ДАртаньян и Железная Маска книга 2 глава 3

Глава III. Три поручения

Когда д’Эпернон вошёл к Людовику с поклоном, после всех формальностей Король сказал:
— Послушайте, герцог! Помнится, вы отправлялись на остров Сен-Маргерит для того, чтобы доставить в Париж узника Марчиали.
— Я, Ваше Величество, не припоминаю такого эпизода, однако же, не смею отрицать, — сказал озадаченный герцог, боясь сказать лишнее, поскольку, как он знал, Король не был посвящён в эту его миссию, порученную ему Кольбером.
— Бессмысленно отпираться, герцог, — возразил Король. — Я знаю, что Кольбер направил вас с этой миссией, не посоветовавшись со мной, в этом причина вашей неудачи. Вы сделали всё правильно, и я на вас не сержусь, впрочем, и на Кольбера также. Надеюсь лишь, что подобный казус научит его не проявлять излишнюю инициативу в тех вопросах, которые ему не поручены. Итак, господин де Сен-Мар не выдал вам узника Марчиали по той причине, что у вас не было личного приказа, подписанного мной для того, чтобы вы могли его получить. Так вот, на этот раз ваша миссия будет намного проще, и она будет успешной, поздравляю вас заранее. Вам не придётся ехать так далеко и вам не придётся возвращаться ни с чем. Узник Марчиали находится по-прежнему под присмотром господина де Сен-Мара, но они оба находятся в Бастилии, что намного ближе. У вас не было письма, подписанного мной, на этот раз оно у вас будет. Вот оно. Поезжайте завтра и привезите мне этого узника к часу дня. К тому же это позволит вам взят реванш перед де Сен-Маром.
С этими словами Король вручил герцогу письмо следующего содержания:

«Приказ Короля.
Господину де Сен-Мару выдать герцогу д’Эпернону под его полную ответственность заключенного Марчиали.
Герцогу д’Эпернону надлежит доставить его в Лувр для допроса к Королю.
Настоящий приказ остаётся у господина де Сен-Мара в качестве оправдательного документа о передаче узника. Записей в журнале заключенных не делать.
После допроса узник будет возвращён в Бастилию в обмен на настоящий приказ и помещён в прежнее место на прежних условиях.
Подписано: Король Франции Людовик XIV».

— И вот ещё что, герцог, — добавил Король. — Для охраны кареты не берите гвардейцев. Я хочу, чтобы карету охраняли мои мушкетёры. Возьмёте для этой цели восемь мушкетёров у д’Арленкура, не посвящая его в задачу, для которой они будут взяты. Просто попросите самых верных и храбрых служак. Сошлитесь на мой приказ. Я дам вам записку. Я так хочу.
Король вручил герцогу записку, в которой значилось:

«Д’Арленкуру. Дать восемь мушкетёров герцогу д’Эпернону на сутки. Людовик»

— Будет исполнено, Ваше Величество, — ответил герцог д’Эпернон, после чего он взял приказ и записку, поклонился и вышел.

Через двадцать минут после его ухода Юбер сообщил о приходе шевалье де Лоррена.

