Нюрочка, Глава 4 Как мы узнавали разных людей

Глава 4 Как мы узнавали разных людей 

Вспоминая Нюрочку, не могу припомнить, чтобы она была рядом, когда в моей жизни случались события, оставившие след на всю жизнь. Или чтобы она была во всем со мной согласна, считала так же — как правило, она все чаще и чаще оказывалась совершенно противоположного мнения.
Например, когда мы говорили  о первых симпатиях и знаках внимания со стороны мальчиков. Нюрочке не то это все было неинтересно. не то запрещено. Она сказала, что с мальчиками дружить плохо и отвергала всякие попытки обсудить эту тему. Мне не стоило даже пытаться рассказать ей об очередной найденной в портфеле записке с предложением дружбы  от одноклассника. Нюрочка бы сильно обиделась. Ведь у меня уже есть она. Зачем еще какие-то мальчишки со своей дружбой? «Выкинь записку и забудь. И обсуждать тут нечего!»  — так говорила мне Нюрочка. Я не хотела ее огорчать, поэтому больше ничего и не говорила на эту тему. А ведь мы росли и так или иначе, а взаимоотношения с мальчиками были вполне естесственным процессом нашего развития, независимо от понимания этой темы  Нюрочкой.  Зато другие одноклассницы были чрезмерно наблюдательны и все время приставали со своими вопросами, уж они завсегда были бы рады пошушукаться, кто кому что написал и кто на кого как взглянул... Но мне-то важно было поговорить с Нюрочкой, узнать ее мнение, но увы, больше я с ней и сама не захотела ни о чем подобном говорить. Наверное, тогда и пролегла первая трещинка в нашей дружбе...

Помню, как зимой, когда весь город был занесен снегом и стояли сильные морозы, мы с Нюрочкой после уроков шли кататься на горки в Зимний Сказочный Городок. Его стороили каждый год на площади перел Исполкомом. Школа была рядом. А через дорогу был кинотеатр, там работала моя мама и я, вдоволь накатавшись и изрядно окоченев, бежала к ней отогреваться. Нюрочка уходила с другими одноклассниками домой,ей никогда не было интересно, что там, в кинотеатре, как и мои рассказы о кино. А мне было, что ей рассказать и так хотелось, но Нюрочка только отмахивалась и говорила о том, что интересно ей.
Если мама работала в утреннюю смену, то  мы шли потом вместе домой. Когда же мама работала в вечернюю смену,  то я оставалась в кинотеатре допоздна, пока не запустят зрителей на послений сеанс. Я ждала ее, сидя в аппаратной у киномеханников, там же учила уроки.
Почти все фильмы я знала наизусть и когда для меня что-то было важным и особенно интересным, я  бежала из дальней комнатки к окошечку именно в нужный момент, чтобы еще раз увидеть либо любимых артистов, либо увлекательный сюжет.    Часто я сидела в зале. В служебном отсеке — сбоку от рядов была отгорожена трибуна, за которой и сидели контроеры во время сеанса. Часто я там и засыпала, а просыпалась, когда зажигался свет и хлопали сиденьями — люди расхоились по домам, как правило, тихо, под впечатлением, взыхая и охая, а то и всхлипывая, утирая слезы и утешая друг друга. Потом и мы с мамой шли домой по морозным заснеженным улицам...

Наверное, потому что после школы я  шла к маме, то мы и виделись с Нюрочкой только когда мама работала в утреннюю смену. А когда мама работала в вечернюю и я была с ней, то с кем общалась Нюрочка в эти дни, я и не знала — она не рассказывала, я не спрашивала. Бывало, случайно узнавала, что она постоянно была в гостях у кого-то из одноклассниц, но не придавала эт ому значения, ведь мы все равно самые близкие подружки. Да и учительница объясняла нам всем в классе, что надо общаться со всеми, помогать друг ругу  в учебе и после школы .
Конечно, я прекрасно понимала, что  каждого человека окружает много разных людей, с которыми мы общаемся по различным поводам. Когда я пошла в школу, много разных новых людей появилось в моей жизни. Теперь я знала почти весь наш небольшой городок. Это были все ученики в школе, учителя, директор. Это и все зрители, которых я видела в кинотеатре. И врачи в поликлиннике, и продавцы в магазинах, и кассиры в сберкассах — я узнала много-много новых лиц и имен. Вот об этом мы много говорили с Нюрочкой в наших беседах, особенно о тех поступках, что наблюдали со стороны или о внешности людей, их лицах, фигурах, одежде, манерах — все было важно и интересно. люди ведь все такие разные. Как правило, мы одинаково воспринимали и понимали то, что обсуждали. Но случались и явные неопонимания, а проще говоря, ссоры.
Мне запомнились на всю жизнь несколько таких размолвок. Хотя тогда они казались просто недопониманиями. Например, в истории про Люсу!

