Инстинкт Убийцы 3. Глава 3. 5

5
Утро после урагана выдалось таким теплым и солнечным, как будто природа пыталась загладить свою вину. Как будто и не было этого чудовищного шторма и ветра, сейчас был абсолютный штиль, на небе – ни облачка, и только разрушения вокруг напоминали, что этот кошмар был не во сне.
За эту ночь она, как и все обитатели ее острова, не сомкнула глаз, штормы и раньше случались, но такие – никогда. Вся ее система волнорезов, обычно надежно защищающая остров, не смогла устоять пред таким натиском стихии, хотя Ада понимала, что если бы не эта дорогостоящая конструкция, всё, что она так привыкла видеть вокруг, всё, что она создала, смело бы в море в первые же минуты. И вот теперь она обходила остров, оценивая ущерб, рассматривая то, что осталось от райского всего сутки назад места. Не спеша, она прохаживалась среди развалин и обломков, и ветер играл ее рыжими волосами, - теперь их приходилось красить, - этот нежный, такой непохожий на ночной, ветер гладил ее лицо, уже немолодое, но всё еще красивое и волевое. И лишь глаза, впивающиеся в горизонт, оставались такими же молодыми и совсем не уставшими, эти ледяные глаза замечали всё, в их серой глубине хранилась сила и множество тайн, как и в море, на которое они смотрели.
Едва буря улеглась, Ада выбралась наружу, не могла больше оставаться в доме, как пленница. Она не терпела чужих условий, а тут вынуждена была просидеть всю ночь, не смыкая глаз, да еще и в полутьме. В такой обстановке мысли становились тенями, прячущимися по углам, пугающими, действующими на нервы. Эта кошмарная ночь длилась как будто целую жизнь, и теперь ей просто необходимо было вырваться и отвлечься. Благо, буря обрушила на нее много хлопот, в чем она убедилась, обойдя уже почти весь остров. Будет куда потратить деньги, подумала она, осторожно пробираясь сквозь доски, камни и прочий мусор. Как только первая волна ударила по острову, возникнув из ниоткуда и смыв напрочь прибрежные строения, она закрыла ставни, заперла двери и просто ждала, прислушиваясь к реву стихии снаружи. Персонал, живущий на острове, не пострадал лишь по счастливой случайности, ураган начался тогда, когда в прибрежной линии уже никого не было, все они были в своих коттеджах в глубине острова, а волнорезы всё же не позволили воде сохранить первоначальную силу. Ветер потрепал их, но никто не погиб. А вот несколько охранников в катерах стали жертвами большой воды. С этим ничего нельзя было поделать, правда Аду это не сильно беспокоило, разве что на поиски нового надежного персонала нужно было время, а сейчас она как никогда чувствовала себя в опасности. Но это заботы Романа, и он справится, как всегда. Главное, что лазерная сетка по-прежнему отлично работала, ураган никак не повредил датчики, и у нее были катера, и она могла вызвать другую смену.
Всё было не так уж плохо, за исключением предчувствия, которое разрушало ее изнутри, похлеще, чем ураган снаружи. Сны не оставляли ее, едва приходила ночь, они возвращались, наваливались на нее, высасывали из нее силы. И она знала, что это не просто стресс или какая-то болезнь, это заговорили ее инстинкты, всё еще острые и сильные. Она многое повидала, много пережила и добилась того, чего добилась, благодаря острой реакции и феноменальной интуиции, и возраст никак не повлиял на ее сущность – она оставалась опасным хищником, чующим опасность задолго до ее появления.
- Осторожно, - окликнул ее голос, конечно же, мужской, - там впереди куча завалов, волны разрушили причал и док. Там просто месиво, вам лучше вернуться, а то можно ногу сломать.
Это кричал молодой охранник, разбирающий разрушенный сарай, там, кажется, хранили инструменты, она знала их всех в лицо, но не по имени. Не останавливаясь, Ада смерила его взглядом и пошла вперед. Это ее остров, и она будет делать здесь всё, что захочет, в том числе ходить, куда хочет. Не стоит меня недооценивать, мальчик, подумала она, может, на вид я старая и неуклюжая, но могу удивить, да так, что больше удивляться тебе не придется. Внимательно глядя под ноги, она повернула к морю, после шторма оно было грязным и каким-то чужим, но там, возле самой воды, было спокойно, там не жужжали пилы, не стучали молотки, не перекрикивались работающие люди, а ей сейчас так хотелось тишины и свежего воздуха. После адской ночи, когда ветер лупил дом, как будто пытаясь оторвать его от земли и у нести в страну Оз, валил деревья, а волны плескались на ее крыльце, ей очень хотелось немного спокойствия и свободы.
