Очевидные вещи

Маркс утверждал, что у войн, завоевательных походов есть, как правило скрытые, экономические причины. Мы видим тому много подтверждений. Многочисленные войны за контроль над торговыми путями за обладание природными ресурсами. 

- Войны на востоке за контроль над великим шелковым путем.

- Известный еще из школьного учебника разгром Великой Армады стал финалом противостояния быстро развивающейся Англии и все больше отстающей Испании. Это была война за контроль над торговыми путями Атлантики.

- Прорубание Россией окна в Европу, –  овладение портом на Балтике с целью прокладки экономически выгодного судоходного торгового пути.  Этим же обусловлено постоянное стремление России овладеть черноморскими проливами.

- Крымская война, оборона Севастополя – это война за доминирование на Черном море, за торговые пути.

 - Противостояние между кайзеровской Германией с одной стороны и Антантой с другой объяснялось стремлением Германии, набиравшей экономический вес, к колониальным захватам к обладанию природными ископаемыми.

- Гитлеровская Германия, Италия и императорская Япония выставляли другим странам, экономическим конкурентам прежде всего экономические претензии.

То есть, шла постоянная борьба за экономический передел мира.  Под разными отвлекающими лозунгами: за однополярный мир, двухполярный мир, многополярный мир, за освобождение братского народа, для выполнения интернационального долга.  Конечно нередко экономическое противостояние, пытались припрятать под маской противостояния духовного, культурного, стремлением к объединению нации, восстановлению земель, возвращению скреп, движению страны особым путем. 

 Лев Гумилев выдвинул собственную теорию пассионарности. Такой неуловимой и необъясняемой субстанции.  Просто нашло что-то на народ, он поднялся, вдохновился и начал захватывать территории.
 
На примере разыгравшейся сейчас большой, беспощадной войны в Европе мы можем попробовать определиться, что в первично, а что вторично. Где экономика, и где пассионарность.  Первопричина - экономика.  Тут Маркс прав. Бытие определяет сознание. Но сознание не остается в долгу. С его подачи формируется бытие. Например, социалистическая экономика, соответствующий быт в годы социализма.  Мобилизационная экономика в годы подготовки к войне.
В России, с ее долгой историей единоначалия, в очередной раз сформировалась экономическая система тотального подчинения всей деловой жизни единому центру, определяющему направления развития страны. Как говорил Черномырдин, в России, что ни возьмись делать, в результате выйдет автомат Калашникова. Конечно, такое положение в экономике идет параллельно с тотальным подчинением всей сферы духовной деятельности в стране. Устоявшаяся командная система (властная вертикаль) и позволяет беспрепятственно концентрировать экономику. В России, несмотря на то, что, по заявлениям, она встала с колен, что в стране появились машины и смартфоны, и много газет и журналов, и много телеканалов, получилось так, что какой телеканал не включишь – будет Первый.  Отсюда и в экономике: кое-где газ провели, дорогу построили, и Крымский мост возвели, ракеты, которым нет аналогов, смастерили. А страна все больше отстает от развитых стран.  Это видно экономистам, которые делают выводы не из речей пропагандистов и лидера страны, не из текущих показателей, а из темпов роста и тенденций развития промышленности.
И тут наступает черед чувств, разочарований, поисков виноватых, пассионарности. Когда темпы роста показывают, что богатая ресурсами Россия обречена только отставать и отставать, и все больше зависеть от развитых стран, становится досадно, обидно. И вдвойне обидно, когда бывшие территории Союза начинают воротить нос и поглядывать на Запад. Тут и включается патриотическая пассионарность, беспроигрышный вариант. За патриотизм никто не обвинит, а патриот может оплевывать противников, обвиняя в антипатриотизме. Пассионароность сама себя разжигает. Мы видим, как сейчас окрепло суперпассионарное крыло, зовущее к ядерной войне, которое обвиняет в отсутствии патриотизма даже официальную российскую власть.  Ненавидеть тех, кто мешает жить пассионариям, стало хорошим тоном. И народ ищет с их подачи врагов, мешающих жить.  Очень напоминает картину, когда двоечник третирует отличников, видя возможность выделиться лишь нарушением дисциплины.  Но когда приятели не кулакастного отличника одергивают хулигана, он, затаив злобу, подбирает компанию из таких же двоечников.  Позиции двоечников поначалу совпадают: отличники и   учителя выдумали свои правила и свою отвратительную мораль, которая нам, игнорирующим школьную дисциплину, чужда. И часто троечники, которые тоже мало чем могут похвастать, а их в классе может быть немало, начинают брать сторону хулигана. Как-то все это напоминает последние события в России. 
 
