Зачет

1.

Порывистый ветер рвал остатки листьев на дереве, промозглая сырость, которая казалось пробирала до костей, окутала город. Сырой асфальт низкие свинцовые тучи, что отражаются в осенних лужах. Как хорошо, что он уже в теплой аудитории.
Иван отвлекся от созерцания природы за окном и обратил свой взор на студентку, сидящую перед ним. Девушка отчаянно пыталась доказать, что она знает, о чем говорит. Но выходило очень туго, коряво и неправдоподобно. Мужчина начал выходить из себя. За девять лет практики он видел многое, но современная молодежь не уставала его удивлять. Казалось, они скоро совсем говорить перестанут, общаясь смайликами и словами, суть которых и сами толком не понимают. Такое чувство, что они оставили свои мозги в «яблоке», и в голове теперь просто гуляет ветер, и катает перекати-поле. Преподаватель тяжело вздохнул и взглянул мрачно на студентку. А ведь это третий курс!
Лично ему всего тридцать семь, и он за это время достаточно продвинулся в собственном развитии. Защитил докторскую по археологии, имеет ученую степень, и все еще занимается активным поиском захоронений артефактов. Он изучил массу литературы, прежде чем смог стать настоящим профессионалом в своем деле. А сколько облазил подвалов и ям? Вообще не счесть. Сколько артефактов открыл? Примерно 1% из современного исторического наследия. И что получает сейчас? Группку детей, которые не хотят думать своей голове. Как, к примеру эта студентка. Свои работы вне аудитории она выполняла на отлично, но когда дело доходило до ответа перед ним…
- Виктория, вы уверены, что готовы?
- Я да..да, Иван Сергеевич, - смущается студентка, едва не вздрогнув от звука его голоса в пустой аудитории.
Девушка обладала необыкновенным взглядом голубых глаз. И пока она молчала, казалось, в них плещется что-то большее, чем желание полакомиться «филадельфией» с подругами. Как все современные девушки, Вика выглядела ухоженной. Каштановые волосы мягкими волнами обрамляли миловидное лицо, острые скулы, чувственный рот. Современные студентки – словно сходят со страниц глянцевых журналов. Но по сути, остаются такой же картинкой. С ними не о чем говорить. Поэтому преподавателя не подкупала внешняя привлекательность, непристойные наряды, или блеск глаз. Да и студентки его не привлекли. Девушки на его факультете, как правило учились, чтобы убить время до замужества. Поэтому он относился к ним более чем снисходительно.
От пристального взгляда, Вика смутилась окончательно и опустила глаза. Иван понял свою ошибку, и снова вздохнул, потеряв терпение и так и не дождавшись от нее ответа, проговорил:
- Ну что ж, Самсонова, завтра на пересдачу. Я тут буду допоздна, в этой аудитории. С полудня. Как будешь готова, приходи. И хватит тратить мое время.
Иван нагло врал. Он не собирался находится тут долго, потому что у его сестры завтра день рождения. Она пригласит своих подруг, которые будут «сталкерить» его весь вечер, а потом еще и будет расспрашивать, кто из них ему понравился больше, словно он девица на выданье!
- Это повлияет на мою оценку? – вторгается в его мысли Самсонова.
- Вы же знаете прекрасно, что «неуд» в зачетку не ставится. Можете идти.

Вика бросила последний грустный взгляд на профессора Лугового, и виновато склонив голову, собрала свои записи со стола и побрела к двери. Впервые она не могла сдать зачет. Ведь даже не экзамен! Но когда препод смотрел на нее так насмешливо и надменно, она терялась. Мысли разбегались и Вике казалось, что она ничего не знает. Но она знала! И это было самым обидным.
С первого курса девчонки в их группы старались понравится Ивану Сергеевичу, хотя тот и повода никогда не подавал. Был строгим, педантичным, надменным заучкой, сухарем и букой. Типичный «задрот» которого в школе не любили. Иначе, чего он такой зануда? Впрочем, препод выглядел хорошо, этого не отнять. Гладко выбрит, причесан, хорошо пах.
Анька, подруга Вики, буквально сохла по Луговому, мечтая однажды стать его женой. Но профессор удачно обходил расставленные Аней ловушки, оставаясь своем в амплуа и держа приличную дистанцию между собой и студентами. Настолько приличную, что даже сейчас, когда она уходила последней по длинным пустым коридорам, ни у кого бы не возникло сомнений в праведности происходящего.
Женская часть электората тоже пробовала свои силы. Но все же, за профессором Луговым установилась определенная репутация. Он неприступен. Понять, что же с ним не так, Вика и не пыталась. Ей вообще было мало интересно то, за что бились главные хищницы Института. Самсоновой просто хотелось закрыть этот дурацкий зачет и больше не сталкиваться с этим человеком.
В коридоре, на выходе из корпуса Вику поджидала Анька.
- Ну что? – взволнованно спросила она, сжав ледяные руки Самсоновой в своих.
- Опять провалила. Сказал, завтра пересдача…
- Ах ты хитрюга! – сощурила свои глаза Анька, и ущипнула Вику за щеку, - Все же решила попробовать?!
- Эй! – возмутилась девушка прижав руку к щеке, оскорблённая подобным панибратским отношением, - Что попробовать?
- Ой, не строй из себя принцессу, Самсонова. Препода подцепить!
Вика фыркнула устало и кинув бретельку сумки на плечо, побрела на выход.
- Его не очень то подцепишь. Он уже третий раз мне зачет переносит, магарыч что ли ему принести?
Анька семенит рядом, что-то клацая в сотовом.
- Не, он не берет. Ленка из сто пятьдесят шестой группы звала его в ресторан, а Катька коньяк дарила. От всего отказался. Кстати, вкусный был.
- Кто?
- Коньяк же, ну!
- А, - протянула Вика, под смех подруги, - Ладно, пошли. Тоже бы выпить не отказалась, кстати.
- Ну давай заедем в магазин, купим.
Девчонки двинули на выход из Института, пока их голоса не стихли в коридоре.


На зачет Вика собиралась тщательно. Конечно, прошлым вечером она не притронулась к конспектам. Они с Анькой напились коньяка с колой и их видели в трех караоке клубах этой ночью.
Поэтому сегодня пришлось постараться, что бы выглядеть нормально. Массаж роликовым аппликатором, аспирин внутрь, охлаждающая маска, бодрящая маска, омолаживающая маска. Она стояла у выхода из квартиры и смотрела на свое отражение, понимая, что кажется ничего ей не помогло. Одета студентка была скромно и даже по-пуритански –белая рубашка, юбка до колен, пальто. Да, в двадцать лет последствия алкоголя проходят чуть получше. Но все же, глаза опухшие, и даже духи не перебивают легкий флер вчерашнего веселья.
Ой, да и плевать. Пусть он знает, что у нее есть личная жизнь, не то что у него!
До Института Вика добралась быстро и без пробок. Сегодня суббота, так что большое здание выглядело пустым. Она прилично опоздала, но ведь он не назначал точного времени, правда? А на красоту надо много минут. Очень много.
Следуя по пустым коридорам, Вика нервничала. Она всегда нервничала, когда ее проверяли, но сейчас это уже походило на нервный срыв. Почему ей так сложно все рассказать?! Какой-то Альцгеймер, ей богу, Самсонова.
Перестук ее каблуков оповещал все здание о наличии жизни в нем. Только вот, кажется тут кроме нее и не было никого.
Девушка следовала в аудиторию под номером пятьсот тринадцать, именно там ее должен был ждать профессор. Этот кабинет находился в задней части здания, не далеко от котельной и запасного выхода, и там, увы не горел свет.
Вика бесстрашно шла вперед, но ей было не уютно. Шаги ее эхом раздавались за спиной, отражаясь от стен, и ей казалось, что за ней кто-то идет. Но кто тут может быть кроме сторожа и охранника у входа? Разве что техничка.
Но безотчетный страх темноты и пустого, темного пространства, все равно преследовал ее.
В пятьсот тринадцатой аудитории редко проводились пары, но Луговой ее любил, возможно, из-за ее отдаленности. И в каком-то смысле Вика его понимала. Тут не было вечной суеты, как в основном корпусе, и не пахло столовой и туалетом, как в левом и правом крыле.
При виде заветных цифр на двери, Вика перевела дух и отворив двери – вошла.
На первый взгляд аудитория казалась пустой. Длинные ряды парт уходили высоко вверх, и Самсонова практически сразу увидела профессора на первом ряду за ноутбуком.
- Вы все же пришли, - ленво говорит он, снимая очки и потирая переносицу.
- Да.. я …все .. же… пришла.. – повторила она неуверенно и сделала еще один шаг в аудиторию.
«Все хорошо. Все спокойно», подбадривала она сам себя.
Иван сухо кивнул, и закрыв крышку ноутбука, проговорил:
- Ну, тогда приступим?
Вика неуверенно кивнула и сделала еще один шаг к доске.
В этот момент двери в аудиторию распахнулись, и в след за ней, вошли трое. Самсонова сначала подумала, что это кто-то из студентов. Один в костюме, двое на стиле, в руках что-то .. что это?
Один из «студентов» вдруг схватил Вику, достаточно грубо и приставил к ее голове пистолет.
Девушка никогда прежде не видела оружия. Да еще так близко к своей голове.
Группа кавказцев в черных костюмах, кажется, захватила ее в заложницы? Да, в критических ситуация Вика соображала туго.
Прежде чем они достигли профессора, тот уже встал на ноги и миролюбиво развел руки в стороны.
- Я думал, мы все решили, Гамлет. Оставь ее, она тут не при чем вообще.
Человек, к которому обращался Луговой, отзеркалил выражение лица Ивана, и ответил:
- Думать тебе никто не позволял, одуванчик. Я все еще жду формулу, - с этими словами он подходит к Вике, у которой уже предобморочное состояние, и проводит тыльной стороной ладони по ее щеке и шее, угрожающе скользит вдоль линии блузки смуглой рукой.
- Бога ради, ты с ума сошел? – Иван дернулся было, сделать шаг из-за стола, но тут же привел в движение людей кавказца, один направил на Лугового пистолет, - Давай мыслить здраво. Ты подумал о том, что тут камеры везде? Охрана?
Гамлет оглянулся, оставив Вику вдыхать аромат его резкого парфюма.
- Мы обо всем уже договорились, одуванчик. Вот только я не стал уточнять, что именно тебе придется рассказать на педсовете, если мы ее сейчас убьем?
Луговой в ответ лишь пожимает плечами.
- Зачем тебе «мокруха»? Тебе кажется, что это поможет тебе в твоем положении? Только я могу помочь тебе, оставь девчонку.
- Не скажешь формулу, она умрет.
Вика побледнела. Мир стал отчаянно меркнуть, воздуха не хватало. Никогда прежде ее жизнь не была разменной монетой.
- Ой, да плевать, - лениво отвечает Иван Сергеевич.
Самсонова поняла, ее никто не спасет. Ее сейчас (вот прям сейчас) убьют.
Возле виска что-то щелкнуло. Сняли с предохранителя? В кино делают именно так.
- Не знал, что ты настолько хладнокровный, - тянет Гамлет, разворачиваясь обратно к Вике, - Жаль будет терять такую красоту.
- Их тут сотни ходит одинаковых, - с кривой усмешкой заявляет профессор, - у нее память как у рыбки, отпусти и завтра она не вспомнит того, что здесь произошло. Верно, Виктория?
Самсонова сжалась, ей стало так обидно и страшно. Руки задрожали, она спешно сжала их в кулаки.
- Ненавижу, - срывающимся голосом протянула она, - дайте им то, что они хотят!
Вике казалось, что она кричит, но из горла вырвались лишь жалкие хрипы.
- Спокойно, - отвечает ей профессор, а она уже мысленно забивает его насмерть каблуками.
Луговой лениво идет к доске, с видом, будто собирается вести очередную лекцию.
Берет мел, и начинает писать формулу, размашистым почерком знающего человек. Явно сдался, или уговоры Вики подействовали?
Гамлет и его люди с воодушевлением следят за происходящим.
Когда Иван закончил, Гамлет кивает:
- Нурчи, фотографируй.
Профессор отходит от доски, оказываясь достаточно близко к Самсоновой, и стряхивает меловую пыль с пальцев, пока Нурчи и Гамлет отвлекаются на формулу, сухарь профессор вдруг являет небывалую прыть, выхватив руку с пистолетом от виска Вики и буквально выдергивая ее из хватки бандита.
- Быстро! Пошла!
Между Луговым и бандитом завязывается драка, пока внезапно освобожденная Вика пятится по инерции, балансируя на непослушных ногах, в сторону стола Ивана и падает, спиной, пытаясь поймать равновесие, чувствует ноутбук.
Этого мгновения хватило, что бы Нурчи и Гамлет поняли, что все пошло не по плану. Нурчи кидается к девушке, та, недолго думая, хватает ноутбук и буквально наотмашь бьет им мужика по голове.
Нурчи от удара, валится в бок, а Луговой меж тем успевает направить пистолет на второго бандита. Тот, тяжело дыша вскидывает руки, показывая, что не нападает.
Гамлет молча наблюдающий за всем этим, сдвигает свои черные брови, пока девушка пятится к профессору, прижимая свое орудие к груди.
Луговой держит бандитов под прицелом, а студентка спешит к двери за его спиной.
- Ты же понимаешь, что я найду ее, профессор? Даже если она уйдет сейчас?
Иван это тоже понимает, и отвечает ему, тяжело дыша:
- Я же дал тебе формулу…
- Мы оба знаем, она не верна. Получишь свою студентку по частям, Луговой, ты меня слышишь?
Вика дергает дверь аудитории и бежит, не помня себя. Слышит за спиной шаги профессора, он настигает ее и дергает за руку, в сторону котельной.
- Быстро, сюда.
Иван знал, что он ориентируется в кулуарах здания куда лучше Гамлета и его людей. Вряд ли он приехал сюда лишь с двумя бойцами.
На ходу, Луговой достает сотовый из кармана своих брюк и звонит кому-то. Вика тяжело дышит, ноги ее почти не слушаются. От всплеска адреналина, она почти ничего не соображает, только бежит вперед, ведомая внезапно сильной рукой ботаника-профессора.
Они минуют котельную, и оттуда вырываются в сумерки города. Их уже ждет автомобиль. Луговой молча заталкивает студентку в авто, и сам садится за руль.
- Пристегнись, - рявкает он и тут же заводит машину.
Девушка, дрожащими руками хватает ремень безопасности, и все никак не может попасть в фиксатор. Постоянно оглядывается, но кажется, за ними не гонятся.
- Что происходит? Куда мы едем?
- В аэропорт.
2.
Они и правда паркуются в аэропорту, и Вика недоверчиво смотрит, как профессор выходит из машины и раскрывает двери пассажирского сидения, сдергивая Самсонову с сидения. От грубых мужских рук, пуговка ее блузки не выдержала, открывая чуть больше дозволенного. Вика стыдливо придерживает рубашку рукой.
- Ты едешь со мной, быстро!
Кажется, препод не собирался ей ничего отвечать. На все ее вопросы по дороге он молчал. Видимо, теперь его очередь получить «неуд».
- Вы с ума сошли?! Никуда я не поеду, у меня дома кот…
Услышав сие великолепие, Луговой резко отнял руки от девчонки, которую буквально волоком тащил за собой все то время, и через мгновение схватил за плечи, грубо встряхивая.
- Приди в себя, идиотка! Жить хочешь? Тогда шевели задницей, черт возьми! Они убьют тебя, не меня. Я им пока нужен!
Самсонова и правда пришла в себя. Это было грубо, но она, хотя бы стала понимать, что он ее спасает, вероятно. Хотя все это больше походило на чудовищный розыгрыш.
- У меня даже паспорта с собой нет, - с огромными, полными слез глазами, сообщила она, в полном отчаянии.
Ее пугало все. От паники вечно сдержанного профессора, до того факта, что ее буквально похищают и везут в неизвестном направлении. Но проверять, пошутил этот Гамлет или нет, ей совершенно не хотелось.
- Идем, - смягчился Иван и вскользь оценил ее декольте, - Я сделал пару звонков, так что тебе забронировали место на рейсе. Мы полетим частным самолетом, не волнуйся. Все свои.
Луговой ободряюще улыбнулся, а Вика разревеласВика всю ночь просидела в полумраке, сжимая голову безжизненного профессора на своих руках. Она пожертвовала рукавом своей рубашки, ради того, что бы остановить кровь на его голове, и стереть ее с лица.
На рассвете она отключилась, окончательно лишившись сил.
Иван пришел в себя, когда солнечные лучи назойливо светили ему в лицо. Голова болела так, что казалось, он просто сойдет с ума.
Превозмогая боль, профессор, наконец открыл глаза и уставился на свою спутницу. Ее лицо, умиротворенное во сне, казалось даже красивым. Мужчина попытался сесть, но головокружение и жуткая тошнота остановили его, зато разбудил студентку.
- Иван Сергеевич! – увидев, что он пришел в себя, она от облегчения разрыдалась, и тут же прильнула к нему, обнимая, - Я думала, они убили вас!
- Ладно тебе, Самсонова. У меня, как у кота, девять жизней, - он болезненно закряхтел, и девушка тут же отстранилась.
- Давайте, я помогу вам сесть, - проговорила она, и тут же предприняла попытку выполнить свое предложение.
Медленно, очень медленно, они исполнили задуманное, и теперь профессор сидел у стены, опираясь на нее спиной.
- Пить хочется, - говорит он, оглядывая их подвал и длинные полоски света, пробирающиеся в подпол сквозь щели в досках пола.
- Думаете, они нас убьют? – помолчав, тихо спрашивает Вика.
Иван смотрит на студентку и тяжело вздыхает. Ее внешний вид наводил на другу страшную будущность для девушки. Голые руки и ноги, распущенные волосы.
Профессор тянется к ее локону и извлекает от туда соломинку, откидывает ее в сторону, и мрачно говорит:
- Не исключено.
Вика отворачивается и подтягивает к себе сбитые коленки. Она избавилась от колготок, и сапог, от рубашки ее остался только один рукав. Красные от слез глаза отрешенно смотрели в пустоту.
- И что же нам делать?
Ответить он не успел. Снаружи послышалась какая-то возня, выстрелы и даже взрывы. Профессор и студентка крепко прижались друг к другу, Иван накрыл ее голову собой, не желая вновь шокировать бедную девчонку. Потом все внезапно стихло и началась зачистка периметра, но это он поняли уже после.
Люк в их подвал распахнулся, и внутрь заглянул военный, в каске и маске скрывающей лицо.
Осветив лица пленников, он что-то сообщил в рацию, и спустился к парочке, без лишних разговоров стал выталкивать их наружу, и дальше, в открытый грузовик, где были другие пленники, женщины и дети.
При свете дня Вике стало понятно, что они где-то в арабской стране. Женщины в длинных нарядах с покрытыми головами, мужчины тоже. Дети – невероятно худые, и грязные.
И они – двое белых иностранцев.
Под палящим солнцем их куда-то везли. Иван сжимал руку Самсоновой, но говорить им между собой не разрешали.
Спустя несколько мучительно долгих часов они достигли палаточного городка. Здесь стояли военные, но их страну понять было сложно. Говорили они по-английски, но были тут и арабы и африканцы, и даже украинцы. Никаких опознавательных знаков на форме или технике не было. Хотя, Иван конечно понял, что это скорее всего блок НАТО.
Всех пленников повели в какой-то сарай, а Вику и Ивана – в палатку в стороне.
Это был что-то вроде штаба, здесь было много людей и очевидно, старший по званию. В центре палатки стоял раскладной стол и были раскинуты карты и какие-то чертежи. При виде гостей, рядовой молча их закрыл, пряча от глаз гостей.
- Кто такие? Откуда? – спрашивает главный по-английски.
Луговой спешно отвечает, по-русски.
- Русские мы, русские.
Самсонова напряглась. Ситуация в мире в последнее время такова, что их не очень жалуют в мировом сообществе.
- Русский? – удивленно повторил военный, русскими словами, но с жутким акцентом, - Здесь?
Впрочем, как известно, любознательность русского туриста – неутомима. А порой, даже – опасна для них самих.
- Как зовут? Документы, - военный тянет руку, желая получить удостоверения их личностей.
Вика смотрит на Ивана и качает головой, понимая, что они в очередной ловушке. Ведь документы и все личные вещи остались в самолете.
- Иван Луговой, профессор в университете, - название универа он называет торжественно и с придыханием, на чистом английском языке, - Это моя .. кхем.. любовница и студентка, Виктория Самсонова. Мы летели в Египет, что бы отдохнуть от холодной Москвы, но самолет упал. Нам чудом удалось выжить, и..
Вскинутая рука военного останавливает словесный поток Ивана, пока рядовой осматривает Вику с долей удивления.
- Проверим, - говорит главный, - дайте им одежду, воду и еду, - скомандовал вояка и рядовой, послушно кивнув, увлек парочку за собой.

