, неприятности и т. д. Путь над океаническими волнами и пышными облаками оценивался авиакомпанией в неполных 120 тысяч рублей летом, а в неходовом ноябре (прощай, васильковый сарафанчик!) – в 75. Однажды Наденька уже совершила этот перелёт (при общей длине экватора в 40 075 км это сущая ерунда!). Теперь тот же маршрут надо было осилить и Раулю. Но… Но он был молод (хотя и на целых три года старше любимой!) и пока не зарабатывал много денег. И его семья не могла материально обеспечить молодому человеку это авиасчастье. У Наденьки такие расходы тоже не были предусмотрены.

Поэтому молодые люди, поразмыслив, решили устроить всё в соответствии с духом времени – с помощью краудфандинга, сиречь народного финансирования или, согласно Википедии, «коллективного сотрудничества людей (доноров), которые добровольно объединяют свои деньги или другие ресурсы вместе, как правило, через интернет, чтобы поддержать усилия других людей или организаций (реципиентов)»* или попросту – через сбор средств во Всемирной паутине. Ведь чем встреча влюблённых и создание семьи не значимый и важный для общества проект?

И почему бы упомянутым выше доброжелательным людям не скинуться на билет для Рауля?

Всё представлялось им легко осуществимым. К тому же у каждого из них было много друзей в разнообразном количестве социальных сетей! Существует немало интернет-способов по сбору средств! И все так делают! Главное, чтобы нашлись люди с отзывчивыми сердцами, готовые прийти на помощь Ромео и Джульетте, Тристану и Изольде, Одиссею и Пенелопе, Парису и Елене, Паоло и Франческе, Лейли и Меджнуну, Хосрову и Ширин, Лян Шаньбо и Чжу Интай и т. п.!

Наденька даже нашла в электронных мозгах синоним для труднопроизносимого краудфандинга – «донейшн» («пожертвование»). Слово казалось девочке более лёгким, прямолинейным и созвучным родному «давать», что смысла акции не меняло. Да какая разница – краудфандинг, донейшн, пожертвование, помощь! Главное, чтобы любящие сердца соединились!

Без особых отлагательств Наденька перешла к практическим действиям и создала группы в социальных сетях, где иногда общалась и со своей учительницей Екатериной Алексеевной.

Та была удивлена, неожиданно обнаружив себя в виртуальном разношерстном коллективе совершенно незнакомых людей. А спустя некоторое время, увидев призыв ученицы с просьбой о финансовой помощи, сразу поняла, зачем её зазвали в сообщество, задумалась и мысленно по полочкам принялась раскладывать всё, что ожидало Наденьку, – реалистично, практично и без голубоватых дрим-оттенков.

Прежде всего, ей представился загорелый то ли влюблённый, то ли мечтающий любыми способами выбраться из бедной страны Рауль среди завихрений декабрьской питерской метели, почему-то стоящий где-то рядом с Медным всадником. Дальнейший видеоряд автоматически выстроился сам собой – поступление иностранца в авиационное учебное заведение, если он действительно собирается и может стать пилотом. Лётная комиссия с выматывающими тестами и заданиями, которую далеко не все здоровые люди в состоянии пройти: две недели медицинских проверок, две недели профотбора и как результат – 5-10 % счастливчиков из всех поступающих.

Далее видеоролик конкретизировался и становился ещё более суровым: деньги на учёбу, на жизнь, недостаточное знание языка, разность менталитетов, традиций, привычек, вкусовых предпочтений. В конце концов, банальный для Наденьки и экзотичный для Рауля мороз или бесконечные всесезонные питерские дожди.

Тут ей вспомнился Маркес со своим одиночеством. «Не валяй дурака, Геринельдо… На то и август, чтобы шёл дождь», – процитировала она, прекрасно понимая, что питерские дожди сильно отличаются от латиноамериканских, что им сильно за сто лет и конца не предвидится.

К этому добавлялось предполагаемое неоднозначное отношение друзей и близких Наденьки к её выбору. Затем по нарастающей шли неотвратимая органическая неприязнь Рауля к труднопереносимому климату вообще и к холоду в частности, а в придачу к непривычным условиям. А заодно – и к «виновной» в его планетарном перемещении Наденьке.

Вспоминались Екатерине Алексеевне и разные стадии «синдрома эмигранта»: от солнечной эйфории, через последующее неминуемое разочарование, через общекультурный стресс и вероятную депрессию до нелёгкого преодоления шока и (хорошо бы!) желанной адаптации. И всё то же пресловутое разнообразное etc.

Ряд был длинным – с большим многоступенчатым и чешуйчатым хвостом. И Екатерина Алексеевна совсем не была уверена, что мечта влюблённых не растреплет своих прекрасных крыльев в российских зимних метельных широтах.

Она много думала об ученице, о её выборе и осекала себя в своих сомнениях. А вдруг она (Екатерина Алексеевна) ошибается? Ей же не двадцать лет, и свои розовые очки она давно потеряла! А у Наденьки и Рауля всё сложится как нельзя лучше! Или как раз и не сложится? Ведь когда-нибудь они немного повзрослеют и с их восторженных глаз немного присползёт нежная сентиментальная оптика. Главное, чтобы не растеряли чувств. Если они, конечно, действительно есть у обоих. В чём Екатерина Алексеевна, совсем как скептик-ослик Иа, «лично очень сомневалась».

Но развести в стороны крылья серой каркающей птицы и настойчиво махать ими ей совсем не хотелось.

