Экс-ры VIII 6 Чистосердечное признание

Глава 6

Имитация скрытности

Конь для Еремы – база Учёных – чистосердечное признание – грабители на велосипедах – Лебедев обиделся 

Чистосердечное признание

Лебедев, устроившись по удобнее, продолжил свой бесконечный рассказ про Вито Залунье и его приятелей.
- А вы что в курсе кто у нас потерялся? – спросил Вито у Мастера, холодея от внутреннего ужаса.
- А как же я дела-то тоже читаю, мне, что же когда я режу человека не положено знать, что он натворил. Если ты, к примеру, упёрся, то для этого имеются соответственные инструменты. Вот смотри инструмент чашечки для зажима мошонки. Да мошонки. Идёт обхват, и нагрев до нужной температуры, после чего человека оставляют на какое-то время в покое... правда, говорить потом о том, что он может иметь или не иметь детей уже не приходится. Бывало, что  из-за скачка напряжения мошонка сваривалась вкрутую и человек погибал.

Ну, так как будешь бумагу портить али как? Нет, ну дело твоё. Мешок на голову я тебе я надевать не стану смотри сам и выбирай инструмент по номерам. Так сказать меню как в столовой, щас поставлю перед тобой пюпитр, могу полистать, читай и выбирай. Испанские инквизиторы в этих делах были очень дюже способные. Для начала выпьешь полстакана собственной крови, а после своим же мясцом закусишь. Могу поджарить и с солью, знаешь как вкусно. У человека мясо чуть ли не сахаром посыпано сладенькое, так что нужно солить.

Это у меня к пыткам подход такой. Кто-то начитает сразу колоть орехи, то есть раскалываться, а кто-то вроде тебя, желает всё на себе попробовать сам. Но у меня кредо, я чужой выбор не могу остановить ни вначале процесса, ни на середине, даже если человек кричит, что всё осознал, и готов расколоться. Но обычно это уловка чтобы протянуть время, передохнуть. Услуга по прейскуранту, то есть пытка исполняется до конца. Мне же за это премию выплачивают. Вот сам смотри снимание ногтя с пальца левой руки 1540 рублей почти смена среднего охранника. А ноготь с пальца правой руки дороже потому как рука рабочая. Ты ведь правша так у тебя следует взять правый ноготь, а это 1870 рублей. В общем, вся правая сторона дороже. Не зря же менты бьют по почкам – дороже, а значит премия выше. Печень может снова возродится, о чём многие и не подозревают, но для восстановления нужно время.

Тут я читал показания твоего дружка Скакуева, которого ты уже бросал на Чусовой с девушкой, пишет, что гадёныш ты редкий. Но что странно Лёшка этот снова при тебе как привязанный и девочка, которую ты оставил, оказывается, не первый раз в таком положении оказывается. Что за харизма такая в тебе, что те, кого ты бросал уже снова к тебе липнут как мухи на мёд. Ты кстати читал статью 125 УК РФ оставление в опасности? Нет, на-ка вот почитай, потом я тобой и займусь… только руку одну освобожу, чтобы перелистывал странички. И это ты тут особо не дёргайся, вот камера за тобой следит. Придёт злой опер он тебе задницу надерёт, и он не такой гуманист как я.

Через сорок минут пришёл Мастер, посмотрев на увлечённого чтением уголовного кодекса Вито, налил водички из сифона в стакан.  Потом смачно булькая горлом, выпил содержимое стакана и продолжил рассказывать.
- Вот здесь в соседней камере сидит на бамбуке сутулый человек, издатель издательской конторы «Глюковин и сыновья» признавший в альманахе опечатку своего редактора.
- Как на бамбуке? - удивился Вито.
- Как, да обыкновенно. Человек зафиксирован на табурете,  в котором отверстие на 30 мм внизу контейнер с землёй и ростком бамбука, конец которого пропущен через отверстие в табурете и вставлен в анус сидящему. Человек молчит, бамбук растёт. Всё просто и по прейскуранту. Этот дурачок думает, что кончик растения загнётся в прямой кишке от газов и кончится, да вот накось выкуси. Бамбук будет расти, сколь мне потребуется, а куда он прорастёт одному богу известно.