Есть запевалы аннексий. И они находят отклик в народе. и Народ находит обоснования для войны. Противников войны мало. Разброс мнений противников военной операции велик, они не находят единой платформы  В глубинах России возникают встречные человеческие потоки. Один мощный, централизованный: убийц и грабителей освобождают от тюремного преследования и везут на фронт, где они кровью должны смыть вину на поле сражения. Замещают вакантные места в тюрьмах другими, которых за критику военной политики приговаривают и сажают. Оформляется еще поток солдатских матерей с их челобитными лидеру нации, похожий на демонстрацию с хоругвями кровавого Воскресенья под предводительством Гапона, которая закончилась расстрелом. Президент снизошел к просьбам солдатских матерей, и придя на встречу с   некоторыми, сообщил, что разделяет их боль. Но, посетовал, при всем его разделении боли, мобилизованных нужно вести на убой.  Такова селяви?   Как пел Высоцкий ( правда совсем по другому поводу) : «Но нет, никто не гибнет зря. Так лучше, чем от водки и от простуд.  Другие придут. Сменив уют на риск и непомерный труд. пройдут тобою не пройденный маршрут»   Дома и дороги им строить и газ проводить – это слишком накладно.
А разделять боль матерей – это так человечно. И разделять боль русскоязычных в Донбассе  -человечно. И русскоязычных на присоединенных территориях – человечно. И вообще наш президент – самый человечный человек. Ильич стоит в сторонке. А что такое человечность?  У дикарей Полинезии это одно понятие, у мусульманских фантиков – другое.  А у нас?  Россия претендует на звание европейской страны? По нормальным, даже самым минимальным, человеческим понятиям, развязывать войну и убивать мирное население –  не по-человечески. Это, казалось бы, ОЧЕВИДНЫЕ ВЕЩИ. Но те, кто внемлет воинственным призывам, отвечают, что сейчас не  бомбить города противника – это не любить свою Родину. Ведь президент сказал, что мы защищаемся и вынуждены воевать с НАТО.  А НАТО  - подлые и гадкие, и форпост сатанизма. А война по защите наших скреп, защите суверенитета – священна, и убийство, даже мирных, на такой войне –подвиг.  Сторонники разных мнений обвиняют друг друга, обзывают дураками и зазомбированными.  А то и предателями и преступниками. И как тут определиться? Ху из ху? На этот счет есть мудрый стишок.

Называть дураков дураками, увы,
Непосильно для бедной моей головы
Дураки не поверят, а умным смешно,
 Повторять то, что умным известно давно.

Я, как свойственно человеку, себя причислю к умным. Увы, далеко не все так считают. Большинство соотечественников со мной категорически не соглашаются. Соглашается меньшинство.  Но мне вступать в обсуждения и с согласными и с несогласными кажется бесполезным. С теми, кто со мной в принципе соглашается, спорить не о чем.  Мы сходимся во мнениях. И разница только в нюансах.  Кто-то из согласных как-то отметил, что у меня присутствует серьезный анализ проблемы.  Увы, я не обрадовался.  Большинство  со мной не соглашается и обвиняет предателем?   А мне кажется, что я говорю ОЧЕВИДНЫЕ ВЕЩИ. Ну, например, следом за Дмитрием Медведевым, я готов повторять, что свобода лучше, чем несвобода.  Но, как всегда, дьявол в деталях.  Многие в России уточнят: свободны имеют право  быть лично они. А по их оппонентам тюрьма плачет. Почему именно так? Ответят: потому что их мысли совпадают с тезисами власти. А тезисы власти не подлежат сомнению. Посему, власть правильно поступает, затыкая несогласным рот.  Но ведь ОЧЕВИДНЫЕ ВЕЩИ, что выборность власти и, соответственно, ее зависимость от избирателя является большей демократией, чем назначаемость мэров и губернаторов. Нет, опровергают меня мио противники. Это абсолютно не очевидно. При диктатуре стабильность. Стабильность это хорошо. Без твердой руки, без умного лидера Россия пропадет. Если не он то, кто?  А западная демократия вредна России.  Властная вертикаль!!!  И нечего тут демагогию разводить.  Раз наша власть так считает, а значит и мы так считаем, следовательно, это и есть истина в конечной инстанции. Преследования политических противников власти, внесудебные расправы, вплоть до убийств, произвольное введение репрессивных законов, направленных против граждан?  Ну и что?   Это же не граждане, а пятая колонна, иноагенты.   

