Человек который НЕсмеётся

Мне казалось, он никогда не улыбался. Его звали Вильгельм. Раньше я его не видела здесь, познакомились мы только сейчас. Он улыбнулся мне при встрече, легко сказал привычное мне «Привет». Так повторялось из раза в раз. Я со всей своей искренностью отвечала в ответ, смотря на него влюбленными глазами. Вильгельм, вероятно, замечал мое к нему отношение, но ни он ни я не хотели ворошить это. Этот год сложный для нас обоих, не хочется усложнять его еще больше. Так и продолжалось все до двадцатых чисел сентября. Тогда первый раз он позвал меня пить кофе.

Латте с кокосом стало потом для меня родным напитком. Каждое утро начиналось с него, потому что напоминало ту первую нашу прогулку. Единственное, я тогда заметила его глаза. Они никогда не смеялись. Вильгельм все также продолжал улыбаться мне, но когда я решила вглядеться в его глаза, то не увидела в них ничего, кроме абсолютного безразличия. Или же пустоты. «Показалось» - каждый раз думалось мне. Но мне совсем не казалось.

Поговорим о Вильгельме. Этот парень явно интеллектуально превосходил практически всех людей, окружающих его. Честно говоря, я никак не могла понять, чем его привлекла моя персона, да и не пойму, думаю, никогда. Могу лишь догадываться. Он жаждал новых эмоций, которые мог получить от интересных людей (да, я посмею назвать себя интересной). Возможно я подходила под встроенный типаж у него в голове. Мы не так часто гуляли, но виделись и общались не редко. Ему нравилось говорить мне о чем-то подолгу, а я была только рада слушать. Иногда мы спорили, но наши мимолетные дискуссии  никак не мешали нам смотреть друг на друга, улыбаясь, и продолжать наш разговор в другом русле. Мы всегда соглашались с мнениями друг друга, даже если они были разными. И мне и ему, думаю, было приятно узнать о чем-то что-то новое через призму мнений друг друга. Его забавляло то, как я, во время его увлеченной речи, перебивала его и говорила, что не согласна. Он напыщенно, слегка комично, возмущался, чтобы дать знать, что обиды оне не держит, и мы искали аргументы в пользу наших убеждений и пытались что-то доказать друг другу. Как я уже сказала, мы кивали, соглашаясь и принимая, а потом Вильгельм переводил тему. Мне нравилось наше времяпрепровождение. Я чувствовала, что не зря трачу несколько часов, всё было не впустую. Но он так и не улыбался искренне, глаза его оставались холодными. В улыбке его было что-то детское, нос чуть с горбинкой добавлял статность его виду, но лицо его ничего не выражало, все эмоции были наигранными, и я не понимала почему же его глаза не смеялись, то ли это отражало его глубокую постоянную грусть, то ли его эгоистичный характер. Но глаза были красивые. Небольшая зеленца в них была ярче, когда он надевал свою болотного цвета рубашку, в глазах его был блеск, подобный блеску стали.

Из-за нашей совместной любви к литературе, проект мы решили делать вместе. Однажды, он снова позвал меня встретиться, чтобы обсудить его. Ждал он меня на скамье в Пушкинском сквере (довольно символично, не так ли?). Мы встретились, потом решили пойти в какое-то особенное место, которое он хотел мне показать. Я чувствовала, как Вильгельм жаждет отвести меня туда, поэтому мы отправились немедля. Это и правда было чудеснейшее место, хоть и такое обычное на вид. Около моста на небольшом пригорке находились скамейки. Он подвел меня к одной из них, рукой показывая, чтобы я садилась. Он расположился рядом.

– А теперь смотри. – произнес он, вытягивая руку вперед, как бы направляя мой взгляд в какую-либо сторону. – Вон там Киевский вокзал, – начал он с самого лева. – вот в дали Москоу сити, современно, неправда ли? Забавно, что дальше идут здания в классическом стиле! – тут он слегка улыбнулся, снова без радости. – Дальше супер современный мост! И……. – остановился, как бы интригуя, – старые пятиэтажки!

Мы оба рассмеялись. Я взглянула на него, он рассматривал меня, изучая мою реакцию. Мне было забавно описание пейзажа в его стиле. Место мне понравилось. Мы обсуждали проект, долго думали над персонажами, рассуждали, предлагали идеи.

– Нам нужен персонаж, который будет подходить под описание: нам его жалко из-за тяжелой судьбы. – нервно говорю я.

– Боже мой… – он наклоняется к ногам, обхватывая руками голову, я делаю тоже самое, потому что меня измотала эта тема. – КРУЭЛЛА!

Резкий крик выдергивает меня из подвешенного состояния. Я смотрю на него со всей своей радостью. Вижу его, восторженного, и вижу его глаза. Они смотрят на меня. И когда он улыбнулся, это то, чего я хотела добиться. Улыбка в его глазах. Звук его смеха. Я моментально стала счастливой. Мне так хотелось обнять его! Я решила воздержаться, но я была счастлива, что смогла увидеть его искренность, которую никогда прежде не видела. После мы говорили еще долго, ходили по центру Москвы. Я продолжала видеть его улыбающиеся глаза все остальное время. Мне казалось, он тоже был счастлив. Он вырвался из заточения своих же рамок. Мы продолжали обсуждать те же вещи, пообещали друг другу встретиться еще, зашли в здание и разошлись по аудиториям.

После этой прогулки мы больше не общались. Нет, мы могли поздороваться друг с другом, но он больше не смотрел на меня прежним взглядом. И не улыбался мне, даже без искренности. Проект все еще висел на наших плечах, но мы не спешили. Сначала я пыталась достучаться до него, но всё было бесполезно. Я тоже отдалилась, он отписался от моего канала, который прежде читал быстрее всех. Все стало другим. Возможно, он испугался себя. Сначала я так и думала, а потом мне стало все равно и на это. Поменялось абсолютно всё. Я искала влюбленность в других, иногда видела его, смеющегося со своими друзьями, глаза его снова были стальными. Я тоже нашла друзей, с которыми вела себя по обычному искренне, полюбила их, гуляла с ними во время «окон», которые раньше проводила с Вильгельмом. Мы с ним совсем уже не разговаривали. Остыл он, наверное, или же испугался. Единственное, он написал мне недавно: «Я перехожу на заочное обучение…»