- А что он совершил ну этот человек?
- Да он, работая в издательской системе только и делал, что не проверял работы писателей на грамматические ошибки в обход корректора и редактора и их же самих обвинял в безграмотности и предлагал за их счёт переиздать продукцию, а весь брак оплатить в полном объёме. Короче аферист-дилетант. А где полученные деньги не говорит, упёрся и всё тут! Ну, в нашей конторе не заскучаешь, мы умеем найти подход к любой слабости человека. Вот такая вот глюковина!

Мастер вышел и вскоре вернулся с небольшим магнитофоном.
- Вот послушай, что говорит этот Глюковин, - сказал Мастер и нажал на клавишу.
- Только прошу правильно выговаривать название Ку-жо-хум-ский, а то, что написал писатель-составитель «Ку-жо-***-ский» известный в путиводительских кругах Паша Распопович  само по себе неграмотно. Он сам в спешке изменил всего одну букву в своём картографическом альманахе «Окрестности Екатеринбурга для грибников часть седьмая», так пришлось весь тираж изымать.

Я потом взял у редактора альманах, исправленный  Распоповичем, и решил проверить, а там снова «Кужохуйский»! Этот Распопович сам виноват, что не проверил вторично текст на ошибки у меня и договор есть, что он не оплачивает работу корректора и редактора, а мы что же должны нести убытки за свой счёт? А он на нас в суд подал!

- А зачем же вы его склонили вам лично заплатить за  бракованный тираж?
- Ну, а как же, сверху пришла бумага, что такой альманах по цензуре никто не пропустит и что нам самим оплачивать весь брак?
- Ну, а зачем тогда вымогали деньги?
- Я хотел, чтобы он оплатил брак.
- Но взяли-то намного больше вопрос, где деньги?
- Я не брал больше положенного и мне сверх положенного не давали это всё навет. Это Распопович специально меня подводит к сроку.

- Где деньги падла, говори, а то глаз выколю! – крикнул Мастер.
- Не ведаю, о чём вы спрашиваете, ваше сиятельство не погубите, семеро по лавкам, - зарыдал издатель. - Это вина редактора закрутился и забыл исправить. А тираж 20 тыщ и что снова под нож, ну выпили мы с горя с редактором по рюмке коньяку, да так всё и оставили. Что же нас казнить что ли. Да и название той горы, непонятно откуда появилось. Какой-то ***вый знаток с горы его написал в Народной карте, а те модераторы, что там работают, его приняли и утвердили, не проверив… и вот результат – распадок Кужохуйский с горой Кужохум.

- Теперь всё понятно, - сказал Вито. - А при чём тут бамбук?
- Ну как при чём, он же сам себе выбрал пытку по прейскуранту, а процесс, если он запущен, остановить не смогу надо же тариф отработать.
- Ага, если остановите, то премию не получите?
- Ну, вот видишь какой ты понятливый.
- Так он же умрёт!
- Конечно, а ты как думал! Но процесс может остановить тот, кто следит за нами глядя в монитор, вон видеокамера под потолком торчит трубочка.

- А если я ничего не выберу по вашему прейскуранту? - спросил Вито.
- Ну, тогда мне заплатят за не использованные услуги, а истязать тебя крысу будет уже сам Мясник, но будет делать это как боец на бойне. Он же к нам оттуда перевёлся. Сначала будет снимать ломтики мяса от икры до бедра и твоим же мясом набивать оболочку для колбасы. Короче он тебя к концу недели заживо переработает в краковскую колбасу и на фарш для чебуреков. Сам увидишь, как он будет их продавать в нашем буфете если не дашь дуба раньше. «Голова профессора Доуля» читал, так вот от тебя останется одна голова в банке, которую он после твоей реализации перекрутит на холодец, так что колись парень, а иначе тебя ждёт продажа через магазин потребителям на колымской зоне.
- А если я возьму на себя? – спросил, трясясь Вито.
- Ну, тогда в лучшем случае восьмерик заработаешь. Ну, ты тут посиди, а я схожу поссать.