В первом подъезде Нюрочкиного дома жила Люся, молодая и очень красивая женщина. Такая красивая, что мы с Нюрочкой не могли на нее насмотреться. Мы старательно подмечали все в ее нарядах и манерах, потом старались повторить, сравнивая, кому лучше удалось. Люся была «миниатюрная женщина» - так ее называли взрослые. У нее была очень красивая фигура, походка и одежда. Всегда модные, современные сумочки, платочки, платья или костюмы. А если пальто или плащ, куртка — то всегда ярких цветов, какие наши мамы не носили.
Мы частенько поджидали Люсю у подъезда — и когда она шла на работу, и когда возвращалась обратно домой. Мы сидели на лавочке, опустив головы вниз и болтали ногами, словно нам и дела до нее нет! Но как только она проходила мимо, мы во все глаза, с открытыми ртами, тут же смотрели ей вслед, стараясь запомнить весь ее облик до мелочей. Какого цвета и формы была ее сумочка, какие туфли, шарфик и перчатки — Люся всегда носила перчатки! Часто она приходила с букетом цветов, веселая и счастливая, но шло время, а Люся так и жила одна, да и кавалеров ее мы тоже никогда не видели. Люся была для нас образцом моды, изящества, чистоты, красоты  и совершенства. Мы с Нюрочкой, когда вырастем, тоже хотели бы стать такими же необыкновенными, от всех отличающимися, как Люся.
У Нюрочки было больше шансов — в их семье все женщины  были маленького роста, худенькие. Вроде тоже как и «миниатюрные», но совсем они были не как Люся. Но Нюрочка сказала, что она точно будет «Люсей»! Я не спорила, пусть хоть она, если мне не суждено, у нас все рослые, дородные, как говорили взрослые, и что это совсем не миниатюрные, а наоборот, крупные люди.
Так шло время, год или  два  прошло, а мы не переставали наблюдать за Люсей. Даже весной или осенью, когда были дожди и мы сидели дома, то смотрели в наше окно — оно было как раз напротив Люсиного. И она часто, заметив нас, приветливо махала нам рукой — здоровалась, как со старыми знакомыми. Это была такая наша с ней неглассная дружба, чем мы очень гордились и еще верили, что однажды пообщаемся с Люсей и лично, ведь она давно заметила наш к ней интерес.
И однажды Люся нас позвала...
Этот случай изменил если не все, то очень многое в нашем к ней отношении и восприятии. В моем точно!
Так получилось, что однажды Люся, уже зайдя в свой подъезд, вскоре вышла обратно и подошла прямо к нам, у нас все замерло внутри. Люся сказала:
 - Девочки! Я потеряла ключи и не могу открыть дверь, помогите мне, пожалуйста! Надо залезть в форточку и открыть мне дверь изнутри, запасной ключ висит сбоку от двери на гвоздике.
Мы ошалели от восторга — сама Люся с нами заговорила, да еще просит помочь! Но, как выяснилось, Нюрочка боится лезть в форточку, она не умеет. Зато я умею, мне это запросто! Сколько раз я лазила через нашу форточку, что  справлюсь и с Люсиной. Я умела так пролезать в форточки, так при этом складываться, что все ребята во дворе диву давались, как мне ловко это удается. И уж сколько раз я, как и другие ребята, без спросу, вылезала и залезала обратно, мама и не подозревала. Но мне так хотелось побегать, поиграть, порезвиться,  что я нарушала запреты и только мы и знали, куда нас носило в течении дня, пока взрослые были на работе. К вечеру  все опять исправно сидели по домам  - спасибо форточкам!
 Люся помогла мне забраться на подоконник и я быстро залезла в форточку, которая была только прикрыта, но не закрыта на защелку, так было, как правило,  у всех. Я могла бы и сама забраться на подоконник, но кто же откажется от участия самой Люси?!
