II - III

   Улица встречала вечерней прохладой. Соседи возвращались после работы домой. То тут, то там галдела детвора. Тихо покачиваясь на ветру шумела ива.
   Перед гаражом стояли сразу две машины. Значит отец уже забрал деда со станции! Джимми ускорил шаг, недавний конфуз моментально забылся, на душе стало легко и весело.
   Ворвавшись в дом мальчик громко крикнул:
 - Деда?
 - Джим! Мы наверху!
   Старик разбирал вещи, в дверях застыли родители Джима. Роджер потрепал сына по голове, Лидия же, скрестив руки на груди и сомкнув тонкие губы, стояла с мертвенно холодным взглядом.
   Дедушка Джима ростом был чуть выше отца, тоже носил круглые очки и надушился так, что запах парфюма разносился по всей комнате. Почесав седой затылок он обежал глазами свои немногочисленные сумки, их было ровно три. Две большие, с ручкой и на колёсиках, и одна спортивная с длинной лямкой.
 - Мы только что со станции приехали, - сказал отец.
 - Да, - крякнул дед и плюхнулся на край аккуратно застеленной кровати. - Пока ехал, думал спекусь. Думал, что одел чистую рубашку, а оказалась неделю ношенная. Пришлось чуть ли не полфлакона на себя вылить, думал соседи в окно выкинут.
   Старик хрипло рассмеялся и позвал Джима рукой. Тот с радостью подбежал и обнял деда.
 - Ну-ну, задушишь! - старик похлопал внука по спине.
 - Роджер, ужин будет готов через час, пожалуйста не опаздывайте, - монотонно, словно печатная машинка оттарабанила Лидия.
   Старшего Блэкторна звали Роджер. Сына он, по непонятной причине, тоже назвал Роджером. Тот, соответственно, был Роджером Блэкторном Вторым. А вот третьего не случилось. На свет появился Джеймс Барри Блэкторн.

* * *

 - Твоё второе имя Барри? - меня разобрал смех.
 - Да, - тихо ответил Джимми чуть покраснев. - Ты не знал?
 - Откуда ж мне знать? Ты такое про себя не рассказывал, - меня разрывал хохот, из глаз во всю лились слёзы.
 - Ну, Билли, не смейся! Обычное имя! - он раскраснелся ещё сильнее.
   Можно было понять почему он об этом особо не распространялся. Узнай в школе, что его зовут Барри, ежедневные насмешки и шутеечки были б гарантированы. И это не говоря про Балджера и ему подобных персонажей. Те его вообще не оставили бы в покое.
 - Извини, Барри, - невольно выпалил я и расхохотался.
   Джимми тоже стало весело и он рассмеялся ещё громче чем я. Сверху вдруг донеслось:
 - Уильям Джозеф Стюарт! Прекрати гоготать — ночь на дворе!
   Я глянул на часы, уже было около одиннадцати. Мы одновременно смолкли, хоть нас то и дело разрывало хихиканье.
 - Что было дальше? - спросил я когда мы успокоились.

