Два года назад часть 2

Два года назад

Обильные струи дождя не просто текли по гладкой поверхности стекла на окне, а буквально застилали его водной пеленой, сквозь которую ничего нельзя было разобрать. Медицинский пункт, стихийно организованный прямо в одном из смежных с казармой помещений в административно-жилом здании воинской части, расположенной в пригороде Алеппо, стал для подполковника медицинской службы Кутузова временным пристанищем. А по-иному и, главное, по факту жизни – домом.
– Василий Егорович!.. – в полуоткрытую дверь «Красного креста», как прозвали военнослужащие этой воинской части из-за красовавшегося на двери тематического стикера, медпункт, просунулась рыжеволосая голова медсестры, – Из штаба дивизии звонили!.. Я телефонограмму приняла для вас!..
Сбивчивая речь девушки в медицинском халате явно свидетельствовала об ее волнении.
– Зайди!.. – Кутузов строго посмотрел на подчиненную, давая ей понять, что не терпит, когда его подопечные начинают мямлить, словно провинившиеся дети в песочнице, – Доложите, сержант, как положено!..
– Есть, доложить!.. – Костина сделала глубокий вдох и через мгновение стала более внятно выговаривать слова, вызвавшие в ее девичьей душе настоящий переполох, –  Поступил приказ комдива о срочной передислокации нашей медицинской части в расположение медицинского батальона в районе Газиантепа.
– Молодец!.. – подполковник по привычке сморщил свой лоб, осмысливая услышанное, – Идите, сержант, в ординаторскую… черт, в кандейку к кастелянту и передай, что у него есть час на сбор своего скарба. Выдвигаемся через полтора часа, в….
Василий Егорович мельком взглянул на циферблат наручных часов и резко выговорил:
– В 12-15 построение в казарме!.. Идите. – Строгий тон подполковника исключал и толику своеволия.
Носительница копны рыжих волос с непослушной жесткой прядью, постоянно выбивающейся из-под пилотки, браво выкрикнула «Есть» и развернулась на невысоких каблуках удобных армейских ботинок. Взору военврача предстала выпуклость ниже поясницы, которая у многих сослуживцев девушки вызывала частенько довольно бурные фантазии. Сама же Марина всегда тут же пресекала любые намеки на эту часть своей женственности, из-за чего в воинской части сложилось устойчивое мнение, что у нее где-то есть жених, которого она беззаветно любит и ждет.
Время сборов пролетело незаметно. И вот уже передвижная колонна передислоцирующейся воинской части двинулась на всех видах автомобильного транспорта, который был у них в распоряжении, в указанном направлении. Несмотря на то, что разведка доложила командованию о безопасном состоянии маршрута перемещения от Алеппо до Газиантепа, в районе Аазаза колонна все-таки попала в засаду. Российская группировка оказалась под перекрестным огнем боевиков из джихадистской террористической организации, воюющей с регулярными войсками Национальных сил обороны при непосредственном участии ЧВК из США.
Бой был неподготовленным со стороны нашей воинской части, а потому уже через полчаса спонтанной перестрелки большая часть пехотинцев была уничтожена или ранена. Естественно, подполковник медицинской службы тоже был вынужден принять участие в противостоянии джихадистам. Он приказал девушкам из своей санитарной группы занять место положения на обочине дороги между нескольких крупных валунов, которые служили естественным укрытием от прямого попадания пулевых и осколочных поражающих элементов. А сам успел взять у убитого бойца подсумок с несколькими магазинами и АКС, после чего занял удобную огневую позицию в разломе скального отвеса.
Те тридцать-сорок минут активной фазы боя, во время которой было уничтожено более двух третей личного состава перемещающейся российской колонны, казались тогда целой вечностью. Ведь превосходящие силы противника обладали и численным перевесом, и лучшей боевой позицией, и существенным преимуществом в огневой мощи. Однако Кутузов твердо решил, что сегодня он не будет пацифистом и «настоящим» доктором, а вспомнит, что давал присягу защищать свое Отечество всеми имеющимися в его распоряжении методами. И сейчас он был очень благодарен тому, что регулярно посещал тир и стрельбище, не отлынивая, как большинство его коллег по медицинскому цеху, от плановых тренировок в рамках боевой подготовки.