- «Пошла на пересдачу. Пожелай мне удачи», - в слух прочитал смс-ку дежурный в полицейском участке, глядя на Аню, как на дуру.
Аня, испуганная и взъерошенная, готова была в глотку вцепиться проклятому «мусору», что вел себя так пофигистично! Это же жизнь человека!
- Вы понимаете, она никогда просто так не пропадает, - пыталась говорить Аня спокойно, но голос ее предательски дрожал, от плохо сдерживаемой злости.
- Ее вещи на месте? – не дослушав, спрашивает дежурный.
Грузный мужчина слегка за сорок, с проплешиной на круглом темени, стыдливо прикрывающий ее фуражкой доблестной полиции.
- Кажется, на месте. Я не знаю, особенно не проверяла. Она же на зачет пошла. Зачем ей собирать вещи?
- Зачет?
- Да, у профессора Лугового.
Дежурный снова сдвинул свою фуражку, нахмурив брови, почесал лоб, и тяжело вздохнул.
- Наверное, ваша подруга вас обманула. Профессор Луговой не мог принимать у нее зачет двадцать шестого, - проговорил он.
Аня удивленно вскинулась, дерзко вскинув подбородок.
- Это еще почему?!
- Самолет, с ним на борту взорвался двадцать шестого, - дежурный потянулся за сводкой за нужную дату, и развернув ее, прочитал, - в двадцать один пятнадцать по-москоскому времени, произошел взрыв рейса А315, следующий из Шереметьево, весь экипаж и пассажиры, скорее всего погибли. На рейс зарегистрированы были двое, ваш профессор и..
Дежурный снова почесал свою плешь и с опаской взглянул на Аню.
- И?
- И Виктория Самсонова, две тысячи второго года рождения. Это она?
Аня буквально задохнулась от накатившего на нее ужаса.
- Она.
И без сил попятилась от окошка дежурного, на ватных, подгибающихся ногах.

Вика и Иван сидели на импровизированных кроватях. Но по сути это были просто матрасы, набитые соломой, которые валялись прямо на полу, в грязной комнате, построенной местными аборигенами.
Русским дали по футболке и штанам военной расцветки, два сухпайка и две бутылки воды, после чего заперли в этом халупе, среди остальных пленных, что ехали с ними в грузовике, из числа наркоторговцев.
Луговой и Самсонова держались рядом. Ему удалось смыть кровь с лица, и переодеться. Теперь хотя бы у него была удобная обувь. Вика, конечно, получила какие-то детские кеды и джинсы, что в любом случае было гораздо лучше, чем изорванная юбка и сбитые коленки. Ивана немного волновало состояние Вики. Ее уровень стресса определенно зашкаливал. Она молча жевала питательный батончик, глядя куда-то в пустоту отрешенно. Но что сказать, он все никак не мог придумать. Избитое «все хорошо» не подходило по той просто причине, что он не был в этом уверен.
Он какое-то время еще понаблюдал за ней, но девушка оставалась в таком же странном, коматозном состоянии. Дай ей кусок бумаги, вместо батончика, она и его съест и даже не поймет этого.
Иван подвинулся к Вике поближе, и уже открыл было рот, что бы спросить, как она чувствует себя вообще, когда за стенами их новой темницы послышалась вновь автоматная очередь.
Люди заволновались, кто-то стал укрываться матрасом, кто – то кинулся к двери, желая в очередной раз проверить, есть ли возможность выбраться из плена.
Луговой так же взволновано оглянулся на звук. Ну что опять?
Грохот взрывов, пыль от каждого сыпалась на головы напуганных людей. Кто-то начал молиться, и очень вовремя. Очередной взрыв выломал кусок стены, и люди стали спешно лезть в нее, чтобы сбежать из лап военных, и парочка иноземцев не были исключением.
- Давай, скорее, - Иван дернул Вику к пролому, спешно выталкивая ее наружу, под канонаду вокруг.
Просить дважды ее не нужно было, и Вика едва не вывалившись на раскаленный песок, оказалась снаружи военного городка, где велись ожесточенные бои. Кто был на этот раз? Не разобрать, но судя по преобладающей арабской речи – пришли местные, и удачно уничтожали военный лагерь иностранцев.
Вика и Иван бежали прочь, подальше отсюда, по пыльным улицам крошечного поселения, то и дело прячась за домами. От грохота за спиной, Вика испуганно кричала и закрывала уши. Он совершенно не понимала, куда бежать и где прятаться, ей казалось, что все вокруг просто взрывается и в какой-то момент достанет и ее.
Вика нашла себя, когда Иван затащил ее за очередную постройку, то ли из глины, то ли из камня. Рядом лежал тяжело раненный военный, сжимающий спутниковый телефон, и Иван, недолго думая выхватил его из руки умирающего.
- Что ты делаешь? – прохрипела студентка, - Нас по нему смогут отследить.
Иван спешно сунул телефон в карман и проговорил:
- Мне нужно совершить всего один звонок.
Он аккуратно выглянул из-за дома, и приметив, что в их сторону никто не смотрит, вновь потянул Вику куда-то, прочь с места основной схватки, куда то в пустыню.
Это было настоящим самоубийством, но Вика доверчиво бежала следом, крепко сжимая руку человека, что казалось, знал лучше нее, что происходит.

ь в ответ. Одним словом профессор провалил единственную возложенную на него миссию – успокоить девушку.
Они прошли аэропорт какими-то тайными тропами и оказались у небольшого частного самолета. Их встретил борт проводник, молодой парень лет двадцати двух и вручил Самсоновой временный паспорт на входе в самолет.
Девушка с удивлением уставилась на бумажку, потом на Ивана, не веря в то, что этот человек настолько… настолько.. что?
Запах дорогой кожи от кресел салона самолета окончательно сбил Вику с понимания реальности происходящего. Она опустилась в кресло, озираясь по сторонам. Борт проводник попросил ее пристегнуться. Иван сел напротив и вежливо той улыбнулся. На ее вопросительный взгляд, пояснил:
- У меня есть приятель, шейх, он как раз в Москве гостит, вот и любезно предоставил свой самолет.
Самсонова отвернулась к окну, не подозревая, что профессор-сухарь снова пялится на ее грудь. Правда, тут же поймала его за этим занятием, и стыдливо поправила распахнувшийся воротник. Извращенец, решила она.
- Я в жизни так не боялась, - процедила она, прикрываясь руками, и стараясь не думать о том, куда и зачем они летят. Что если, этот профессор так заманивает женщин и продает их в эти самые Эмираты?
Она видела сотни историй об этом по телевизору. А у этого проныры так все схвачено, что сразу возникают сомнения в том, что это лишь стечения обстоятельств.
- Ну, жизнь археолога – это не всегда пыльные раскопки, Самсонова, - он едко кривит губы, и Вика едва справляется с желанием ударить его, что бы убрать ее с его лица.
- Вы хоть понимаете, что втянули меня в беду?
Он смотрит в ее глаза и серьезнеет.
- Понимаю. Но надеюсь, все обойдется.
Турбины загудели, и самолет тронулся с место, выкатываясь на взлетную полосу.
Вика вцепилась в ручки сидения и вжала голову в спинку, дыхание начало сбиваться.
- Не бойся, - умиротворяюще говорит Иван и кладет руку на ее колено, о чем тут же жалеет, и спешно убирает руку, - Все будет хорошо.
Вика смотрит на него и понимает – он настоящий псих. И пока она будет с ним рядом, хорошо ей точно не будет.
Через несколько минут самолет отрывается от взлетной полосы.

