Люба любовь

Беленькая, с волнистыми волосами, сочными губами, вся чистенькая, как хрустящий боровичок, она просто была создана для любви, но почему-то её любили мало. Ни родители, которые жалели младшенького слабенького сыночка, ни сверстницы-завистницы, чувствующие себя рядом с ней всегда в проигрыше. Родители, заметная пара в небольшом городке, ставили Любе очень высокую планку, не меньше, чем жена генерала в столице. «Ты же у нас королевишна!» — говорила мать недобрым голосом, ожидая в будущем больших дивидендов от красивой и умной дочки. Люба изо всех сил старалась заслужить родительскую любовь, которая младшему брату доставалась даром. Гордиться родителям было чем, но любовь при этом заменялась строгостью. Зато влюблённые сверстники проходу не давали, сначала глупой толпой выкрикивая: «Люба, слезай с дуба!», а в старших классах уже поодиночке карауля с охапками сирени. Но королевишна под присмотром строгой матери была недоступна. Да и сама она не замечала сверстников: не принцы же и не короли! Мама такие настроения одобряла, а бабуля тихо шептала, качая головой: «Ох, наплачешься, Люба! Бог накажет, нельзя над любовью смеяться!»
К своим звонким тридцати пяти она достигла почти всего, о чём мечтала, оставшись пухленькой и аппетитной блондинкой, правда, крупноватой в кости, но зато свежей и яркой. Она была привлекательна той красотой, на какую если находится любитель, то уж надолго, если не навсегда. После тридцати любители почему-то попадались редко, а родители Любушки, гордясь её научными достижениями, не понимали, почему она не заводит семью, почему не поступает по примеру младшего брата, который давно двойняшек народил и тешит их старость.
Ребёнка Люба тоже страстно хотела, но всё откладывала этот вопрос, пока не осталась при своих диссертациях на профессорской должности без мужа и на съёмной квартире. Попыток завести дитя насчитывалось уже несколько, но до родов так и не дошло, так как возникали непонятные проблемы с вынашиванием. Непонятно это было только тем врачам, которые практиковали в небольшом областном центре, где жила Люба. И после сорока она начала ездить в специализированные клиники в столицах. Её метания и надежды были связаны не только с врачами, но и с мужчиной, который много лет пытался быть с ней рядом, но судьба никак не давала им соединиться. О-о, это была трагическая история.
Его звали Рустам, и был он преуспевающим бизнесменом. Но нерусским, что очень не нравилось родителям Любы. Хотя, прежде всего, они были недовольны фактом наличия у него жены и детей. Их чувства можно было понять, да и Люба никогда не ставила себе цель увести его из семьи, и не раз пыталась порвать с ним, найти другого человека для рождения желанного ребёнка, но ничего не получалось. Рустам уходил и приходил, они то ссорились, то улетали на неделю к морю. За три года, пока она писала докторскую диссертацию в Москве, разрыва тоже не произошло. Напротив, прилёты Рустама в столицу и их чудесные походы в театры и ресторанчики всё больше укрепляли душевную близость. А уж его восторги и подарки после защиты диссертации превзошли все ожидания. После возвращения в родной университет всё пошло по-старому. Дети у Рустама подросли, и он всё чаще заводил разговоры о разводе и об оформлении отношений, если «получится» ребёнок.
Путь к воссоединению оказался очень трудным, и не только из-за сложностей с вынашиванием ребёнка. Рустам, несмотря на недовольство родителей Любы, оказался уже почти членом их семьи, так как взял в свой бизнес Любиного брата. Брат Коля строил благополучие собственной семьи во многом благодаря успешности бизнеса Рустама, и до поры был ему благодарен, не сильно осуждая Любу. Всё переменилось в один миг, когда по проторенной Любой тропе он напомнил о себе столичной тётушке, муж которой имел бизнес российского масштаба. Всё, чем Коля занимался с Рустамом, показалось ему мелким и смешным, масштабы явно не дотягивали до его потребностей, да и жена постоянно напоминала о своих желаниях чаще получать вознаграждение за то, что родила двойняшек. Московская тётушка рьяно взялась за дело. Её провинциальная сестра, мать Коли и Любы, тоже очень просила получше пристроить сыночка, и к тому же она мечтала о разрыве Любы с Рустамом, чему явно мешали деловые отношения сына. Всё так и получилось. Чтобы войти в бизнес мужа тётушки, Коля стал требовать у Рустама выделения своей доли. Время для этого было неудачным — сельскохозяйственный бизнес очень завязан на сезонность и в неподходящее время является неликвидным. Рустам стал резонно просить подождать до осени, но Колю это, естественно, не устроило, и он додумался нанять местных бандитов для «вышибания» денег, а пока взял очень крупный кредит в банке, чтобы вложиться в бизнес московской родни. Вся эта возня не могла не испортить и без того сложные отношения Любы с родителями, которые очень переживали за благополучие Колиной семьи и качество отношений с московской роднёй. Люба металась между Рустамом и семьёй Коли, с женой которого и с девочками-племянницами у неё сложились самые тёплые отношения. Чтобы родители успокоились, она много раз просила Рустама сделать всё так, как требует Коля. Потом даже разорвала с ним отношения. Да только напрасно. Брат перемудрил сам себя и, судя по всему, крепко увяз. Семья обвинила во всём Любу. Дело в том, что нанятые бандиты всё, что было надо, с Рустама взяли, но Коле отдали только малость, оставив большую часть себе за труды. Требовать справедливости от бандитов было невозможно, и Коля остался с огромным кредитом, который надо было гасить, а лучше закрыть совсем, так как новый бизнес доходов приносил мало, а затрат требовал много. Одни поездки в Москву чего стоили! Коля заметался, через родителей наседая на Любу, чтобы она отдала свои долги семье, с Рустама уже всё было взято.