* * *

   Впервые за долгое время Лидии пришлось постараться с готовкой. Сыну она готовила в основном блюда диетические, не особо заботясь об их вкусе. Для мужа она и вовсе перестала стараться и каждый ужин, за редким исключением, он ел полуфабрикаты. Можно было подумать, что Лидия просто не любила или не умела готовить. Но Роджер помнил первые несколько лет их совместной жизни, и то какие чудеса она вытворяла со сковородкой и пустым холодильником. Всё стало меняться с рождением Джима. Стол стремительно скудел, скатившись до консерв и телеобедов.
   В день приезда Блэкторна старшего Лидия, привыкшая сохранять лицо перед чужими, к коим относился и отец её мужа, сдула пыль с плиты и приготовила шикарный ужин. Джимми, давно не то что не евший, а даже не видевший столько блюд, чуть не захлебнулся слюной. Основу ужина составили отбивные из свинины, большая тарелка сочных кусков мяса. Был жаренный рис с яйцами и помидорами, занимавший место между вторым блюдом и салатом. Странный салат из капусты, кукурузы, огурцов и укропа, вспрыснутый уксусом и маслом соседствовал с толчённой картошкой в качестве гарнира.
   Роджер старший был в приподнятом настроении. Он без умолку и с юмором рассказывал, про то, как добираясь поездом, чуть не потерял багаж. То, как на своей машине наехал на бордюр и начисто снёс масляный поддон. Жаловался на надоевшие приглашения некой «Оук Грув» заселиться в их пансионат для стариков, где о нём будут заботиться круглые сутки. Последнее его сильно злило и он, распаляясь, то и дело стучал иссохшим, но всё ещё крепким кулаком, что каждый раз заставляло Лидию вздрагивать. Муж, сутулясь, пытался спрятаться от её взглядов за салфеткой. Но та не спасала, вспыхнув охватившим её пламенем под многозначительным взглядом жены.
   Вечер получился ярким. Соседи Блэкторнов с непривычки выглядывали в окно, обеспокоенные шумом.
 - Джим, - позвал внука Роджер старший. - Идём, у меня для тебя кое-что есть.
   Сердце мальчика радостно забилось — сюрприз, подарок! На свой прошлый день рождения он получил набор гантелей и немного денег, наскребя ещё Джимми смог купить новый джойпад на замену неисправного.
   Блэкторн старший щёлкнул выключателем и под потолком зажглись две тусклые жёлтые лампочки. Грузно сев на угол матраца, старик некоторое время тяжело дышал не привыкший к таким застольям. Он потянулся и привлёк к себе спортивную сумку. Его рука утонула в пропахших стариковским запахом недрах. Порывшись, он извлёк какой-то свёрток. Что-то твёрдое овальной формы было завёрнуто в газетный лист.
 - Вот, - старик протянул свёрток внуку. - Это было со мной долгих тридцать лет. Я никуда пока не собираюсь, но … , - он замялся. - Мне оно уже давно без надобности. Подумать, так оно и вовсе мне было не нужно изначально. Потому что оно не моё.
 - То есть? - насторожился Джим.
   Старик прочёл его мысли и протестующе выставил вперёд руки.
 - Нет, ничего такого не подумай! Я это нашёл, но оно ждало не меня.
   Джим развернул газету. В тусклом свете блеснула тьма ночи с застывшей в звёздных лучах авророй. Зеркально гладкий камень еле умещался в руке мальчика. По форме он напоминал речную гальку, только куда большего размера. В тёмной поверхности отражались старик и мальчик нависшие над ним. Джимми опешил. Камень? Красивый, но всё же ...
 - Это очень ценная вещь, - старик не глядя на внука читал его мысли. - Ювелиры мне за него предлагали пять тысяч!
 - Дед!
 - Да, это правда.
 - Он настолько редкий?
 - Нет, не совсем. Но этот — единственный в своём роде.
 - А откуда он у тебя? - Джим присел рядом.
 - В шестидесятых нас отправили в Норвегию, мы должны были отыскать там нефть. Мне тогда было лет двадцать, совсем недавно родился твой отец. Приходилось мотаться по миру чтобы заработать. Нашли, построили первую вышку — и ничего. Земля не хотела делиться с нами, колодец был сухой. Через некоторое время мы нашли другое место и пробурили там. Да, мы добрались до нефти. Я был в тот день на вышке. Наша группа, мы радовались как дети. Когда с нефтью начало выбрасывать породу, полетели камни. Один из них упал рядом. Вот этот, - старик дрожащей рукой провёл по гладкой поверхности.