Они находились в небе уже около двух часов. В салоне горел тусклый свет. Вика потягивала мартини с апельсиновым соком, любезно предоставленный бортпроводником. Луговой снова что-то читал в ноутбуке, который к слову, пережил тот катастрофический удар и был на борту, исключительно благодаря Виктории.
Девушка смотрела в иллюминатор, но за ним растекалась сплошная чернота, иногда виднелись огни города, иногда – дымчатые клочья облаков. Алкоголь и легкая дремота вернули ее в нормальное состояние, и девушка, наконец, немного пришла в себя.
Когда Иван кинул на нее быстрый взгляд поверх ноутбука, желая проверить состояние студентки, та тут же спросила:
- Куда мы летим?
Луговой извлек из уха незамеченные ею «эйрподсы», и ответил:
- На место моих раскопок.
- А где место ваших раскопок?
- Не далеко от Александрии.
- В Египте? – Вика догадывалась, что они летели в южном направлении, потому что ландшафт под самолетом менялся.
- Да, поселим тебя в отель пять звезд на недельку, отдохнешь, позагораешь. Я тебе сессию закрою, не волнуйся. Пока ты будешь тут, я решу все дела с Гамлетом, и все. Мы сможем вернуться к нормальной жизни.
Вика смотрит на профессора и его план ей нравится. Отдых, бассейн и коктейли с маленькими зонтиками.
Самолет внезапно тряхнуло. Самсонова ойкнула и вскинула глаза на препода.
- Это что?
- Турбулентность, - говорит он озадаченно, и закрывает крышку ноутбука, и оглядывается в сторону кабины пилота.
Но там тихо, и мужчина ободряюще улыбнувшись Вике, снова слегка трогает ее за коленку.
- Пойду спрошу у капитана, никуда не уходи.
Самсонова скептично глянула на его руку, и поджав губы, кивнула. Она не была большой любительницей вторжения в ее личное пространство.
Между тем, Иван идет в сторону кабины пилота. Отодвигает шторку, отделяющую салон от зоны персонала и видит бортпроводника, что сидит в своем кресле. Голова его свешена на грудь, из рта стекает желто-бурая пена. Луговой, ведомый не добрым предчувствием, шарит по карманам парня и обнаружив ключ от кабины, отворяет ее и входит. Оба пилота мертвы. Об этом говорили их бурые лица и закатившиеся глаза. Отравлены? Возможно.
Вика, конечно же, не сидит на месте. Отстегивается и плетется за Иваном. Впрочем, уже встретившись взглядом с парнем у кабины, испуганно кричит, закрыв рот руками и спешно отворачивается, зажмурившись.
Между тем Иван смотрит вперед и понимает, что самолет клонится опасно вниз носом, ну, или проще говоря – падает. Хреновые дела.
Борт прорезает черные облака на бешеной скорости, и погружается в сумрак ночи. Сколько у них минут до столкновения с землей? Десять? Двадцать?
Вика жалобно скулит в кресле, даже не пытаясь пристегнуться.
Иван тянется к штурвалу. В кино все это обычно выглядит достаточно просто, но, черт возьми, он понятия не имеет, как управлять самолетом.
Кнопка «автопилот» моргает красным, на табло какая-то ошибка. В наушниках капитана крик диспетчера, Луговой даже не будет пытаться понять, что там происходит.
Он панически озирается и видит по сидениями пилотов два парашюта. Смотрит на высоту, та падает стремительно и очень скоро им просто не хватит времени, чтобы хоть что-то предпринять. Луговой спешно натягивает парашют, не особенно то вникая, откуда он в самолете гражданской авиации. Но спасибо, что есть.
Девушка не вникает, зачем профессор стаскивает ее с пассажирского кресла и крепко пристегивает к себе. Он служил в десанте, он умел прыгать. Но никогда не прыгал с кем-то в паре. И не был уверен, что парашют выдержит двоих. Но оставить ее в самолете, или дать отдельный парашют – было равнозначно убийству.
- Руки прижми к груди, крест на крест, - рычит Иван оттесняя ее к двери, и спешно вскрывает эвакуационный выход.
Холодный и невероятно мощный поток воздуха врывается в салон, Вика испуганно кричит, но думать некогда.
Луговой перехватывает ее руки и скрещивает на ее груди, а затем шагает из самолета.
Студентка истошно вопит, ее волосы залетают ему в глаза и рот, и он даже не пытается отфыркиваться.
Под ними виднеются редкие ночные огни. Они все же, над какой-то деревней.
Вика все еще орет не своим голосом, ее ноги болтаются в воздухе, и кажется что, она даже в какой-то момент теряет сознание.
Горячий поток воздуха, сопровождаемый мощным взрывом ускоряет их свободное падение, и возвращает Самсоновой ощущение реальности. Она снова орет, и ее бы непременно вырвало. Если бы было чем. Хотя мартини с соком навязчиво просились наружу.
- Самолет взорвался, - орет Луговой сквозь потоки воздуха и через пару мгновений дергает кольцо парашюта.
Их снова дергает в воздухе, как кукол марионеток, и кажется, что какие-то осколки летят в разные стороны. Если у кого и был мощный ангел хранитель, так это у них двоих. Что-то сильно обжигает бедро Вики, но та парализована ужасом. Она безвольно болтается, пока не видит под ними соломенную крышу дома, на которую Иван и студентка стремительно приземлялись.
Самсонова уже просто не могла орать, ее мозг перестал генерировать слова, она визжала и болтала ногами в воздухе, когда группа людей, что курила во дворе у домика проводила парочку удивленными взглядами.
Горе-парашютисты приземлились на крышу и тут же, с грохотом провалились внутрь. Ошалевшая Вика поднялась на дрожащие ноги, она стояла посередине крошечной комнаты с длинным столом, на котором была насыпана травка, белый порошок и таблетки.
Иван спешно отстегнул парашют и тоже понял глаза на обстановку.
- Что это? – тихо хрипит она сорванным голосом.
- Нар.. – автоматная очередь снова приводит беглецов в движение.
Профессор цепляет руку Вики и они бросаются в окно, наркоторговцы за ними. Вика уже просто не могла бежать, не могла. И в какой-то момент ее ноги просто подогнулись. Наркоторговцы настигли их очень быстро и окружили. Вырубили профессора одним ударом приклада по голове. Вика истерично кричала и плакала, пока ее тащили по желтому песку, куда-то в подвал.

3.

Вика всю ночь просидела в полумраке, сжимая голову безжизненного профессора на своих руках. Она пожертвовала рукавом своей рубашки, ради того, что бы остановить кровь на его голове, и стереть ее с лица.
На рассвете она отключилась, окончательно лишившись сил.
Иван пришел в себя, когда солнечные лучи назойливо светили ему в лицо. Голова болела так, что казалось, он просто сойдет с ума.
Превозмогая боль, профессор, наконец открыл глаза и уставился на свою спутницу. Ее лицо, умиротворенное во сне, казалось даже красивым. Мужчина попытался сесть, но головокружение и жуткая тошнота остановили его, зато разбудил студентку.
- Иван Сергеевич! – увидев, что он пришел в себя, она от облегчения разрыдалась, и тут же прильнула к нему, обнимая, - Я думала, они убили вас!
- Ладно тебе, Самсонова. У меня, как у кота, девять жизней, - он болезненно закряхтел, и девушка тут же отстранилась.
- Давайте, я помогу вам сесть, - проговорила она, и тут же предприняла попытку выполнить свое предложение.
Медленно, очень медленно, они исполнили задуманное, и теперь профессор сидел у стены, опираясь на нее спиной.
- Пить хочется, - говорит он, оглядывая их подвал и длинные полоски света, пробирающиеся в подпол сквозь щели в досках пола.
- Думаете, они нас убьют? – помолчав, тихо спрашивает Вика.
Иван смотрит на студентку и тяжело вздыхает. Ее внешний вид наводил на другу страшную будущность для девушки. Голые руки и ноги, распущенные волосы.
Профессор тянется к ее локону и извлекает от туда соломинку, откидывает ее в сторону, и мрачно говорит:
- Не исключено.
Вика отворачивается и подтягивает к себе сбитые коленки. Она избавилась от колготок, и сапог, от рубашки ее остался только один рукав. Красные от слез глаза отрешенно смотрели в пустоту.
- И что же нам делать?
Ответить он не успел. Снаружи послышалась какая-то возня, выстрелы и даже взрывы. Профессор и студентка крепко прижались друг к другу, Иван накрыл ее голову собой, не желая вновь шокировать бедную девчонку. Потом все внезапно стихло и началась зачистка периметра, но это он поняли уже после.
Люк в их подвал распахнулся, и внутрь заглянул военный, в каске и маске скрывающей лицо.
Осветив лица пленников, он что-то сообщил в рацию, и спустился к парочке, без лишних разговоров стал выталкивать их наружу, и дальше, в открытый грузовик, где были другие пленники, женщины и дети.
При свете дня Вике стало понятно, что они где-то в арабской стране. Женщины в длинных нарядах с покрытыми головами, мужчины тоже. Дети – невероятно худые, и грязные.
И они – двое белых иностранцев.
Под палящим солнцем их куда-то везли. Иван сжимал руку Самсоновой, но говорить им между собой не разрешали.
Спустя несколько мучительно долгих часов они достигли палаточного городка. Здесь стояли военные, но их страну понять было сложно. Говорили они по-английски, но были тут и арабы и африканцы, и даже украинцы. Никаких опознавательных знаков на форме или технике не было. Хотя, Иван конечно понял, что это скорее всего блок НАТО.
Всех пленников повели в какой-то сарай, а Вику и Ивана – в палатку в стороне.
Это был что-то вроде штаба, здесь было много людей и очевидно, старший по званию. В центре палатки стоял раскладной стол и были раскинуты карты и какие-то чертежи. При виде гостей, рядовой молча их закрыл, пряча от глаз гостей.
- Кто такие? Откуда? – спрашивает главный по-английски.
Луговой спешно отвечает, по-русски.
- Русские мы, русские.
Самсонова напряглась. Ситуация в мире в последнее время такова, что их не очень жалуют в мировом сообществе.
- Русский? – удивленно повторил военный, русскими словами, но с жутким акцентом, - Здесь?
Впрочем, как известно, любознательность русского туриста – неутомима. А порой, даже – опасна для них самих.
- Как зовут? Документы, - военный тянет руку, желая получить удостоверения их личностей.
Вика смотрит на Ивана и качает головой, понимая, что они в очередной ловушке. Ведь документы и все личные вещи остались в самолете.
- Иван Луговой, профессор в университете, - название универа он называет торжественно и с придыханием, на чистом английском языке, - Это моя .. кхем.. любовница и студентка, Виктория Самсонова. Мы летели в Египет, что бы отдохнуть от холодной Москвы, но самолет упал. Нам чудом удалось выжить, и..
Вскинутая рука военного останавливает словесный поток Ивана, пока рядовой осматривает Вику с долей удивления.
- Проверим, - говорит главный, - дайте им одежду, воду и еду, - скомандовал вояка и рядовой, послушно кивнув, увлек парочку за собой.

- «Пошла на пересдачу. Пожелай мне удачи», - в слух прочитал смс-ку дежурный в полицейском участке, глядя на Аню, как на дуру.
Аня, испуганная и взъерошенная, готова была в глотку вцепиться проклятому «мусору», что вел себя так пофигистично! Это же жизнь человека!
- Вы понимаете, она никогда просто так не пропадает, - пыталась говорить Аня спокойно, но голос ее предательски дрожал, от плохо сдерживаемой злости.
- Ее вещи на месте? – не дослушав, спрашивает дежурный.
Грузный мужчина слегка за сорок, с проплешиной на круглом темени, стыдливо прикрывающий ее фуражкой доблестной полиции.
- Кажется, на месте. Я не знаю, особенно не проверяла. Она же на зачет пошла. Зачем ей собирать вещи?
- Зачет?
- Да, у профессора Лугового.
Дежурный снова сдвинул свою фуражку, нахмурив брови, почесал лоб, и тяжело вздохнул.
- Наверное, ваша подруга вас обманула. Профессор Луговой не мог принимать у нее зачет двадцать шестого, - проговорил он.
Аня удивленно вскинулась, дерзко вскинув подбородок.
- Это еще почему?!
- Самолет, с ним на борту взорвался двадцать шестого, - дежурный потянулся за сводкой за нужную дату, и развернув ее, прочитал, - в двадцать один пятнадцать по-москоскому времени, произошел взрыв рейса А315, следующий из Шереметьево, весь экипаж и пассажиры, скорее всего погибли. На рейс зарегистрированы были двое, ваш профессор и..
Дежурный снова почесал свою плешь и с опаской взглянул на Аню.
- И?
- И Виктория Самсонова, две тысячи второго года рождения. Это она?
Аня буквально задохнулась от накатившего на нее ужаса.
- Она.
И без сил попятилась от окошка дежурного, на ватных, подгибающихся ногах.

Вика и Иван сидели на импровизированных кроватях. Но по сути это были просто матрасы, набитые соломой, которые валялись прямо на полу, в грязной комнате, построенной местными аборигенами.
Русским дали по футболке и штанам военной расцветки, два сухпайка и две бутылки воды, после чего заперли в этом халупе, среди остальных пленных, что ехали с ними в грузовике, из числа наркоторговцев.
Луговой и Самсонова держались рядом. Ему удалось смыть кровь с лица, и переодеться. Теперь хотя бы у него была удобная обувь. Вика, конечно, получила какие-то детские кеды и джинсы, что в любом случае было гораздо лучше, чем изорванная юбка и сбитые коленки. Ивана немного волновало состояние Вики. Ее уровень стресса определенно зашкаливал. Она молча жевала питательный батончик, глядя куда-то в пустоту отрешенно. Но что сказать, он все никак не мог придумать. Избитое «все хорошо» не подходило по той просто причине, что он не был в этом уверен.
Он какое-то время еще понаблюдал за ней, но девушка оставалась в таком же странном, коматозном состоянии. Дай ей кусок бумаги, вместо батончика, она и его съест и даже не поймет этого.
Иван подвинулся к Вике поближе, и уже открыл было рот, что бы спросить, как она чувствует себя вообще, когда за стенами их новой темницы послышалась вновь автоматная очередь.
Люди заволновались, кто-то стал укрываться матрасом, кто – то кинулся к двери, желая в очередной раз проверить, есть ли возможность выбраться из плена.
Луговой так же взволновано оглянулся на звук. Ну что опять?
Грохот взрывов, пыль от каждого сыпалась на головы напуганных людей. Кто-то начал молиться, и очень вовремя. Очередной взрыв выломал кусок стены, и люди стали спешно лезть в нее, чтобы сбежать из лап военных, и парочка иноземцев не были исключением.
- Давай, скорее, - Иван дернул Вику к пролому, спешно выталкивая ее наружу, под канонаду вокруг.
Просить дважды ее не нужно было, и Вика едва не вывалившись на раскаленный песок, оказалась снаружи военного городка, где велись ожесточенные бои. Кто был на этот раз? Не разобрать, но судя по преобладающей арабской речи – пришли местные, и удачно уничтожали военный лагерь иностранцев.
Вика и Иван бежали прочь, подальше отсюда, по пыльным улицам крошечного поселения, то и дело прячась за домами. От грохота за спиной, Вика испуганно кричала и закрывала уши. Он совершенно не понимала, куда бежать и где прятаться, ей казалось, что все вокруг просто взрывается и в какой-то момент достанет и ее.
Вика нашла себя, когда Иван затащил ее за очередную постройку, то ли из глины, то ли из камня. Рядом лежал тяжело раненный военный, сжимающий спутниковый телефон, и Иван, недолго думая выхватил его из руки умирающего.
- Что ты делаешь? – прохрипела студентка, - Нас по нему смогут отследить.
Иван спешно сунул телефон в карман и проговорил:
- Мне нужно совершить всего один звонок.
Он аккуратно выглянул из-за дома, и приметив, что в их сторону никто не смотрит, вновь потянул Вику куда-то, прочь с места основной схватки, куда то в пустыню.
Это было настоящим самоубийством, но Вика доверчиво бежала следом, крепко сжимая руку человека, что казалось, знал лучше нее, что происходит.

