Севиче

В Перу мы прилетели днем. Меня поразил заход на посадку огромного Боинга, «три семерки». Перепрыгнув через Анды, которые можно было хорошо рассмотреть в иллюминатор, самолет с резким снижением направился в сторону океана, затем, лихо сделав два крутых виража, он вырулил вдоль берега и пошел на посадку параллельно горному хребту. Казалось, что можно просто зацепиться крылом за скалы. Но нет. Опытный экипаж, несмотря на сильную болтанку, благополучно приземлил нас в аэропорту Лимы.

Расположившись в отеле, мы начали уточнять круг задач на следующий день, который обещал быть очень насыщенным. Перуанская оружейная выставка одна из самых представительных в Латинской Америке, и впереди была неделя очень напряженной работы. У меня своя тематика. Мне, как танкисту, предстояло проводить по нескольку презентаций в день по бронетанковой технике и стрелковому оружию. Надо было еще разобраться с танками Т-55, которые перуанцы приобрели у нас достаточно давно, и этим танкам теперь требовалась модернизация.

Выяснилось, что вечер у нас, в принципе, свободен. Тут же в народных массах родилась идея метнуться в ресторан.

Делегация большая, больше десяти человек, из которых половина уже побывала в Перу раньше. Когда собирается такая компания, в ней всегда, по принципу пресловутых альфа-самцов, найдутся какие-нибудь особи, претендующие на свою доминантность. На нашу беду такой нашелся и в этот раз.

О! - закричал он, - я знаю один шикарный ресторан с видом на море.

То, что этот балбес не видит разницу между морем и океаном, не самая большая беда, которая поджидала нас в этом ресторане.

Идея уже увлекла компанию, в которой женщины составляли почти половину. Женщины, известное дело, обладают неискоренимой способностью очень быстро заражаться вредными идеями и становиться их яростными апологетами.

Моя роль была пассивной. В стране я впервые, испанский не знаю, английский тоже. Молчалив, как рыба об лед. Куда повезут, туда и поеду. Кстати, как выяснилось позднее, поехали мы искать именно рыбу.

По пробкам, а в Лиме, оказывается, тоже чудовищные пробки, мы добрались до ресторана. Парковаться негде. Поэтому микроавтобус пришлось отправить искать парковку где-то подальше от этого бойкого места.

Вечерняя Лима, пронизываемая упругим муссоном (может, это был и не муссон, но мне сказали - муссон), такая красивая, раскинулась гигантской дугой на океанском побережье. Погода в день прилёта была пасмурная, прохладная, если не сказать, холодная, с мелким, периодически моросившим, дождем.

Народ, в предвкушении ресторанной перспективы, свои куртки и ветровки побросал в микроавтобусе, не желая обременять себя необходимостью топтаться в гардеробе.

Итак, - начал тамадить альфа-самец, - заказываем Севиче и Писко Сауэр. Кто против?

Все радостно подхватили идею. Я понятия не имел, что означают эти названия, поэтому в очередной раз не стал вмешиваться в дискуссию. По ходу выяснилось, что сидеть нам придется на открытой веранде, чтобы иметь возможность наблюдать «за морем». Ветер с океана становился все холоднее.

Возбужденный и весело балагурящий народ, по мере того, как усиливался ветер, начал как-то очень быстро скисать. Дамы в своих блузочках с короткими рукавами стали ежиться и затравленно вертеть головами. Холодно, ёпрст.

Наконец принесли заказ.

Оказалось, Севиче – это сырая морская рыба, слегка замаринованная соком лаймы и приправленная разными специями. Рыба была сильно охлажденной, посыпанная мелкими кусочками льда, поэтому замерзающая публика без особого энтузиазма начала ковыряться в тарелках.

Ну, ничего, рассуждал я, сейчас принесут алкоголь, согреемся. Принесли напиток. О боже!!! В высоких стаканах, где больше половины объема занимали кусочки льда, было налито это самое Писко, обычный, как я узнал позднее,
 виноградный самогон. Ледяная чача.

