Тайна розы. Шломит Коэн-Асиф. С иврита

Из сборника «Похититель снов». 1985.

       Алая застенчивая роза росла на краю сада.
Роза была красивой, ведь цветы красивые. Пахла она приятно, потому что запах роз всегда приятен.
А вот шипов у этой розы не было.
     Приехали как-то в сад учёные и стали изучать красную розу.
Один учёный сказал: «Роза без шипов – это странно!»
Другой сказал: «Очень странно!»
Третий добавил: «Действительно странный цветок...»
       Приезжали в сад поэты и писали про розу стихи, приезжали художники и рисовали её. Стихотворения и картины были прекрасными, но роза была прекраснее всего.
      И всё больше учёных приезжало издалека, чтобы увидеть розу без шипов. Один учёный долго рассматривал цветок сквозь увеличительное стекло, время от времени брызгая на него чем-то с резким запахом.
«Странно», – произнёс он, часто моргая своими маленькими глазками,  «эта роза краснее всех других роз в саду». Через несколько дней учёный возвратился и опять изучал эту розу, а также другие цветы, что выросли с ней по соседству, бурча себе под нос глупые и длинные, никому непонятные слова.
       В конце учёный отметил в своём зелёном блокноте: это вообще не роза. Это цветок другого вида. Нужно ему придумать название. А вслух учёный добавил: «Печально быть цветком без названия. Я готов дать ему свою фамилию».
«Вы ошибаетесь!» – рассердился садовник. «Это настоящая роза! Я ведь знаю, что я посадил в саду». И он погладил зелёные стебли розы загорелыми руками, сожалея, что эта роза не такая как все.
«Всё, хватит, больше никому не позволю даже приблизиться к тебе. Если у тебя нет шипов, чтобы защищаться – я буду тебя охранять», – улыбнулся садовник розе. Он сам собственноручно по утрам стал отгонять от неё божью коровку. Жучок любил засыпать на алом бутоне, а потом потягивать из него ночную росу.
«Знай, божья коровка, даже принцесса, царская дочь, не достойна такой постели», – шептал садовник, и роза это слышала.
       Однажды утром садовник сказал, идя по саду:
«Доброе утро, роза!» Цветок, всегда молчавший, тряхнул стеблем и ответил: «Доброе утро, садовник!»
       Садовник остолбенел, а роза добавила: «Спасибо! Благодарю за улыбки, за солнышко, за водичку, за всё – тысяча благодарностей».
       Прийдя в себя, садовник ответил: «Благодарю тебя! За красоту твою, за цвет алый, какого  я никогда не видел. За всё! Ты просто прекраснейшая роза!»
«Я слышала, что учёные сомневаются в том, что я – роза. Никто даже не заметил, что я покраснела от стыда. Спасибо тебе за то, что прогнал их от меня. Мне было плохо от их болтовни. Я всё слышала, и мне стало так грустно, что боль моя усилилась».
«Боль?» - поразился садовник, «Если бы я только мог успокоить боль и вылечить тебя».
«Ты не сможешь», - тихо произнесла роза. «Только послушай меня, хочу поведать тебе свою тайну: неправда, что у меня нет шипов. Они есть! Ох, сколько у меня шипов! Но они не растут наружу. Они врастают в меня. Слышишь, в моё тело. Я в жизни никого не поцарапала и не уколола. Только себя. Не успевает моё тело зажить от одного укола, я получаю следующий. От каждого укола мне становится больно и я истекаю кровью. Теперь ты знаешь, почему я краснее всех других роз».
       И роза продолжила свой рассказ: «Я уже привыкла к царапинам и уколам, и к постоянной боли, но к оскорблениям мне привыкнуть трудно», – прошептала она, как обычно шепчут розы, тем более, что эта роза не хотела, чтобы узнали про её секрет. «Никому не рассказывай про мою тайну», - умоляла роза.
      Садовник, погладил розу одной рукой, и, положив другую на сердце, грустно пообещал: «Ни одна душа не узнает!», добавив: «Если бы я только смог облегчить твои страдания...»
«Сейчас мне не так больно. Когда я рассказываю о своей боли, я её почти не чувствую, мне становится легче...»
       Роза улыбнулась садовнику, а он – ей. Это была улыбка двоих, знавших тот же секрет. Но любопытная божья коровка всё слышала.

       Однажды ярким солнечным утром на розовом кусте появился бутон. Вскоре он раскрылся и стал новым цветком. Эта роза была такой же, как все обычные розы – на её стебле торчали длинные и колючие шипы.