4.

Солнце клонилось к закату, изможденные и испытывающие жуткую жажду, Луговой и его студентка сидели на голой земле, на краю каньона, наблюдая алый закат.
Они ушли достаточно далеко, что бы перестать оглядываться, и бояться погони. Вика поджала к груди колени, поставив на них подбородок и смотрела на солнце. Иван сидел рядом, играясь с телефоном, все пытаясь вызвать кого-то. Но кроме обрывочных матов, что он говорил, когда связь обрывалась в очередной раз, Вика не слышала ничего.
- Красиво, - наконец вздыхает она, когда Иван, потеряв надежду, сует спутниковый телефон в карман, и встает на ноги, пнув травинку на эмоциях.
На ее фразу, брошенную вскользь, он, наконец, замечает закат и садится рядом. Ситуация, мягко говоря – хреновая.
Они в чужой стране, без документов, и без надежды, что их найдут и спасут. А без воды в пустыне - это еще и опасно. Кажется, пришла пора и ему потерять надежду.
Он смотрит на заходящее над пустыней солнце и хмыкает. И правда, красиво. Иван смотрит на девушку, пока ветер треплет ее спутанные волосы, и лучи заходящего солнца ласкают ее кожу, освещая волшебным, розовым светом. Вика была красива. Даже сейчас, окончательно утратив надежду.
- Кто этот Гамлет? – лениво интересуется она, встречая его взгляд.
Иван понимал, что пришла пора отвечать на вопросы. А их накопилось, не на один разговор.
- Мой бизнес партнёр, - уклончиво отвечает Луговой, - Я сотрудничал с ним, продавал антиквариат, и прочие безделушки.
Вика внимательно слушает, внимая каждому его слову, не перебивает. И когда он замолкает, вопросительно вскидывает брови, призывая тем самым продолжать. Иван встречает ее взгляд, и продолжает, понимая, что отнекиваться не стоит. Она имеет право знать, по какой причине терпит все это.
- А еще он занимается оружием. Подпольно.
Вика понимающе кивает. Да, они уже живут не в девяностые, но очень сложно оставить столь прибыльный бизнес, когда каналы все остались.
- В прошлом году, на раскопках мы нашли гробницу. Из тех, что, ну ты наверняка слышала о «проклятии Тутанхамона»?
Самсонова кивнула. Конечно слышала, ведь где она учится? Конечно, все это сейчас выглядело чистой «липой», но в начале двадцатого века люди свято верили в то, что за вскрытие саркофага с мумией их ждет неминуемая смерть. Это позже выяснилось, что «проклятие мумии», это заложенные в гробницы яды и прочие химические соединения, вдыхая которые люди со временем умирали от страшных болезней.
- Химик, работающий со мной нашел яд в этой гробнице, и разработал формулу. Я искал возможность продать ее по дороже, но Гамлет решил, что получил монополию на мою разработку. Полагаю, его арабские друзья просто жаждут заполучить новый вирус, или другое биологическое оружие.
Как будто этому миру не хватало чего-то еще.
Самсонова в полном ужасе и недоумении следила за его рассказом, не в силах поверить во всю степень его циничности, эгоизма и … господи, насколько все вокруг были слепы! Включая ее саму!
- То есть, - медленно начала она, - я здесь и сейчас в полной заднице, из-за того что вы… ты! Хочешь заработать на смерти окружающих людей от очередного вируса?!
По мере течения ее речи, она разворачивается на Ивана, ее тон повышается, переходя на крик.
- Вика…
- Да пошел ты.
Она резко встает, разворачивается, желая стремительно покинуть его компанию, и спешно идет прочь, подгоняемая ветром в спину.
Луговой молча смотрит за ее удаляющейся фигурой, но понимает – придется идти за ней. Он виноват. Тут уж как не крути. Конечно, тут среди барханов и каньонов с ней ничего не случится, разве что скорпион какой цапнет.
Эта мысль заставила профессора подняться и двинуть за студенткой.
- Вика, остановись пожалуйста.
Она стремительно идет вперед, игнорируя его просьбы.
- Прошу, не делай глупостей.
Но, очевидно, ей было необходимо выплеснуть свои эмоции и она собиралась сделать это как раз сейчас.
- Вика, - Иван нагоняет студентку и хватает ее за запястье.
Девушка выдергивает руку.
- Не трогай меня! Падонок! Убийца!
Иван снова хватает ее за руку, тянет к себе, пока Самсонова бьется в его хватке на грани истерики.
- Ненавижу тебя! Ненавижу…
Луговой обхватывает ее крепко в объятия, прижимая к себе, и чувствует горячие слезы бессилия, что орошают его плечо. Она плачет, а он спокойно гладит ее волосы. Профессор понимал, что Вика имела полное право его ненавидеть. И не винил ее за это.
Тепло ее тела, биение сердце, грудь прижатая к его вызвала в Луговом странные, смешанные чувства. С одной стороны, он чисто по-человечески хотел ее поддержать, а с другой стороны в его штанах словно бы что-то ожило.
Впрочем, Вика тоже ощутила вибрацию и отшатнулась.
Телефон!
Иван спешно потянулся в карман штанов, путаясь в их складках и цепляясь за лычки, наконец, извлек трубку из кармана и активировал сигнал.
- Алло! Твою мать, я думал ты меня не слышал! Да! Я жив, не знаю где. Пингуй координаты! Да, тут ждем, - в какой-то момент он переходит на арабский, и Самсонова растерянно стирает влагу с ресниц, глядя на профессора во все глаза.
Степень его интеллекта поражала ее. И при всей своей непорядочности, она восхитилась им в этот самый момент.
Закончив разговор, он торжественно повертел телефоном перед носом Виктории, и широко улыбнулся.
- За нами уже летит вертолет, летала когда-нибудь?
Самсонова отрицательно качнула головой. Очень уж хотелось сказать, что все ее полеты в его компании чертовски опасны, но Вика так устала от всего.
- Не дрейфь, мы спасены.
Студентка медленно кивает, оглядывается на окружающую их пустоту. Солнце село, и пустыня погружалась в сумерки. Она медленно сгребает волосы с лица пятерней, и осторожно говорит:
- И что теперь? Ждем?
Луговой пожимает плечами, и согласно кивает.
- Предлагаю расположиться прямо здесь. Тут ловит сигнал, так что с этого места лучше не уходить.
Вика снова согласно кивает и садится на песок. Воздух еще не успел остыть, как и земля. Иван тоже опускается, ожидая новой вспышки от Самсоновой, но та пока держалась.
- Ты замужем? – вдруг спрашивает он, решив немного отвлечь ее от стрессовой обстановки, и заодно расспросить ее о ней самой.
Девушка отрицательно качает головой, не глядя на него, гребет песок под собой задумчиво.
- С родителями живешь?
- Я сирота, - глухо говорит она, - На бюджет поступила.
Иван уважительно и даже удивленно кивнул.
- Представляю, какой у тебя средний бал был.
- Ты и твой предмет мне сильно подпортили успеваемость.
- Ну, ты хотя бы пыталась понять, - он миролюбиво разводит руками, показывая ей, что пришел с миром.
- Откуда ты знаешь? – на этот раз уже Вика удивленно взглянула на Ивана.
- Ну, твои сокурсницы пытались заполучить отметки разными… способами, - он красноречиво играет бровками, глядя на девушку и стараясь быть на позитиве.
Вика хмурится, пытаясь понять на что он намекает.
- Но тебя среди них не было. Почему?
Самсонова вообще утратила смысл этого разговора, глядя на Ивана растеряно. Точнее не утратила, а наоборот, поняла, и жутко смутилась. Покраснела.
- Ну. У меня были дела по важнее, чем строить глазки профессору.
- Какие, интересно? – шутливо изумился он.
Вика хмурится вновь. Ей очень хочется сказать, что не такой уж он обалденный красавчик, что бы все девчонки «сыпались» при виде него, но решает, что это будет слишком грубо. Поэтому просто говорит:
- Ну, друзья, учеба, спорт.
- Спорт?
- Я теннисом занимаюсь.
- Ух ты, - Иван улыбается, каким-то своим мыслям и ложится на песок, - Представляю, как ты с ракеткой управляешься.
Он мечтательно улыбнулся, подложив под голову руку, и уставился в небо.
- Предлагаю вздремнуть, - говорит Луговой, покосившись на девушку.
Та послушно кивает и тоже ложится на песок, свернувшись калачиком к нему спиной. Забавно, но за эти пару дней она отлично научилась спать без подушки на земле.
Луговой молча подтягивает ее к себе, и располагает Вику на своем плече, обнимая под спину. Самсонова не против. Все лучше, чем на земле. Она выключается мгновенно, под мерный звук биения его сердца.
На рассвете они просыпаются от шума лопастей вертолета. Их спасли.

5.

Глазам Вики представилась голая пустыня. Сухой ветер нес в лицо мелкие песчинки. Желтый песок был везде, куда не глянь. Крутые дюны возвышались то тут, то там, солнце жгло глаза, и девушка чувствовала жуткую усталость.
Горячий ветер трепал волосы и одежду, врываясь в открытый салон вертолета, в котором они летели. Машина снижалась над местом раскопок профессора. Лагерь уютно расположился между дюн, разноцветные палатки россыпью красовались на оранжевом песке, деловито сновали люди туда-сюда, но услышав шум вертолета, все замерло, будто.
Большая часть лагеря с интересом наблюдала за тем, как вертолет садится на подготовленную площадку. Сказать, что на это все ушло огромное количество денег – ничего не сказать. Вика все больше и больше задавалась вопросом, откуда же все это? Он тайный миллионер?
Вертолет приземлился, и Иван вышел первым, помогая и Вике спуститься на раскаленную на солнце площадку.
Пригибаясь от ветра, устроенного лопастями и жмурясь от летящего в лицо песка, они двинулись к лагерю. Им на встречу уже спешил молодой человек.
- Вы вовремя, - пожав руку Луговому, и перекрикивая шум от вертолета, проговорил он, и поравнявшись с парой, пошел с ними к лагерю, на ходу рассказывая, - Вчера мы нашли какой-то таинственный ход! Он ведет куда-то под землю, и возможно мы на пороге величайшего открытия!
Вертолет наконец, уменьшил обороты, затихая, и можно было общаться нормально, ведь все трое удалились достаточно от площадки. Иван вскинул руку, призывая молодого человека остановиться.
- Нам бы, для начала, помыться и перекусить. Виктория, это Андрей, - спокойно представил он молодых людей друг другу, - Моя правая рука.
Вика улыбнулась вежливо и пожала руку парню.
- Приятно познакомиться, - смутился парень, который на вид был ее сверстником, - Сейчас все организуем, Иван Сергеевич, - и поспешил куда-то прочь от них. Пока Иван лениво следовал к своей палатке.
- Тебя все вокруг по имени отчеству называют? – с долей сарказма спросила Вика.
- Не все, - усмехнулся он.
- Кто же смеет обращаться к тебе на «ты»?
- Моя мама.. ну и ты, - с этими словами он откидывает перед Викой полог своей палатки, пропуская ту вперед, сам остается снаружи, - Располагайся. Мы в пустыне, так что вода тут на вес золото, сильно не плескайся. Как закончишь, найдешь меня.
И он скрылся за опустившимся пологом палатки, оставив Вику одну. Самсонова быстро осознала, что тут его место, по книгам и мужским вещам, но возразить ничего не успела.


