Это Любимов другой

     - Какая, на хрен, культур - мультур, - отрывисто ругался он, разливая водку по стаканам, буквально завораживая меня своим хриплым голосом, известным всем кинозрителям Советского Союза, - ежели меня, заслуженного и сто раз перепроверенного, месяц, б...дь, мурыжили в парткоме, выясняя факт наличия родственников на оккупированной территории дамбаса, а что эти суки рваные сами откатились до Волги, про то молчок.
    Я пил напиток по - западному, про себя матеря тупого Лярвуса. Как есть идиот. Рассказал ему про манеру западников, особенно немчуры, смаковать любой самогон, так тут же и вставил в очередной говенный детектив, там у него Кротов водку цедит, будто не родился тута, не прожил два десятка лет, прежде чем перейти на ту сторону, где за три года так вжился в роль расового сверхчеловека, что и вернувшись на Восток не смог избавиться от привычки выжирать бухло маленькими глоточками. Мудак хренов, одно слово : еврей.
    - Жид, - хрипел Ливанов, закусывая килькой в томатном соусе ледяную водку, - да поляк, Миша, чортов кулак.
    Я поперхнулся и захохотал, вспомнив еще одного деятеля, даже двоих, они, как сиамцы, вечно терлись вдвоих, два брата, два анальных акробата, Вайнеры сраные.
    - Прикинь, - прокашлявшись, сказал я собутыльнику, прислушиваясь, как жена шумит на кухне, готовя нам закусь, - я этим придуркам несколько антисемитских пословиц привел, так они с Хусаиновыми в ресторане Дома актера размахались.
    - Знаю, - качнул благородным профилем наш совковый Шерлок Холмс, присасываясь к бутылке с  " Пльзеньским ". Запойный. Ишь, лакирует. Урод.
    Я вскочил и подкатился колобком к камину, зябко грея руки.
    - Да ни хрена ты не знаешь, - процедил я этому оглоеду, и не видевшему в своей унылой жизни ни хрена, кроме потных толп поклонников, банкетов теплоходом и вечного пустопорожнего бл...ва и пьянства, и составляющих жизнь этих нищих великих, как сам Грибов, дураков, - видишь окружающий мир из затянутого паутиной, заплеванного пьяными актерами окна Театра Ленинского Комсомола, а того не замечаешь, что личный баран президента опять обосрался несдержанными высказываниями.
    - Срать на Кадырова, - мычал уже в дупелину пьяный Ливанов, опадая в кресле, - он для того и существует, чтобы дискредитировать, оттягивать, так сказать, напряженку, служить постоянным бревном Ильича в затянутом бельмом оке Саурона.
    Впервые я с уважением посмотрел на взмокший лобешник ночного гостя. Гляди ж ты, даже советский артист театров способен прорубиться, правда, ему для этого литр кваса нужен, ну а я ...
    - Пуф, пух, - пыхал я добрым гашем, вплотняк набитым в вересковую трубку, подаренную мне Сидом Вишезом. Во время было, было же время, сучий потрох ! Я, молодой резидент ПГУ, он, как всегда обдолбанный, ротастая шлюха Нэнси и туманный Лондон, предлагающий всем неравнодушным изыски щирого мира культуры. Это вам не культур - мультур ублюдочного зазанавесья, что я, помнится, пробовал по - кэрроловски приспособить к вялотекущему детансу Никсон - Бровастый, но не сумел, не дал Бог талантов оксфордского математика.
    - Раскумарь, - шипел уже с пола, куда он медленно и тягуче сполз, Ливанов, умоляюще протягивая ко мне руки.
    - Х...й тебе, - бросил ему я, горделиво попирая ботинками от  " Сирс унд Хайз " планету, - дозанешься как падло, таскай тебя по неотложкам.
    - Укол в сердце можно, - подсказала мне жена, высунувшись вместе с Андрейкой с кухни, - адреналином.
    - Геть, - закричал я, пряча трубку за спиной, не х...й сыну приобщаться к вершинам духа, мал еще, - тоже мне Ума Турман нашлась.
    Она засмеялась и утянула сына обратно в кухню, где шкворчало, шипело и пахло так, что уселся я обратно за стол, пренебрежительно сбросив бутылки с национальным напитком на пол. Прав был Лимонов, на все сто.
    - Ах, плантчик, ты плантчик, - мурлыкал я, закуривая вдогон  " Честерфилд ", - ты божия травка, отрада для всех резидентов страны.
    - Угу, - мрачно буркнул Андрейко, незаметно вернувшись с кухни, цепляясь мне за колено, - страна в говно обернется, резиденты прямой калькой орудовать будут, а Кац деградирует так, что чертям тошно станет.
    - С твой подачи, - благодушествовал я, покуривая сигарету, - вы же с подонком Листьевым приспособите  " Колесо фортуны ", специально и в унижение народа переименовав так, как переименуете, вы, твари, накормите народ говном псевдоамерским, в упор не видя телевидения Франции или Италии, именно вы, сынок, все и замажете говном. Отрицательная репутация, - засмеялся я, чувствуя, как добрый гаш вскипает в душе, благостно навевая забвение, - как у примадонны в балдахочнике, а также вечное непонимание, что присяга - не хрен собачий.
    Сын принялся шарить по карманам у храпящего кашалотом Ливанова, а жена позвала меня ужинать. Самое время, на то он и добрый гаш, чтобы на хавчик пробивать. Эх, жизнь удалась, в - натуре, что еще человеку в старости надо, кроме дома, жены и доброго гаша, а сына, честное слово, как вернусь в Москву, не забыть бы только, я на опыты сдам. На Шаболовку, нехай обучается мастерству быть говном, говноделом и говноедом, пока папка пишет ох...ные книжки.