Роман был с ней всю ночь, уверял, что дом выстоит, и снова не подвел. Она сидела в своей спальне, включив лишь прикроватную лампу – электричество отрубилось в первые минуты, а энергию генераторов надо было беречь, это она прекрасно понимала. Случись такое в обычное время, она могла бы и не заметить разницу, здесь всё было оборудовано и продумано для ее комфорта при любых обстоятельствах, но то, что происходило снаружи, нельзя было назвать иначе, чем стихийное бедствие, а это очень непредсказуемое время. Они отключили всё, что можно было отключить, потому что им требовалась энергия на многочисленные охранные системы, без этого она не могла обойтись и не знала, когда им удастся пополнить запасы топлива для генераторов. Она давно построила маленькую станцию, дающую энергию от ветра и волн, но шторм разрушил ее, а запасное питание от островов вышло из строя еще раньше, там ведь тоже были обычные станции, разрушенные ураганом. Пред природой мы бессильны, подумала она, при всем нашем социальном могуществе.
И всё же она была жива, здорова, ее дом стоял почти не поврежденный, и пусть вокруг царил хаос, ее это не огорчало – у нее были деньги и были люди, чтобы привести всё в норму. И первым делом они занялись восстановлением камер и датчиков, безопасность для нее была превыше всего, так что, едва утихла буря, она отправила Романа на организацию ремонтных работ. Конечно, он проверил, работает ли внутренняя связь, и только потом оставил ее. Это было приятно и правильно, именно за эту правильность она держала его возле себя.
Вообще это утро начиналось очень даже хорошо, буря ушла, она уцелела, и ей даже позвонил губернатор – связь с материком работала, тоже плюс – побеспокоился, жива ли, здорова ли самая крупная налогоплательщица в регионе, не нужна ли ей помощь. Да, даже среди полного разгрома и хаоса о ней помнили в первую очередь, к этому она стремила всю жизнь и достигла. И как после этого сказать, что деньги не решают всё? Тысячи орущих людишек и их выродков барахтались в развалинах, вопя о помощи, а губернатор звонил ей, готовый в ту же секунду выслать помощь, любую, какую она попросит. У нее были причины радоваться, но она не радовалась. Обходя остров и оглядывая разрушения, она чувствовала тяжесть, как будто ураган принес камень, навалившийся на нее, и теперь она не могла дышать, не могла расправить плечи. Она автоматически оценивала масштабы ущерба, автоматически отвечала на какие-то несущественные вопросы, прекрасно зная, что заниматься их решением будут другие люди, но сама она была далеко. Она была в тех темных снах и никак не могла проснуться. И не смотря на усталость и нервное напряжение, бессонная ночь принесла и некоторое облегчение - по крайней мере, она не видела снов.
Ада подошла к самой кромке воды, темные, мутные волны выбрасывали на берег тину и камни, но ничего живого – лазеры прекрасно работали, а значит, она могла не беспокоиться, она была защищена. И всё же она беспокоилась. И даже свежий ветерок, дующий с моря, не мог прогнать эти мысли и эту тревогу.
 Ада закрыла глаза, подставив лицо утреннему солнцу и соленому ветру, но вместо облегчения опять увидела эту картинку. Как вспышка, она появлялась с пугающей настойчивостью. Сон, повторяющийся раз за разом последние полтора месяца. Нет, не тот первый кошмар – его она помнила до сих пор так же отчетливо – это был другой, но суть всё та же. Только на этот раз она была не в своей спальне, в почти полной темноте, только свет фонарей освещал это странное место. На этот раз она была в каком-то зале, насколько большом, сказать она не могла из-за темноты. И она была не одна, кто-то был с ней в этой зловещей темноте, она чувствовала угрозу. И тогда приходил страх. Она редко боялась в своей жизни, хотя поводы были, и много, но она всегда умела подчинять воле это чувство, а теперь боялась, всерьез и сильно. Она была окружена пространством, и совершенно беззащитна. Страх сковывал ее, парализовывал, она крутилась на месте, пытаясь контролировать обстановку, но света от фонаря было явно недостаточно. «Кто здесь?» - не выдержав, кричала она, но в ответ получала тишину, хотя в этом огромном темном зале она была не одна. Что-то следило за ней из темноты, что-то злое и опасное. Мотая головой из стороны в сторону и кружась, в страхе Ада повторяла свой вопрос снова и снова, чувствуя, как теряет последний контроль над собой, как покидают ее остатки силы и смелости. В какую-то секунду она явно улавливала движение теней, и ей хотелось бежать и кричать от ужаса, но она боялась пошевелиться, боялась, что, если сдвинется с места, существо из темноты нападет. И от него не убежать, темнота – его стихия, а в этом зале происходит охота. И на этот раз роль Ады – жертва.