Мастер вышел из камеры и прошёл в кабинет начальника охраны.
- Ну, всё Борис Юрич он раскололся, - сказал на немой вопрос, сидящего за столом майора.
- Вот умеешь ты Михалыч найти душевный подход к людям не то что наши бабуины башкой о стенку, а результата ноль!
- Я этому туристу сказал про голову профессора Доуля, так он вообще скис, - ухмыльнулся Михалыч.
- Ну, давай, тяпнем что ли, я в буфете холодца взял, какой ты любишь, - пригласил к столу  майор, доставая из тумбочки бутылку коньяка.
 
Скоро на стол прокурора легла бумага о непосредственной виновности руководителя туристов. Субъект преступления – группа людей, которые бросили в девушку в полной темноте без каких-либо осветительных приборов. Но состава преступления не было в пропаже водителя Шевроле Исмагилове и Вараксиной, так как они, не сориентировавшись, ушли в неизвестном направлении, то есть они были не беспомощны и могли идти по дороге и выйти к людям. Куда они подевались вопрос открытый.

Руководитель группы утверждал сначала, что он не бросал своих товарищей умышленно и надеялся, что они идут за ним и по его словам они должны были иметь при себе фонари, так как знали, что поход затянется, до темноты.
Однако виновность всех субъектов была очевидной поскольку, придя к электричке, они заметили отсутствие двоих участников похода. Они не дождались их и уехали домой. Далее они никому не сообщили об оставшихся в лесу товарищах, а руководитель, вернувшись на следующий день со Скакуевым и экскаватором, забрал свою машину и машину водителя Шевролет Исмагулова, даже не попытавшись искать пропавших. Заплатив водителю экскаватора, они уехали мыть машины, так показал сам водитель экскаватора.

Но как оказалось, машину пропавшего водителя Шевроле никто мыть не собирался, её загнали подальше в лес, где и сожгли. Я склонен считать, они узнали, что Исмагилов погиб и избавились от машины как от вещественного доказательства. Спасибо лесникам они вовремя заметили клубы дыма и, хотя время было вечернее, то дымком тянуло очень хорошо. А вот это уже реальный срок и надолго.

Позже лесники с собаками обнаружили в разных местах два человеческих скелета  без мяса на костях и  сообщили об этом в полицию.
Ещё до ареста Вито Залунье и Скакуев когда узнали, что стало с пропавшими людьми,  предупредили об этом своих подружек и сказали им молчать. Девушки испугавшись, приняли их условия, что их тоже могут привлечь к уголовной ответственности и замолчали. Более того Залунье сказал что на зоне их ждёт лозунг «От образцового труда к образцовой жизни!» тут они и заторопились прятаться кто куда но разве от правосудия денешься.

Вито Залунье и Скакуев после дознания с пристрастием чистосердечно сознались, что оставили своих товарищей в беде, после чего их осудили по приговору суда - Залунье к 8-ми годам, Скакуева к 6-и по соответствующей статье за умышленное оставление людей в опасности с отягчающими обстоятельствами. Трём девушкам дали по три года как соучастницам.

После всяких пост судебных проволочек Залунье и Скакуева доставили в исправительную колонию ИК-3 строгого режима для мужчин и женщин в посёлке Малая Лимка Свердловской области или как её называют — “Тройка”. Где содержится богема преступного мира мошенники, растратчики, банкиры-аферисты, воры-форточники, медвежатники и прочая бандитская растительность. На территории этого заповедника содержится порядка 2500 осужденных. Залунье узнал, что эта зона среди заключённых считается голодной от недокорма. Есть свой производство: швейное для женщин, есть цех стирального порошка, подсобное хозяйство, коровы, свиньи, птица. Имеется своя пекарня.
 