Что во всех  этих мыслях умиляет, так это простая логическая цепочка: я так считаю, в полном единении с нашей властью, а тот, кто оспаривает мое мнение, оскорбляет меня и власть, и он, конечно, предатель, а поэтому нечего метать бисер перед свиньями. И на призывы подумать, взвесить, анализировать, отвечают словами, которые сводятся к логике религиозных схоластиков, похожей на бег белки в колесе: наш бог прав потому, что это наш бог, а раз он бог, то он прав.
 
   Многие общества далекие от народовластия не могут не держаться на религиозном типе мышления граждан.  Он удобен, комфортен, он сплачивает граждан вокруг государственной идеи. Так же как верующих вокруг идеи бога. Огромное количество людей к церкви никакого отношения не имеющих имеют религиозный тип мышления. Повторю  детальнее этот ход мыслей: я так объясняю мир, так считаю правильным, меня так учили с детства, я так привык, а привычка свыше нам дана, замена счастию она. Мои учителя, газеты, радио, телевизор указали мне на того, кого нужно любить, считать кумиром. И я определился с кумиром.  Я в нем не сомневаюсь, и не желаю задумываться, подвергать его  нравственные нормы и методы правления сомнению. Мне не нужны никакие рассуждения и доказательства. Я пришел к своему идолу через сердце. И это мне важнее, ближе, теплее, роднее.  Моя преданность моему кумиру, идущая от сердца, надежнее, всяких теоретических построений и рассуждений. Теории меняют друг друга, а сердечная моя преданность кумиру несокрушима, непробиваема, как скала. И я своей непробиваемостью горжусь.  А поскольку я своего кумира люблю, сомнения всяких высоколобых умников в его истинности, сводятся к сомнениям в правильности моего выбора. Это оскорбляет уже лично меня. Это ведь намек на то, что я глуп. А я уверен в том, что я не просто умен, а даже умнее тех, противоречащих мне умников. По крайней мере, я душою чище их. Чище потому, что я изгнал из себя грязного беса сомнений. И власть говорит, что я - соль страны и высок духом. А как может быть, что соль страны не права? В этом сомневаться могут только предатели, продавшиеся врагам моего кумира.  И на этом точка. Дискуссия закончена. Набрали воздуху и прокричали –Ура!
 
 В мире достаточно людей, желающих стать кумиром. Интересно подмечено Цветаевой «Я обращаюсь с требованьем веры. И с просьбой о любви.» Веры требуют, а о любви просят, хотя это вещи одного порядка, идущие от сердца. Родители хотят быть кумиром для своих детей. Они для этого ведут себя соответствующим образом. Кто-то хочет стать кумиром для своих любимых. Кто-то для своих друзей. И он ведет себя соответствующим образом. А кто-то, жаждущий широкой популярности, хочет стать кумиром поклонников. Писатель трудится, ищет сюжеты, ищет образы. Художник рисует картины. Певец оттачивает технику пения.  И еще не факт, что завоюет популярность.

 А политик? Как политику добиться признания?  Конечно не всякий политик, борющийся за рейтинг, стремится стать кумиром по религиозному типу. Если он знает, что он работает только от выборов до выборов, ему такое не нужно. А вот если он захочет властвовать бесконечно, лучший помощник - религиозное обожание. Или страх. Но страх ненадежный помощник.  Поэтому политик играет на публику не хуже артиста. Нужно, чтобы народ поверил, что он не просто политик, но и швец, и жнец и на дуде игрец. Не везде такой фокус с формированием обожания проходит. Но там, где в народе стойкий религиозный тип мышления, проходит на ура.   

 Мне могут возразить: а что разве не может политик приобрести в народе не религиозное почитание, а авторитет? Конечно, может. Но между авторитетом и религиозным почитанием есть разница.