Да и не склонны влюблённые двадцатилетние девушки внимать разумным доводам. Они, набираясь жизненного опыта, предпочитают биться головой о Медный всадник самостоятельно, сосредоточенно и настойчиво, не прислушиваясь к рекомендациям родных и близких. Которые уже наверняка высказали всё, что должны были произнести взрослые умудрённые жизненными метаморфозами люди, скорее всего, не раз сталкивавшиеся с многочисленными твёрдыми по консистенции скульптурами.

Почему обязательно должно найтись это аристофановское зеленоватое пупырчатое земноводное, готовое своими добрыми советами в стиле «брекекекекс» всё испортить и перечеркнуть?

И, может быть, там действительно настоящая идиллия, которой грех не поспособствовать?

По наблюдениям за настроением и отчётами Наденьки во время интернет-занятий Екатерина Алексеевна пришла к выводу, что призыв о сборе средств не возымел стимулирующего воздействия на членов созданных влюблёнными искусственных иллюзорных коллективов, наглухо завис и не хотел продвигаться ни на йоту. Учительница начала переживать за доверившуюся ей наивную девочку, так трогательно делившуюся своими прекрасными чувствами и головокружительными планами.

В таких раздумьях Екатерина Алексеевна провела несколько дней – в метаниях между желанием помочь, отсутствием средств на это, в муках совести из-за своей вынужденной чёрствости, в бесконечном просмотре созданного воображением невесёлого фильма-прогноза. Пока однажды, выходя из метро, не увидела странную женщину в оранжевом платье-балахоне, с намотанными в несколько рядов вокруг шеи разноцветными бусами. Та кружилась в танце вокруг маленького старенького магнитофончика, из которого неслись звуки возвышенного штраусовского вальса. Женщина улыбалась себе и своим мыслям, казалась счастливой, была самозабвенно увлечена танцем и абсолютно отрешена от реальности. Рядом стояла коробочка для пожертвований с несколькими мелкими монетками.

«Вот где беда!» – горько подумала Екатерина Алексеевна, посочувствовала и положила в коробочку монету покрупнее.

Женщина вдруг, ни к кому не обращаясь, начала громко декламировать навязчивый текст о том, что ей пора бежать в театр, потому что сейчас начнётся спектакль, а она, прима-балерина, опаздывает.

Екатерина Алексеевна окончательно расстроилась.

По возвращении домой она долго не могла отделаться от воспоминаний об уличной танцовщице.

Под впечатлением от невесёлых мыслей она постаралась переключить своё крыловское «да призадумалась» в другое русло, и ей даже удалось найти выход и принять решение для обуявших её ранее сомнений относительно Наденьки и Рауля.

Выход был прост: у каждого свои проблемы и людям надо пытаться помочь, даже если у тебя немного возможностей для этого.

Дело в том, что Наденька перечисляла учительнице деньги за занятия и на счету скопилась небольшая, пока нетронутая, сумма.

Екатерина Алексеевна как следует поразмыслила, а потом понажимала на нужные ссылки в смартфоне и от широты души вразмах перевела на указанный Наденькой счёт всю, пусть и скромную, сумму, совсем по-десантски комментируя: «Никто, кроме нас!» Она надеялась, что эта лепта станет первой весёлой ласточкой и частью коллективных усилий, а потому искренне пожелала счастья и «сбычи мечт» влюблённым реципиентам.

Сомнения улеглись. «Ура! Хвост нашёлся!» – удовлетворённо процитировала Екатерина Алексеевна обычно пессимистично настроенного, а теперь обрадованного доброму поступку ослика.

Однако она боялась оказаться единственным спонсором проекта, её страшил вялотекущий процесс, не обещавший сдвинуться с места. «Мавр сделал своё дело», – подумала Екатерина Алексеевна в оправдание и перестала появляться в интернет-группах.

При этом собственную семейную поездку к родным из Мадрида в родной Санкт-Петербург Екатерина Алексеевна не так давно вынуждена была отложить из-за дороговизны авиабилетов. Заняться краудфандингом или, пуще того, легкопроизносимым донейшном в свою пользу она не могла – менталитет не позволял.

Иногда она начинала думать о том, что пару месяцев давала уроки, тратя силы и время, бесплатно и, в свою очередь, не может позволить себе поездку на родину. И о том, что, воспитанная в других традициях, не смогла бы так легко и просто пустить шапку пО миру.

Однако перечисленная сумма никак не решила бы её проблем. И каждый раз Екатерина Алексеевна твердила себе: «Пусть им будет хорошо!»

Каково же было её удивление, когда через некоторое время она увидела в соц. сетях фотографию сияющей и улыбающейся Наденьки с подписью: «Мечты сбываются»! Наденька ничего не объясняла, но по её глазам было понятно, что она совершенно счастлива и Рауль скоро появится рядом с нею.

«А что, и так можно было?» – популярной фразой спросила себя Екатерина Алексеевна, перестала «просматривать» созданное воображением кино про конную статую императора на Сенатской и пожелала счастья молодым людям.

____________
*Краудфандинг – Википедия

***
Зимою мы ждём весны, а весною — лета…
Питаемся, запивая «сегодня» сном…

Бездомный на тротуаре…

Да он с приветом!
Сияет глазами, беззубым смеётся ртом,
И тянет, и тянет руку, тряся пакетом,
И каждому предлагает:

       — Quieres galleta?*

Тому, у кого работа, семья и дом.


Нина Русанова
«До следующих каникул…»
_______________________
* Хочешь печенья? (исп.)



«Комментарии к частным беседам». – Рига, 2022.