Экс-ры VIII 7 Чёрный скат

Глава 7

Мы знаем и он знает

Чёрный скат — дружки-людоеды — Колонок — Шаурман, Дюша и Дейл в  бегах
 
Чёрный скат

Лебедев взял ведро и вышел из пещеры. Привычно помахивая пустым ведром, но прошёл до каменной ямы под большим расколотым надвое валуном, где после дождей ещё оставалось достаточное количество воды. Вдруг краем глаза он заметил нечто тёмное поднявшееся слева и инстинктивно присев кинулся под прикрытие того же валуна. Огромная тень, павшая на него скользнула по валуну и продвинулась дальше в сторону Серебрянского камня, где и застыла.

Лебедев осторожно посмотрел через трещину в камне и не мог поверить своим глазам, перед ним была самая настоящая летающая тарелка. Огромный чёрный чуть сплюснутый блин похожий внешне больше на ската манту чем на то чем потчуют читателей в фантастических журналах завис над скальными останцами, медленно опускаясь вниз. Достигнув до определённого зависания из технологичных отверстий коих было под брюхом аппарата большое множество, вылезло несколько телескопических труб.  Они, вытянувшись каждая по отдельности нашли свои опоры среди скал и чётко зафиксировали летательный аппарат на месте.

— С ума сойти! — сказал про себя Лебедев, и явная догадка, сверкнув в его глазах, заплясала в голове. — Так вот почему закрыли Конжак!

Прошло несколько минут с того времени как присела тарелка на свои ножки, а Лебедев со страхом уже косился на вход, в пещеру боясь, чтобы из неё кто-нибудь не вышел и не выдал их открытие. Скоро в брюшине летающей машины открылся люк, и на большой камень спустилась лестница. А несколько секунд спустя вниз спустился человек в лётной униформе. Он осмотрелся и, сняв штаны, уселся поудобнее, чтобы облегчиться. Лебедев отвёл голову за камень, чтобы не смотреть на это пикантное зрелище.
— Давай быстрее, — говорил про себя Лебедев.
Но пилоту, сидящему со спущенными штанами, вздумалось закурить и что-то сказать недовольное сидящим наверху.

Скоро люк закрылся, и ножки телескопы втянулись в брюхо аппарата. Лебедев смотрел в сторону пещеры готовый крикнуть первому, вышедшему, чтобы он спрятался обратно. Но время шло, но никто не показывался и тарелка явно никуда не спешила.
— Ну, обосрался, ну так и вали отсюда, — кричал внутри себя Лебедев.
Когда он выглянул, то аппарата уже рядом не было. Лебедев поднялся и увидел, как чёрный блин медленно, словно выбирая себе путь среди ощетинившихся скал, сползал в распадок второй Серебрянки. Экспедиционер ошарашенный невероятной встречей ворвался в пещеру и ликующе прокричал.
— Сидите тут, а там летающая тарелка летает!

На него посмотрели, как на идиота, но не высказали необыкновенной радости от такого известия.
— Ребята там летающая тарелка! — крикнул Лебедев.
Палыч посмотрел на Лебедева и, покачав головой сказал.
— Похоже, Саня перегрелся.
Но тот стал всех убеждать, что еле спасся, спрятавшись под валуном и его вроде бы не заметили. Но над ним стали смеяться, и он оставил попытку, что-либо доказывать. Но оставил свои мысли о тарелке при себе.
— Ладной смейтесь, как бы потом вам извинятся, не пришлось, — подумал про себя Лебедев.

Чемякин напротив заинтересовавшись, попросил описать тарелку.
— Чёрная и плоская, — стал делиться увиденным Лебедев. — Я как её увидел, так и отскочил за камень. Думаю, меня не заметили, я же за камнем был, ну то есть когда на меня её тень нашла, я был за камнем ну и как-то стразу кинулся к камню. Чуть выглянул, а она уже за скалы залетает.
— Двигатель слышно было?
— Нет никакого шума, пролетела как граммофонная пластинка.
— Окна, люки какие-то отверстия?
— Да какие люки говорю же, она меня своей тенью накрыла, я под камень, а потом выглянул, а она уже дальше прошла. Я сижу и трясусь, а вдруг кто из вас выйдет то всё засыпемся!