 Для авторитета, например, научного авторитета, основное - доказать верность своей теории. Если его учение основывается на научных фактах и глубоко, такой ученый может оставаться авторитетом долгие годы и столетия.  Для такого человека, поглощенного своей идеей, его личный рейтинг на втором месте. А на первом – его труд.
 Увы, даже фундаментальные труды подстерегают сложности.  Дальнейшие исследования выясняют, что теория не универсальна. Что имеются исключения. Если к учению подходить, как к догме, оно обретает черты религии. Например, некоторых утверждений Аристотеля (о свободном падении тел, а, следовательно, о динамике) долго поддерживалось христианством. Эти утверждения казались очевидными, логичными. Большое тело падает быстрее, маленькое – медленнее.  И только Галилею и Ньютону удалось доказать ошибочность утверждений Аристотеля.

Случается, и так, что в научной работе доминирует не логика, а изначально поставленная цель. Такая работа с самого начала приобретает характер религиозной догмы. Например, в работах академика Лысенко сразу довлела задача - повышения урожайности растений. И поэтому научным анализом пренебрегали. А чтобы защитить от критики такую работу, пришлось прибегать к репрессивным методам. Аналогично тому, как в средние века защищали религиозные догматы.
 
Маркс разрабатывал свое учение как научный основанный на исследованиях экономический труд. Его «Капитал» усеян ссылками на экономические отчеты, труды предшественников. Он насыщал свой труд фактическим материалом для большей обоснованности и убедительности. Но.  революции, классовые баталии, войны показывали, что классовые противоречия в жизни общества (по Марксу) хоть и являются существенными, подчас главными, но не исчерпывающими. Национальные, религиозные и другие противоречия могут сказать веское слово. Кроме того, жизнь показала, что капиталистическое общество способно видоизменяться. Пролетариат в марксистском понимании, тот который должен стать локомотивом социалистической революции, исчезает. На смену марксизму приходят новые экономические теории. Маркс, видные марксисты, были одно время авторитетами в сфере политики и экономики. Но их сменили другие исследователи, другие авторитеты. Однако для несгибаемых марксистов, по типу СССР, «Капитал» превратился в догму, в религиозную теорию, в которую нужно просто верить. Такие несгибаемые могут стать опасными фанатиками. 

Еще один пример расовая теория Гитлера.  Тут нацистами изначально была поставлена задача – доказать расовое превосходство германской нации. А для этого, чтобы придать расовой теории вид научной, притянуто понемногу из работ разных известных исследователей и философов.  На практике теория подтверждения не получила. Зато погубила много людей. Гитлер был некоторое время кумиром миллионов. А потом миллионы его проклинали. 
 
И свежий пример новая волна особого пути России. Тут так же изначально во главу угла поставлен не научный анализ, а желание приподняться над всем миром. И вот штатные философы и историки, нанятые на хорошо оплачиваемую службу, движутся к обозначенной цели, отбирают нужное, отбрасывая все противоречащее. Натягивают с миру по нитке.  И лепят новые мысли о старом, покрытые плесенью теории о «необходимости самовластья и прелестях кнута». И мы наблюдаем превращение этой идеи в  практику. Первым делом прелести кнута опробуются внутри страны. А потом и вне.

   Религиозное мышление и научный анализ антагонисты. Для религиозного мышления комфортно зафиксироваться на принятых раз и навсегда мыслях и не трогать, не подвергать их сомнению.  Автоматически выставляются заслоны, противодействуя вторжению новых идей. Глухая оборона, даже тогда, когда новые теории подтверждаются практикой. Новые идеи не просто отрицаются. Религиозное мышление обороняется активно. Все то, что не совпадает с устоявшейся догмой, объявляется зловредной сектой, с пытками истребления. Причем объявлялись сектами и уничтожались те группы еретиков, которые были малочисленными и не могли за себя постоять. Ариане, катары, альбигойцы были объявлены католической церковью сектантами и уничтожены.  Долгое время преследовались представители протестантских церквей.  Варфоломеевская ночь стоит в этом ряду. Сложнее было с противостоянием между равными по силе, православной Византией или и католическим Римом. Между мусульманами и христианами были столкновения еще со времен крестовых походов. И продолжаются. Задача уничтожения заманчивая, но неподъемная. Христиане теперь не ставят задачей уничтожение мусульман. Однако Иран поставил задачу уничтожения Израиля.  Ожесточенной была война мусульман со своими собственными сектами.