Ледяной напиток для запивания ледяного рыбного блюда на леденящем ветру не добавил энтузиазма публике. Свой Писко и свой Севиче я отдал другим, не желая назавтра гундосить насморочным голосом свои презентации.

Организатор этого мероприятия, а среди переводчиков часто встречается такой типаж, продолжал хорохориться, разъясняя для тех, кто не знаком с темой, особенности перуанской национальной кухни.

Понимая, что в ресторане мне делать больше нечего, я, голодный и злой, вышел на ночную набережную. Меня поразила разница между морской волной, которую приходилось наблюдать раньше, и океанской. Эта волна зарождалась где-то далеко от берега, затем медленно, очень медленно и долго она приближалась, становясь белой полоской на фоне потемневшего ночного океана. Казалось, что она никогда не дойдет до берега. Но нет, с какого-то момента, она вдруг становилась все выше и выше и, наконец, со страшной силой обрушивалась на берег, накатываясь до самых свай, на которых стоял ресторан, а затем с шипением начинала уходить обратно.

Очень удивили перуанские камни. Гладко обтесанные, они, как пушечные ядра, с грохотом катаясь под ударами волн, создавали непрерывный сильный гул, раскатывающийся вдоль всего многокилометрового побережья. Камни эти были разных цветов – белые, черные, розовые, красные, зеленоватые. Гладкие, очень красивые, почти круглые, и все примерно одинакового размера. Так и захотелось пособирать их себе на дачу и загрузить камнями целый самолет.

Тут из ресторана вышел моряк, морской полковник, капитан первого ранга, который все-таки выпил не только Писко, но и виски. Без всякого предисловия он сообщил, что просто обязан искупаться в Тихом океане. Во всех океанах мира он, оказывается, уже купался, но так сложилась его морская судьба, на Тихоокеанском флоте он не послужил. Этот пробел в биографии требовалось немедленно ликвидировать.

-Куда? – говорю я моряку, - куда тебя несет? Завтра твой труп эти волны выкинут вон к тому кресту.

На левом фланге города, развёрнутого дугой к океану, красовался, хорошо видимый даже сквозь вечернюю туманную морось, огромный светящийся крест.

Упрямый моряк все-таки решил помочить «хотя бы ладони», чтобы доложить потом жене и друзьям, что в Перу он летал не напрасно. Коллекционер океанов начал спускаться к воде по скользким перуанским камням. От бетонного парапета до кромки воды этот спуск, достаточно крутой, составлял метров пятнадцать - двадцать. Самые сильные волны докатывали до верха, обдавая брызгами площадку возле входа в ресторан. Чтобы не бросать товарища, к тому же подвыпившего, мне пришлось последовать за ним.

Волна за волной накатывали на берег, но так и не достигали места, где мы их поджидали. Тогда моряк решил спуститься еще ниже.

Наконец, наблюдая на горизонте появившуюся белую полоску, я сообщаю своему новому товарищу, что волна, пожалуй, будет сильной и намочит нам не только ладони, если мы не поднимемся повыше.

Начинаем карабкаться по скользким камням обратно наверх. Волна идет долго-долго-долго. Это так только кажется. Она как-то очень быстро оказалась здесь.

Крепко держась друг за друга и стоя по пояс в белой пене, мы боролись с отливной волной, стараясь, чтобы нас она не утащила за собой в океан. Искупались. Как того и хотелось морскому офицеру.

К этому моменту ресторанный перформанс начал завершаться. Публика, дрожа и клацая зубами от холодного Севиче, выпитого ледяного Писко Сауэр, требовала микроавтобус, в котором хорошо работал отопитель.

Мы, два полковника, один морской, другой сухопутный, в мокрых штанах, постарались незамеченными в темноте проскочить на самый задний ряд. Тоже отличились.

На следующий день в составе делегации появились чихающие и кашляющие, что было не очень хорошо, учитывая, что всем было необходимо работать с посетителями на стендах и рекламировать наше российское оружие.

С соплями.

Но, надо отдать должное, все мы с задачей справились.

Блестяще.

     2019