Студентка настороженно вошла в самую большую палатку лагеря.
Она с удовольствием смыла с себя пот и грязь, и чувствовала себя гораздо лучше. Волосы были еще немного влажными, создавая прохладу плечам и голове, но сохли невероятно быстро. Собрав густые темные пряди в толстую косу, Вика с усмешкой подумала, что ощущает себя настоящей Ларой Крофт. Правда, очень голодной.
Ей дали удобные ботинки и штаны из легкой ткани в стиле милитари, на верх – белую футболку, и пару шарфов прикрыть руку и голову, если в этом будет необходимость. Кроме того, Андрей обещал дать пару мастер-классов по обвязыванию шарфом так, что бы закрыть лицо от экстремальной жары и песка.
В палатке было чуть прохладнее, чем на солнцепеке, и главное, в ее центре стоял стол с горячей пищей! Это было просто невероятно, от аппетитных ароматов просто голова закружилась. Хотя, конечно, тут, и приготовить что-то чертовски проблематично. У них была уха, хлеб, и какие-то консервы. Очень скромно, и вместе с тем, Вика ощутила, острую потребность все это немедленно съесть. Как же быстро становится понятно, что действительно важно. Вода. Еда. Безопасность. Мягкая постель. Комфорт.
- Виктория, присаживайтесь, - приметив ее голодный взгляд, говорит Андрей и отодвигает стул для девушки возле стола.
Андрей был щуплым пареньком, со светлым залихватским чубом и в какой-то «совдеповской» рубашке в голубую клетку.
- Иван Сергеевич мне все рассказал, вам столько пришлось пережить.
Вика медленно опустилась на стул и устало кивнула. Она хотела спросить, а не рассказал ли любимый профессор, по чьей вине она попала в беду. Но смолчала.
Девушка берет ложку, и пробует немного супа, когда в платке появляется Иван с планшетом в руке. Он тоже помылся, переоделся. На нем была футболка, как у Вики, поверх которой он надел рубашку песочного цвета и штаны как у Вики. Тут все так ходили, словно хотели смешаться с толпой.
- Смотри, - он склонился к Вике, подсунув ей планшет, и Вика ощутила аромат его лосьона для бритья.
Но в следующий миг все ее внимание было на ролик, что показывал Иван. Это был вброс от местных новостей.
- Минувшей ночью, неизвестные расправились со студенткой местного Университета –Викторией Самсоновой, - говорили за кадром, пока в ролике мелькала хроника.
На мокром асфальте лежало тело девушки лицом в низ. На ней была одежда Вики, сумка Вики, и даже ее браслет «Пандора», который она трепетно собирала вот уже несколько месяцев.
- Девушка отправилась на пересдачу, но обратно так и не вернулась. Виктория Самсонова числилась в пропавших без вести с двадцать шестого марта. Ее тело оставили возле ее дома, очевидно, что девушка была похищена, и убита в другом месте, - говорил безучастный голос диктора.
Самсонова опустила ложку в тарелку и замерла, глядя на тело на асфальте. Девушка и правда была очень на нее похожа. Ее убили из-за нее?
- Что все это значит? –помолчав какое-то время, протянула она, боясь углубляться в свои жуткие мысли.
Иван заблокировал экран планшета и распрямился, отдавая свою игрушку Андрею и садясь напротив за стол.
- Полагаю, дело рук Гамлета, - осторожно начал Иван, следя за реакцией Вики, и честно говоря, побаиваясь ее.
- Они убили человека? – глухо уточнила она.
Иван медленно кивнул.
- Что бы тебя не искали, наверное. А нам сигнал, что он все знает. Иначе, почему этот ролик завирусился в интернете?
В такие минуты Вику радовало только одно. Никого не ранит весть о ее смерти. Да, у нее есть Аня, но девушка была просто подругой, которая погорюет о ней, да забудет.
Но вот родная мать Вики, к сожалению, оставила девочку в роддоме. И не переживала о ней до сих пор. Тогда Самсонову передали в «Дом Малютки». Нянечка, что присматривала за Викой, придумала ей эту фамилию, потому что очень любила мифы, и верила в то, что имя влияет на характер. Так она стала Викторией – победой, и Самсоновой, как непобедимый Самсон, чья сила таилась в волосах.
Детство Вики было сложным. Пропахшая мочой общая спальня детдома. Постоянные драки и чьи-то обноски. И все что у нее было сейчас – только ее заслуга. Никто ей никогда не помогал. Государство выдало ей квартиру, но там жить было нельзя. Дом аварийный, коммуникаций там не было. Девушке удалось продать ее «черному риэлтору» и перебраться в столицу. Она подрабатывала наборщицей текстов и корректором, много читала и писала. Когда ей удалось поступить на бюджет – она была на седьмом небе от счастья! Это же общежитие и диплом! Это дорога в будущее!
И что у нее есть теперь? Официально она мертва. Интересно, хоть кто-то придет на ее похороны?
И зачем она все это время вгрызалась в преграды на своем пути? Что бы какой-то бандит загнал ее в угол, как какое-то животное?!
Вика молча встала из-за стола.
- Простите, есть расхотелось.
Она стремительно покинула палатку, оставляя мужчин вдвоем.
- Надо было не показывать, - запоздало понял Луговой.
Андрей согласно кивнул.


Ночи словно бы и не было.
Вика открыла глаза, но все не могла понять, где она. Пока не услышала за стенами палатки, голоса и шум ветра, под шелест песка.
Девушка тяжело села на своем матрасе, и увидела еще один, аккуратно свернутый в углу. Значит, Иван тоже ночевал тут? Слишком революционно, даже для него. Хотя, ночевать под открытым небом не самое большое удовольствие.
Девушка умылась и почистила зубы, вышла из палатки, налила себе немного кофе из термоса, прихватив галетное печенье, пошла вдоль палаток, оглядывая все вокруг, пока наконец, не увидела Ивана и Андрея.
Они стояли у края раскопок, и что-то живо обсуждали. Иван рубашки не надел и ветер, и свет весьма удачно освещали его крепкое тело, позволив Вике его как следует рассмотреть. Глупо было отрицать, что для мужчины он был достаточно приятной внешности. Не смазливый, умный, в отличной форме. Самсонова скользнула взглядом по сильным ногам и выше, выше, пока не осознала, что Иван видит, что она его разглядывает. Раньше бы она смутилась. Но сейчас лишь приветливо кивнула и направилась прямиком к мужчинам.
Иван кивнул ей в ответ, позволив себе в свою очередь беззастенчиво разглядывать студентку, пока она шла к нему, и все ее женские достоинств покачивались при ходьбе. И почему он раньше не замечал ее привлекательность? Грудь, талия, бедра – все совершенно. Или он просто соскучился по женском вниманию?
- Доброе утро, - приветливо проговорила она, убирая выбившуюся прядь за ухо, обращаясь к Андрею.
- Доброе, - глупо улыбаясь, отозвался парнишка.
- Доброе, - вторил Иван ему в унисон, хотя очевидно, к нему никто не обращался, но черт возьми, он готов взять инициативу на себя, - Выглядишь получше. Отдохнула?
- Да, спасибо.
Вика перевела взгляд на Ивана, и на черноту странного тоннеля за его спиной.
- Ничего себе, - она обошла Лугового, и двинулась по краю вырытой ямы, с интересом разглядывая таинственный вход, - Уже проверили, что там?
Андрей и Иван переглянулись за ее спиной.
- Вот как раз собираемся, - говорит профессор, - Хочешь с нами?
В руках помощника появился фонарик, который он передал Вике.
Девушка спешно сунула печенье в рот и залпом допила кофе, освобождая руки. Ее энтузиазм позабавил Ивана. Оказывается, пугливой девушке нравятся приключения?
- Хочу, - прожевав, говорит она, и в ее глазах, вдруг появляется удивительный блеск.
Вика и сама не знала, куда подевалось ее чувство самосохранения.
Пока Луговой помог Вике спуститься в недра раскопок, Андрей сходил к лагерю, за дополнительной флягой воды и фонариком. И нагнал их уже у входа в тоннель.
- Ну что? С богом?
Профессор взглянул на Вику и вошел в темноту первым. Девушка бесстрашно ступила второй, Андрей замыкал мини процессию.
Они шли по узкому тоннелю, и будь кто-то из них чуть толще, то возможно мог бы и застрять, таким узким был это коридорчик. Фонарик освещал лишь спину впереди идущего профессора, и породу над их головами. Тоннель шел немного под уклон в глубь, и расширялся. Очень скоро в тоннеле стало достаточно свободно, и можно было идти даже вдвоем.
- Мы знаем, куда идем? –тихо спросила Вика, боясь потревожить окружающую их гробовую тишину.
Их шаги отдавались за спиной, и казалось что их не трое, а целая толпа.
- Нет, не знаем. Просто осматриваемся. Не бойся, тут нет ответвлений, так что не заблудимся. Парни вчера «прозвонили» тоннель, он не глубокий и не аварийный, - ободряюще говорил Луговой, ощупывая светом фонарика окружающие его стены.
- А как на счет ловушек, газа, проклятия..? – не унималась Самсонова.
- Это не похоже на склеп или вход в гробницу. Скорее, на тайный ход. Может мы выйдем в какой-то из дворцов Александрии, кто знает?
В этот момент луч фонаря профессора что-то выхватывает и мужчина тут же зовет Андрея.
- Иди, взгляни на это!
Парнишка поспешил к профессору, выхватывая лучом фонаря из темноты размашистые древние рисунки. Вика, что хотела посмотреть, тоже направилась к рисунку, неуклюже что-то отфутболив ногой. Что-то круглое и тяжелое, что-то, что она тут же осветила фонариком, и поняла, что это похоже на…
- Череп… - растерянно протянула она, - Иван, тут череп…- и попятилась от жуткой находки.
- Что? – Иван почти не слушал ее, поглощённый созерцанием и изучением рисунка.
Под ногой Вики что-то щелкнуло и послышался глухой звук, словно что-то со свистом летело прямо на них.
Иван среагировал первым, словно американский футболист, сбивая студентку с ног, повалил на пол за мгновение до того, как пролетающая секира снесла ее голову. Фонарик выкатился из руки, освещая чуть дальше то тут, то там обезглавленные останки людей.
- Андрей? – Иван оглянулся на паренька.
Тот стоял прижавшись к стене спиной и при звуках голоса профессора, спешно проговорил:
- Кажется, я понял, что было на рисунке.
- Давайте возвращаться, - нависнув над Викой, проговорил профессор, и осторожно встал с нее, подтянув девушку с земли за руку, - Не ударилась?
Самсонова качнула головой, и принялась отряхивать зад и спину от песка. Андрей подал ей фонарик, и они двинулись обратно, очень осторожно и безмолвно.
Вскоре показался свет в конце тоннеля.
Парнишка оживился и стал насвистывать веселую мелодию, он спешил на выход. Как не крути, а привыкнуть к темноте и ограниченному пространству крайне сложно даже бывалым.
Шагнув в свет, Андрей растерянно замер.
- А где все?
Вика, следующая за ним, не сразу поняла.
- Что ты..?
Автоматная очередь прошлась по песку, и скосила Андрея столь внезапно и мгновенно, что Вика даже не поняла, что произошло. Иван спешно втянул ее обратно в тоннель, пока Самсонова удивленно смотрела на расползающееся алое пятно по рубашке парня.
- Вика, быстро, быстро уходим! – шепчет громко Иван, оттягивая ее от выхода, обратно в глубь пещеры, - Слышишь?
- Они его убили?!
- Тшш.. тихо, - сквозь ее сдавленные рыдания слышались шаги и голоса, кто-то приближался.
Кто же их нашел? Гамлет? Военные? Наркоторговцы?
- Нам надо бежать, милая, слышишь?
- Куда бежать? В этот тоннель, полный ловушек?
- У нас нет другого выхода!
Луговой уже тянул ее, в темноту, подгоняемый преследователями, что уже были внутри. Их голоса казались совсем близко.
Самсонова, наконец осознала, насколько они в опасности и побежала вперед, очень быстро, как могла. Иван прикрывал ее сзади. Они двигались чуть быстрее, потому что знали немного тоннель, и успешно миновали обезглавливающую ловушку, но их преследователи, кажется, лишились пары голов.
- Вика, быстрее, пожалуйста, - оглядываясь назад, причитал Иван, запыхавшись.
- Бегу я!
Вика не бежала, она неслась из последних сил. Свет фонарика скакал по стенам, дыхание сбивалось. Казалось, тут столько пыли, что можно задохнуться.
Два длинных шага, и земля ушла из-под ног, провалилась. С пронзительным воплем она полетела вниз, но в последний момент Иван успел ухватить ее за руку. Вика повисла над пропастью. Ее ноги безвольно болтались в темноте. Ужас сковал девушку, она не соображала ничего, одерживая паникой. Она кричала, пыталась хаотично за что-то схватиться, или поставить ногу, но все выступы обрывались и осыпались. Неужели она так и погибнет?!
- Вика, перестань кричать, ты тратишь силы! Я тебя достану, слышишь?
Эти твердые, уверенный слова вернули ей долю самообладания. Теперь она лишь тяжело дышала, и жалобно всхлипывала, когда ноги вновь срывались.
- О боже, боже.. – бормотала она в темноте.
- Успокойся, Вика, я тебя достану. Слышишь?
Он ищет опору для ног, за что можно зацепиться, в какой-то момент ему чудится, что земля под его рукой крошится и его тянет в пропасть.
- Это что, какая-то ловушка? – причитает она.
- Возможно, - терпеливо отвечает Луговой, - а может просто обвалился тоннель, - он тяжело дышал, градины пота стекали по его лицу.
Казалось, что еще мгновение, и она вскользнет из его потных ладоней.
- Давай пробовать тебя доставать. Успокоилась? Теперь тянись за моей рукой, давай, я тащу, а ты попытайся найти опору и помочь мне…
Но все тщетно, при каждой новой попытке, она соскальзывала и срывалась. Тогда Иван попробовал ее раскачать, чувствуя, что, если она выскользнет, он ее потеряет навсегда. Держал из последних сил, раскачивал все сильнее, Вика истошно вопила. Но маятник сделал свое дело и в очередной рывок, сквозь острую вспышку боли обоих в плече, девушка очутилась на твердой земле.
- Ты цела? – тяжело дыша, спросил Иван.
Они лежали на земле, голова к голове, тогда как ноги смотрели в противоположном направлении и лишь сжатые руки соединяли их. В наступившей тишине, профессор и студентка услышали два звука.
Уже знакомый им шум преследования.
И не знакомое шипение.
- Что там? – тихо спросила Вика, боясь узнать ответ.
Иван тяжело поднялся на ноги, Самсонова последовала его примеру.
- Звук очень похож на… - прислушиваясь, шептала она.
Луговой направил фонарик в пропасть, ощупывая с аккуратностью ювелира сначала стены обвала, а затем перебираясь на дно.
- На шипение.. – продолжала предполагать Вика, пока луч фонарика тронул кишащую массу на дне.
- …змей… - выдохнул Иван, освещая кольца гнездующихся змей, что сплелись между собой в тугие жгуты и нервно били хвостами от яркого света.
- О боже, - гулко сглотнув, Вика отступила от обрыва.

6.