Что касается России, На Руси когда-то боролись с ересью жидовствующих, их сжигая. Потом в православной России боролись с различными христианскими евангелистскими сектами. Потом со всякой религией.  Потом разрешили то, что поддерживает официальную догму. Сейчас экстремистами объявлены Свидетели Иеговы.

 Помимо войн, конечно, имели место и церковные диспуты. Но догматики, когда краеугольный камень спора - существование Бога, не подвергается сомнению, яростно спорят о частностях, о нюансах. Для догматиков различие в нюансах становится главным. А сам вопрос, разделивший материалистов и идеалистов, не обсуждается.  В наше время картина та же. Когда не допускается сомнения в божественности, великой мудрости вождя, вопрос о том, достоин ли он звания вождя на самом деле не ставится. Дискуссия уходит в другом направлении: что сказал вождь, как и кому он улыбнулся, как нахмурился, как посмотрел на царедворца, во что одет лидер. И теперь можешь хоть сколько призывать: приглядитесь, ваш король гол.  До тех, чье религиозное воображение рядит короля (лидера нации) в парчу и бархат, эти слова не дойдут. Для них это ложь, клевета, оплевывание. Ими все будет отметаться. Никакие очевидные вещи, противоречащие их обожанию, не рассматриваются.  А почему они не видят в упор очевидных вещей?
 
А потому, что понятие очевидные вещи не абсолютно. Для одних очевидно, для других не очевидно. То, что дважды два равно четырем, очевидно. Есть объяснения природных явлений, сформулированные в законы природы, которые невозможно отрицать? Еще и как их отрицают. Упираясь лбом в обожествленные принципы,  ссылаясь на собственные авторитеты, на чудеса.   История говорит, что очевидные, несомненные в наши дни законы с большим трудом внедрялись в сознание людей. Древние греки измерили радиус Земли, понимая, что Земля шар. Но сколько приверженцы теории плоской земли, лежащей на трех слонах (или китах) упорствовали.

 И, казалось бы, чем больше мы познаем окружающий мир, тем больше приходим к верному его понимаю, то есть, к единому пониманию. Но весь фокус не в многообразии окружающего мира, а в многообразии и несовместимости  миров, которые внутри людей.  То есть по кантовскому -"звездному небо над головой и моральному закону внутри нас".   

Дважды два рано четырем. Это очевидный факт. А где верх, и где низ?  Ясно: что над головой – верх, что под ногами – низ. А в космическом корабле? Звездное небо выше человека до той поры пока он стоит на земле.  На картах мира, напечатанных в Австралии, Южный полюс расположен сверху, а Северный снизу. А с какой стати Северный полюс должен быть вверху?  И ось вращения Земли должна быть вертикальна? По отношению к чему? Что верх и низ в космосе?  Окружающий нас мир не знает таких понятий как верх, них, спереди, сзади, справа, слева. Все это привязано к человеку.

 Но если к человеку привязаны самые простые понятия, то такие сложные, как добро и зло, честность, благородство, нормы морали, тем более зависят от того, как на это все смотрит человек.  Воистину, человек – мера всех вещей.   Или согласно шутке, каждый судит в меру своей испорченности. 

 Человек отличается от зверей своей способностью строить в себе свой собственный мир, И этот мир может… Я хотел написать, может отличаться от реального. Но поскольку мы познаем реальный мир в ощущениях, то сколько людей, столько и ощущений, и образов мира.  Весь фокус в методах осознания человеком окружающего мира. Большинство наших современников считает, что земля – шар, не убедившись в этом, а просто потому, что им так сказали, так их учили.  теория научная, а метод ее восприятия человеком  ненаучный, точно такой же, как у их дедов, которые просто  верили тому. что видели: земля плоская. Попробуйте, для интереса, спросить у десяти человек, как можно убедиться, что земля - шар. Думаю, мало кто приведет доказательства.   А остались и такие, кто упорно считает Землю плоской. 

