Конкурсное сочинение

Привет, читатель! Ты лежишь на диване или стоишь в метро, гуляешь по улицам российских городов или летишь в самолете на заграничный курорт? Что бы ты ни делал, собирайся в дорогу со мной, новым осетинским экскурсоводом! Обещаю: скучно не будет! В свой рассказ я попробую вместить целое годовое путешествие по родным местам Северной Осетии. Ты еще сомневаешься, дорогой? Думаю, пора начинать…
«Начало дела что гора, конец – равнина», - говорит мой дедушка. Хуже всего, когда гора дорожных сумок. Но я бросаю за спину рюкзак туриста и отправляюсь в сердце республики Северной Осетии (Алании) – Владикавказ.
Иду по историческому центру нашей столицы – проспекту Мира, или, по-осетински, Сабырдзинады проспекту. Когда-то он назывался Александровским (в честь приезда во Владикавказ Александра II с сыновьями: будущим Александром III и Владимиром), Пролетарским, Сталинским… Вся история России как будто наложила свой отпечаток на этот уголок старого Кавказа. Но только ли история? Вот фонтан, центральная скульптура которого изображает мифологического героя Осетии. Нарт Сослан родился из камня. Подобно Ахиллу у греков или Зигфриду у немцев, богатырь должен был обрести неуязвимость, но что-то помешало закалке - и воин остался смертным. Сейчас уже в прямом смысле каменный Сослан танцует на чаше Уацамонга в центре Владикавказа. Кстати сказать, эта чаша, символ радости и мира у осетинского народа, согласно легендам, обладала удивительным свойством: распознавала правду и ложь и либо поила героя чудодейственным напитком, либо заливала зловонным «варевом» и гнала прочь. Чтобы не оказаться в роли последнего, буду рассказывать тебе, дорогой читатель, только  правдивые истории! И вот одна из них!
Ты, наверное, знаешь, что здесь, во Владикавказе, началась литературная деятельность М.А.Булгакова. Военврачом он попал сюда в 1919 году, болел тифом, был оставлен белогвардейцами и в «Первом советском театре» поставил четыре свои пьесы… Впрочем,  о поразительной владикавказской работоспособности знаменитого автора  сейчас свидетельствуют разлетающиеся листы над головой писателя-памятника – таким увидел создателя «Мастера и Маргариты» местный художник, скульптор Станислав Тавасиев. Его произведение мы видим на пересечении улицы Маяковского и проспекта Мира. Да, Михаил Афанасьевич, "рукописи не горят", и мой народ любит и помнит пьесы, которые, создав в Осетии, Вы когда-то назвали «хламом»…
Знай, дорогой читатель: настоящий осетин – твой друг навсегда. «Д; ф;ндаг раст!» - слышу за спиной. Это доброго пути желают мне незнакомые люди. А соль человеческих взаимоотношений в осетинской поговорке: «Доброе слово - дверь в сердце». Вспоминаю опять дедушкино наставление и ищу настоящие двери в маленьких уютных осетинских двориках. Представь! Сворачиваешь с современного проспекта – и оказываешься в тесноте (да не в обиде!) владикавказских проходных дворов. Нет, они совсем не похожи на «петербургские колодцы», описанные в романах моего любимого Ф.М.Достоевского.  Осетинские кольца двухэтажных домиков  с балкончиками и лесенками как осетинские пироги: тонкий слой теста-стенки и обильная начинка-многолюдные, шумные и открытые гостям квартиры. Все соседи как одна семья. «Бабушка Венера! Вы своё бельё когда снимете? Я только постирала. Нужна веревка, пожалуйста!» - «Уже бегу, Мадиночка!» Какой-то особый, деревенский колорит царит в этих чудесных местах, как будто специально сохранивших для нас, людей ХХI века, и старые вещи, и «старые»  чувства и мысли о главном… Вспоминаю, что  основная застройка Владикавказа – это здания второй половины XIX века, когда здесь появился первый кирпичный завод. В советское время было снесено много дореволюционных строений и особенно много  - церквей, но люди не потеряли веру. Это главное! Слышишь? И сейчас разливается над городом колокольный звон!
