Паразиты общества. Глава 27. После

Лариса зашла домой, полностью обесточенная. По щекам продолжали катиться слезы.
— Лариса! Тебя не было два дня! Эдик спрашивал! Ах! Девочка моя! Сейчас я принесу лед, — сказала пожилая женщина, увидев след от удара.
— На, возьми! — протянула она холод, завернутый в полотенце.
— Софья Ивановна, я не хочу. Мне ничего не надо. — сквозь слезы сказала Лариса.
— Как на работу то будешь ходить? Приложи. Это Максим твой?
— Он…
— Что произошло? Помиритесь, не переживай!
— Софья Ивановна, Вы хотите знать, что произошло? Сказать? Но знайте, что Вам будет больно это слышать! Знаете, что кричал этот подонок? Знаете? Он сказал: «Ори так, чтобы твой муж слышал, как его жена кричит под чужим мужиком!» — сказав это, она упала на пол и зарыдала в голос, — А может быть, Эд слышал как я орала? А? Слышал? Ну, скажите мне, слышал? Понял он? Или кроме двух несвязных слов ничего не смог сказать? А может Эду надо было показать, как другой мужик трахает меня во все дыры? Может быть, тогда он бы хоть что-то почувствовал?
— Ларисочка! Девочка моя! Успокойся! Успокойся! Это эмоции! Пройдут! Пройдут! – говорила Софья Ивановна спокойным голосом, глядя в одну точку, как будто бы успокаивала не только Ларису, но и себя.

Пять лет назад Эдуард был здоровым мужчиной. С Ларисой они планировали ребенка. Но зачать не удавалось. Они ходили в разные клиники, чтобы понять причину. Рассматривали разные варианты зачатия. В какой то момент у Эдуарда стала кружиться голова и темнеть в глазах. Он думал это на фоне переживаний из-за ребенка и не обратил на это внимание. Чуть позже он почувствовал, что хуже стал контролировать свое тело. А когда речь стала путаться, он обратился в больницу. У Эда стали отмирать клетки мозга. Это был необратимый процесс, и лечение было невозможно. Лариса уже и не помнила, как называется это заболевание, но она из-за дня в день видела, как ее муж превращается в растение. Врачи давали неутешительные прогнозы. Но Эд не переставал жить и дышать.

Однажды свекровь Софья Ивановна решилась на очень сложный разговор с Ларисой:
— Доченька моя! Я знаю, что тебе очень сложно! Пойми, мне тоже сложно! Но это мой единственный сын. Без него у меня просто не будет смысла жизни! Ты только не бросай его! Пожалуйста! Я вижу, что рядом с тобой он начинает улыбаться. Он ждет тебя каждый день! Если ты будешь рядом, я чувствую, он еще долго проживет! Если сильно хочется - изменяй! Находи сколько хочешь мужиков. Я тебе слова не скажу. Только Эда не бросай. Пожалуйста! Я буду за ним ухаживать. Ты просто будь иногда с ним. Больше я от тебя ничего не прошу.
— Софья Ивановна! Да что Вы такое говорите! Да как так можно! Я люблю Эда. Это мой единственный мужчина. Я его никогда не брошу! Я буду с ним до конца. – Говорила Лариса, кипя от возмущения.
— Ларисочка! Я знаю, что говорю! Помни об этом. Если у тебя кто-то появиться, я никогда не осужу тебя! — с нежностью говорила Софья Ивановна, обнимая Ларису.


 Тогда у Ларисы была надежда на выздоровление. Но года шли. А Эдуарду лучше не становилось. Очень скоро тело полностью атрофировалось. Мозг стал на уровне развития годовалого ребенка. Он путал слова, говорил что-то несвязное. Каждый день после работы Лариса сразу бежала домой. Она читала Эдуарду книжки, разговаривала с ним, занималась по схеме, которую выписал нейропсихолог.

Она всю себя отдавала мужу год, два, три. А потом сломалась. Она смотрела на окружающих женщин и ненавидела их. Почему у них здоровые мужья, а у нее нет? Почему они живут полноценной жизнью, а она нет? Почему они рожают детей, а она нет? Почему вся ее жизнь это бесконечные занятия с Эдуардом, которые не дают никаких результатов? Она тоже хочет жить полноценной жизнью! Она тоже хочет развлекаться после работы, а не сидеть с инвалидом! И секса она тоже хочет, хотя боялась в том себе признаться. В тот момент она начала пить с мужиками с работы. Пить много и каждый день. Ларисе невыносимо было жить в этом мире, поэтому уход в мир алкоголя был необходим. Софья Ивановна ни разу не упрекнула Ларису. Всегда ласково встречала и говорила
— Приведи себя в порядок и побудь немного с Эдом. Он ждет.

Лариса принимала душ и заходила в комнату к Эдураду
— Ну, что мы с тобой сегодня почитаем? А? Скажешь? Давай, попробуй! Я буду перечислять тебе названия книг, а ты кивнешь на ту, которую хочешь, — смеясь, говорила Лариса, а потом, подбегая к нему, нежно обнимала, — Милый мой, любимый мой. Жизнь моя! Мы справимся! Обязательно справимся! Я тебе обещаю! Вот мне станет чуть полегче, и снова начнем заниматься! Вот увидишь! Обещаю!

Но обещание так и не получилось выполнить. С каждым месяцем боль внутри Ларисы разрасталась, а ненависть к женщинам увеличивалась.

Однажды утром она проснулась в постели незнакомого мужчины. Количество выпитого алкоголя было такого, что она уже и не помнила, что это был за мужчина, и где она с ним познакомилась. Этот незнакомый мужчина будил Ларису резкими движениями.
— Да вставай уже ты. Скоро жена придет с ночной смены. На вот тебе денег на такси, да еще на что-нибудь хватит. Уходи быстрее.
Лариса встала. Надела платье, слегка поправив волосы.
— А ты, однако ж, ничего. Красавчик! Приятно было познакомиться, — смеясь, сказала она. И  в тот момент боль утихла. Не на долго, но утихла. Ненависть к женщинам, которая так долго отравляла жизнь Ларисы, вдруг перестала так сильно душить. Эта ненависть как будто бы стала реализовываться в близости с женатыми мужчинами. Какое же моральное удовольствие Лариса получала только от одной мысли, что чей то муж прикасается к ее телу. Но этого было мало. Она хотела, чтобы женатые мужчины  получали такое удовольствие от её ласк, которое не смогла бы дать ни одна жена. Ей стало нравиться делать минет. Она готова была ласкать член бесконечно долго и бесконечно глубоко. Каждый раз чувствуя, как он сокращается и выливает приятную горячую струю страсти.

А год назад в продуктовый магазин устроился Максим, и Лариса влюбилась. Максим чем-то отдаленно напоминал Эдуарда, те же черные волосы, те же огромные карие глаза, тот же брутальный внешний вид. Она как будто бы расцвела. Приходя домой после работы, Лариса, окрыленная влюбленностью в Максима, с большей заботой ухаживала за Эдуардом. Теперь забота о муже не казалась такой рутиной, потому что каждый день стал наполнен смыслом: увидеть Максима, быть с ним, разговаривать с ним. Она жила этими мгновениями день ото дня. А потом события стали разворачиваться самым неопределенным образом.