Оказалось, что подполковник медицинской службы не так уж плох и в качестве пехотинца и даже в составе штурмовой бригады. Сейчас он вел абсолютно осознанную стрельбу из автомата короткими очередями и одиночными выстрелами, максимально экономя боекомплект. По самым скромным оценкам самого Кутузова, он в том бою уничтожил не менее десяти боевиков. И даже однажды успел вовремя отбросить через скальный выступ прилетевшую к нему гранату, чем спасся от неминуемой гибели сам и смог уничтожить двух приблизившихся к нему на близкое расстояние джихадистов.
Причем сам подполковник был единственным препятствием для захвата в плен медицинского персонала его санчасти, которые укрылись буквально за его спиной. Наверное, именно этот факт и придавал ему не только сил в противостоянии с нависающим на него противником, но и уверенности, что его ангел-хранитель не позволит пасть раньше времени, когда подоспеет подмога.
И действительно, два ударных вертолета с триколором на борту: Ка-52 и Ми-24, - появились во время. У Кутузова остался один полупустой магазин, а по его оценке к позиции уже подбирались с двух сторон по три боевика, что означало очень скорую гибель в неравном рукопашном бою. Подполковник с болью думал о том, что станет с «девчонками», которые доверили ему свою судьбу.
Какого же было удивление, когда над головой он увидел знакомый силуэт «вертушек» и равномерную работу крупнокалиберных пулеметов и автоматических пушек тридцатого калибра, динамично «вспахивающих» окружающую местность. Прошли не более двух-трех минут, и от диверсионно-ударной группы противника не осталось и воспоминаний. А окончательно Кутузов пришел в себя, когда его за плечо взяла подбежавшая сержант Костина.
Девушка со слезами на глазах, забыв о субординации, буквально набросилась на своего командира и спасителя. Она оказалась довольно сильной и, развернув к себе голову подполковника, стала осыпать его лицо влажными поцелуями, приговаривая что-то вроде «Живой, голубчик мой, живой-живой». После этого все его подчиненные стали заботливо осматривать тело командира, не веря своим глазам. Ведь ему удалось по счастливой случайности выбраться из этого ада невредимым.
– Василий Егорович!.. – Марина говорила отрывисто и хриплым голосом, потому что нервный комок, стоявший в горле, не давал ей выражать мысли в своей обычно рассудительной и спокойной манере, – Это чудо какое-то, что вы даже ни единой царапины не получили….
– Не дождетесь!.. – Кутузов вдруг стал понимать, что, действительно, «родился в рубашке», избежав печальной участи многих бойцов, которые сейчас приняли неравный бой.
Подполковник почувствовал, что кровь потихоньку перестает бурлить и на плечи накатывает смертельная усталость.
«Да, адреналин начал распадаться на молекулы и этот естественный допинг, который получали, в первую очередь, мои миокард, печень, мышечные и жировые ткани, начал снижать свое воздействие. Сейчас сердечный ритм, уровень глюкозы, а также глицерола и жирных кислот стал резко падать. Очень скоро меня накроет эмоциональное опустошение и дикая усталость. Но поблизости нет отеля с душем и кроватью, а потому нужно взбодриться подручными средствами!..» – подполковник медицинской службы автоматически засунул руку во внутренний карман полевой куртки, где всегда носил несколько энергетических батончиков, ставших для него в последние годы самым обычным средством восстановления сил.
Девушки, окружившие своего командира, трогали его за руки, плечи и спину, пытаясь вновь и вновь убедиться, что с ним все в порядке. Хотя бы физически. Ведь психологический удар был очевидным, и его устранение требовало много времени. Но это будет потом, а сейчас было важно убедиться, что невосполнимых потерь в их коллективе не случилось, хотя, конечно же, было очень жаль всех погибших и смертельно раненных бойцов, эвакуацией которых и следовало сейчас заняться вместе с прибывшими на вертушках полевыми санитарами.

