Ребе 7

Глава 7

-  Я бы не прочь приобрести чучело из моего номера, - заявил Денис Альбертович администратору гостиницы, - На память.

Женщина, привыкшая к причудам постояльцев, если и удивилась, то никоим образом себя не выдала:

-  С коробкой?
-  Без.
-  Никак невозможно. Оно числится в документах как «чучело медведя на постаменте». С общим инвентарным номером.

Дальнейшие прения привели спецпосланника в знакомый кабинет поселкового главы. Матвей Илларионович почтительно выслушал просьбу и предложил:

-  Да мы для вас любого мишку организуем: хоть тушкой, хоть чучелом. 

Уладив формальности, гражданин Оллинклудов записал адрес Кузьминичны и решительно откланялся.

Его скоропалительный уход привел главу в полнейшее смятение. Сложить пазл из рядового учителя, Кузьминишны и половинки чучела представлялось задачкой за пределами ЕГЭ по обществознанию. Ничтожность каждой из составляющих была очевидна, да и вместе они на причину для отставки явно не тянули. «В соседнем районе коллега на окружном совещании заснул! так и то в кресле усидел – ограничились устным порицанием. Нее, дело, видать, масштабное. Надо ухо держать востро».
С этими невеселыми мыслями Матвей Илларионович бросил секретарше «на лесопилку», а сам отправился на голубятню – отдохнуть душою и расслабиться.

Денис Альбертович пользовался у женщин неизменным успехом: сравнительно молод (на вид между сорока пятью и пятьюдесятью), подтянут, вежлив, хорошо одет. Посему особого волнения перед встречей с роковой дамой «Мценского уезда» не испытывал. О Кузьминичне знал достаточно: звалась Любой, периодически надолго исчезала из поселка, крута фигурой и норовом, обожала часы с боем и собак, числилась завхозом, семейный статус – неопределенный. 

«Подкачусь курьером, чтобы не спугнуть» - решил столичный сердцеед и приобрел роскошный подарок.

Под вечер он постучался в массивную дверь вполне добротной избы в частном секторе. Железная крыша и спутниковая тарелка свидетельствовали о любопытстве и достатке владельцев. Внутри зашлась лаем собачонка.

-  Вам кого? – послышался низкий грудной голос.
-  Посыльный я. Гражданка Мануйлова здесь проживает?

Дверь приоткрылась на длину цепочки.

-  Ну, проживает.
-  Вам посылка. Позвольте вручить. Да вы не бойтесь, я не бандит какой, - Денис покрутил перед щелью нарядной упаковкой.
-  Чего мне бояться-то? Я бандитов на завтрак ем. Только ноги вытрите.

В чистой комнате царили рыжая такса и безупречный порядок: первая - на диване, второй – везде. Статная хозяйка пристально посмотрела на курьера:
-  От кого подарочек?

-  Отправитель неизвестен, но адрес указан ваш. Может все-таки глянете?

Кузьминична сама развязала красивую ленту, открыла коробку и театрально ахнула. Внутри лежали настенные часы известной немецкой фирмы.

-  Там и маятник есть, - прокололся «посыльный».

Хозяйка сделала вид, что оплошность не заметила:

-  Ой, да они кварцевые. С боем?
-  Три мелодии, - второй раз сплоховал Альбертович.
-  Мои старые – механические. Я на батарейках настраивать не умею. Поможете?

«Клюнула», - расцвел уполномоченный:
-  Позвольте раздеться. Будет сподручнее.

Гражданин Оллинклудов искренне надеялся, что до настройки дело не дойдет. А зря.

Как только он повесил плащ (ярлыком наружу), Кузьминична сунула ему под нос инструкцию от подарка:
-  Нам с Репкой не терпится послушать бой. Правда, Репа?

Собачка улыбнулась, как умеют улыбаться только таксы перед входом в нору. Хозяйка сдобрила гримасу любимицы загадочным блеском зеленый глаз.
«А мне они казались карими, - опешил Денис Альбертович, - положительно – карими. Что за чертовщина?»

Перевод от Гугла тяготел к двусмысленностям, а порой и к откровенным несуразностям. Рисунки отсутствовали. В поисках поддержки Оллинклудов перевел взгляд с текста на собаку и тут же ощутил себя обреченным барсуком. В отчаянии он совершил третью – роковую – ошибку:
-  Я всего-навсего курьер. Но ради вас, Любовь Кузьминична, расстараюсь.

Учитывая разницу во времени, Денис легко дозвонился до Германии и на беглом немецком выяснил, каким макаром запустить механизм. Удручало лишь одно обстоятельство: пимпочку перевода минутной стрелки следовало вращать архимедленно и с обязательным прослушиванием боя от начала до конца каждый час. Как назло, пока еще мертвые стрелки показывали 7.15, а реальное время составляло 6.20 пополудни. Таким образом, вся процедура настройки грозила затянуться до первых петухов.
 
-  Ну же, смелее, - подбодрила хозяйка, обволакивая гостя мягким светом уже желтых кошачьих глаз.

Вконец обескураженный, гражданин сосредоточился на процессе.

Привыкшая к строжайшей дисциплине - режим дня привязан к бою курантов - такса успела мысленно два раза поесть и трижды прогуляться, прежде чем ходики пробили семь раз. Обозленная Репа прицелилась к лодыжкам обидчика.