Залунье было предложено работать в качестве оператора котельной или электромонтёром в КИП и так далее либо перевестись в отряд «козлов» - в «козлятник».
Залунье удивился и поинтересовался, а как это?
- Ну, это не так страшно, - сказал ему начальник колонии. - Это работа на администрацию. Если у вас есть тяга к библиотеке будете библиотекарем, если участвовали в художественной самодеятельности, то будете завклубом, правда там своя текучка, то кого-нибудь прирежут то удавят, словом как в армии – хозвзвод при военном госпитале. Конечно там не «козлятник», а вооружённые силы страны, но что-то отдалённое есть, словом стукачи есть везде. И это конечно не касается пищеблока, с которого кормятся все и администрация, и заключённые тут пищеблоку почёт и уважение. Есть «профессии» дневальных, уборщиков лагеря, территории, отдай-принеси курьеры сотрудников колонии иначе шнырей.

В общем, вы подумайте, я вас не тороплю, если хотите, соглашайтесь на завклубом, на эту должность вы очень нам  подходите, читал ваше дело вы же песни поёте, нам такие люди нужны. У нас отбывают срока всякого рода аферисты, словом таких артистов поискать надо и у всех звания повыше народных. Ведь они были в розыске по десять, а то и более лет, самородки, не всякому Народному артисту такое удавалось проделать.

- А как мой товарищ? - спросил  Залунье.
- А можно мне на бетонное производство, - попросил Скакуев.
- Найдём дело, вы только о нашем разговоре не распространяйтесь, а то у нас такой контингент могут запросто «перехватить» ваше место, а вас поставить раком и обработать ручкой швабры... Ну, вы понимаете.
- Всё я кончил, - сказал устало Лебедев. - Вы что спите?
- А мне кажется, что ты симулируешь, концовка какая-то неожиданная, никакого обморожения, - сказал Чемякин.
- Да у него ещё гангрена не началась, - засмеялся Палыч.

И тут Лебедев оживившись, сказал.
- В общем, подельники сбежали прямо из машины во время ДТП.
- Как это сбежали? – спросил Чемякин.
- Как да очень просто автозак, при перевозке заключённых в Карпинск на завод Звезда, уходя от встречной машины задел левым боком соседний грузовик. От удара автозак развернуло и отбросило на другую сторону дороги, где он был порван пополам о фонарный столб и загорелся. Часть заключённых кто остался живой выбрались из  развороченной машины, кто-то остался, а кто-то дал тягу возможно из-за длительного срока. И пока собиралась толпа из водителей машина уже была объята пламенем. Приехавшей на место ДТП милиции оставалось только смотреть на останки догорающей машины. И пока разбирались с теми, кто сгорел, а кто остался живой Залунье и Скакуев с не серьёзными ранениями уже были далеко.

- Жаль, надо было их тварей ещё в СИЗО замочить, ладно, давайте спать, - сказал Лебедев.
- А, в общем, так им и надо, - сказал Кельдюшев.
- Я раз в ларе из-под картошки проснулся. Лежу и плачу, суки заживо похоронили. Потом вспомнил. Ну да бухали...- сказал Чемякин.
- Ты это к чему? - спросил Палыч.
- Отбой, ребята, завтра вам коня навестить, а мне к Ерёме бежать, - сказал Чемякин.
- На фига одному, вместе пойдём, - возразил Палыч.
- А если он вздумает на базу Учёных прийти, а там никого? – спросил он.
 
Поспорив все согласились, что командир прав надо устраивать быт на базе, а то возникнут вопросы, а где они стояли лагерем то сё не открутишься.
- Надо у ручья хороший костёр развести, чтобы было подумали, что мы там и жили всё время, - сказал Лебедев.
На этом они и порешили.
- Вороний камень говоришь, туристы-светлячки, - сказал, зевая Чемякин, - Нет, туда я не пойду и особенно ночью.
- А мне и здесь хорошо, - сказал, зевая Палыч возле горячей печки Палыч.