  - Или другой пример.  Все знают, что земля вращается вокруг своей оси. Смена дня и ночи тому доказательство.  Вращение Земли вокруг своей оси подтверждает маятник Фуко. Но прежде веками думали, что Солнце вращается вокруг Земли,  благодаря сложной небесной механике. По небосводу. Это считалось совершенно очевидным. И Галилея за мысль о вращении Земли чуть не сожгли

 -  Проблемы были и у Коперника с его гелиоцентрической системой, которая кажется нам такой понятной и естественной.

 - Казалось бы, законы Ньютона о движении тел очевидны даже для школьника. Однако до Ньютона и даже при жизни Ньютона эта простая мысль была не для всех очевидна. 

-, Казалось бы, Маркс на огромном историческом материале убедительно доказал, что   человеческое общество развивается согласно естественным законам. Классическая история говорит,  что на протяжении жизни общества формации менялись. Все кажется очевидным. Но противники Маркса, критикуя его за ошибки, отрицают все скопом. Отрицают и то, что у него верно.   

 - В   экспозициях различных музеев представлено огромное количество доказательств верности теории происхождения видов Дарвина. Однако есть немало людей, которые упорно отрицают эту теорию.
 
Понятно, что есть люди, признающие, учения Дарвина, или Маркса, или Коперник, и есть люди, отрицающие их теории. Но! Если Дарвин, Маркс и Коперник приводили доказательства, то отрицатели их теорий обычно не опускаются до доказательств и аргументов. Не опускаются до полемики вообще. Они заявляют, что их противники неправы потому, что неправы. И на этом точка.    
 
И если Галилей, Коперник, Джордано Бруно, Ньютон не касались законов природы человека, то с идеями Фрейда уже сложнее. Фрейд в ходе лечебной практики доказал, что многие его мысли о том, что сексуальная жизнь человека отражается на его психике, на его здоровье. Доказал. Но в годы моей юности фамилию Фрейд старались не упоминать.  Его учение в СССР замалчивалось. Заодно с генетикой, кибернетикой, и неформальным искусством, - продажными девками империализма
 
Ну раз уж коснулись темы сексуальных отношений, значит. приплыли в порт назначения.  Как призывал Пушкин, «поговорим о странностях любви.» Такие понятия, как гомосексуализм, садизм, мазохизм, скотоложство, инцест известны еще с древности. Все это сексуальные отклонения от нормы.. Или, назовите, извращения.
 
 А как эти отклонения возникли? Приверженцы моральной чистоты скажут, что все конечно от испорченности, греховности человека, от тех бесов, которых нужно изгнать из него. Это личный грех того конкретного человека, который в грехах погряз. А как человек мог додуматься до такого греха, как гомосексуализм? Кто такое подсказал первым на земле гомосексуалистам?  Или лесбиянкам? Или садистам? Кто подсказал Адаму, что именно так, а не иначе положено совокупляться с Евой?  А все остальное назвал грехом. Камасутру еще не написали. Что норма и что отклонения?  Но отклонения, исключения из правила, потому и исключения, что они - часть правила. Они являются частью сексуального разнообразия. И они являются естественным выражением природного разнообразия.   

Откуда такое разнообразие? От великого разнообразия условий жизни общества: одни и сейчас живут в каменном веке, другие – на пике прогресса, одни - отгорожены от остального человечества снегами, другие горами, третьи пустыней, четвертые - джунглями.  Третьи отгорожены не естественными границами. а обложены запретами, и различными железными занавесами. Одни живут при диктатуре, другие при демократии. Одни переезжают из страны в страну свободно, других вообще не выпускают не то, что из страны, из родной деревни. У кого-то интернет, у кого-то секс-шопы, у кого-то порнофильмы, у кого-то Тора, у кого-то Коран, у кого-то Евангелие, у кого-то деревянные идолы. Но, где бы люди ни жили, повсюду мужчина и женщина продолжают людской род. И продолжение рода поддерживается половым инстинктом.  Однако разнообразные условия жизни, разнообразная историческая память разнообразят варианты сексуальных отношений.  И то, что для одних норма – для других может казаться извращением. 
Легенды древних греков дают широкий спектр отклонений. Леда и Лебедь, Зевс в образе быка и Европа – чем не скотоложство?