Я с гордостью все исполнила, влезла в ее форточку. Но как только я ступила на ее подоконник, то увидела весьма неприглядную картину, повергшую меня в ужас. На мгновение я даже подумала, что не туда попала и испугалась. Но увы, это была кухня Люси, а она уже нетерпеливо спрашивала, нашла ли я ключ. Но я пока что нашла только место, куда бы поставить ногу, потом куда бы спрыгнуть...
На кухне было не просто грязно, а так ужасно, что такого беспорядка я не видела еще в своей жизни. Подоконник, стол, раковина, плита — все было завалено грязной, давно не мытой  посудой, всяким мусором, на полу ногу было поставить негде. Я аккуратно, чтобы ни во что не влезть, не наступить, стала пробираться в прихожую. А еще стоял такой неприятный запах... Совсем не тот, что источали духи Люси, когда она проходила мимо нас...
 - Ну, что ты там застряла? - спрашивала Люся, - ты уже в коридоре? Тумбочку видишь? Над ней гвоздь, на нем ключ висит, бери его, неси мне!
Тумбочку я видела, ключ тоже, но пока я шла к нему, медленно пробираясь через коридор в прихожую, то успела разглядеть и все жилище Люси — везде и повсюду были разбросаны ее красивые вещи. На стульях, дверцах шкафа, спинке кровати, да и просто на полу, впреремешку с сумочками, перчатками, шарфиками и прочими домашними вещами.
Увиденное так потрясло меня, что я не пошла обратно к форточке, а открыла дверь ключом изнутри и стремглав  бросилась бежать куда подальше от Люси, не слушая ее благодарностей и вмиг расхотев когда-то и в чем-то быть похожей на Люсю. Никак в моем сознании не вмещалось, как можно быть столь чистой, красивой на людях и в столь грязном состоянии содержать свой дом.
Нюрочка, конечно же, побежала за мной, стала спрашивать, что такое со мной там случилось и что я такого увидела, что выскочила как ошпаренная  из  Люсиной квартиры? Я рассказала все, что увидела и как Люся «упала в моих глазах», но Нюрочка так не считала и то, что она сказала мне в ответ, поразило меня до глубины души.
Нюрочка заявила, что она не верит мне! Что я специально так говорю о Люсе, потому что не хочу, чтобы она стала «Люсей»!
 - Такого просто не может быть! Ты специально мне врешь, чтобы я не стала такой же, как Люся. А я все равно буду «Люсей»!
Это было для меня не меньшим потрясением, ведь я никогда не врала Нюрочке, всегда желала ей только хорошего, а она так обо мне говорит...
И я вдруг поняла, что не стоит ничего доказывать. Пусть Нюрочка будет такой же Люсей, раз ей так хочется. А я буду лучше такой же, как моя мама, как все те другие мамы, которых я знала. Все они любили чистоту и содержали свои дома в порядке. Ко всем праздникам в наших домах делали генеральные уборки, а в будни всегда поддерживали чистоту. Все вещи были на своих местах — в шкафах, на полках, в тумбочках. И нас, детей, приучали с раннего детства к опрятности, к уважению своего дома и его жителей. Даже в больших семьях, где не всегда все успевали прибрать вовремя, старались содержать свой дом в чистоте, это была норма. Люся же оказалась исключением из правил, попросту грязнулей.
На такого человека я точно не хочу быть похожей.
С тех пор я не сидела у подьезда и не ждала Люсю, а ее образ навсегда остался в моей памяти, как красивая картинка с грязной изнанкой.
Да и Нюрочка открылась для меня с неожиданной стороны — это тоже нужно было пережить и осознать, наши первые размолвки с Нюрочкой, совсем уже не те, не такие, как были до этого в наших играх, нашем общении с моей самой закадычной подружкой.
Так мы узнавали разных людей. И так я поняла еще то, о чем все больше и больше догадывалась — мы очень, очень  разные с Нюрочкой. Как и все люди.

(авг.2022г, черновик)
продолжение - http://proza.ru/2022/11/25/1870
22.11.2022 г, СПб