Роскошная жизнь

Зимой в Санкт-Петербурге еще более мрачно и холодно. Туч на небе было вдвое больше, чем недовольных на улице людей. В последнее время над всеми сгущался неведомый мрак, бедность, сырость, какой-то даже неосознанный страх. "Несмотря на все плохое, нужно жить дальше и верить в лучшее" - говорят многие счастливые люди, ни в чем себе не отказывающие. Однако дальнейших инструкций они почему-то не дают. Вот остальные и не знают что дальше. Они только сидят, живут дальше и верят. А во что они верят? Почему они слушают кого-то, а не дают сами себе установки?
  Многое из этих вопросов и рассуждений было в голове у мужчины тридцати лет, который шел по заснеженной дороге в Питере после ненавистной работы. У него были выгоревшие короткие волосы, выстиранное раз сто черное пальто, рубашка с черными штанами и очки в черной прямоугольной оправе. Обувь была сильно уже потрепана, в трещинах. Имя его было Аркадий. Он его ненавидел максимально. Будучи сыном двух чересчур интеллигентных ученых, которые говорят даже фразами из заумных книжек, он полностью отличался от них. Он был простой парень, никогда не питал особой любви к наукам и любил вышивать, писать стихи и повести. Однако творческих профессий родители не одобряли. а заставляли сына учиться на экономиста, и как итог: сын не общается с ними лет так уже десять, работает в офисе с нелюбимыми коллегами и вечно не может найти смысл жизни. Казалось, ему даже не хотелось его и искать.
  Аркадий думал о том, как он устал. О том, как наскучила ему эта работа - вечно сидеть, что-то считать, анализировать, на одном месте. О том, что он не хочет видеть лица своих змей - коллег, о том, что он не хочет работать в старейшем офисе и зарабатывать три копейки. Ему хотелось поскорее дойти домой, чтобы отвлечься и не терзать свой организм этими мыслями, этой правдой.
  Войдя в парадную, мужчина поднялся на три этажа вверх и увидел на лестнице спящего дядю Викторовича. Этот бездомный старик часто спал в различных подъездах этого района и его знали, уже кажется, все. Он спал, расправив руки и сильно храпел. Дырявая шапка не грела голову, а несколько разноцветных клетчатых рубашек совсем не помогали согреться в эту суровую зиму. Аркадий как обычно закатил устало глаза и громко сказанул:
-Викторович! Дай пройти, сколько можно спать!
Старик встрепенулся, округленными глазами посмотрел на Аркадия и выдохнул. Поправив шапку, он сказал:
-Аркаша, прости старого! Пока сплю не так холодно мне... Сейчас, вот, пройду.
Аркадий чуть смялся от ответа старика, но не показав этого, прошел дальше по лестнице и не поворачиваясь к нему лицом ответил:
-Я сегодня вещи старые переберу, может что-то тебе найду, вынесу.
Викторович показал в улыбке свои кривые зубы, которых было не так уж и много. к нему многие относились по-человечески, но от этого проявления заботы ему стало лучше и будто теплее.
-Спасибо тебе, Аркадий. Вот смотрю на тебя часто - такой ты весь серьезный, профессором пытаешься казаться каким-нибудь. А все равно, видишь, добренький какой. Спасибо. правда.
Мужчина закатил глаза в последний раз и пошел дальше в сторону своей квартиры. Аркадий зашел в прихожую квартиры, где лежало пару обуви и услышал знакомый запах. Это пахло свежайшим яблочным пирогом.
-Аркаша! Вернулся! - послышался тоненький женский голос.
К мужчине подбежала Маша, женщина, с которой он жил уже лет пять. Она была стройна, с длинными черными волосами и маленькими хитрыми глазками. Они не женились, потому что не было денег на торжество. Она была такой же бедной как и он, работала она не постоянно. Шила иногда на заказ различные вещи. которые много никогда не стоили.
  Маша подбежала к нему, поцеловала кротко в губы. Она почему-то светилась от счастья, по-глупому улыбалась и сильно жестикулировала руками. Аркадий не понимал такого настроения и тотчас же спросил в чем дело.
-Да у меня сегодня попросили две шапочки детские связать, я связала быстренько и мне заказчица целых пять тысяч заплатила, можешь представить себе?
Лицо Аркадия вытянулось и выражало полное удивление, он спросил:
-А почему прям пять тысяч? Чего так много?
-Эта женщина сказала, что ей очень понравились шапки и я очень быстро их сделала. Ну, она богатая наверное. У нее маникюр красненький такой, с блесточками..и сумка с золотистой бляшкой! Такая красивая!
Аркадий не выражал особой радости, но был удивлен тому, что Маша заработала такое количество денег сама, за один день. Поэтому он искренне приобнял свою женщину, и пока она не видит. даже улыбнулся. Мужчина часто не понимал каким образом они с Машей сошлись характером и прожили столько лет, потому что они разные совершенно. Маша чересчур всегда веселая, искренняя, на вид глупа. А Аркадий расчетливый, у него в привычке постоянно думать, анализировать ситуацию. Он часто скрывает своих эмоций, ибо в детстве при любой возможности его увлечения и чувства подавляли два самых главных в нашей жизни человека - мать и отец. Однако они все равно были вместе и любили друг друга.
  Мужчина снял с себя верхнюю одежду и обувь и прошелся по квартире. Это была сапдеповская двухкомнатная квартирка с видимыми пятнами на обоях, старыми окнами и холоднющим до безумства полом. Аркадий направился в ванную, помыл руки в ледяной воде и посмотрел в зеркало над раковиной. Он увидел перед собой мужчину с обидой во взгляде и не было понятно: на себя ли он обижен или на этот мир.
  Маша уже во всю крутилась на кухне, напевала себе какие-то выдуманные песни и раскладывала приборы и тарелки на стол с коричневой скатертью с несколькими серыми пятнами. Увидев мужа, она снова лучезарно улыбнулась и сказала:
-Представляешь, у нас сегодня яблочный пирог! Сейчас пир будет!
Аркадий посмотрел в печь и увидел достаточно большой прямоугольный противень, в котором находился светло-коричневый аппетитный пирог. Также на столе было расположено две глубокие тарелки с супом, в котором был лук, морковь, картошка и немного мяса. Мужчина сжал челюсти, так сильно ему не хотелось есть это блюдо каждый день на протяжении месяца. Маша, глянув на его реакцию, тоже смутилась. Ей также не хотелось так есть, так жить, но она, в свою очередь, понимала, что не в состоянии что-то поменять в их жизни, а потому и не злилась лишний раз.
  Справившись с горячим поскорее, Маша резко встала для того, чтобы убрать тарелки и достать пирог из печи. Аркадий принялся ждать с вилкой в руках, уставившись в окно. Женщина разрезала пирог на несколько частей и положила по два небольших кусочка на каждую тарелку, чтобы пирог остался на потом. Супруги принялись есть и как же им было вкусно. Маша прикрывала глаза на несколько секунд и вертела головой в разные стороны от наслаждения, а Аркаша, как обычно, своих эмоций не показывал, но внутри него также присутствовал праздник.
  Съев первый кусок, Маша посмотрела на мужа и увидела, что ему, также как и ей, было невероятно вкусно в этот момент. Она начала радоваться и за деньги заказчицы, и за кулинарный навык, и за то, что Аркадий хоть немного оживился и стал выглядеть не мрачно.
-Нет, ну сегодня у нас в жизни какой-то роскошный день!