— Дорогой мой Лоррен! — воскликнул Король. — Я придумал нам с вами новое развлечение!
— В таком случае я скоро останусь не при делах, Ваше Величество? — ответил Лоррен. — Мне казалось, что придумывать развлечения для Короля и разгонять скуку при дворе – это одна из моих негласных обязанностей?
— Всё так, дорогой Лоррен! — согласился Людовик. — Хотя в этой работе тебе должны помогать другие мои придворные, которых я называю своими друзьями, но которые, мне кажется, думают только о том, как бы набить карманы, ты выполняешь эти обязанности не в пример лучше. Но на этот раз забаву придумал я.
— В чём же она, Ваше Величество? — спросил Лоррен.
— Она связана с Кольбером, — ответил Король, хитро улыбнувшись.
— Фи! — скорчил гримасу Лоррен. — Вы же знаете, что он мне не по нутру! Меня воротит от одного его вида!
— Значит, вы не откажитесь наставить ему нос? — уточнил Король.
— Любую гадость ему я сделаю с превеликим удовольствием! — подтвердил Лоррен.
— Ну так слушайте же, — воодушевился Людовик. — У меня в Бастилии содержится один заключённый, про которого Кольбер думает, что он весьма важен для меня, для Франции, и ещё Бог знает для каких целей. Это крючок, на который мы будем ловить эту рыбку.
— Весьма любопытно! — воскликнул Лоррен. — Кто же он на самом деле?
— Ничтожество, не заслуживающее никакого внимания! — ответил Король. — Я полагаю, что его можно было бы выпустить, но тогда вся игра сломается.
— Выпустить его было бы неразумно, если он может послужить нам для того, чтобы подловить Кольбера, — согласился Лоррен.
— Вот и я так думаю, — кивнул Король. — Я велел д’Эпернону завтра к часу дня доставить ко мне этого узника на допрос.
— Любопытно! — воскликнул Лоррен.
— Он мне не нужен, но я полагаю, что Кольбер обязательно устроит слежку за каретой по пути д’Эпернона из Бастилии в Лувр и обратно, — продолжал Король. — Я не исключаю также, что он попытается подговорить д’Эпернона разговорить узника по дороге, выведать его историю. Быть может, даже он сам будет в этой карете. Подслушать наш разговор он не сможет, поэтому я почти уверен, что и по дороге в Бастилию он попытается разговорить этого узника, и даже вполне возможно, что он попытается похитить его у меня.
— И чем же это грозит Вашему Величеству? — спросил Лоррен.
— Спросите лучше, чем это грозит Кольберу! — рассмеялся Людовик. — Это, если хотите, проверка его на верность мне, а также отличный способ узнать его шпионов, которые служат только ему, но о которых я ничего не знаю.
— Итак, этот узник – наживка, на которую мы поймаем Кольбера? — оживился Лоррен. — Ваше Величество, вы – непревзойдённый гений в стратегиях подобного рода! Я преклоняюсь перед вашим гением! Что же требуется от меня?
— Вы должны взять верных вам людей, расставить их по дороге в Бастилию, или направить их выслеживать карету, а, быть может, и то и другое. Вы должны во что бы то ни стало выяснить, станет ли Кольбер вмешиваться в это дело, каким именно образом он это сделает, и с каким результатом, — сказал Людовик. — Пусть переоденутся в простых горожан.
— Славное развлечение! — воскликнул Лоррен. — Охота на человека – лучшая из всех видов охоты, а охота с подсадным живцом – самая увлекательная из всех видов охоты на человека!
— Так вы сделаете то, что я предлагаю? — спросил Король.
— Ваше Величество! Любая ваша просьба – это приказ Короля Франции! Я выполню любой ваш приказ! Но этот приказ я выполню ещё и с огромнейшим удовольствием, поскольку, мы отлично развлечёмся, и, я надеюсь, изрядно достанем этого ненавистного Кольбера!
— Смотрите же, чтобы он не заметил подвоха, дорогой мой Лоррен! — сказал Король. — Если он заметит слежку, вся игра будет испорчена!
— Я буду использовать женщин, детей и стариков наряду с солдатами, — ответил Лоррен. — С виду они не будут ничем отличаться от обычных прохожих. С за каретой будет следовать тележка торговца. В обратную сторону будет следовать другая телега.
— В добрый час, Лоррен! — сказал Король. — Я рассчитываю на вас. В четыре часа вы мне всё расскажите! 