 - А что это за камень? - поинтересовался внук.
 - Я спросил у местных, они сказали, что это ларвикит. Довольно часто там попадается.
 - А чем этот особенный?
   Роджер замолчал. Заметно нервничая он тёр колено и чуть раскачивался. Джим впервые видел его таким.
 - Такие камни в природе встречаются в грубой необработанной форме. Этот же был таким сразу. Эта порода легко поддаётся обработке, кучу безделушек из него делают. Даже дома облицовывают. Я хотел собственными руками сделать из него что-нибудь, подарок твоей бабушке. Но как ни старался, не смог даже поцарапать его.
   Джим с интересом посмотрел на камень и опробовал его ногтем. Дед слабо улыбнулся.
 - Как я только не пытался. Мой кузен работал на одном предприятии в Питтсбурге, они там из титана выпускали детали для космических ракет. Огромный цех, куча станков с алмазными свёрлами, с лазерными резаками. Ничто не брало! По совету хороших знакомых, обратился к одному ювелиру, тот удивился и сказал, что такой камень видит впервые. Что это не просто ларвикит, а с неизвестной примесью. Я оставил ему свой номер, а через некоторое время мне позвонили какие-то люди и предложили сначала одну тысячу, а потом довели до пяти. Я отказался.
 - Почему? Это огромные деньги!
 - Не такие уж и огромные, - улыбнулся старик. - Я его уже не мог продать. И выкинуть тоже не мог.
 - А почему ты его не отдал моему отцу?
 - Камень сам выбирает с кем ему быть, и Роджи явно не подходил.
   Джим слушал рассказ то и дело переводя взгляд с деда на камень и обратно.
 - И вот, теперь он нашёл тебя. Может он подчинится твоей руке, кто знает, - дед потрепал внука по голове.
   Тот молча кивнул, выдавив из себя подобие улыбки:
 - Спасибо.
   Мальчик собрался было уходить как старик схватил его за руку и чуть придержал. Полез в карман на груди и вынул оттуда купюру. На Джима сурово взирал президент Грант. Подсунув её под камень в руке, морщины разошлись в доброй улыбке:
 - Ты же не думал, что твой дед выжил из ума и приехал, чтобы подарить тебе булыжник?
 - Деда! - обрадованный мальчик обнял старика. - Спасибо!
 - Ну, беги. Купишь себе стеклянных шариков, жвачки, карт или чем вы там сегодня, детишки, увлекаетесь, - он хрипло засмеялся.
   Той ночью Джимми долго ворочался в постели, сон никак не хотел приходить. Он предвкушал залитую ярким солнцем улицу, прохладу игрового магазина, волнующий глянец коробки под пальцами. А вечером веселье продолжится в доме Майерсов. Пускай это будет и последний раз когда они собираются своей «армией пяти», включая Сэмми. Они залипнут перед телевизором с газировкой и чипсами на всю ночь. И ему не придётся краснеть ни перед Билли, ни перед кем ещё, ведь это он принесёт картридж с игрой!
   Сон потерялся где-то по пути к Джиму. Ворочаясь, он скомкал одеяло с простынёй. Повернувшись на бок, его внимание привлёк слабый блеск со стоявшего у кровати стула. Джимми протянул руку и поднял кусочек застывшей ночи. Что в нём такого особенного? Обычный гладкий камень, таких можно насобирать охапку просто пройдясь по берегу океана. Волны, порой, выбрасывали образчики и покрасивее. Сэм их коллекционировал, складывая в разные коробочки, подписывал каждый такой булыжник. Он даже начал в них разбираться, как какой камень называется, откуда появился. Так было по крайней мере, пока однажды навесная полка не рухнула под их весом прямо на его домашнюю черепашку. Бедный Ральфи. Камни отправились под землю, вслед за раздавленным панцирем.
   Ночной бриз тронул занавеску и та чуть приоткрылась. Лунный свет скользнул по гладкой поверхности и словно тысяча звёзд отозвалась ему блеснув из бездны космоса. Джимми положил камень на место, свет погас. Мысли начали путаться и пришёл сон.