  В царских семьях древности была распространена практика, что царь (фараон) являлся мужем своих сестер.   Из Интернета
«Эхнатон (он же Аменхотеп IV), который женился на своей сестре Нефертити, причем утверждалось, что их родители были близкими родственниками.
 Члены королевских родов часто женились на близких членах семьи, чтобы сохранить свою родословную «чистой» и защитить трон политически и экономически. Общественное мнение насчет кровосмесительных отношений диаметрально изменилось за последние века».

В Египте времён Римской империи обычные люди, не имевшие никакого отношения к семьям фараонов, запросто занимались кровосмешением между братьями и сестрами. И хотя общественная мораль была против кровосмесительных браков, простым смертным это ничуть не мешало, и подобное наблюдалось во всех экономических и социальных классах. Самый удивительный пример был зарегистрирован в истории между близнецами, у которых, причем, родился наследник. Подобные союзы между родственниками очень часто были распространены в сообществе греческих поселенцев.»

Может быть определение, что хорошо, а что плохо идет из Торы, в которой есть заповеди: не вступать в близость с животными; запрет женщине вступать в близость с животными; запрет мужчине вступать в близость с другим мужчиной?  Хотя прямого запрета близости именно женщины с женщиной нет. Но в жизни отклонений от той нормы, которая утверждается в Торе и евангелии, полно. В самой же Торе. Тора повествует о том, как за грехи был испепелен Содом.  Спасся праведник Лот и две его дочери. Жили в пещере. Вокруг ни души. И дочери опоили отца и переспали с ним.  понятно, чтобы обзавестись потомством.  Однако, это тот самый   инцест, за который пострадал Содом. Вот тебе и праведник.  Сама Тора подсказывает, что сексуальные нормы часто зависят от условий жизни.

А мусульманские браки с гаремами или, когда позволяется иметь до четырех жен – это приемлемо для европейцев? 

А очень распространенные при феодализме династические браки без любви - нормально?

Среди малочисленной народности приморских коряков, почиталось за большую честь, что гость вступал в интимную связь с женой хозяина. Это для европейцев приемлемо?
 
Нормально выставлять в музеях картины и статуи с обнаженной натурой?  Когда-то соборе святого Петра в Ватикане «одели» изображения обнаженных людей работы Микеланджело. Тогда почему никто не возражает против голых манекенов в магазинах?

 А магазины для взрослых нормально?

А то, что в диких человеческих обществах ходят голыми, это не шокирует тех, где женщина ходит в чадре? А нудистские пляжи не шокируют мусульман?  А топлесс, а короткие юбки?   

А знакомства по объявлению – это разве образец для романтической любви?

Сосредоточимся уже на России, которая как читает большинство в России, является светочем нравственности. Не будем далеко ходить. Вот строки из «Евгения Онегина»

 — И, полно, Таня! В эти лета
Мы не слыхали про любовь;
А то бы согнала со света
Меня покойница свекровь. —
«Да как же ты венчалась, няня?»
— Так, видно, бог велел. Мой Ваня
Моложе был меня, мой свет,
А было мне тринадцать лет.
Недели две ходила сваха
К моей родне, и наконец
Благословил меня отец.
Я горько плакала со страха,
Мне с плачем косу расплели
Да с пеньем в церковь повели
 
А вот Пушкин, повествователь зоркий, наблюдательный и точный пишет о Татьяне

 Давно ее воображенье,
Сгорая негой и тоской,
Алкало пищи роковой;
Давно сердечное томленье
Теснило ей младую грудь;
Душа ждала... кого-нибудь,
И дождалась... Открылись очи;
Она сказала: это он!
 
Как же так? Кого-нибудь?! А в чем проблема? Часто девушки влюбляются именно в результате такого, описанного Пушкиным ожидания. И это нормально.
 
И вот еще – «Но я другому отдана и буду век ему верна.» То есть любит Онегина, но жить будет с другим. Это для ревнителей чистой, истиной романтической любви нормально?   

 Ученые говорят, что нормой поведения человека в обществе является такое поведение, когда он не вредит обществу. То есть, не делай другому того, чего не желаешь себе.  Но поведение человека дома, которое он считает нормальным, может не совпадать с нормами общества.  Для этого существуют правила поведения, нормы этикета.  Но и они разные.  Разве, например, когда арабы накладывают пищу в лаваш и так едят, это соответствует европейским нормам? Нормы разные.   