«Не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе". Эту строчку из романа Эрнеста Хемингуэя "По ком звонит колокол" я привел не случайно. Знаешь ли ты, дорогой экскурсант, что по одной из живущих в осетинской читательской среде версий прототипом главного героя хемингуэевского произведения был осетин Хаджи-Умар Джиорович Мамсуров, участвовавший в гражданской войне в Испании? Он же вошел в ратную историю СССР как военачальник, проявивший себя на полях советско-финской, Великой Отечественной войн. Помнить о тех, кто сложил свою голову на поле брани ради тебя, твоего будущего, - честь для осетина…
Кстати, о будущем. Видите растяжку между деревьями сквера? «Всё сбудется!» - обещает она (таких позитивных «слоганов» на улицах современного Владикавказа великое множество). И действительно, для меня сбылась вторая часть моего путешествия. Покидаем город. Едем в горы!
Горы… И какой же кавказец не любит гор (так и хочется перефразировать Н.В.Гоголя)?! Нет, здесь другое… Когда едешь и видишь горные пейзажи, снеговые шапки, затянутые зеленой скатертью склоны, а над ними - «густой, безоблачный, глубокий небосвод» (К.Хетагуров), ты по-настоящему осознаешь величие природы. Второе, что поражает в горах, - это воздух. Когда только въезжаешь в горную зону Кавказа, сразу ощущаешь его необыкновенную чистоту, с каждым вдохом понимаешь, что злу здесь не место – ни в мыслях, ни в поступках!
И вот после двух часов езды на машине я оказываюсь в снятой мною заранее комнатке в небольшом ауле. Въезжаю во двор и на каком-то подсознательном уровне понимаю, что без труда узнаю среди встречающих меня мужчин хозяина дома. Как будто я всегда знал этого человека в лицо и мы знакомы с самого детства! «Все люди под одним небом живут», - говаривал мой дед. Да, осетины – маленький, но дружный народ.  Еще с древних времен гость считался посланником Бога – его встречали с почестями. Но и гость не мог слезть с коня или поздороваться, пока хозяин не выйдет к нему навстречу. Ко мне вышли – значит, обычай соблюден, могу продолжать движение! Мы проходим в «мою» комнатку. Алан – так зовут владельца дома — показывает мне её, говорит про то, как он недавно сделал здесь ремонт, углубляется в детали... Ловлю себя на мысли: меня никак не раздражают эти бесконечные рассказы. Мне даже хочется, чтобы он продолжал и продолжал что-то говорить. Наслаждаюсь звучанием осетинской речи, узнаю много интересного. Например, читатель, запомни, кто такой «ирон». Это осетин, если переводить с родного для меня языка. На древнеиранском «ирон» - «благородный». Существуют также дигорцы (по-русски «сборище»), туальцы (в переводе: «князья» или «набирать силу») и,  наконец, кударцы (так называют жителей Кударского ущелья). Обилие синонимов в наименовании представителей осетинского народа объясняется не только географическими, но и историко-мифологическими причинами. По древним поверьям, предками осетин являются кавказские племена, которые объединились с древними аланами. Осетинский относится к северо-восточной подгруппе иранской группы индоиранской ветви индоевропейских языков, но он довольно сильно отличается от иранского. Наверное, этот язык происходит от вымершего языка скифов и сарматов, которые имели связи с аланами. Вот так!
Мой новый друг открыл мне и еще одну сторону христианской осетинской культуры. Кроме общеизвестных православных праздников в Алании отмечают и свои, местные. К примеру, Праздник черпания воды. Он отмечается на шестой день после Нового года. Смысл в том, что первая семья, набравшая больше всех воды, получает благодать Божию. Пасха осетинская тоже особая. Это и праздник Воскресения Христова, и день поминовения усопших, поэтому в Пасху осетины идут в те семьи, где совсем недавно скончался человек, и отдают ему все посмертные почести.
Странно, но, путешествуя по аулу вместе с моим уже гидом Аланом, я проходил по незримым тропам, ведущим к истокам народной памяти, и как будто снова начинал рождаться как осетин. Знаешь, читатель, с моих, «зашоренных» современными представлениями о нравственности и культуре глаз была снята пелена. Почему-то вспомнилось, что очень красивой традицией на осетинской свадьбе является обряд снятия с невесты фаты. Оно проводится специальным флажком, который хранится в доме молодожёнов до скончания века. Пусть же в наших душах появится такой флажок как символ прощания с прежними  мыслями о культуре «малых» народов России и осознания важности и уникальности их  культурного наследия.
Ты не согласен со мной, читатель? Подумай о моих словах. А я прощаюсь с тобой и возвращаюсь домой, чтобы снова увидеть деда, неспешно жующего приготовленный мамой пирог и с улыбкой поучающего: «Кто не живёт на родине, не знает вкуса жизни». Как же я люблю эти чудесные минуты обращения к народной мудрости! Любил, люблю и буду любить!