Вика облокотилась о стену, казалось, еще мгновение и ноги просто не выдержат и подогнуться. Очень хотелось пить, и девушка потянулась за фляжкой, но в этот момент буквально рядом с ее ухом просвистела пуля, отрикошетив от камня. Самсонова быстро соскользнула на песок, что покрывал пол пещеры.
- Я вижу их! – раздались голоса эхом по пещере, - Туда!
Иван схватил свой рюкзак и Вику, за протянутую руку.
- Куда бежать? – тихо от страха спросила она, ощупывая покатую стену тусклым светом фонарика, - Тут же обрыв.
- Постой.. там что-то есть.
Луговой перехватывает руку девушки, ту, что сжимает фонарик, и направляет на предмет, что его заинтересовал. Узкий, пологий выступ, похожий на какой-то карниз обвивал обрыв.
- Ты серьезно? – выдохнула Самсонова, - Там же просто кишат змеи. Я не.. не пойду!
Очередной залп выстрелов напомнил Виктории, что особенного выбора у них нет. Пригнувшись, они короткими перебежками двинулись к нему, крепко держась за руки.
Иван пошел первым, поставив ногу, и тут же едва не поскользнулся. Карниз был покатый, гладкий и нога становилась у него не полностью. Одно неверное движение, и он просто свалится вниз. И что тогда будет с ней?!
- Не смотри вниз! – рявкнул Иван, привлекая девушку за собой на выступ.
Это было не сложно – вокруг сплошная темнота, так что, то, что творилось внизу, вверху и по бокам было в кромешной ночи.
Иван освещал лишь узкий путь к спасению, Вика тихо скулила от сковавшего ее ужаса, но ползла осторожно, миллиметр за миллиметром переставляя свои ноги, ставшие такими жесткими и неповоротливыми. Снизу слышалась возня и шипение, спину холодила стена пещеры, и иногда, все эти звуки нарушались падающим в бездну камнем и гулом шагов преследователей. Казалось, ее сердце сейчас просто выпрыгнет из груди. Она щупала рукой стену, в надежде найти хоть что-то, за что можно было бы удержаться, но стена была совершенно гладкой.
Очередная стрельба была совсем рядом, ей даже показалось, что она видела искры от пуль, что ударялись о камни. Вика испуганно жмурилась и втягивала шею, словно бы это спасло ее.
Одна из пуль пролетает рядом с Иваном и мужчина едва не поскользнулся, Вика инстинктивно сжала его руку в своей.
- Осторожно, пожалуйста, - всхлипывала она, малодушно беспокоясь о нем, но больше о своей судьбе без него.
Прыгающие лучи фонариков приближались, бандиты, преследующие их были уже на той стороне обрыва. Они тоже обнаружили провал, и ползущих к продолжению тоннеля беглецов.
- Вон они! – крикнул один, пока остальные начали палить в сторону Вики и Ивана не разбирая и особенно не прицеливаясь.
Но беглецы уже почти добрались до тоннеля. Иван первым ступил на твердую землю и дернул Вику к себе, под обстрелом. Вика тихо ойкнула и прижала руку к кровоточащему плечу. Пуля прошла вскользь, сдирая кожу. Они бросились бежать по тоннелю, пока их преследователи решили преодолеть, обрыв их же способом. Но первый же бандит сорвался с диким криком в пропасть. Вика и Иван оглянулись набегу, понимая, что вероятно остальные не станут испытывать судьбу и лезть по такому опасному выступу, пока на дне обрыва начался пир.

Беглецы остановились перевести дух. Оба потные и грязные, но лишь их тяжелое дыхание нарушало тишину тоннеля. А это значит, что погоня отстала.
По руке девушки струилась кровь, она придерживала рану, но толку от этого было мало. Иван, увидев это, спешно достал носовой платок, и на скорую руку перетянул порез.
- Как ты себя чувствуешь? Голова не кружится? – взволнованно спросил он, пока тусклый свет фонарика освящал его профиль.
Вика отрицательно покачала головой, глядя на него снизу вверх. Градины пота замерли на пыльном лбу профессора. Помимо грязи и пыли, здесь было еще и чудовищно душно.
Он заботливо стер грязь с кровью с ее щеки, отодвигая упавшую прядь мокрых от пота волос, а Вика слегка потянулась к нему, желая остро ощутить вкус его губ здесь и сейчас. Иван отреагировал мгновенно, словно бы этого и ждал. То ли адреналин, то ли ощущение близкой смерти, но он испытывал острое желание. Горячие, влажные губы студентки были такими же сладкими на вкус, как он себе и представлял. Она закинула руку на его шею, жадно целуя, пока Иван смело прижал ее тело к себе, ощущая каждый ее изгиб. Мягкая, податливая и горячая.
Поцелуй прервался так же внезапно, как начался.
Они отшатнулись друг от друга, тяжело дыша и несколько недоуменно. Пораженные не тем, что произошло, а тем – насколько мощные эмоции испытали от поцелуя. Хорошо, что в полумраке им рассмотреть выражение лиц друг друга не удалось.
- Как рука, - переведя дыхание спросил он, - Не сильно завязал?
- Все в порядке, - отзывается она глухо, - Идем?
Иван молча освещает тоннель, безмолвно соглашаясь.

Они шли не меньше двух часов (или ей так казалось?), ведь в темноте и в пещере время останавливается, прежде чем тоннель резко свернул влево.
- Что это значит? – насторожилась Самсонова.
Все это время они шли молча. Оба анализировали свое поведение здесь и сейчас, дальнейшую судьбу и вероятность того, что они вообще выживут.
- Значит, надо повернуть, - тоном профессора из аудитории, проговорил он.
- Может, уже можно вернуться? – оглянувшись за спину, спросила она.
- Вряд ли они так просто оставят нас. И потом, я не думаю, что мы сможем пройти тот обрыв еще раз.
С этим Вика не смогла не согласиться.
Они снова пошли, и в какой-то момент даже показалось, что тоннель пошел под уклон, вниз. Снова время тянулось и казалось, что миновали еще тысячу шагов, а света в конце тоннеля все не было.
- Давай устроим привал, - наконец, взмолилась девушка, совершенно лишившись сил.
Сколько километров они прошли? Три? Пять? Семь?
Это было совершенно невероятно – масштабы тоннеля поражали, это не могло не удивлять.
- Мы должны выбраться как можно быстрее, - возразил Иван.
Вика капризно опустилась на песок, Луговой мрачно вздохнув, обернулся.
- Прости, я больше не могу.
Ивану пришлось сдаться. Он кивнул, и швырнул свой рюкзак на землю, не заметив сомнительный выступ, который этот легкий вес привел в движение. Послышался пугающий гул, и оба беглеца резко дернулись к друг другу, но было слишком поздно, таинственный механизм был запущен.
Не сговариваясь, они рванули вперед, но пол ушел из под ног, буквально в одно мгновение. Оба полетели вниз, в неизвестность. Иван слышал оглушающий крик Вики, но сделать ничего не мог. Приземление оказалось мягким, они упали в воду, едва успев схватить хоть немного воздуха, прежде чем уйти под воду с головой. Мощное течение тут же подхватило девушку и профессора, не давая возможности бороться или плыть. Вика вынырнула, испуганно крича, и ища в бурлящей пучине руками опору и своего спутника, но рука Ивана выскользнула из ее хватки. Боль в руке, ужас и паника, общая усталость – все смешалось. Ее тащило вниз, по дну, а сопротивляться сил уже не было. Она быстро утратила связь с реальностью, мягко утопая в темноте.
Иван вырвался из течения, когда нашел выступ, и удерживая себя, потянулся, чувствуя дно ногами. Тело Вики ударилось о него, и мужчина спешно подхватил ее, вытаскивая за собой на сушу. Поток воды сходил на нет, и являл кусок суши, который показал ему тусклый, зеленоватый свет.
Судорожно перевернув тело девушки на спину, Луговой принялся спешно качать ее, боясь страшного – что она захлебнулась. Но всего пара манипуляций первой помощи, и она жестко закашлялась, отхаркивая подземную воду из своих легких и тяжело переворачиваясь на бок.
Иван сел рядом, глядя на нее с облегчением и ужасом.
Когда паника немного утихла, Луговой вдруг понял, что их больше не окружает тьма, и стены источают легкий, зеленоватый свет, очерчивая природный рельеф. Интересно.
Мужчина огляделся.
Они оказались в куполообразной пещере, где высоко вверху, над бурлящим потоком, уходящим в подводное озеро, висели сталактиты. Само озеро тоже источало этот самый, чарующий свет. Но мужчина очень сомневался, что это может быть безопасно. В любом случае, он сомневался, что кто-то из них еще захочет забраться в воду.
Вика тяжело села. Мокрая и уставшая, но все же, она хотела идти дальше. И Иван ее в этом полностью поддерживал. Их приключение становилось все опаснее. Они потеряли свет и воду, которую можно было пить, и шансов выбраться становилось все меньше и меньше.
7.

- Думаешь, Гамлет это все подстроил? – спросила Вика, когда они вновь блуждали по пыльным коридорам.
- Скорее всего. И твое убийство, и взрыв самолета, что бы нас не искали друзья и знакомые. Все это дела его загребущих рук, - глухо отвечает Иван, следуя впереди, и сгребая руками обвисшую путину под сводами тоннеля.
- Надо же, совершенно отпетый злодей, - с долей сарказма замечает студентка.
- Не то слово. – усмехается профессор в ответ, и в тот же миг настороженно прислушивается.
До них, отражаясь эхом от стен тоннеля, доносились голоса. Десятки голосов, и шаги. Казалось, еще мгновение и из темноты выступят неизвестные.
Вика шагнула к Ивану, и испуганно сжав его руку, спросила:
- Люди Гамлета?
- Не думаю, -шепотом тянет мужчина, - они не могли забраться так глубоко. Или мы близко к выходу? Может, это местные?
- Это меня и пугает, - Вика инстинктивно спряталась за его спину.
- Не думаю, что они будут агрессивно настроены, - не очень уверено замечает Луговой.
- Люди, живущие в подземелье полном ловушек? – уточняет она, не скрывая сарказма в своем испуганном шепоте, - Должно быть ты не до конца понимаешь слово «агрессивный».
- Я вообще-то профессор, и знаю все, - отзывается он.
- Да? И что делать будем?
Голоса все ближе и ближе. А отступать некуда. Позади них то самое опасное озеро.
Судя по молчанию Лугового, он понятия не имел, что ему делать дальше. Впрочем, от него уже мало что зависело. Из темноты, к ним на встречу показалась толпа каких-то дикарей. Полуголые, с палками- копалками и прочими атрибутами племени.
Иван стал в стойку, собираясь защищать Вику в случае чего, но в его шею внезапно вонзилось что-то. Он удивленно вытащил заостренный дротик, и в тот же миг ощутил слабость во всем теле. Нет, сознание он не потерял. Просто осел на пыльный пол тоннеля, и наблюдал, как дикари схватили Вику, как она кричала и билась в его руках, но сделать он ничего не мог.
- Отпустите меня! – Вика сомневалась, что они понимают ее речь, но вероятно, язык жертвы на всех языках одинаков, как и язык агрессии.
Ее тащили по длинному тоннелю, уверенно и агрессивно, и когда Вике почти удалось вывернуться из хватки, ее настигла участь Ивана. Укол в шею, и ее тело обмякло безвольно спустя несколько мгновений.
Грубые руки затаскивают ее в помещение, и швыряют на пол? Нет, мягкая перина, застеленная тканью. Зажигаются свечи, и она затуманенным сознанием понимает, что находится в настоящей комнате, даром что она высечена в самом сердце пещеры.
Роскошь обстановки поражала. Свет свечей заполнял комнату, и девушка рассмотрела роскошное трюмо с зеркалом в позолоте, пуф обтянутый красным бархатом, да и кровать, на которой она лежала, оказалась под тяжелым балдахином. Что это за место?
Вика не знала, отключилась ли она, или уснула.
Просто в какой-то момент распахнула глаза и резко села, осознавая, что чувствительность тела вернулась. Свечи сгорели почти на половину, а она все там же.
Теперь девушка могла рассмотреть всю комнату, и приметила большое блюдо с фруктами. Здесь, в подземелье. Это было более чем странно. Должно быть, они очень близко к поверхности.
Вика очень хотела есть, но трогать румяные, аппетитные персики она уж точно не собиралась. Вдруг отравлена?
Скрип откуда-то из-за кровати заставил Вику испуганно оглянуться. Оказалось, там была потайная дверь, и в нее вошли две очень красивые черноволосые девушки. У одной в руках было платье, в духе греческой тоги. У второй – сандалии и шарф. На обуви вместо застежек две розовые жемчужины. Вещи были невероятно красивыми, но Вика не понимала, зачем они здесь.
Одна из девушек махнула кому-то, и двери снова распахнулись. В помещение вошли двое мужчин, с большим металлическим корытом, полным горячей воды. Пар мгновенно наполнил всю комнату, а Вика дернулась в сторону распахнувшейся двери, и став на ноги упала совершенно, позабыв учесть тот факт, что она не проверила, а вернулась ли чувствительность ног к ней. И как показывала практика, нет, не вернулась.
Мужчины вышли, оставив Вику наедине с черноволосыми красавицами, и те, склонившись к Вике принялись избавлять ее от одежды.
- Что-вы делаете? Перестаньте! – Самсонова ударила вяло одну по руке, и египтянка отшатнувшись, строго взглянула на девушку.
Что-то сказав, она провела рукой по лицу, как бы показывая умывание. А, они хотят ее помыть. Это и так понятно. Что плохого в том, чтобы помыться? Из ванны исходил чарующий аромат масел, сладких и бодрящих одновременно. Тогда как от Вики несло затхлой водой подземелья.
- Ладно, давайте мыться, - послушно согласилась Самсонова, и девушки египтянки быстро сняли с нее мокрые одежды и помогли забраться в горячую воду. Большего блаженства Вика не испытывала никогда в своей жизни.

8.

Иван очнулся, тело болело. Особенно локти и спина. Луговой лежал на чем-то сыром, холодном и бугристом. Мужчина ощупал мягкие, ледяные предметы и попытался встать, но земля под ногами зашаталась. Иван протер глаза, и почувствовал что-то теплое и густое на лбу. Кровь?
Профессор попытался осмотреться. Он находился на дне глубокой ямы, и вероятно, падая, разбил голову. Еще одна попытка сесть вызвала приступ тошноты, и Луговой спешно отвернув от себя голову опустошил свой желудок. Впрочем, там ничего особенно и не было.
Мужчина предпринял еще одну попытку подняться. На этот раз более успешно, но стоять на этой мягкой, и зловонной массе было чертовски не удобно и .. что это?
Иван тянется рукой ко дну, и его рука встречается с чьим-то лицом. Он стоит на трупах. Гора трупов на дне ямы, куда скинули и его.
Обрывки воспоминаний внезапно вернулись, и он отчетливо вспомнил, как его притащили к краю некой ямы и столкнули, словно не нужный балласт.
Мужчина спешно отдернул руку и случайно обо что-то ударился пальцами, металлическое и круглое. Луговой принялся шарить по телам в поисках этого инородного предмета. Нашел. Холод металла легко лег в ладонь, и Иван безошибочно угадал в нем фонарик. Фонарик! Удача на его стороне. Включив его, впрочем, Иван разочаровался. Батарейки оказались севшими, но пара ударов по руке, и из фонарика моргая, вырвался тусклый луч света. Его хватило, что бы оценить окружающую его обстановку.
Яма глубиной не менее десяти метров, совершенно ровные стены в чем-то блестящем, что искрится от света фонарика. Что на дне? Иван проводит лучом света и видит серую трупную массу. Его снова скручивает. Интересно, сколько он протянет, вдыхая яд разложений?
Мачете! В руке одного из покойников он замечает оружие, что увеличивает шансы Ивана на спасение. Мужчина решительно выдергивает мачете из его руки и спешит к стене, собираясь выдолбить себе первую ступеньку к свободе в стене. Порода мягкая и подается легко. Работа спорится, и Луговой начинает подъем. Но срывается, сдирая руки и ноги, снова падает на дно, задыхаясь от зловония. Но профессор не отступал. Вновь встал. Фонарь горел все хуже, и хуже, и наконец, окончательно погас. Но это ничего.
Иван воткнул его в одно из отверстий в стене, и с удивлением понял, что это станет отличным вариантом, для него. Луговой начинает свое спасение из ямы с покойниками.