Отношения Любы с семьёй имели ещё и финансовую сторону. Она продолжала снимать квартиру, пытаясь, как доктор наук, как-то решить эту проблему через университет. Решение всё откладывалось, а годы шли. Родители Любы имели лишнюю однокомнатную квартиру, которую сдавали. Странным было то, что они никогда даже и не планировали отдать её безвозмездно дочери в качестве приданного. Потеряв надежду на получение бесплатного жилья, Люба упросила родителей продать «однушку», чтобы она могла наконец-то купить себе жильё, а потом со временем вернуть им деньги. Это было ещё до истории с выделением Колиной доли. Коля тогда очень помог сестре, одолжив ей денег на покупку и ремонт новой двухкомнатной квартиры. Люба была безмерно счастлива, обещая со временем всё вернуть брату. Брату вернула, а вот рассчитаться с родителями было гораздо труднее. Вот об этих обязательствах семья и напомнила Любе, когда Коля вляпался в кредит. Это была катастрофа для беременной Любы.
Долгожданная благополучная беременность после сорока — это всегда счастье, и даже ужасные обстоятельства не могли изменить решения рожать. Так долго Люба этого ждала, и так много потратила усилий и денег на своё здоровье, что даже не поверила двум полоскам теста. А обстоятельства, все девять месяцев сопровождавшие её беременность, были действительно непереносимыми. Всё началось с того, что решение Рустама развестись с женой и вступить в брак с Любой, оказалось нереализуемым из-за нелепой случайности, которая привела к инвалидности его супруги. Жена Рустама, будучи за рулём, на скользкой трассе не справилась с управлением и слетела в кювет. Она осталась жива, но понадобилось несколько месяцев и очень много денег на её лечение. Рустам переживал ужасно, посчитав виноватым себя, а также страдая от обвинений старших детей, которые прямо сказали отцу, что осуждают его за мать. Ни о каком разводе не могло быть и речи. Рустам перестал появляться у Любы, по телефону отвечал сухо и односложно, а месяцы шли. Рожать или не рожать — такой альтернативы перед Любой не стояло, тем более что врачи известной клиники выяснили причину предыдущих неудачных беременностей и давали хороший прогноз. Но планируемая семейная жизнь не складывалась, а отношения с родителями и с братом становились всё хуже. Уже было ясно, что в марте родится мальчик, которому никто, кроме Любы, не был рад в этой семье. Родители по телефону кричали, что она их опозорила и испортила жизнь брату, обкрадывает его семью. Коля приезжал и требовал, чтобы Люба вернула родителям деньги за «однушку», рассчитывая на финансовую помощь родителей в погашении кредита. Родители обещали ему помочь, если удастся стребовать долг с Любы. Дело осложнялось тем, что Рустам, заботясь о здоровье жены, почти не мог помогать Любе в её приготовлениях к родам и во всех возникших финансовых проблемах. Хуже всего было то, что новая квартира не была оформлена на Любу, так как должна была оставаться в собственности её матери до момента возвращения денег за однокомнатную квартиру. В конце концов, дошло до того, что родители начали выгонять Любу, бывшую уже на последних месяцах беременности, из этой квартиры, выставив её на продажу. Юристы советовали Любе съехать и снять другое жильё, спокойно готовясь к родам. Люба металась, ища выход, советовалась с друзьями, которые очень сочувствовали, но финансово помочь могли мало. Коля в ответ на упрёки в вероломстве спокойно ответил: «Жизнь такая! Я не виноват. Меня кинули, вот и я тебя кидаю!» В итоге ей пришлось взять ещё один кредит в банке и вернуть родителям долг. Оставшись с огромными кредитами, но получив в собственность квартиру, Люба наконец-то уехала рожать.
Две недели родители молчали, здоровьем Любы не интересовались. Но накануне Великого поста в Прощёное воскресенье мать написала эсэмэску, попросив не помнить обид. Люба, как хорошая дочь, ответила, что зла не держит. Это была конечно же неправда — забыть проклятия в адрес долгожданного сыночка было выше её сил. Она даже не сообщила родителям о рождении внука. Несмотря на опасения Любы, мальчик родился здоровым и спокойным. Родственники так и не захотели его увидеть, продолжая злопыхать в адрес не оправдавшей их надежд дочери. Бог им судья!
Ценой невероятных жертв Люба наконец-то заполучила человечка, который всегда будет ей дарить любовь, для которого она всегда будет единственной и самой-самой, который будет бескорыстно её обожать и защищать. Сыновняя любовь — это любовь с большой буквы. А Люба её заслужила. Пусть так и будет!