*****

Продолжительная командировка в Сирию в рамках масштабной российской миротворческой миссии была для Василия Егоровича Кутузова не просто гуманитарной операцией, но и тем спасительным кругом, который не позволял скатиться в депрессию после развала семьи. Военный врач в силу особенностей своей профессии мало уделял времени домочадцам: супруге Екатерине и дочери Евгении (2Е – как любил называть тогда своих девчонок глава семейства). И именно это и стало тем непреодолимым препятствием, которое ячейка общества так и не смога победить.
Да, Кутузов после очередной выволочки жены, сетующей на постоянное женское одиночество, на какое-то время делал максимальные усилия для того, чтобы больше времени проводить в лоне семьи. Однако обстоятельства и врачебный долг всегда выводили волнообразную линию жизни на прежнюю траекторию, которая исключала что-либо, кроме пациентов и госпиталя.
«Наверное, врачи и военные по самому укладу жизни не могут делать близких людей счастливыми. Ведь у них на первом месте стоит долг и Родина. А когда ты являешься военным врачом, и в твоем сердце умещаются оба этих необъятных понятия, то и вовсе обречен на одиночество!..» – такие мыли нередко возникали тогда у Кутузова.
И только после обусловленного самой жизнью развода военный медик перестал укорять себя за неспособность сделать дорогих ему людей счастливыми и попытался без оглядки погрузиться в рутину профессиональной жизни. Однако сердце еще долгое время предательски ныло, когда он видел на фото милое личико дочурки, просматривая фото-галерею в своем смартфоне. Это происходило во время тех редких минут, которые иногда возникали в его плотном рабочем графике, когда он ощущал свою вину в упущенных возможностях и какую-то смертельную тоску от одиночества.
Но время шло, а сердечные раны потихоньку зарубцовывались. Помогало и то, что, как бы там ни было, а бывшая супруга не создавала препятствий в общении отца с дочерью и осталась для него другом. Так бывает редко, но в данном случае все-таки произошло. По всей видимости, такого чистого и правдивого человека просто нельзя списать со счетов полностью, а стоит уважать за его ежесекундное желание сделать мир хоть чуточку лучше. Сам факт близости с такими людьми делает любого намного чище и добрее. Видимо, и Екатерина тоже так считала. По крайней мере, молодая женщина всегда была рада его видеть и никогда не настраивала любимое чадо против отца.
– Егорыч, ты у нас долго еще в бобылях собираешься пребывать? – иногда интересовался командир дивизии, когда встречался со своим подчиненным в рамках проверки подразделения.
– Товарищ генерал, я уже давно женат на Родине и любимом медсанбате!.. – отговаривался Кутузов, делая при этом недоуменный взгляд, как бы не понимая, что еще есть в кругу его общения люди, ставящие под сомнение репутацию убежденного «профика».
– Вокруг тебя всегда столько красоты крутится. Лично я никогда бы не удержался от того, чтобы ни совершить романтических безумств!.. – комдив и впрямь считался известным сердцеедом, причем эту репутацию, по мнению самого Кутузова, генерал тщательно и методично формировал, в первую очередь, своими собственными руками.
«Интересно, и почему так получается, что по-настоящему бравые офицеры всегда ведут себя в женском обществе излишне вежливо и деликатно? А вот обычные «солдафоны» в аналогичных ситуациях делают грудь колесом и создают вокруг себя ореол почитателей женских прелестей, которым не в состоянии отказать ни одна их носительница. По всей видимости, природа таким образом стремится сохранить свой генофонд, хотя бы и на уровне среднестатистической посредственности!..» – подобные мысли регулярно посещали светлую голову подполковника, когда его пытались вывести из зоны комфорта в ту область, от которой он тщательно защищался, воздвигнув полноценный редут в виде крепкого замка на дверь в «сердечную юдоль».

Продолжение следует….