Девушки египтянки развернули перед Викой большое белоснежное полотенце, и тщательно вытерли ее ослабевшее и израненное тело, и тщательно обмазали ароматным маслом вновь. Зачем столько масла?
К своему удивлению, Самсонова даже не заметила, когда ее одежда исчезла из помещения. И египтянки, без лишних проволочек, надели на нее то самое золотое одеяние – прямо на голое тело, окутали бедра тканью, подвязав на талии пояском, с тяжелой металлической бляшкой, а грудь оставляя обнаженной, ноги вдели в те самые сандалии, одна из девушек принялась расчесывать влажные черные волосы Вики и заплетать из в замысловатую прическу, пока вторая внесла ее головной убор. А точнее – настоящую корону. Здесь можно было рассмотреть голову коршуна с глазами из драгоценных камней, пару голубоватых крыльев из таинственного металла, что обрамляли лицо Самсоновой, поверх обода на котором держались крылья, вверх уходили пара рогов, между которых круглый диск месяца и трон Осириса. Ее нарядили как настоящую древнюю царицу Египта. Поймав свое отражение в зеркале – Вика поразилась тому, насколько она не похожа сейчас на себя. Словно бы это другая версия ее. Холодная и надменная. На шею ей поместили широкое ожерелье-воротник, что искрился в свете свечей.
В комнату вошли мужчины, и девушка стыдливо прикрыла грудь руками, но их не интересовала ее грудь. Подхватив девушку под локти, мужчины повели прочь из ее убежища.
И у Самсоновой уже были идеи, что ее ждет.

Заунывные напевы достигали ушей Вики, она остро ощущала сладкий запах благовоний, и исходящий от нее аромат, что смешивалось в единый запах, что предвещал ей лишь смерть. Догадки Самсоновой подтвердились, но все было гораздо хуже, чем она могла себе даже предположить.
Она была прикована к алтарю на возвышении. Ледяная плита холодила спину, но Вика не мерзла, потому что вокруг ее ложа, то и дело вырывались языки пламени. Девушки египтянки не оставили Самсонову. Одна села в ее изголовье, вторая –в ногах. Алтарь с основной частью пещеры соединяли лишь пара узких досок, заменяющих мосты.
Вика могла предположить, что находится в жерле вулкана. Но, могла и ошибаться, потому что в ее положении рассмотреть что- либо было просто не возможно.
В остальной части пещеры стояли те самые дикари и издавали эти самые, пугающие заунывные звуки, что в их понимании вероятно, называлось пением.
Через мгновение Вика увидела приближение своей смерти в лице чернокожего подростка, с большой плетеной корзиной в руках. Она знала, что в корзине.
Змеи.
Да, египетские царицы может и отличались силой духа, но Вика – нет.
Девушка испуганно закричала во всю силу легких и забилась в своих путах.
Обе египтянки поднялись и направились на встречу к мальчику, одна открыла крышку, вторая извлекла из корзины змею, что мгновенно опутала руку девушки. Вика не разбиралась в змеях, но безошибочно узнала в ней гадюку, которую встречала в городском террариуме.
Черное тело холодной твари мерцало в огненных всполохах, пугая и предвещая смерть.
Девушка египтянка склонилась к Вике и поднесла тварь прям к ее шее, заставляя Вику вжаться в плиту испуганно крича. Когда тварь уже распахнула свою крошечную пасть, в живот египтянки влетело ржавое грязное мачете. По инерции, девушка, взмахнув руками, полетела в пропасть, роняя корзину со змеями на пол под алтарем Вики, и утаскивая свою напарницу и парнишку в огонь. Дикари взвыли, а Вика удивлено оглянулась в противоположную сторону, где появился грязный Иван, тяжело дыша с фонариком наперевес.
Он крестится и совершает прыжок, прямиком к алтарю Вики – игнорируя законы физики, и цепляется за край плиты, вскарабкивается на поверхность, спешно скидывая тварей в пропасть подбегает к Вике и успевает раскрыть наручники на одной ее руке – там был простой механизм не требующий ключа, лишь на защелке.
Дикари, не желающие терпеть самоуправства, бросились по узкой доске к алтарю, и Иван решил встретить их, бросившись наперевес с голыми руками. Ему повезло, ведь шли они по одному, а значит большой силы показать не могли. Первого Иван просто скинул, не забыв выхватить у него копье, второго пронзил и тоже скинул.
Вика свободной рукой отстегнула вторую, и стала спешно освобождать свои ноги, боясь пошевелиться лишний раз, ведь ее все еще окружали змеи. Если Иван был в брюках, что хоть немного защищали его от змей, то едва одетая Вика была для них сладкой и желанной добычей.
Самсонова села на алтаре и взглянула вниз.
- Ваня! Что мне делать?!
Но Луговой был занят, он бился, то с одним, то с другим, а когда устал, столкнул доску в пропасть, окончательно оборвав легкий доступ к алтарю. Развернувшись к Вике, он пожал плечами, оглядывая ее совершенно шикарную в этом наряде, и очень испуганную.
Иван принялся спихивать змей в пропасть, подталкивая их копьем, от себя. Те шипели и кидались, пугая Лугового, но тот не отступал.
Между тем, дикари принесли еще один мостик и стали его пристраивать над пропастью. А Ивану только того и надо было. Едва мостик устроился, профессор сдернул его, но на этот раз не стал сбрасывать в огонь, а сделал себе переход, но уже в другую сторону, туда, откуда пришел.
Дикари не унимались, и принялись кидать в алтарь копья, желая довести дело до конца, а Иван потащил Вику к мостику. Та кричала от ужаса, но шла, спотыкаясь и мерцая в свете огня. Эта картина на долго засела в голове Ивана. Он ее запомнил.
Едва они достигли твердой земли, и бросились бежать в тоннель, как позади послышался чудовищной мощности взрыв. И шквал обломков обрушивался за их спиной, поднимая пыль. Земля дрожала вокруг, и в Вика в очередной раз решила, что они погибнут. Сегодня и сейчас.
- Там выход! – сквозь грохот орет Иван.
- Что?! – Вика почти оглохла от шума и царившего вокруг ужаса.
И в тот же миг понимает, что ее юбка переливается золотом, буквально светится в проступающем свете, что разбавлял темноту тоннеля.
И парочка бросилась туда, не веря в то, что им удастся спастись из этой ловушки.

9.

Вика и Иван выскочили в пыльное, но достаточно освещенное помещение, из пещеры за их спиной все еще доносился жуткий шум и грохот.
- Этот взрыв, что это было? – она тяжело дыша, прикрывала свои обнаженные груди скрещенными руками.
Иван молча снял свою майку, и протянул Вике. Хоть она и воняла жутко, девушка не побрезговала ее на себя быстро надеть.
- Не знаю… - тянет Иван, отвернувшись, пока Самсонова одевается и разглядывая стену перед собой, - Смотри, тут ручка что ли?
Он тянется к ней, собираясь тронуть. Но Вика испуганно шепчет за его спиной:
- Уверен, что ее надо открывать?
Но уже поздно. Иван нажимает на ручку и потайная дверь, с тихим пшиком отворяется. Прочка на мгновение слепнет от яркого света.
Когда глаза привыкают к свету, Луговой с удивлением видит, как на них, сквозь дверной проем взирают не менее сотни десятков глаз. Странный тоннель привел их в некий зал торжеств, вероятно часть огромного замка, где проходил прием.
Мужчины во фраках, женщины – в платьях в пол, с бокалами шампанского в руках. Между гостей снуют официанты с закусками на изящных подносах. Играет живая музыка, отчетливо выбивается скрипка.
«Неужели спасены?» - в голове Вики мелькает обнадеживающая мысль, и девушка смело выходит к цивилизованным людям. Луговой за ней. Полуголый, грязный, с копьем в руке, и отчетливым душком трупного разложения – в паре они выглядели крайне колоритно.
Иван оглядел шокированную публику, оркестр как то разом смолк, по толпе проскользнул недоуменный гомон.
Луговой молча сжимает руку Виктории и шепчет той:
- Просто идем на выход отсюда…
- Разве не проще попросить у них помощи?
- Думаешь, хозяин этого доме не знает, что творится в его чулане?
Вика смотрит на Ивана, тот на нее в ответ, когда из толпы показывается мужчина, арабской наружности, в белом костюме. Его брови насуплены, он явно не рад внезапным гостям. Из недр его горла вырываются звуки, и кажется, что это просто злобная команда. Иван дергает руку спутницы, и они обходят незнакомца, стремясь сбежать. И в первые же распахнутые двери, что ведут в роскошный сад, парочка беглецов и выскальзывает, когда толпа все так продолжает галдеть на разных языках мира. Кто оценил корону Виктории, кто – торс Ивана.
От шквала свежего прохладного ночного воздуха кружится голова. Луговой даже немного захмелел, или сказывается рана на голове? Реальность немного шатается, но медлить нельзя. Совершенно нельзя. Он тяжело дыша притормаживает, Вика взволнованно к нему склоняется.
- Ты в порядке? Все хорошо?
Ее слова заглушает собачий лай за их спинами. Вика испуганно смотрит назад, и ее сердце пропускает удар. Собаки. Их было три.. или пять?
- Нужно бежать, слышишь?
Девушка тащит Лугового, закидывает его руку себе на плечи и тащит за собой, он невероятно тяжелый, а до ворот остается всего метров пять. Казалось, один рывок, и они наконец, вырвутся из этого проклятого места. Но когда они начали движение, ворота так же неотвратимо стали закрываться. Вика тащит Ивана, который казалось, сейчас просто отключится на ходу, и тяжело дышит, лай за спиной, впрочем, служит отличным ускорением для нее. Иван переставляет ноги, пытается идти. Но повторная травма головы играет свою злую шутку, и он совершенно без сил. Ворота захлопываются как раз в тот миг, когда один из псов запрыгивает на спину профессора и валит их со студенткой на декоративный гравий подъездной дорожки.
- Одно движение, - слышится голос с сильным акцентом, - и мои крошки полакомятся царицей и ее слугой.
Вика и Иван оглядываются с опаской, пока на их спинах стоит пес, роняя слюни и видят того самого человека в светлом костюме. Но теперь, когда он заговорил по-русски, стало понятно, что никакой он не араб. Девушка осторожно сжала руку Ивана, понимая, что их снова поймали. Но кто он, и что ему нужно?
Пара охранников решительно шагнув к профессору и студентки, подняли их с земли.
- Я не привык отпускать гостей так скоро, - со странной ухмылкой вещал хозяин дома.
За его спиной раскинулось роскошное поместье в духе Египта, окруженное пальмами и утопающее в оазисе.
- Мы хотим просто уйти, - говорит Иван.
Он был сильно бледным, и казалось, что вот-вот потеряет сознание.
- Дело в том, профессор Луговой, - начал мужчина в белом, и Вика сразу поняла, что просто так уйти им не удастся, - Что Гамлет ждал вас и вашу подругу.
Хозяин дома взглянул на Вику, что все еще тяжело дышала, облаченная в свое пыльное золото. Девушка сжала руку профессора и качнула головой, не очень то понимая, как этот Гамлет может знать все их шаги на несколько ходов вперед.
- Идемте, я покажу вам дом, и заодно предоставлю апартаменты.
Звучало это как приглашение, но на самом деле, вели их под конвоем с собаками обратно к дому. Но возвращались они не через парадный вход, где проходила вечеринка, а через низенькую заднюю дверь, с торца здания. Каждое движение Вики и Ивана сопровождалось угрожающим рыком собак. Мужчина в белом отправился к своим гостям, охранники же остались с беглецами. Первым, за дверь затолкали Ивана, и когда туда хотела войти Самсонова, дверь перед ее носом захлопнулась. Девушка удивленно обернулась, вдруг осознавая, что второй охранник, оставив Ивана, молча спустил собак с поводка, и те важно потрусили прочь, разбегаясь по саду. А сам, с напарником остался возле Вики. Девушка удивленно смотрела на них, не понимая, почему ее не закрыли с Луговым.
- Снимай это все, - проговорил один охранник, ощупывая ее тело взглядом.
- Чего? – хотя она уже поняла, что именно ее ждет.
- Снимая все это! – повторил другой, воровато оглядываясь, и грубо сдергивает короны с ее головы, - Снимай все золото, дура! – в их речи слышался знакомый акцент.
Проходящий мимо охранник оглянулся на выкрики и криво усмехнулся.
-Что вы делаете… - но первый, с короной в руке, уже отошел к свету, с восторгом разглядывая ее.
- И браслеты, - рявкнул оставшийся рядом, и решив не ждать схватил Вику за руку и притянув к себе, незаметно вложил ей в руку крошечный пистолет, сдергивая попутно с нее браслеты, и колье-воротник, поясок так же, крепко прижимаясь к ней грудью, шепчет на ухо, - Возьмешь меня завтра в заложники, поняла? Я буду рядом.
Второй все еще разглядывал корону, но увидев крепкие объятия, рассмеялся.
- Эй, осторожнее, приятель. Трахать ее команды не было.
- Но лапать то можно, - усмехается напарник, и громко шлепнув Вику по заднице, заталкивает в коморку к Ивану, захлопнув за ней двери, шепнул, - Смотри не забудь!
После чего слышатся удаляющиеся шаги и громкое веселье. Все же, не плохая нажива, скорее всего.
Вика оказывается в полутёмной комнате, Иван вяло поднял голову, все еще борясь с недугом. Девушка поспешила к профессору.
- Что они сделали с тобой? – тронув ее лицо, спросил Луговой взволнованно.
Вместо ответа, Вика протягивает ему пистолет.
- Он дал мне это.
Иван удивленно взглянул на ее руку.
- Что он сказал? Он друг?
- Не знаю. Просто сказал взять его в заложники, когда кто-то придет.
Луговой задумчиво смотрит куда то в сторону, а после медленно кивает.
- Значит так и надо сделать.
- Но я не смогу…
- Сможешь ты все, - Иван почти влюбленно смотрит на нее, сдвигая с лица непослушную прядь темных волос, - Ты самая смелая девушка из всех, что я видел.
- Правда?
Иван лениво кивает.

