Туманное утро

Глаза никак не хотят открываться, какая-то неописуемая вялость и лень словно вдавливает в подушку. От окна тянет сыростью. Потянувшись, всё-таки поднимаю веки вверх, и в глаза тут же бросилось бело-серое мутное пятно на том месте, где должно быть окно. Когда взгляд немного прояснился, становится ясно что за стеклом окна всё поглощено плотным мучноватым туманом, оттого само окно словно и не существовало боле. Туман настолько насытил пространство на улице, что даже через преграду ощущалась его тяжесть. По спине от этой тяжести побежали многочисленные мурашки, от которых холодок проскользнул до самых пяток. Дома же было сухо и тепло от протопленной с вечера печки, поэтому все его обитатели продолжали спать, укутавшись в одеяла. Со стороны двора заблеяли овцы и гулко замычала корова – значит бабушка уже там, а то бы, и они еще спали. Быстро одевшись, я заглянул на кухню: чайник горячий, хлеб открыт – не стала хозяйка никого дожидаться, попила чайку и за работу, а нам всё бы отдыхать. Накинул куртку и захватив попутно патронташ, выхожу в сени. По лицу словно треснули мокрым полотенцем, мурашки вновь напомнили о себе: Эх, осень, брррр, - пронеслись мысли в голове. Но нет времени, ни насладиться этим моментом, ни опечалится, хватаю с кладовой ружьё и ныряю в белое облако, упавшее на землю.
Туман плотный, совсем ничего не видно, потому по памяти бреду по тропинке к реке, едва в самом конце, не угодив в воду с разбега – споткнулся обо что-то и полетел с горы, чуть было не упал. Тут же захлопали совсем рядом крылья, постепенно удаляясь всё дальше и дальше. Видно парочка чирков, по обыкновению своему ночевала тут. Присев к земле, смотрю как туман медленно начинает отрываться от воды, не пропуская до неё солнечный свет, который едва забрезжил в вышине. Тут замечаю, как у самого берега в метрах десяти от меня, два серых комочка прижимаясь друг другу боками еле заметно шевельнулись. Замер. Комочки вновь шевельнулись и стали медленно удаляться в сторону противоположного берега, размываясь в мутном отражении реки. Словно лодочки вытянулись. Лишь полоски ряби оставляя за собой. Ондатры. Видно мать вывела единственного своего детёныша, осматривать владения. Подняв было ружье, замер. Красиво плывут, да и куда их, - словно оправдываясь перед собой, подумал я, опуская берданку. Они же тем временем совсем растворились в тени берега по ту сторону, и лишь слышно, как шуршит трава, что подминают их лапки.
Ппшшшш, плюхх, - неожиданно раздалось неподалёку и по воде снова пошли небольшие волны, над которыми возвышались темные изогнутые шеи и головы. Они то сливались в одно сплошное пятно, то рассыпались в стороны. Вот она -  удача! Селезни! Дождавшись, когда утки вновь подплывут друг к другу, я вскинул ружьё и поймав мгновения, когда мушка и движущееся пятно слились, нажал на курок. Столб огня и дыма вперемешку с гулким эхом выстрела, на миг нарушили туманную идиллию осеннего утра.   Я побежал вдоль берега к тому месту, где только что сидели утки. Громко хлопая крыльями, часть из них уносились в молоке тумана куда-то вдаль. На воде же остались три неподвижных тушки. Подобрав уток, я побрел в сторону дома, размышляя о том, что кому-то удача сегодня улыбнулась, а от кого-то отвернулась. Почему так? Охотничий азарт почему-то не загорался, не хотелось посидеть ещё, да и этих трех на суп с лихвой хватит. Туман словно поддерживая разговор, становился прозрачнее, стали прочерчиваться очертания деревьев, построек, кое-где даже мелькнул огонёк – то просыпаются один за другим окна домов, разбуженные осенней промозглостью и белой пеленой дыхания земли…