Через десять минут после ухода Лоррена к Королю был приглашён капитан д’Арленкур, который занял должность д’Артаньяна, считавшегося погибшим в сражении.
— Капитан! — сказал Король д’Арленкуру. — Некоторые люди, в чьи обязанности входит служить мне и выполнять мои приказы, вместо этого суют нос в мои дела вопреки запрету, который я недвусмысленно даю на этот счёт.
— Немыслимо, Ваше Величество! — ответил д’Арленкур. — Велите их арестовать?
— Арестовать, дорогой капитан д’Арленкур, это самое простое, — возразил Людовик. — Для начала мне хотелось бы просто знать этих людей. Кто предупреждён, тот вооружён, не так ли?
— Я солдат, Ваше Величество, прошу меня простить, — сказал д’Арленкур. — Я не сыщик, и у меня нет для этого никаких навыков. Ваше Величество располагает достаточным штатом людей, чья профессия и чьи навыки больше соответствуют этой задаче.
— Всё так, дорогой капитан, — возразил Король. — Вы возражаете вашему Королю, но ваш Король не сердится на вас, поскольку вы правы. Однако, я не предлагаю вам шпионить. Вы правы в том, что шпионов в Париже достаточно, и нет никакой нужды использовать для этих целей мушкетёров.
— Я счастлив, Ваше Величество, что вы согласны со мной, — сказал капитан.
— Я согласен с Вами, и надеюсь, что вы согласитесь со мной, — продолжал Король. — Для того, чтобы защитить государство от заговорщиков, нужна полиция. Для того, чтобы полиция имела сведения о заговорщиках, нужны агенты, если хотите, назовите их шпионами или соглядатаями. Как бы презрительно мы с вами ни относились к их занятиям, подобные занятия нужны для государства, и кто-то должен их выполнять. Но вот вопрос: кто проследит за теми, кто должен следить за другими? И кто проследит за теми, кто следит за теми, кто следит за всеми прочими?
— Это сложная философская и государственная задача, Ваше Величество! — воскликнул д’Арленкур.
— Это всего лишь разовая акция, считайте, что это – поручение осуществить инспекцию, — уточнил Король. — Я не прошу что-то узнавать, за кем-то следить. Задача более проста.
— В чём же она, Ваше Величество? — осведомился д’Арленкур.
— Завтра карета господина д’Эпернона отправится в Бастилию за одним малозначительным узником, которого она привезёт в Лувр. Вы дадите в сопровождение восемь мушкетёров. Затем эта карета отвезёт этого узника обратно в Бастилию. За этой каретой будет установлена слежка вопреки моему запрету. Я полагаю, что даже, быть может, в этой карете поедет не только господин д’Эпернон и его узник, и не только достаточная для безопасности конвоя охрана, но, быть может, некоторая значительная персона, которая суёт свой нос в мои дела. Как вы считаете, хорошо ли это?
— Это возмутительно, Ваше Величество! — ответил д’Арленкур.
— По этой причине я распорядился, чтобы за этой каретой проследили те люди, в чью обязанность не входит и никогда не входило осуществлять подобные слежки, — продолжал Король.
— Они могут не справиться с этим поручением, или справиться с ним недостаточно хорошо, — предположил д’Арленкур.
— Пусть так, это меня не волнует, — отмахнулся Король. — Я подумал о том, что они могут существенно упростить свою задачу, вступив в сговор с теми, за кем им поручено следить.
— Вот как? — удивился д’Арленкур. — Простите меня, Ваше Величество…
— Ничего, ничего, ваша реакция вполне естественна, — ответил Людовик. — Видите ли, капитан, если в государстве есть несколько группировок, не терпящих друг друга, это не страшно. Если в государстве есть несколько людей, сующих свои носы в дела государя, это отвратительно. Но не смертельно. Если же эти кучки только изображают, что они не терпят друг друга, а на деле вступят в преступный сговор против своего государя, тогда это уже будет государственным преступлением, это будет величайшая опасность для государства.
— Вы правы, Ваше Величество! — ответил д’Арленкур.
— Не является ли защита Короля основной функцией королевских мушкетёров? — осведомился Людовик.
— Именно так, Ваше Величество! — подтвердил капитан.
— Следовательно, вы должны помочь мне узнать, не возникнет ли сговор между теми, кто должен доставить этого узника к Лувр и обратно, теми, кто будет следить за его передвижением по собственной инициативе без моего на то приказа и соизволения, а также теми, кто должен следить за этими последними, согласно моему прямому приказу.
— Как же мы сможем отличить одних от других, Ваше Величество? — спросил д’Арленкур. — В чём будет состоять наше дело?
— Ваше дело состоит в том, чтобы сформировать кортеж для охраны кареты д’Эпернона из восьми верных вам мушкетёров.
— Все мои мушкетёры верны мне, Ваше Величество, — ответил д’Арленкур.
— Значит, из числа наиболее верных, наиболее отважных, и наиболее наблюдательных ваших людей, — уточнил Король. — Завтра утром д’Эпернон попросит у вас конвой из восьми человек. Дайте его ему. Эти люди должны быть вашими ушами и вашими глазами в этом деле, а вы будете моими ушами и глазами. Такое поручение не противоречит функциям мушкетёров и кодексу мушкетёрской чести, господин капитан?
— Инструкции, полученные от вас, Ваше Величество, чрезвычайно ясны, они не противоречат присяге солдата, и они будут выполнены в точности, — ответил д’Арленкур, выпрямившись во фрунт.
— Хорошо, капитан, я доволен, — сказал Людовик. — Вы свободны. Завтра я жду вас с докладом в пять часов вечера.
Капитан поклонился и вышел из кабинета Короля.