Поздняя любовь

 Девственность снежного покрова заставляет одну породу людей чертыхаться и переживать о новых зимних ботинках, а другую, после глубоких раздумий, запечатлевать эмоции иероглифическими полозьями японского хайку. Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации наконец-то приняла столь важный и своевременный закон о запрете пропаганды нетрадиционных отношений и педофилии. Сборная Бразилии по футболу, вяло пинавшая мяч в первом тайме, во втором поиздевалась над сборной Сербии в своей знаменитой южноамериканской манере, знакомой каждому любителю этой игры. Гений Руководства, Непримиримый Борец за права человека и по совместительству Председатель государственных дел Корейской Народно-Демократической Республики появился на публике с любимой дочуркой, а обозреватель военного американского журнала, явно пророссийски настроенный засланный казачок, заявил о проблеме ожирения у новобранцев армии США. Что, несомненно, приведет к безусловной победе Корейской народной армии над погрязшей в излишествах и содомских грехах разногендерной толпой надменных янки в случае возможного противостояния. Ведь, как гласит народная мудрость: «Голодный волк сильнее сытой собаки». Ну а я, как бессменный, почетный, пожизненный председатель киноклуба «Саламандра» рад представить в нашей постоянной рубрике «Кино для Ценителей» выпущенную на экран в 1981 году картину Жюля Дассена «Поздняя любовь (Circle of Two)». Главные роли в которой сыграли Ричард Бёртон и Татум О’Нил. Фильм был повсеместно высмеян после выхода в широкий прокат, и с тех пор о нем практически забыли. Но для того и существуют киноманы, чтобы не дать кануть в Лету произведениям пусть и не признанного широкими массами, но искусства.

 Шестидесятилетний художник Эшли Сен-Клер, давно потерявший интерес к жизни и творчеству, обретает его снова вместе с любовью к пятнадцатилетней школьнице Саре. Незаурядный, талантливый художник становится первой любовью молодой девушки. Чтобы быть рядом с ним, Сара готова сбежать из родительского дома, не понимая, что разница в возрасте непреодолима.

Мнение после просмотра.

- Я должна сказать.

 - Говори.

 - Иногда люди не могут быть вместе и понимают это, но им не одолеть…

 - Взаимное притяжение.

 - Да. Это чувство трудно побороть, правда?

 - Да.

 - Я привлекаю тебя как женщина?

 - Да.

 - Ты хотел бы лечь со мной в постель?

 - Да.

 - Сделаем это?

 - Исключено!

 - Потому что я девственница?

 - А разве это не так?

 - Так. Но ведь ты мне поможешь? Я хочу отдать невинность именно тебе. Почувствовать себя желанной.

 - Не думаю, что тебе нужен я.

 - Что с тобой? Ты мне не веришь?

 - Верю, но не могу пойти на это.

 - Ты опять о возрасте?

 - Да.

 - Знаешь, что я думаю о тебе?

 - Что?

 - Мне все равно сколько тебе лет. Я вижу тебя молодым.

 - Ты сумасшедшая.

 - Пожалуйста, не говори так. Дай мне руку. Это не детский каприз. Я люблю тебя.

 - Когда мы встретились в кафе, я чуть не забыл, кто я такой. Я Эшли Сен-Клер. Художник. И мне шестьдесят лет!

 - Ну и что?

 - Шестьдесят!

 - Мне все равно. Даже если бы тебе было больше. Я люблю тебя.

 - Сара…

 - Поцелуй меня. Хотя бы раз.

 Искренне не понимаю людей осмеявших эту картину. Смеяться над Чувствами, воспламенившимися от стрелы или факела шаловливого Эрота, какую бы форму они не принимали – низко. Как раз сегодня, рассматривая «Липпину» я прочёл: «Филиппо Липпи, художник, принадлежащий ордену монахов-кармелитов, безумно влюбился в юную послушницу Лукрецию Бутти, которая ответила ему взаимностью. Пара нарушила данные ими обеты и вскоре у них родился сын, названный Филиппино, который, пойдя по стопам отца, также стал великим живописцем». А ведь именно нарушая обеты или законы человек может создать нечто новое, нечто прекрасное. И слова Томаса Манна: «Все великое утверждает себя как некое «вопреки» — вопреки горю и муке, вопреки бедности, заброшенности, немощам и тысячам препятствий» прекрасно дополняют мои размышления. Сколько же поломанных судеб, незаживающих шрамов на сердцах и просто трусливого, отравляющего душу самообмана были принесены в дань Чужому Мнению. Впрочем, иллюзий по поводу убогого конформизма обывателей у меня уже давно не осталось. Картина даёт не только духовную пищу алчущим романтикам, но и подкупает игрой актеров и операторской работой. Дуэт Бёртона и О’Нил великолепно ложится в канву слегка наивного сценария. Но то, что отличает «Позднюю любовь» от кинематографического сонма мелодраматичных близнецов – это волнительное трепетание первой любви, разворачивающейся вне консервативных рамок раз и навсегда начертанных всезнающим обществом на шахматной доске жизни с безмолвно застывшими предубеждениями вместо фигур.