Кельдюшев собрался выйти посмотреть на то, что якобы видел Лебедев не уверенный что это правда. Но Чемякин его остановил и попросил, пока не светится.
— Я слышал про этот проект, так что понятно, почему закрыли район, это идут испытания. Ну, а тот, кто пусть даже и увидит её, вряд ли кто ему поверит на это и рассчитаны полёты днём.  Короче по возможности днём сидим и никуда не выходим.
— Да я только прослежу, что он там увидел, — сказал Палыч.
— Сиди пока сидится, хочешь завалить пещеру, валяй, только потом не ной! А тарелка, какая была по форме? — спросил Чемякин у Лебедева.
— Ну как чёрный скат только без хвоста и брюхо серое. Ножки у неё телескопические и люк круглый.
— Так она что же садилась? — спросил Чемякин.
— Так я о чём вам тут всё рассказываю, — крикнул возбуждённо Лебедев. — И пилот спускался, навалил на камень, покурил и обратно забрался. Сидят тут, хоть бы сфотографировали!

Чемякин медленно поднялся и прошёл к выходу.
— Да поздно уже она в распадок полетела, — сказал Лебедев.
Чемякин всё-таки успел увидеть полёт летающей тарелки внешне действительно похожей на ската в несколько секунд, прежде чем она ушла за край горы.
Когда остальные вышли он сказал что успел разглядеть тот самый летательный аппарат, о котором ему рассказывали друзья по секрету на кухне под бутылочку коньяка.
— Это Чёрный скат, сделанный по технологии stealth известной как стелс. Технология снижения незаметности с помощью радиопоглощающих материалов с электроникой противодействия. Но в скором времени у нас появятся такие технологии что будут ослеплять любые самолёты противника и даже сделанные по технологии стелс но это дело времени.

— А как это может быть, — усомнился Палыч.
— На самолёт направляется электронный пучок, и все приборы просто вырубаются или глушатся на время, установленное специальной установкой. Вражеский самолёт после посланного пучка уже не может сбросить ракету или бомбу и может быть потерян для своей станции слежения. Что там с ним случилось кто его сбил, поди разберись. В этом и ведутся у нас разработки.

Чемякин вытер вспотевшее лицо рукавом и добавил.
— Теперь за нами будут следить, так что перед каждым выходом пасём и присматриваемся. А сюда Чёрный скат не зря залетел, за нами приглядывают.
— Ну, вот и имя появилось Чёрный скат, надо будет посмотреть, что это за штуковина такая. Наверняка этот Чёрный скат делает технические облёты и возможно ему здесь проложили маршрут в полётном задании, вот что парни днём печку топить не будем, могут заметить. И выходить по крайней нужде, во всяком случае, если мы сами устроим на неё засаду, — сказал Палыч.

Вдруг Чемякин плюнул себе под ноги.
— Вот же я идиот, надо было выйти сразу посмотреть, так нет затихорился!
— Так я же вам говорил, а вы стали тырится, — сказал Лебедев.
— Ладно, будем дежурить, надо посмотреть, как следует, что это тут такое летает, может это какая-то другая технология, а не стелс, — сказал Чемякин.
— Слушайте, а может ну её к чёрту эту тарелку, — сказал Палыч.
— А ты чего так боишься? — спросил Чемякин.
— Вот увидите, принесёт она нам проблем.
— А где ты говоришь он обосрался? — спросил Чемякин у Лебедева.
Тот показал ему наваленную кучу прикрытую белыми салфетками. Чемякин поворошил их палочкой и сказал.
— Да опредённо здесь были пилоты, салфетки с давленным рисунком крылышек вместо пупырышек.
Он достал зажигалку и кинув на дерьмо пучок сухой травы щёлкнул зажигалкой. Пламя охватило траву и белые салфетки.
— Было и нет, — сказал Чемякин и положил сверху плоскую лепёшку камня.
— Было и нет, а аромат остался, — хихикнул Палыч.