 «Не играй со мной, - шептала она, чувствуя, как ужас сдавливает горло, - ты не знаешь, на что я способна». Но оно знает, и ему это даже нравится, потому что оно само способно на многое, возможно, на такое, что Аде и не снилось. Откуда она это знала, она не могла сказать, просто знала и всё. И тут приходила спасительная злость, замешанная на обреченности. Я умру здесь, понимала она, но не так просто, как ты думаешь. Хочешь меня? Тогда выходи и попробуй.
Вдруг откуда-то у нее в руках появлялось ружье, неожиданно и незаметно, как бывает во сне. Вот это уже другой разговор, думала она, заряжая его, вот это уже похоже на сражение, а в сражении можно победить. Ее движения становились медленнее и увереннее, а страх, если и не исчез, то снова подчинился воле. И увидев опять едва уловимое движение, она выстрелила. Вспышка осветила темноту, и на мгновение она увидела зверя, громадную черную пантеру. Вот что затаилось в темноте, большая кошка. И она была голодна. «Ты не обычный зверь, я знаю! – кричала она, сверля глазами темноту, ставшую почти абсолютной после яркой вспышки от выстрела, - но я не жертва, тебе ясно?! Хочешь сожрать меня?! Жри это!» И она снова стреляла в темноту, наугад, во сне не думаешь о патронах или отдаче, она палила в темноту, надеясь убить эту наглую кошку-переростка. Вспышки освещали зал, и она видела, что стреляет мимо, всё время, каждый раз пантера уходила в тень, а ее зеленые глаза горели насмешливым огнем. Она играет со мной, понимала Ада, это пантера-призрак, ее нельзя застрелить. И тогда руки ее опускались, усталость и отчаяние наваливались, как груда камней. А из темноты доносился первый рык, низкий, грудной, предупреждающий. Игра подходила к концу, и Ада знала, что пантера не уйдет и не отступит, она бросится. «Будь ты проклята!» - кричала Ада, поднимая бесполезное ружье и приставляя его к голове. И просыпалась. Иногда от собственного крика.
Она резко мотнула головой и чуть не потеряла равновесие. Сердце гулко забилось в груди, она не хотела снова видеть эту картинку, вспоминать тот кошмар, но вся беда была в том, что она не забывала. И это был не простой сон, это было предупреждение. Она идет за мной, и она уже близко, поняла Ада, хотя понятия не имела, о ком говорит. Но она чувствовала опасность, она как будто электризовала кончики ее волос, проходила через каждую клеточку. Надо поскорее покончить с этим, подумала она, ожидание всегда хуже и страшнее самого события. И она не собиралась ждать своей участи, как барашек, приготовленный на заклание, уж она-то барашком не была. Реальность жестока, подумала она, но хороша тем, что здесь нет призраков, и, выстрелив, ты можешь убить. Здесь все шансы равны, а побеждает сильнейший. Она всегда побеждала, и не было причин сомневаться в себе и на это раз. Предупрежден - значит, вооружен, подумала она, верная пословица. И кто бы ни угрожал ей, эта последняя битва будет проходить на ее территории, а здесь ее так просто не возьмешь.
- Это мой мир, - прошептала Ада, глядя ледяными глазами на присмиревшее море, - и здесь ты меня не достанешь.
Она посмотрела на солнце, отражающееся от темной воды. Лазеры были там, и они надежно охраняли ее, как и множество других систем. Будь ее воля, она бы вообще отгородилась от мира извне, по крайней мере, пока не почувствует, что угроза миновала, но связь с миром была неизбежна, она была нужна.
Роман занимался поиском возможных источников ее тревоги, но пока ничего не нашел. Это нервировало, она знала его возможности и способности, и то, что он до сих пор ничего не накопал, упорно возвращало ее в сон – пантера-призрак, затаившаяся в темноте. Но сначала ей надо было попасть сюда, а это было почти невозможно.
Надо избавится от «почти», подумала Ада, глядя на море, такое опасное и такое надежное. На остров можно было попасть двумя способами: по воздуху и по воде, и сейчас ей представлялось самым разумным увеличить нагрузку на катера. Эта дверь была надежно заперта. Пора смыкать ряды, решила она, сесть в глухую оборону. Из кармана спортивных штанов, в которых она обходила остров, она достала телефон и нажала 1, код для внутренней связи. Эту хитрость тоже придумал Роман, чтобы не таскать с собой рации. Ответил он незамедлительно.
- Я на восточном берегу рядом с бывшим уже причалом, - сказала она, - жду тебя через минуту.
Он спросил, что случилось.
- Хочу обсудить с тобой новый план полетов, - сказала она, и холодная улыбка тронула губы, - их надо существенно сократить.