 - Эмили, мы с тобой давние друзья. Объясни все прямо!

 - Я хочу, чтобы вы поняли. Это не каприз. Я говорила не с ребенком, а с женщиной! Любящей женщиной! И вы, как родители, должны это осознать!

 - Тебе самой нужен доктор!

 - Вы с ней жестоки. Это бесчеловечно. Она любит вас. Но его она тоже любит.

 Самое главное Жюлю Дассену удалось соблюсти в этой картине меру. В эмоциональности диалогов, саундтреке, не скатившихся в вульгарность сценах, и даже в некоторых, тяжелых для просмотра, драматических моментах. При желании можно усмотреть в «Поздней любви» зыбкое сходство с «Очаровательной проказницей» Жака Риветта (снятую десятью годами позже), но если «проказница», на мой взгляд, в первую очередь о разрушении до самого основания старых смыслов, а затем рождении, через боль и самоанализ, новой личности, то «Поздняя любовь» о божественном даре с небес, приносящим не только печаль от неизбежности расставания, но и страстное желание продолжать жить, любить и творить.

 - Она совсем юная.

 - Так и есть.

 - Давно ты ее знаешь?

 - Несколько месяцев.

 - Какой же ты дурак… На склоне лет решил связаться с малолеткой. Ты в нее влюблен?

 - Да.

 - Ты сошел с ума!

 И когда медленно ползущая лента финальных титров появляется на экране, чувствуешь не только удовлетворение от не зря потраченного времени, но закуривая сигарету и подходя к окну припоминаешь строки великого Мацуо Басё.

 Сколько снегов уже видели,
 Но сердцем не изменились они —
 Ветки сосен зелёные!

 Семь баллов из десяти. За сильнейший монолог Бёртона в конце фильма – плюс один балл.

 Итого: восемь баллов из десяти.

 Послесловие.

 Ложкой дёгтя в бочке мёда для меня стали признания актрисы в своей автобиографии «Бумажная жизнь», впервые опубликованной в 2004 году, и в которой Татум О'Нил высказала неприятные мысли о фильме: «Предпосылка фильма была немного педофильской и жуткой, но хуже всего для меня было то, что мне пришлось сниматься в полуобнаженной сцене. Это мучительно смотреть - неловкая молодая девушка, раздевающаяся для художника в его студии. Даже со спины язык моего тела показывает, что они заставили меня снять рубашку - по крайней мере для меня это очевидно - и что я стою там, с ужасом осознавая свою полуразвитую грудь (нормальная там у нее грудь. Прим. моё :))».

 Но затем заглянув в Википедию я узнал, что долгие годы О’Нил не только страдала от наркотической зависимости, и даже была арестована за покупку крэк-кокаина возле своего дома, но и в той же автобиографии утверждала, что в двенадцать лет к ней приставал наркодилер ее отца и заявляла о физическом и эмоциональном насилии со стороны родителя, полностью отвергшего эти обвинения: «Это печальный день, когда злонамеренная ложь говорится для того, чтобы стать «бестселлером». А в 2011 году О'Нил написала новый сборник мемуаров «Обретенная: Путешествие дочери домой», в котором рассказывается о ее бурных отношениях с отцом, нестабильном браке, и наркотической зависимости.

 Поэтому я лишь хмыкнул и пожал плечами.

 Авторское примечание: «Данный текст перед публикацией был отправлен в независимый экспертный центр при МВД и после лингвистического анализа специалисты центра сделали вывод, что он не содержит признаков пропаганды нетрадиционных отношений и педофилии».

 На этом, как бессменный, почетный, пожизненный председатель киноклуба «Саламандра» рубрику «Кино для Ценителей» на сегодня объявляю закрытой.