То же касается и сексуальной жизни. Нормы разные.  Сексологи говорят, что нормой являются такие сексуальные отношения, когда они осуществляются между взрослыми людьми, дающими отчет в своих действиях, по их взаимному согласию, без принуждения, и которые не дают нежелательных последствий для других и не навязываются обществу. Если человек есть мера всех вещей, то норм так же много, как много человеческих личностей.

 Из личного примера. Я не был воспитан в  пуританском духе. Но был юношей стеснительным. Наша компания старшеклассников не  казалась мне интересной. И вот попал в другую. А там играли «в бутылочку».  И ничего в этом не видели. Отодвинули платяной шкаф. И за ним целовались. И тут выпало мне целоваться с одной девушкой. Красивая девушка. Но я не мог на глазах у всех удалиться с ней за шкаф. Переклинило. Отказался наотрез.  Остальные, которые  ныряли за шкаф, как ни в чем ни бывало, посмеиваясь над моей зажатостью, уговаривали. А я уперся. Как девушка.  А та девушка, с которой я так и не пошел за шкаф, даже надулась. Обиделась.   

В студенческом общежитии мы частенько собирались у кого-нибудь в комнате. Чаще всего у именинников. После застолья выключали свет. Танцы, манцы, зажиманцы. Конечно. до приемлемого предела. Но у каждого ведь свой предел. Тем более, у каждого свой предел опьянения. И все это в одной комнате. Так вот, я перейти от танцев к зажиманцам на людях не мог. Мне девушки из нашей группы казались не интересными. Но я бы не сказал, что других мальчиков из группы они вдохновляли. Но у них не было моих табу.  Так что, рад бы, да не могу. И вот спустя много лет встречаемся бывшей группой на юбилей выпуска. И одна, теперь уже зрелая дама, припоминает, и даже как бы со старой  обидой, что  как-то я отказался от ее ласк. Удивительно. Запомнила эту мелочь на всю жизнь. Больше во мне она ничего интересного не запомнила?  Но я, дурак, был таким зажатым. А она смотрела на жизнь проще. Захотела –сделала.  Вот вам и разница в нормах.      

 И если читатель согласен, что на вкус и цвет товарищей нет, что разница чувствуется даже в одной компании, попробуем ответить на вопрос - так что же является эталоном? Чьи моральные нормы?  Кто может присвоить себе право указывать остальным, как жить? Мы, россияне, в праве указывать жителям Африки или джунглей Амазонки, как им жить? Мы им не указываем. Мы не указываем иранцам и талибам, как им жить, как им любить своих жен. Мы не указываем китайцам. А вот Запад – это наша многолетняя гноящаяся рана, заноза в сердце. Не к Востоку, а к западу были обращены наши серца, наши надежды, наш гнев.  И гнев выплескивался не раз как клокочущая лава.   Объявив себя морально выше Запада, мы присваиваем себе право «старшего брата» не только искоренять симпатии к Западу у собственных граждан. «Старший брат»  считает, что все что в наших спальнях  ему не нравится – все от лукавого, то есть, с Запада. «Старший брат» воспитал «младших братьев» И теперь МЫ считаем, что вправе указывать и Западу, как ему жить в его спальнях. И не толькоуказывать и критиковать.  Мы считаем себя в праве объявить священную войну с западным сатанизмом, игиловцы неверным. Чтобы везде были только наши сексуальные нормы.

Эта тенденция не нова.  В юности я слышал, про стиляг, про то, что джинсы приводят к  импотенции. Слышал, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме, а Запад только и делает, что загнивает. Зато не слыхивал про женские прокладки, эротические журналы и эротическое белье. Теперь я слышу, что мы в рай попадем, а они сдохнут. Старая мысль, выраженная, другими словами. Но теперь эта мысль подкрепляется и снарядами. Теперь до меня дошло, зачем мы так упорно разрабатывали ракеты, которым нет аналогов.  Потому что, поскольку нам самим, с нашей чистейшей моралью, нет аналогов, мы возложили на себя мессианскую задачу насаждать нашу мораль. Такая  у нас норма (характерная для древности) –  присваивать себе право презирать, оскорблять и уничтожать других людей на основе того, что нам не нравятся их вкусы, их взгляды.