— Был такой физик-экспериментатор Иван Филимоненко, стал рассказывать, — Чемякин. — Но предложил магнитолёт который отталкиваясь от  магнитного поля Земли мог лететь. Курчатов и Королёв взяли под крыло молодого перспективного учёного, но деятели партии посчитали, что ракеты важнее и засекретили проект. Филимоненко жил и горел только своим проектом, ничего другого ему не надо было, что его довело до нищеты. А мог бы наплевать и заняться другим делом. А теперь значит, после его кончины занялись, но его ли это проект, мне было  бы интересно узнать, может Ерема что знает.
— Погодите, а чего мы тут расселись нам же переезжать на базу Учёных надо, — вспомнил Палыч.

Все всполошись, и бросились к пещере.               
Чемякин посмотрел на часы и сказал, что ему надо выходить за полтора часа, а сейчас восемь утра.
— Я с тобой пойду, —  вызвался Кельдюшев.
— Сначала сделаем ходку на базу, а потом сбегаем на встречу, — сказал Чемякин.
— Палыч, а чего ты там всё высчитываешь, — поинтересовался Чемякин, заглядывая тому через плечо.
— Да вот считаю наши трофеи и что с собой нести.

Чемякин просмотрел весь список и сказал.
— Берём с собой на базу Учёных шесть из двенадцати колец колбасы, две бутылки подсолнечного масла, сахар колотый два из шести кг, восемь караваев хлеба, три из семнадцати лимонов.
— Банку мёда, тушёнку десять банок, оружие, — подсказал Палыч.
— Нет, обойдёмся без лишнего оружия, если застукают, то спросят, а откуда у тебя Палыч пистолет и деньги? И что ты скажешь?  Оружие пусть остаётся в пещере. Пиши перечень добытых трофеев для учёта. Три карабина, три маузера и два нагана. Патроны. Шашки две штуки. Три формы - с погонами поручика, капитана и майора, всё это барахло как и остатки продуктов пусть остаются в пещере. Сам подумай, если кто к нам нагрянет, а у нас такое богатство начнутся вопросы, где и откуда взяли. Нам это надо?

— Всё правильно, лучше пусть оружие лежит себе в пещере, что будет нужно, ещё доберём, так сказать для коллекции, — сказал Кельдюшев.
В авральном режиме они быстро собрали свои вещи в рюкзаки и поспешили на базу, растягиваясь от мученического перебирания ног на переплетённых корнях. Палыч шёл последним с попугаем на плече, который обмахивал крылом его лицо, тем самым жалея своего хозяина, который обливался солёным потом. 

До выхода к Ерёме они сделали две ходки и когда Чемякин с Кельдюшевым ушли Палыч с Лебедевым взялись наводить порядок на базе. Первым делом они застелили кровати и полежали на них, чтобы придать спальному помещению обжитый вид.               
Встретившись у горы Дюпарка с Еремой Чемякин сообщил, что к ним неизвестно откуда прибился конь и грех Мише не забрать его себе.

— А что за конь?
— Да по всему видно, что кавалерийский породистый но не с базы, — ответил Чемякин.
— И ты предлагаешь мне его забрать?
— Ну да!
— А где он?
— На базе Учёных в сарае, очень умный. И ещё не старый, забери его себе, а то пропадёт он здесь.
— А если он от охотника отбился?
— Не отбился, он вообще ничей зуб даю.

Капитан подумал и, переговорив с лётчиками, сказал, что вертушка будет пролётом на вертолётной площадке Серебрянского камня в семнадцать часов вечера
— Так мне будет удобнее переправить коня в кораль, — сказал Ерема. — А сейчас, извини, нам надо лететь в одно место.
— Давай лучше ты придёшь на место где вы жарили мясо, а то туда ходить, потом обратно сюда большого смысла нет. А до дороги мы тебя проводим по тропе, а то одному опасно нас тут уже мишка пугал пришлось стрелять.
— Стрелять? — спросил капитан.
— Из газового шумовым, — ответил Чемякин едва не проговорившись про карабин.
— Ладно, договорились, я с собаками буду, чтобы нас медведи не тревожили.