10.

На рассвете за ними пришли. Вика спрятала пистолет под майкой, на поясе своего платья. Он был достаточно маленький, что бы затеряться в складках ее наряда.
Их повели в подвал, он был большой и ярко – освещенный, в центре которого располагалась бетонная яма, очень похожая на те, что бывают в автосервисах. Рядом стояла металлическая бочка, из которой слышалась возня и писк.
Девушка испуганно озираясь, приметила того самого охранника, что вручил ей оружие вчера. Он хмуро на нее взглянул, но девушка, к своему удивлению, увидела в его взгляде лишь немую поддержку. Вика шумно сглотнула и перевела взгляд, когда из группы мужчин к ним вышел уже знакомый ей – Гамлет, он тяжело опирался на костыль, нога его туго перевязана.
Человек в белом курил, нервно озираясь по сторонам, словно бы ждал подвоха.
Но Гамлета, казалось, все устраивало.
- Игорь, приступай, - скомандовал он с мстительной улыбкой.
Мужчина молча кивнул и с показной грубостью схватил Вику за руку.
- Можно сейчас? – пробормотала Самсонова, чуть слышно охраннику.
- После, - в тон ей отвечает Игорь, и подводит к краю бетонной ямы, с силой столкнув ее на дно.
Правда, дает ей пару секунд сгруппироваться и все же прыгнуть самой, спасая тем самым от лишних травм, - Ложись на спину, - громко командует охранник, и его строгий голос эхом отражается от стен подвала.
Студентка легла на бетонное дно, как ей сказали, и Игорь спрыгнул к ней, стягивая ремнями ее ноги и талию, что бы она не смогла подняться. В руку вложил крошечный пузырек с ароматной жидкостью, в надежде, что Вика поймет, для чего это все. И после связал ее руки.
Затем молча выбрался из ямы, на поверхность и подошел к бочке с крысами. Целая бочка тварей, от которых холодеют ноги.
Самсонова тяжело дыша, зажмурилась, едва заметив движения Игоря. Охранник молча и решительно наклонил бочку, высыпая пушистые хвостатые комки на ее измученное, израненное тело. Она не кричала лишь потому, что боялась, что какая-нибудь проворная крыса заскочит в рот. Крысы падали на Вику, попискивая, становились на свои маленькие лапки, и начинали бешенные гонки по ее золотому наряду, и вонючей майке Ивана, что служила слабым прикрытием для обнаженной груди, голым рукам и ногам, путались в волосах и начинали кусаться, особенно учуяв запах свежей раны на ее плече.
Вика сама не понимала, как жалобно она стонала в этой яме, а ведь пытка даже не достигла своего апогея.

-Ну что, профессор, - под громкие стоны Вики, начал Гамлет, - Мы вернулись к тому, с чего начали.
Луговой мрачно смотрит на своего антагониста.
- Ты готов сообщить мне треклятую формулу?
- Ни за что.
- Игорь! –рявкнул Гамлет и охранник, словно бы только и ждал команды.
Крупный, бритый, он идет с ведром крови к краю бетонной ямы. Если хоть капля прольется на Вику, крысы сожрут ее заживо.
- Чья кровь? Твоего прежнего партнера по бизнесу? – уточняет Иван хладнокровно, словно бы его не занимает то, какие мучения испытывает Вика в этот момент.
- Нет, партнера, что отказался мне помочь. Твою подругу ждет мучительная смерть. Надеюсь, за минувшее время вы достаточно сблизились и ее смерть послужит тебе уроком. Так что фразочкой, тип: «Мне плевать», ты в этот раз не отделаешься. Ну что? Мне нужна формула, Луговой.
Крыса с наслаждением вгрызлась в плечо Вики и та, не сдержавшись, закричала.
- Ладно, - Иван мрачно берет лист бумаги, предложенный Гамлетом.

Это стало сигналом для Вики. Дрожащей от боли рукой, она открыла пузырек. Жирная крыса прошмыгнула под рукой, та инстинктивно отшатнулась, пузырек выскользнул из занемевших от веревок, пальцев. Девушка отчаянно всхлипнула, решившись открыть глаза, и приподнялась настолько, насколько позволяли ремни. Пузырек лежал на платье слева, и немного жидкости уже из него вылилось, остальное продолжало капать на ремень, удерживающий ноги. Крысы кинулись к пузырьку, сгрудились вокруг него. Вика откинулась, ее била дрожь. Она должна забраться рукой в эту отвратительную, кишащую массу. Иначе они все погибнут. Крепко зажмурив глаза и представив, что это ее кот, девушка сунула руку в стаю крыс. Спустя некоторое время, что показалось ей вечностью, она нащупала пузырек. Между тем, крысы разгрызли ремень на ногах, и подбирались к самим тканям ее тела. Вика спешно смазала веревку и отодвинула руки как можно дальше от тела, мерзкие твари теперь сгрудились там. Девушка старательно игнорировала их толстые тела колючую шерсть и острые коготки лапок, натягивая веревку между запястий, что бы побыстрее та лопнула, освобождая ее из плена. И о, чудо! Веревка, треснув, разорвалась. Девушка спешно расстегнула ремень на талии и достала свой крошечный пистолет, после чего осторожно поднялась и выглянула из своей ямы. Игорь стоял ближе всех к ней, правда спиной. Ведро с кровью стояло у его ног.
Иван, Гамлет и все остальные сгрудились у стола, где профессор показывал им формулу и все объяснял.
Девушка бесшумно присев, сняла с себя сандалии, что бы ее действительно никто не услышал, и воспользовавшись мгновением, когда о ней все позабыли, выбралась из ямы и тихо подошла к Игорю, приставив свой крошечный пистолет к его голове.
- Иван! – крикнула она громко, словно бы потратив на это все свои силы.
Услышав ее зов, Луговой тут же отреагировал, опрокинув стол на Гамлет, сбивая того с ног, Иван напал на человека в белом, выхватывая оружие из его кобуры, и так же хватая в заложники. Охранники замерли, не решаясь рисковать своим боссом.
Игорь спокойно потянулся за фонариком, и вытащив его, посветил в окно-бойницу под потолком, давая сигнал. И в следующий миг дверь в подвал, и снес отряд спецназа местной службы. Дальше все закрутилось как в плохом кино. Началась перестрелка с охраной, и все забыли о Гамлете, который придя в себя от удара столом, в два шага настиг Вику, пока та следила за работой профи, и сжав за шею, очевидно собирался довести дело до конца, и убить ее.
Девушка начала пятиться и зацепившись за ведро с кровью, опрокинула его. Гамлет, что плохо двигался на одной ноге, разумеется, не удержался, и парочка полетела обратно в яму, под истошный вопль студентки, что и отвлекло Ивана от человека в белом. А злодею только того и надо было, он резво выбивает оружие из рук изможденного профессора, а следующим ударом в лицо роняет мужчину на пол.
Крысы, получив новую добычу в яме, в лице Гамлета, Виктории и лужи крови, с особенным остервенением бросаются на гостей, сначала Самсонова даже, как будто потеряла сознание от удара с бетоном, выронив оружие. Но ее быстро привели в чувства укусы крыс. Эти мелкие твари не просто кусались, а вырывали мелкие кусочки плоти, доставляя невыразимую боль. Девушка попыталась встать, но Гамлет вновь набросился на нее, пытаясь душить. Его руки скользили по крови, в которой они измазали, а девушка продолжала бороться за свою жизнь, и потянулась к его глазам, пытаясь их выдавить.
Человек в белом хватает с пола утерянное кем-то мачете, и бросается на поверженного Лугового, желая перерубить его артерию. Но профессор не дается, хрипит от удушья и ярости, отводя от себя опасность и все рвется к бетонной яме, где слышится радостный писк крыс.
Спецы бьются с охранниками, и Ивану кажется, что он угодил в настоящий ад. Вовремя сообразив, он вскидывает колено и бьет по яйцам человека в белом, как раз в тот миг, когда его мачете занесен в очередной попытке его зарубить. От боли тот скукоживается, и через мгновение получает удар дубинкой по голове от спецов. Человек в белом вырубается, падая на Ивана.
Профессор ползет к краю бетонной ямы, в надежде успеть спасти Вику.
Самсонова достает до его глаз, и как видела в фильмах, ширяет Гамлету, дезориентируя его на мгновение. Этого хватает, чтобы выскользнуть из-под него и схватить пистолет. Но в этот миг в яму проваливается Иван и пара спецов. Гамлета хватают.
Самсонова крепко обнимает профессора, а из ее глаз текут непрошенные слезы. Это было ужасно, но кажется, все позади.
Они тяжело выбираются из ямы.
- Все кончено, - приближаясь к ним, сообщает охранник Игорь, когда Гамлета уводят и сажают в грузовик для особенно опасных преступников, - Вы в безопасности. Его ищут три страны, так что Гамлету не отвертеться, даже с его деньгами.
Луговой, пошатываясь, все еще с серым лицом, тяжело вздыхает и смотрит на Вику.
- Ничего себе зачет, да? – он снова пытается неудачно пошутить.
Самсонова тянется к преподу и крепко его обнимает.

11.

Самолет шумно отрывается от взлетной полосы.
- Ваша еда, - улыбается стюардесса, подавая Ивану коробку с едой.
Вика уже уплетала за обе щеки, Луговой улыбнулся, наблюдая за ней.
- Мы ели на этой неделе, между прочим, только пару раз, в лучшем случае. Так что, не смотри на меня так, - пробурчал она.
- Мне было весело с тобой, - вдруг говорит он.
Самсонова удивленно взглянула на Ивана.
- Воспринимай меня, как своего личного аниматора, - ехидно замечает она.
Он немного улыбнулся, и отвел взгляд. На его скулах пошли желваки и растеклись красные пятна. Вика настороженно тронула его руку.
- Ты в порядке?
После тех травм, девушка не на шутку волновалась за Ивана. Прошло всего пара дней после событий, и он не сильно восстановился. И Вика то и дело, приглядывала за ним, ожидая подвоха. Ее саму обкололи всевозможными противовирусными, и тщательно обследовали. И на первый взгляд, они казались, достаточно здоровыми, для депортации в родную страну.
Иван повернулся к девушке, и пользуясь тем, что ее лицо достаточно близко, потянулся к ее губам, и поцеловал, слегка прижав ее к себе за затылок. И так же внезапно отстранился, отводя глаза.
Вика сдвинула удивленно брови, и зарделись щеки уже у нее. В голове все смешалось, она ждала, что он скажет, что влюблен в нее и что не хочет расставаться с ней. Ведь лететь всего ничего и очень скоро они вернуться в реальность.
- На прощание, - говорит он, - Хорошо, что все, наконец, закончилось.
Вика приподнимает брови и встречает его взгляд, недоверчиво.
- Закончилось?
Не нужно было быть гением, что бы понять – он не хочет иметь с ней ничего общего в обычной жизни. Впрочем, и она тоже. Он настоящий бандит, вор и аферист. Ей уж точно не по пути с таким человеком.
Вика отворачивается от профессора и смотрит в иллюминатор.
Все кончено.

Вика быстро шагала по заснеженным улицам, иногда оглядывая красиво украшенные витрины к Новому году и Рождеству. Она закрыла свою сессию, во второй раз, и Иван вел себя так, словно между ними ничего не произошло. Словно они профессор и студентка. И точка.
На перекрестке, девушка приостановилась, пропуская проезжающий мимо нее мерседес. Но машина вдруг остановилась аккурат перед Викой, и два человека позади очень быстро и главное, умело, затолкали ее на заднее сидение так проворно, что она даже не успела пискнуть.
- Что вы..?
Девушка удивленно смотрит на двух великанов, что подперли ее с двух сторон. Она вжалась в сидение. Если это опять из-за препода, она его просто убьет при встрече!
- Вы меня с кем-то спутали… - вяло пытается отмазаться Самсонова, и прерывает сама себя, когда видит, как к ней на колени опускается букет алых роз с переднего пассажирского сидения, и тут же добавляет, - Точно вы меня с кем-то перепутали..
На букет ложится ее зачетка, и Вика, хмурясь, смотрит в зеркало заднего вида, где ловит взгляд знакомых голубых глаз.
- Ваня?
Луговой выглядывает с переднего сидения с широкой улыбкой на лице.
- Привет, Самсонова.
- Ты напугал меня до чертиков, - говорит она, впрочем с улыбкой, разглядывая роскошные цветы.
- Так и было задумано, что бы ты не смогла бежать, сопротивляться, или подавшись гордости проигнорировать мое признание.
- Признание? – насторожилась Самсонова, разумеется, выхватив главное.
- Останови, - просит он водителя, и тот молча паркуется где-то посреди улицы, откуда открывается вид на городскую площадь с катком.
Играет музыка, тихо сыплет декабрьский снег.
Иван выходит из машины, и ждет, когда выйдет Вика. Все остаются в машине и Иван, наконец, может сказать то, что мучало его последние полгода.
Он подходит к студентке и сжимает ее замерзшие руки в своих.
- Вика.. я тебя люблю и не знаю, что мне с этим делать.
Самсонова вскидывает брови и, хочет было, что-то сказать, но Иван вскидывает руку, останавливая ее.
- Я понял это еще тогда, когда ты вытащила меня из пропасти одной рукой!
- Одной рукой?! Из пропасти? – из машины показалось лицо Ани, что была за рулем.
- А ты что здесь делаешь? – услышав голос подруги, возмутилась Вика.
- Не отвлекайся, Самсонова. Сейчас решается моя судьба. Ну и твоя тоже, - одергивает ее профессор.
Вика смотрит на него, нежно и задумчиво. Любит ли она его? Безусловно. Боится ли его потерять? Еще как. Признается ли она в этом? Точно нет.
- Я всегда говорила, что ты простой профессор, а я – студентка, и точка. Но теперь мне кажется, что там должен быть вопросительный знак.
Конец.